Фитнес-культура как инновационная социальная практика современной российской молодежи
Р.Н. Абрамов, кандидат социологических наук, заместитель заведующего кафедрой социологии Высшей школы экономики.
Модернизационные процессы, проходящие в России в течение последних двадцати лет, затронули все сферы жизни: изменилось не только политическое и экономическое устройство, радикально трансформировались многие социальные практики организации повседневности жителей страны. Серьезнее всего это отразилось на поколениях, прошедших социализацию в этот исторический период – молодежи.
Следует отметить, что Социологическое понимание молодежи как группы людей, относящейся к определенной возрастной когорте, нуждается в обновлении: биологические границы, обозначавшие принадлежность к молодому поколению, необходимо дополнить характеристиками, отражающими ценностные установки и следованием стилю жизни, который может быть идентифицирован как «молодежный». Например, сегодня отмечается появление социального феномена «кидалтов» или как их еще называют – «новых взрослых». Как пишет Линор Горалик:
«"Новые взрослые" – люди, которые позволяют себе сохранять целый ряд детских качеств в довольно зрелом возрасте. Например, смотреть мультики, играть в PSP, носить дурацкую одежду, танцевать в модных клубах под "Голубой вагон бежит, качается…" и дарить друг другу дизайнерских плюшевых уродцев. Но в то же время "новые взрослые" вполне справляются со своими взрослыми обязанностями – растят детей, делают карьеру, заботятся о родителях и строят окружающий мир»[43].
То есть для того чтобы поддерживать молодежный стиль поведения, не обязательно находиться в определенном возрасте. И такая модель поведения не означает инфантилизма, она лишь свидетельствует о размывании культурных и биографических границ между разными поколениями.
Умирает ли при этом поколенческий подход как способ концептуального объединения людей со схожими габитусами, моделями поведения? Скорее, нет, поскольку внешние политические, экономические, технологические факторы начинают доминировать в формировании сознания и способов взаимодействия с окружающим миром у представителей возрастных групп, которые могут быть близки друг к другу по дате рождения. Особенно заметно это на примере современной России, где быстрая смена эпох ускорила смену поколений. Действительно, нынешние 26–35 летние[44], с одной стороны, могут рассматриваться в качестве представителей молодежи, однако, с другой, считают себя «последним советским поколением» – теми, чье детство пришлось на зрелую советскую эпоху, а период вторичной социализации – на время радикальных перемен. Во многом такая уникальная историческая позиция предопределила сложность самоидентификации представителей данного поколения, которая проявляется как в желании ностальгировать по всему советскому[45], так и в обостренном стремлении получить всё от жизни, которое проявляется в активной потребительской позиции и карьерных амбициях.
Однако после дефолта 1998 года можно констатировать появление нового поколения молодежи, которое условно обозначают как «поколение стабильности» или «Поколение XXI». Это определение применяют к людям, родившимся между 1983 и 1992 годами, то есть к сегодняшним 16–25-летним; их противопоставляют тем, кто вступил в сознательную жизнь в «бурные 90-е». Эти «новые молодые» в возрасте 20–25 лет, хотя и помнят распад СССР и последующие сумасшедшие годы, но вышли из школы и стали осваивать взрослую жизнь уже в период стабилизации страны. Что касается теперешних 16–20-летних, то они знают о дефолтах и взрывах девяностых только по СМИ и рассказам родителей, а в 2008 году школу впервые закончили дети, и года не прожившие при советской власти[46]. Изучением новой российской молодежи в 2008 г. занимался Фонд «Общественное мнение» в рамках проектов «Поколение XXI» и «Люди ХХІ»[47]. В рамках проекта «Поколение XXI» в большей степени ориентировались на результаты количественных исследований людей в возрасте 16–25 лет, тогда как в контексте работы по направлению «Люди XXI» активно использовались методы социальной антропологии – включенное наблюдение, глубинные интервью и т.д.
Опросив молодых людей из 63 регионов страны, представители ФОМа выявили их основные качества: уверенность в себе, оптимизм, инициативность, ориентацию на совмещение карьеры и семьи, конформизм, прагматизм и склонность к долгосрочному планированию. По сравнению с похожим исследованием 2002 года и опросами второй половины девяностых молодые россияне теперь чаще говорят, что нацелены на успех, при этом они понимают его не так, как их предшественники. На первое место теперь выходит не материальная составляющая, а карьера и профессиональный рост. Высокая зарплата рассматривается уже не как самоцель, а скорее как бонус. Нельзя сказать, чтобы деньги стали менее важными, просто нынешняя молодежь никогда не «выживала» и «не сводила концы с концами»; она напрочь лишена инстинкта накопления на черный день и поэтому может себе позволить уделять больше внимания другим вещам[48].
При этом стиль жизни и мировосприятие, носителями которого являются представители «поколения стабильности», не ограничивается возрастом 16–25 лет. В ситуации социокультурных изменений сохранение пластичности сознания, которое ассоциируется прежде всего с молодостью (а точнее – с возрастом 15–25 лет), дает адаптивные преимущества. Но внимательное изучение поколенческих групп непременно показывает, что к одному поколению относятся люди разных возрастных когорт49].
Многие участники опроса отметили, что готовы работать по 12–16 часов, иметь ненормированный график работы, отказывать себе в отдыхе и развлечениях, согласны переехать в другой город или долго добираться до работы. Зато, в отличие от молодежи 90-х, сегодняшние 16–25-летние в большинстве своем не готовы рисковать здоровьем, работать на не престижной, пусть и хорошо оплачиваемой работе, заниматься тяжелым физическим неквалифицированным трудом. Также ФОМ обнародовал список самых популярных молодежных увлечений, не связанных с учебой и работой. Большинство молодых заявили, что больше всего они любят общаться с друзьями (61%). Спортом увлекается треть опрошенных (31%), причем среди юношей и москвичей – почти половина (49% и 48% соответственно), выше средней эта доля и среди респондентов, не испытывающих материальных затруднений (40%)[50].
Итак, современная российская молодежь, во-первых, внимательно относится к своему здоровью и, во-вторых, увлекается различными видами спорта. Здесь важно подчеркнуть, что в отличие от восьмидесятых, когда посетителями «качалок» были люди с относительно низким уровнем образования и доходов, в современные фитнес-клубы ходят те, кого можно назвать представителями российского среднего класса. Как отмечают петербургские исследователи Б. Гладарев и Ж. Цинман, «стараясь повысить свой статус и улучшить условия жизни, российские "средние" вкладывают в недвижимость, образование и здоровье»[51].
Поэтому одним из направлений в рамках проекта «Люди XXI» стало представленное здесь антропологическое исследование социальных практик молодого поколения, реализуемых в области заботы о своем здоровье посредством посещения фитнес-клубов. Индикатором появления новых социальных практик в этой области является широкое распространение фитнес-клубов, где происходит конструирование новых стандартов физической культуры. Проект посвящен исследованию социальных практик в московских фитнес-клубах. Насыщенное социологическое описание физической культуры нового типа дало возможность не только лучше понять социальный характер молодых представителей «нового среднего класса», но и выработать практические рекомендации совершенствования социальной политики в области здорового образа жизни.
Развитие фитнеса как инновативной социальной практики в молодежной среде стало проявлением более широких социальных изменений, связанных с распространением идей new edge и консюмеристского отношения ко всем сферам личной и общественной жизни. Изменяется отношение к телу, что зафиксировали Ж. Бодрийяр и намного позже З. Бауман.
Ж. Бодрийяр отмечал:
«В наборе потребления есть объект более прекрасный, более драгоценный, более яркий, чем все другие, более нагруженный коннотациями, чем автомобиль, объект, который, однако, все их подытоживает: это – Тело. (...) Современные структуры производства и потребления порождают у субъекта двойственную практику, связанную с разными (но глубоко связанными) представлениями о своем собственном теле: представления о нем как Капитале и как Фетише (или объекте потребления)»[52].
Согласно Ж. Бодрийяру, сегодня в отношении к телу важна «функциональная красота», когда внешняя привлекательность служит отражением внутренних качеств индивида, способствующих росту его конкурентоспособности на рынке коммуникаций. Например, для преуспевающего менеджера гибкое, подтянутое, здоровое тело сигнализирует бизнес-партнерам и работодателям о его деловых качествах: динамичности, «натиске», «энергии», стрессоустойчивости. Физическая форма является главной картой в его игре[53]. Поддержание себя в форме продуцирует особый медицинский культ телесности, делающий индивида заложником индустрии спорта, фармацевтической промышленности, косметологии и т.д. В этой ситуации здоровье «является не столько биологическим императивом, продиктованным необходимостью выживания, сколько социальным императивом, продиктованным борьбой за статус»[54]. Тело становится уже не просто фундаментальной ценностью, но и условием производительности.
Трансформацию телесности в контексте текучей современности рассматривает З. Бауман в одной из своих последних книг. В продолжение идей Ж. Бодрийяра британский социолог считает, что «общество потребителей выставляет перед своими членами идеал физической подготовленности»[55]. При этом З. Бауман различает дискурсы физической подготовленности и здоровья. Здоровье, по его мнению, это правильное и желаемое состояние человеческого тела и духа, состояние, которое может быть более или менее точно описано и оценено. «Быть здоровым» в большинстве случаев означает быть трудоспособным, иметь возможность работать на предприятии, быть физически и психически выносливым[56]. «Физическая подготовленность» означает готовность принимать необычное, неиспытанное, экстраординарное и, прежде всего, новое и удивляющее. Физическая подготовленность, по З. Бауману, относится к способности нарушать нормы, оставлять уже достигнутые стандарты позади и относиться к работе со своим телом как к глубоко субъективному переживанию. Достижение физической подготовленности – вечная погоня к совершенствованию, погоня, финиш которой неочевиден[57]. Цели могут быть заданы только для текущего этапа нескончаемых усилий. Фитнес-индустрия, основанная на постоянном прогрессе методик, технологий, философии физической подготовленности, предоставляет участникам гонки к совершенству все возможности для того, чтобы сделать эту гонку бесконечной.
Концепция исследования «Индустрия спорта и тела»
Исследование «Индустрия спорта и тела»[16][58] направлено, во-первых, на содержательное описание фитнес-индустрии, соответствующей стилю жизни молодежи из числа «нового среднего класса» и, во-вторых, на выявление инновативных социальных практик, присущих этой группе в контексте потребления услуг фитнеса. Эта социальная группа рассматривается как индивиды, которые в своей обыденной жизни ведут мониторинг возможностей, предоставляемых социальными институтами, и в силу определенных обстоятельств решают осваивать новые социальные практики. Соответственно, локализация интересующей группы происходит там, где ее представители смогут более рельефно обозначить свою идентичность. То есть, в местах, которые, во-первых, позволяют продемонстрировать консюмеристское лидерство посредством определенных форм «престижного потребления»; во-вторых, позволяют продемонстрировать социальное лидерство (инновационность) через активное вовлечение в «прогрессивные» социальные практики и институции; в-третьих, способствуют усилению общей идентичности, осознанию «себя» среди «своих» в «своей» обстановке.
Фитнес-клубы – это места локализации молодых людей из числа нового среднего класса, которые не просто находятся там относительно продолжительное время на регулярной основе, но и, что более важно, полагают практики такого времяпрепровождения социально близкими – соответствующими их жизненному стилю.
Фитнес-клубы рассматриваются как объекты, продуцирующие «стабильность порядка отношений»[17][59] как внутри себя (оборудование, помещение, персонал, рекламная упаковка, расположение), так и относительно других объектов (в первую очередь клиентов). Фитнес-клубы являются гомеоморфными[18][60] объектами, поскольку находятся в пространстве сетевых отношений с людьми, другими институтами, смыслами и социальными практиками. Другими словами, деятельность фитнес-клубов как организаций невозможна без социальной включенности посетителей фитнес-клубов, рассматривающих их как одну из ключевых точек базирования в социальном пространстве. При этом сразу следует оговориться, что объяснение популярности фитнеса как результата интенсивной коммерческой рекламы является неполным, одномерным и недостаточным, так как реклама не только производит новые смыслы, но и вынуждена учитывать эманации групп потребителей. Фитнес-клуб может рассматриваться как пучок социальных интеракций, продуцируемых в ограниченном месте, пространстве и времени; как совокупность объектов, вещей, оснастки[19][61], оборудования, служащих декорациями для разыгрывания социальных интеракций, так и «стимулами» для включения в определенные социальные практики; как станции временного базирования интересующей группы молодого поколения. Эти станции базирования выбираются индивидами самостоятельно и рассматриваются как элемент их оригинального «стиля жизни».
Исследование проводилось в апреле-июне 2008 года. В качестве приоритетных исследовательских стратегий были выбраны: а) включенное наблюдение, проводившееся в фитнес-клубах Swim&Gim (г. Москва, ул. Удальцова, 40) и Сити-Фитнес (г. Москва, ул. Академика Королева, 13); б) лейтмотивное глубинное интервью с посетителями фитнес-клубов из числа людей в возрасте от 18 до 30 лет; в) экспертные интервью с менеджерами и тренерами фитнес-клубов с целью зафиксировать «профессиональный» взгляд на фитнес-культуру как инновационную практику, распространенную среди представителей молодого поколения.
Эволюция фитнеса как индустрии здорового образа жизни
Появление понятия «фитнес» принято связывать с политикой популяризации здорового образа жизни, которая стала проводиться в США в 70-е годы XX века. Эта политика явилась откликом на результаты исследования, выявившего неутешительные показатели состояния здоровья американской нации. При президенте США был образован Совет по фитнесу, одной из задач стала пропаганда занятий фитнесом.
Современные виды заботы о теле многообразны. Среди них, помимо очевидной области, связанной с медициной, то есть профилактикой и лечением болезней, можно также выделить области диетологии, косметологии, пластической хирургии и т.п. В этом контексте фитнес (от англ. fit – 'соответствовать, быть в хорошей форме') – комплекс практик, направленных на улучшение и поддержание таких параметров тела, как сила, гибкость, выносливость, координация, реакция, быстрота, а также соотношение мышечной и жировой ткани, обусловливающее внешний вид тела. Он особо интересен, во-первых, потому что в практики фитнеса вовлечены в основном люди, активно и сознательно работающие над своей «формой», телом; во-вторых, фитнес объединяет оба аспекта мотивации заботы человека о теле – здоровье и красоту.
Практикам заботы о собственном здоровье и теле уделялось серьезное внимание и в советское время: 1930-е характеризовались культом красивого тела строителей коммунизма, в 1950–1970-е годы существовала школьная и производственная гимнастика, было множество спортивных секций и клубов, доступных всем желающим.
В тот период вместо термина «фитнес» использовалось понятие «физическая культура», появившееся в Великобритании в конце XIX века, но не нашедшее там широкого распространения. В СССР концепт «физическая культура»[20][62] применялся для обозначения массовых занятий спортом с целью восстановления своих сил в контексте трудовой активности и как инструмент коллективной мобилизации с милитаристскими целями. Иногда идеология массового спорта в СССР рассматривается как форма сублимации – канализирования неконтролируемой сексуальной энергии в формы, не несущие угрозы существующему социальному порядку.
К концу 1980-х советская система физкультуры пришла в упадок, в начале 1990-х годов целый ряд спортивных комплексов и стадионов перестали использоваться по назначению, попросту превратились в рынки. Вместе с тем в тот период появились так называемые «качалки», удовлетворявшие интерес определенной части населения к регулярным занятиям атлетической гимнастикой[21][63]. «Качалки» представляли собой своего рода тренажерные залы, которые располагались по большей части в подвальных и полуподвальных помещениях. В ироническом ключе первые «качалки» могут быть описаны так:
«В детстве родители водили его в баскетбольную секцию, а потом он сам стал ходить в полуподпольную качалку с самодельными, сваренными из обрезков труб штангами. Но это, конечно, нельзя было назвать фитнесом. Там не снимали стресс – там качали бицуху, молились на развешанные по стенам портреты Шварцнеггера и робко экспериментировали с сомнительными анаболиками. Фитнес в те годы был уделом только самых богатых и знаменитых»[22][64].
Важно отметить, что именно в таких «качалках» тренировались, в частности, члены бандитских группировок начала-середины 90-х: там они поддерживали физическую форму, там они и регулярно собирались[23][65]. На смену таким тренажерным залам-«качалкам» и пришли фитнес-клубы.
Рынок фитнес-услуг в России заметно растет и сегментируется. Так, если ранее услуги фитнес-клубов в силу дороговизны были предметом престижного потребления, то теперь они стали доступными гораздо более широкому кругу потребителей. Помимо стандартного набора фитнес-клубов (тренажерный зал, бассейн, сауна) активно развиваются «фитнес-йога», «тай чи» и прочие ориентальные направления. Растущее разнообразие услуг свидетельствует о возросшем интересе людей к фитнесу и о появлении разных смыслов, мотивов, связываемых с фитнесом.
Первый фитнес-центр в России появился в 1993 году – речь идет о фитнес-центре World Class, руководство которого, ориентируясь на западные образцы, предлагало своим клиентам различные программы тренировок, которые в фитнес-клубах Европы и США входили в стандартный набор предоставляемых услуг. Первые фитнес-центры были исключительно класса «премиум» и олицетворяли собой форму престижного потребления: «выросшие на руинах советских спорткомплексов, были оснащены по самым высоким мировым стандартам: сауны, бассейны, блестящие тренажеры самых известных марок, персональные тренеры и кондиционеры. По беговым дорожкам плечом к плечу неторопливо прохаживались телезвезды, политики, нувориши и их любовницы. О своей любви к фитнесу они охотно рассказывали со страниц первых глянцевых журналов»[24][66].
Впрочем, параллельно с этим появилось множество секций и клубов, где проводились занятия по аэробике и ныне утратившему свою былую популярность шейпингу. Такие секции располагались в подвалах, школьных спортивных залах, то есть в любых помещениях, где можно проводить коллективные спортивные занятия. Конечно, уровень оснащения и гигиены в таких секциях был довольно низким, но они стали первой формой массовых спортивных занятий нового типа, эрзацем фитнес-клубов, возникшим после распада советской системы физической культуры.
В 1996 году на рынке фитнес-услуг вместе с World Class появился еще один сильный игрок – клуб крупнейшей американской фитнес-сети Gold"s Gym. В 1997 году образовался крупный «Планета Фитнес» (в Москве с 1998 года). С начала 2000-х фитнес-индустрия стала массовизироваться сначала в Москве, а затем и в других крупных городах России: сегодня можно приобрести
11-09-2015, 00:47