Церковь и мир - Основы социальной концепции Русской Православной Церкви
Без преувеличения можно сказать, что принятые на Юбилейном Архиерейском Соборе (прошедшем в Москве 13-16 августа 2000 года) “Основы социальной концепции Русской Православной Церкви”, над которыми шла работа в течение 6 лет, будут иметь историческое значение не только для Русской Церкви, но и для вселенского Православия.
Для чего Церкви “Социальная концепция”?
Чем же вызвана необходимость четкой формулировки позиции Церкви по различным проблемам современного общества?
Необходимость принятия такого документа назрела давно. Разумеется, существует вполне определенная позиция Церкви по многим острым и актуальным проблемам современности, базирующаяся на нормах Священного Писания и Священного Предания. Однако к настоящему времени накопилось много таких вопросов, на которые пока не был дан ясный церковный ответ, да и не все ответы, уместные в прошлом, могут применяться сегодня.
Также не все труды православных богословов, пастырей, философов, ученых (по отдельным “трудным” или спорным проблемам) отражают общецерковную точку зрения. Нередко они выражают частные богословские мнения — порой диаметрально противоположные, а не официальную позицию Церкви. Причем эти частные мнения, будь то мнения “левых” или “правых”, в ряде случаев выдаются за позицию всей Церкви, а несогласные самочинно обвиняются в ереси. А если разобраться, то оказывается, что Церковь по многим из этих вопросов никогда не выносила определенных суждений!
А между тем сегодня, как никогда ранее, актуальна потребность народа Божия и всего общества в авторитетном соборном ответе Церкви на вызовы нового времени. Именно поэтому Архиерейский Собор Русской Православной Церкви в декабре 1994 года признал необходимым выработать всеобъемлющую Концепцию по вопросам церковно-государственных отношений и общественно значимых проблем современного общества в целом — причем, не партийную (“правую” или “левую”), но концепцию продуманную” обоснованную, укорененную в Священном Писании, Священном Предании и нашей богословской традиции.
Задача подготовки такого Текста оказалась непростой. Ведь никогда прежде не существовало официального церковного документа, в котором бы была сформулирована и систематизирована позиция Церкви по широкому кругу проблем, имеющих отношение к жизни общества, причем не только в Русской Церкви, но и в других Автокефальных Православных Церквах. Позиция Священноначалия по некоторым острым вопросам современности была ранее выражена, но она нуждалась в кодификации.
Самые различные проблемы, касающиеся жизни христианина в светском обществе, необходимо рассматривать целостно, потому что в условиях колоссальных исторических перемен, которые произошли в нашем обществе, да и в мире в целом, в конце второго тысячелетия, мы не можем ограничиваться отдельными заявлениями по злободневным вопросам. Нужен был документ, который мог бы стать поистине основой для каждого православного христианина в решении проблем, с которыми он сталкивается в современном мире.
От творческих дискуссий — к согласию
Подготовка проекта Концепции велась соборно. В Синодальную рабочую группу, утвержденную Священным Синодом Русской Православной Церкви, вошли архиереи, клирики нашей Церкви, профессора духовных школ, сотрудники синодальных отделов — всего 26 человек. При необходимости к работе привлекались эксперты в различных областях знаний.
На заседаниях рабочей группы, которые проходили в атмосфере конструктивной творческой дискуссии, мы стремились к достижению согласия” сопоставляя наши убеждения со свидетельствами Священного Писания и Священного Предания Церкви. И неизменно оказывалось, что царским путем, чуждым крайностей одностороннего подхода, является именно тот способ решения вопроса, который укоренен в церковной традиции.
Предварительные результаты этой работы обсуждались на Богословской конференции Русской Православной Церкви “Православное богословие на пороге третьего тысячелетия” (7-9 февраля 2000 года) и на специально организованном для этой цели симпозиуме “Церковь и общество — 2000”, который состоялся в Свято-Даниловском монастыре 14 июня 2000 года с участием около 80 представителей различных церковных, государственных и общественных институтов. Замечания и предложения, высказанные в ходе этих обсуждений, были учтены при доработке проекта Концепции.
В положениях социальной концепции нашла отражение также богатейшая история церковно-общественных отношений, в которой запечатлен двухтысячелетний опыт свидетельства Церковью Христовой евангельских истин перед лицом мира.
В “Основах социальной концепции Русской Православной Церкви” не следует искать пусть важных, но сиюминутных, краткосрочно-актуальных вопросов, а также проблем отдельных епархий. Нам необходимо было дать принципиальный, богословский ответ на проблемы церковно-государственных и церковно-общественных отношений, предназначенный для всех наших пастырей, для всей паствы. Концепция — это базовый документ, рассчитанный не на год-два, но, по крайней мере, на ближайшие десятилетия.
Это долгосрочная программа общественного служения Церкви, опирающаяся на православное богословское осмысление положения Церкви в плюралистическом секулярном обществе. Общество, к которому принадлежит большинство нашей Церкви, не определяется более идеологией государственного атеизма, как в предшествовавшие десятилетия. Но отнюдь не является и однородно-православным, как это было на протяжении долгих веков — большей части второго тысячелетия.
На основе концептуального подхода, представленного в этом документе, Священноначалие на всех уровнях сможет принимать определения по более частным вопросам. Кроме того, Концепция устанавливает ряд конкретных норм и принципов, она должна стать авторитетным практическим руководством для архиереев, священников и мирян. Это позволит членам Церкви занимать действительно общую позицию в диалоге с властью и обществом, это будет способствовать объединению наших сил. А “внешним”, то есть светскому обществу, документ Собора даст отчетливое представление о том, каково же мнение Церкви по насущным проблемам современности.
По мере изменения государственной и общественной жизни, по мере появления в этой области новых проблем, требующих церковной оценки, социальное учение Церкви будет, несомненно, развиваться и совершенствоваться, почему принятый Собором документ и именуется Основами.
Какие же положения “Основ социальной концепции Русской Православной Церкви” хотелось бы отметить особо, на что в первую очередь обратить внимание мирян и клириков?
“Я послал их в мир...”
В разделе “Основные богословские положения” идет речь о православном Понимании взаимоотношений между Церковью и светским обществом, об участии членов Церкви в Христовом служении спасению мира.
Важно подчеркнуть, что не должен христианин гнушаться жизнью окружающего мира. Не только отдельный человек, но и весь мир, все человеческое общество любимы Богом, они предназначены к преображению и очищению на началах любви.
В Первосвященнической молитве Господь Иисус Христос так просил Небесного Отца о Своих последователях: “Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла... Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир” (Ин. 17. 15, 18).
Не ограничиваясь лишь словесной проповедью Евангелия, Церковь призывает своих чад к активному участию в общественной жизни, — но при этом к такому участию, которое основывается на принципах христианской нравственности, которое служит убедительным свидетельством действенности христианской веры.
Родина земная и Небесная
В разделе “Церковь и нация” дан взвешенный, богословски обоснованный подход к национальным вопросам, которые нередко возбуждают острые противоречия, причем самые разные мнения высказывают от лица Церкви. Одни, указывая" на вселенский характер Православия, пытаются отрицать само понятие христианского патриотизма и право христиан на национальную самобытность, национальное самовыражение. Действительно, члены древней Церкви сознавали себя, прежде всего, гражданами “небесного отечества”. Но ведь они не забывали и о земной родине. Сам Господь Иисус Христос отождествлял Себя с народом, к которому принадлежал по рождению, и иногда (например, в беседе с самарянкой — Ин. 4.) подчеркивал Свою принадлежность к иудейской нации...
Другая крайность — когда православную веру низводят до роли одного из атрибутов традиционного национального самосознания. По сути дела, нация при этом ставится на место Бога. Отсюда рождаются такие греховные явления, как агрессивный национализм, ксенофобия, деление народов на лучшие и худшие, национальная исключительность, межэтническая вражда. Поэтому в “Основах социальной концепции” говорится как о вселенском характере Церкви Христовой, так и о православном понимании патриотизма — с опорой на опыт русских и вселенских святых. Отмечено, что патриотизм православного христианина должен быть действенным. Он проявляется и путем участия в делах государственного управления. Если мы будем повторять полюбившуюся некоторым фразу, что политика — это слишком грязное для нас, нехристианское дело, то добровольно отдадим жизнь государства в руки людей, в лучшем случае равнодушных к христианским нравственным ценностям.
В чем можно подчиняться государству?
Особенно много споров сейчас вызывают исключительно важные проблемы взаимоотношения Церкви и государства, личности и государства... В разделе “Церковь и государство” указано: “Государство, как необходимый элемент жизни в испорченном грехом мире, где личность и общество нуждаются в ограждении от опасных проявлений греха, благословляется Богом... Господь призывает власть имущих использовать силу государства для ограничения зла и поддержки добра, в чем и видится нравственный смысл существования государства (Рим. 13. 3-4)”.
“Церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти, независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, “дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте” (1 Тим. 2. 2)”. Вместе с тем очень важно правильно обозначить пределы компетентности государственной власти, поэтому тут же записано: “Христиане должны уклоняться от абсолютизации власти, от непризнания границ ее чисто земной, временной и преходящей ценности, обусловленной наличием в мире греха и необходимостью его сдерживания”. Государство ни в коем случае не должно превращаться в самодовлеющий институт. Мы знаем, что такая тенденция неоднократно проявлялась в истории, знаем и то, к каким опасным последствиям она может приводить.
Мы признаем принцип “взаимного невмешательства” Церкви и государства в дела друг Друга, но не можем согласиться с таким пониманием светского характера государства, при котором нормой считается “радикальное вытеснение религии из всех сфер жизни народа, отторжение ее от участия в решении общественно значимых задач, лишение религиозных объединений права давать оценку действиям властей”. Положение Церкви в светском государ стве представлено здесь следующим образом: “Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение... Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право авторитетного решения этого вопроса остается за государством”.
В свою очередь, “государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви, в ее управление, в вероучение, в литургическую жизнь, духовническую практику и так далее, равно как и вообще в деятельность канонических церковных учреждений”, — кроме, конечно, тех сторон их деятельности, которые предполагают статус юридического лица, вступающего в гражданские правоотношения. “Церковь ожидает от государства уважения к ее каноническим нормам и иным внутренним установлениям”. Границы лояльности Церкви по отношению к государственной власти определяются заповедью Божией проповедовать Христову истину и совершать дело спасения людей в любых условиях, при любых обстоятельствах. “Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении... В случае невозможности повиновения государственным законам и распоряжениям власти со стороны церковной Полноты, церковное Священноначалие по должном рассмотрении вопроса может предпринять следующие действия: вступить в прямой диалог с властью по возникшей проблеме; призвать народ применить механизмы народовластия для изменения законодательства или пересмотра решения- власти; обратиться в международные инстанции и к мировому общественному мнению; обратиться к своим чадам с призывом к мирному гражданскому неповиновению”.
Церковь должна указывать государству на недопустимость распространения убеждений или действий, ведущих к установлению всецелого контроля за жизнью личности, ее убеждениями и отношениями с другими людьми, а также к разрушению личной, семейной или общественной нравственности, оскорблению религиозных чувств, нанесению ущерба культурно-духовной самобытности народа или возникновению угрозы священному дару жизни.
Можно ли “навязать” монархию?
Может ли какая-то из форм государственного управления рассматриваться как наиболее желательная Для Церкви? Может ли Церковь настаивать на изменении формы правления?.. Несмотря на определения недавних Соборов, данная тема продолжает оставаться предметом дискуссий, иногда очень острых. Действительно, мы Не вправе забывать, что православная церковная традиция в определенные времена включала совершенно особое отношение к монархии как предпочтительной форме государственного устройства. Сегодня одни рассматривают такое отношение едва ли не в качестве одного из догматов пра-, вославной веры, другие же считают, что оно было всецело обусловлено преходящими историческими обстоятельствами и никоим образом не может переноситься на почву современной политической реальности.
Из Слова Божия следует, что богоустановленным являются два способа государственного управления: теократия, как она описана в Книге Судий, и монархия. Причем первый в религиозном смысле является более возвышенным. Но не менее важным является и тот факт, что Священное Писание связывает способ правления с нравственным состоянием общества.
По итогам длительного обсуждения в “Основах социальной концепции” появились такие положения: “Форма и методы правления во многом обусловливаются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, Церковь принимает соответствующий выбор людей или, по крайней мере, не противится ему”.
“Изменение властной формы на более религиозно укорененную без одухотворения самого общества неизбежно выродится в ложь и лицемерие, обессилит эту форму и обесценит ее в глазах людей. Однако нельзя вовсе исключить возможность такого духовного возрождения общества, когда религиозно более высокая форма государственного устроения станет естественной... Вместе с тем, Церковь должна уделять главное внимание не системе внешней организации государства, а состоянию сердец своих членов. Посему Церковь не считает для себя возможным становиться инициатором изменения формы правления, а Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1994 года подчеркнул правильность позиции о “непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин”.
Чтобы мир не превратился в ад
В разделе “Христианская этика и светское право” развивается тема о соотношении норм нравственности и закона.
“Право содержит в себе некоторый минимум нравственных норм, обязательных для всех Членов общества. Задача светского закона не в том, чтобы лежащий во зле мир превратился в Царствие Божие, а в том, чтобы он не превратился в ад”. Церковь уважает государственное право и призывает верующих быть законопослушными гражданами; тем не менее в разделе, посвященном христианской этике и светскому праву, отмечается, что “когда человеческий закон совершенно отвергает абсолютную божественную норму, заменяя ее противоположной, он перестает быть законом, становясь беззаконием, в какие бы правовые одежды он ни рядился”.
Обозначена также незыблемая граница законопослушания, которую Церковь указывает для своих чад: “Во всему что касается исключительно земного порядка вещей, православный христианин обязан повиноваться законам, независимо от того, насколько они совершенны или неудачны. Когда же исполнение требования закона угрожает вечному спасению, предполагает акт вероотступничества или совершение иного несомненного греха в отношении Бога и ближнего, христианин призывается к подвигу исповедничества ради правды Божией и спасения души своей для вечной жизни. Он должен открыто выступать законным образом против безусловного нарушения обществом или государством установлении и заповедей Божиих...”
Политика должна быть нравственной!
В разделе “Церковь и политика” указано, что задачей Церкви “перед лицом политических разногласий, противоречий и борьбы” остается призыв к миру и соработничеству людей, придерживающихся различных политических взглядов. Церковь “допускает наличие различных политических убеждений среди епископата, клира и мирян, за исключением таких, которые явно ведут к действиям, противоречащим православному вероучению и нравственным нормам церковного Предания”. Вместе с тем, “невозможно участие Священноначалия и священнослужителей, а следовательно, и церковной Полноты, в деятельности политических организаций, в предвыборных процессах, таких как публичная поддержка участвующих в выборах политических организаций или отдельных кандидатов, агитация и так далее”.
Но это не означает, что Церковь отказывается от “публичного выражения позиции по общественно значимым вопросам, от представления этой позиции перед лицом органов власти любой страны на любом уровне. Такая позиция выражается исключительно церковными Соборами, Священноначалием и уполномоченными им лицами... Право ее выражения не может быть передано государственным учреждениям, политическим или иным светским организациям”.
Церковь с особенным вниманием относится к создаваемым ныне в избытке православным партиям и общественно-политическим движениям. Неправомерно считать, что церковное Священноначалие должно каким бы то ни было образом сдерживать подобные инициативы. Ведь чада Церкви от рождения наделены свободой выбора и выражения своих убеждений, принятия решений и осуществления их в рамках соответствующей деятельности.
Участие православных мирян в деятельности органов законодательной, исполнительной и судебной власти, политических организаций не только не возбраняется, но и является одной из форм миссии Церкви в обществе, “если оно совершается в согласии с вероучением Церкви, ее нравственными нормами и ее официальной позицией по общественным вопросам”. Миряне могут и призваны, исполняя свой гражданский долг, участвовать в политических процессах и содействовать любым нравственно оправданным начинаниям государства.
В то же время миряне, участвующие в государственной или политической деятельности индивидуально или в рамках различных организаций, могут делать это при том условии, что не будут отождествлять свою политическую работу с позицией Полноты Церкви или каких-либо церковных учреждений, равно как и выступать от их имени. В “Основах социальной концепции”
10-09-2015, 21:07