Философия Владимира Сергеевича Соловьева 1853-1900 г.г

Философия Владимира Сергеевича Соловьева

1853-1900 г.г.

Выдающийся философ, поэт, переводчик, Владимир Сергеевич Соловьёв, сын известного историка С. М. Соловьёва, родился 16 января (28 н.с.) 1853 в Москве.

Как публицист и критик сотрудничал преимущественно в умеренно либеральном «Вестнике Европы», однако из-за антиправительственных выступлений и сатирических стихов, ходивших в списках, слыл вольнодумцем. В последние годы своей недолгой жизни проникся глубоким пессимизмом; отрицая самодержавие, капитализм, как и революционную борьбу с ними, пророчествовал о конце истории, пришествии Антихриста.

В молодости Соловьёв был близок Достоевскому, ездил с ним в Оптину пустынь к старцу Амвросию. Парадоксальная личность Соловьёва с её противоречиями веры и неверия, аскетизма и жизнелюбия, интереса к социализму и неприятия насильственных путей к нему дала автору «Братьев Карамазовых» прототипический материал для Алёши и Ивана. Подобно Достоевскому, Соловьёв верил в спасительную миссию Красоты; она вместе с Истиной и Добром - залог грядущего «положительного всеединства» - того идеального христиански-нравственного состояния человечества, когда разъединённость исчезнет на всех уровнях сознания и бытия. «Посредник» в достижении «всеединства» - искусство; благодаря «подвигу» художника-пророка оно должно стать «реальной силой, просветляющей и перерождающей весь человеческий мир». Соответственно Соловьёв явился противником декадентов, ставших в 1890-е годы мишенью его язвительных статей и остроумных пародий.

Облик «всеединства» виделся Соловьёву как «живое духовное существо», воплощение вечно-женственного начала («Знайте же, Вечная Женственность ныне/В теле нетленном на землю идёт»); его другие лики - Душа мира, София, Дева Радужных Ворот. Символикой подобного рода насыщена поэзия Соловьёва, неотделимая от его философской мысли. О мистических видениях-встречах с «Подругой вечной» рассказано в поэме «Три свидания» (1898). В мировидении Соловьёва, последователя Платона, полярные начала «небесного» и «земного» стремятся к гармонии, но в соловьёвской лирике житейская реальность воспринимается чаще как зло и страдание, в ней «Только отклик искажённый / Торжествующих созвучий». Во многих стихотворениях Соловьёва утончённая духовность причудливо сочетается со склонностью к грубоватому юмору и каламбуру в духе поэтов «Искры», к гротеску, иронии и автоиронии; «рыцарь-монах» (Блок о Соловьеве) отдал немалую дань шуточным жанрам.

Поэтика Соловьёва традиционна, его образы порой рассудочно-антитетичны, однолинейны (желанные берега, новые звёзды, заветный храм и т. п.), иносказания сбиваются на аллегорию. В его символике нет многозначности символа, достигнутой лириками следующего поколения. Но философские образы Вечной Женственности были столь «чреваты» поэзией, что породили сильнейший творческий отклик у последователей Соловьёва - символистов начала века, прежде всего у Блока.