СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………………3
1.Самопознание по Сократу………………………………………………...…..4
2 .Сократ о познании…………………………………………………….………6
3 .Сократ и софисты……………………………………………………………..9
4 .Метод познания истины по Сократу…………………………………….....13
Заключение……………………………………………………………………..15
Список использованной литературы………………………………………….16
ВВЕДЕНИЕ
Сократ (около 470 – 399 гг. до н. э.) – античный мыслитель, первый (по рождению) афинский философ.
В истории философии, пожалуй, нет фигуры более известной, чем Сократ.
Еще в древности он стал в сознании людей воплощением мудрости, идеалом мудреца, поставившего истину выше жизни. Представление о нем как о синониме мудрости, мужества мысли и героической личности, сохранилось и в последующие времена. О Сократе, его личности и учении накопилась огромная литература. И, тем не менее, в истории философии, возможно, нет фигуры более загадочной, чем Сократ. Дело в том, что сам Сократ не написал и строчки философских трудов (те времена, когда книга была рукописной редкостью, всем были очевидны преимущества речи перед письмом, ее небывалая выразительность и возможность реакции на аудиторию). В силу этого учение
Сократа реконструируется на основе вторичных источников, в первую очередь сократических диалогов раннего Платона, сведений историка Ксенофонта,
Диогена Лаэртского, а также идейных противников Сократа (комедиографа
Аристофана) и книг более поздних авторов (например, Аристотеля), каждый из которых по-своему понимал Сократа. Все это очень затрудняет воссоздание подлинно исторической фигуры Сократа.
И всё же в историко-философской традиции фигура Сократа занимает особое место: его учение открывает новую страницу в развитии древнегреческой философии. Сократ подводит черту под прежним (отныне “досократическим”) периодом философствования, характеризовавшемся наивным реализмом (натурфилософские картины мироустройства от Фалеса до атомистов).
В центре сократовской мысли — тема человека, проблемы жизни и смерти, добра и зла, добродетелей и пороков, права и долга, свободы и ответственности, личности и общества.
САМОПОЗНАНИЕ ПО СОКРАТУ
«Познай самого себя» — это изречение, или формула мудрости, приписываемая одному из «семи мудрецов» (обычно Хилону или Фалесу), была начертана среди других аналогичных изречений и заповедей («Ничего слишком», «Заручился — разорился») на фронтоне Дельфийского храма.[3] Знаменательно и то, что дельфийское изречение, известное до Сократа и после него, закрепилось за ним. И это не случайно: ни один из мыслителей античного мира, кроме Сократа, не сделал установку на самопознание основной частью своего учения и руководящим принципом всей своей деятельности.
Сократовская установка на самопознание, то есть превращение проблемы человека и «человеческих дел» в главную проблему философии, ознаменовавшая собой новый этап в истории греческой теоретической мысли, сохранила свою остроту и остаётся весьма актуальной и по сей день.
Особый интерес в этой связи вызывает сократовское истолкование дельфийской заповеди. Если верить Ксенофонту, который не всегда вдавался в философские тонкости, смысл изречения сводился Сократом к рекомендации осознать свои способности и возможности, к указанию на полезность объективной самооценки. Ксенофонтовский Сократ заявляет: «Кто знает себя, тот знает, что для него полезно, и ясно понимает, что он может и чего он не может. Занимаясь тем, что знает, он удовлетворяет свои нужды и живет счастливо, а, не берясь за то, чего не знает, не делает ошибок и избегает несчастий. Благодаря этому он может определить ценность также и других людей и, пользуясь также ими».
К семи мудрецам обычно причисляются: Фалес, Питтак, Периандр, Биант, Солон, Клеобул и Хилон. Хотя в диалоге Платона «Протагор», Сократ в числе семи мудрецов вместо Периандра называет Мисона Хенейского, извлекает пользу и оберегает себя от несчастий.[3] Самопознание в устах древнего философа означало прежде всего, познание человеком своего внутреннего мира, осознание того, что осмысленная жизнь, духовное здоровье, гармония внутренних сил и внешней деятельности, удовлетворение от нравственного поведения составляют высшее благо, высшую ценность. С этой ценностью не сравнимы никакие знания, какими бы полезными они ни были. Такой вывод следует, в частности, из диалога Платона «Хармид», где делается попытка выяснить смысл дельфийского изречения в связи с поисками определения благоразумия, рассудительности. Итак, сократовское самопознание — это поиск общих (прежде всего этических) определений, это забота о своей душе, о своем назначении. Ориентация на познание общего или всеобщего (нравственного и вообще идеального) в человеке, установка на оценку поступков в свете этого всеобщего и на гармонию между внутренними побудительными мотивами и внешней деятельностью для достижения благой и осмысленной жизни по необходимости приводили Сократа к размышлениям о взаимоотношении познания (знания) и добродетели.
По мысли Сократа, правильный выбор, благой образ действий возможны лишь на пути познания добра и зла, а также самопознания и определения своего места и назначения в мире.
СОКРАТ О ПОЗНАНИИ
Человек, по Сократу, был бы вообще лишен разума и знания, если бы в нем, наряду со смертным телом, не было бы бессмертной души. Именно благодаря божественной душе человек приобщается к божественному знанию: подобное познается подобным. Кроме того, душа — хранительница знаний, приобретенных ею ранее в вечных странствиях в этом и том мире; человеческое же познание — это, по сути дела, воспоминание души о прежних знаниях.
Истинное познание - познание посредством понятий — доступно, по сократовской концепции, лишь немногим, мудрецам, философам. Но и им доступна не вся мудрость, но лишь незначительная часть ее. Мудрость - это знание, но человек не в силах знать все. «...Человеку — говорил Сократ, — невозможно быть мудрым во всем. Следовательно, что кто знает, в том он и мудр» [1]. Сократовское положение о мудрости знания человеческих границ своего знания и незнания — «я знаю, что ничего не знаю» — как раз и фиксирует отношение человеческого познания к божественному разуму. Эта позиция имела как бы два облика: уничижительно-скромный — в своём обращении к божественному знанию, критично-ироничный — к человеческому знанию.
Истинное познание, согласно Сократу, исходит от бога и приводит к нему.
Чётко было обозначено Сократом и единственно верное, по его мнению, направление усилий человека – познание и действование на основе знания.
Знания о человеке, формах его индивидуальной, общественной и политической жизни, его душе и теле, пороках и добродетелях и знания обо всём мире в целом – это, по Сократу, не различные знания, а лишь различные части единого знания об истине бытия. Поэтому приближение к этому истинному знанию — цель не только для специально философского поиска истины, но и жизненный долг каждого человека, стремящегося к разумной и добродетельной жизни. Философское, да и всякое иное познание при таком сближении знания и добродетели, гносеологии и этики предстает в качестве путеводительницы человека указующей ему нужные жизненные ориентиры.
Как видно из вышесказанного, Сократ рассматривал процесс познания весьма конкретно: на примере знания о том, что есть добродетель, справедливость и сам человек.
Тремя основными добродетелями Сократ считал:[2]
1. Умеренность (знание, как обуздывать страсти), «ничего сверх меры»;
2. Храбрость (знание, как преодолеть опасности);
3.Справедливость (знание, как соблюдать законы божественные и человеческие).
В концепции Сократа о добродетели есть лишь один недостаток, который впоследствии отмечал Аристотель. Сократ говорил, что нравственный
(«лучший») - это тот, кто знает, что именно есть добродетель и поступает в соответствии с этим знанием. В этом смысле добродетель оказывается фактически тождественной мудрости, а наличие зла объясняется Сократом как рассогласование благих целей с неадекватными средствами их реализации.
Таким образом, если знание приложимо (как знающий медицину является лекарем), значит, знающий добродетель, автоматически должен быть добродетелен. Очевидно, что это соотношение далеко не всегда столь однозначно.
Тем не менее, исходным пунктом, центром изучения и внимания для
Сократа был человек, субъект, его сознание и дух.
Нужно сказать, что Сократ был принципиальным врагом изучения природы.
Работу человеческого разума в этом направлении он считал нечестивым и бесплодным вмешательством в дело богов. Мир представлялся Сократу творением божества, «столь великого и всемогущего, что оно все сразу и видит, и слышит, и повсюду присутствует, и обо всем имеет попечение». Нужны гадания, а не научные исследования, чтобы получить указания богов относительно их воли. И в этом отношении Сократ ничем не отличался от любого невежественного жителя Афин. Он следовал указаниям дельфийского оракула и советовал делать это своим ученикам. Сократ аккуратно приносил жертвы богам и вообще старательно выполнял все религиозные обряды.
Основной задачей философии Сократ признавал обоснование религиозно - нравственного мировоззрения, познание же природы, натурфилософию считал делом ненужным и безбожным.
Сомнение должно было, по учению Сократа, привести к самопознанию.
Только таким индивидуалистическим, путем, учил он, можно прийти к пониманию справедливости, права, закона, благочестия, добра и зла.
Материалисты, изучая природу, пришли к отрицанию божественного разума в мире, софисты подвергли сомнению и осмеяли все прежние взгляды, - необходимо поэтому, согласно Сократу, обратиться к познанию самого себя, человеческого духа и в нем найти основу религии и морали. Таким образом, основной философский вопрос Сократ решает как идеалист: первичным для него является дух, сознание, природа же — это нечто вторичное и даже несущественное, не стоящее внимания философа. Сомнение служило Сократу предпосылкой для обращения к собственному Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу — к божественному разуму.
Можно сказать, что в словах: «...я ничего не знаю... И все-таки я хочу вместе с тобой поразмыслить и поискать». Иначе говоря, незнание является предпосылкой знания: оно стимулирует поиск, заставляет «поразмыслить и поискать».
СОКРАТ И СОФИСТЫ
В V в. до н. э. слово «софист» являлось почетным; им называли людей, отличавшихся своими способностями и талантами, познаниями и опытом в самых различных областях деятельности: выдающихся государственных деятелей, законодателей и стратегов; философов, врачей, поэтов, актеров и т. д. Но с конца V в. до н. э. это слово, используемое в более узком смысле, относилось уже к платным учителям красноречия и философии. Кроме того, оно начинает употребляться и в отрицательном смысле — как «лжемудрец»,
«шарлатан», «фокусник» (для распространения этого прозвища более всего постарался Платон).
Появление софистов и софистики (искусства убеждать) в античной Элладе, особенно в Афинах, сопровождавшееся четкой постановкой вопроса о роли субъекта (человека) в процессе познания, было обусловлено развитием древнегреческой демократии и всем предыдущим ходом философской мысли, укреплением экономических и культурных связей между греческими полисами и расширением контактов с негреческим миром, знакомством обычаями и образом жизни других народов.
Софисты впервые подвергли решительной критике распространенное убеждение в возможности достоверного знания и выдвинули идею о субъективном характере человеческих представлений и оценок, согласно которой истина (добро, прекрасное и т. п.) существует лишь для нас, для людей. С этой точки зрения нет и не может быть ничего истинного, справедливого или прекрасного вне, и независимо от человека и общества. Но так как у разных людей, народов и групп общества — разные представления об истинном, справедливом и прекрасном, то отсюда следует, что, сколько людей, столько истин, столько оценок и мнений о справедливом и прекрасном.
Из сказанного следует, что никаких объективных знаний нет, есть только мнения. Всякое мнение в равной мере истинно и ложно: о каждой вещи можно высказать одновременно разные и, более того, противоречащие одно другому суждения, причем они будут одинаково убедительны.
Софисты утверждли, что бессмысленно говорить о добре и зле, справедливости и несправедливости, о похвальном и позорном и т. п. безотносительно к людям, народам и государствам. Тем самым ставилась под сомнение правомерность поисков какого бы то ни было морального (правового, эстетического и т. п.) определения, тщетность любого разграничения противоположностей (истины и лжи, добра и зла и т. д.).
Сократ со всей решительностью выступал против индивидуализма, субъективизма и релятивизма софистов, но с позиций, существенно отличающихся от позиций широкого круга его сограждан. Глубокая пропасть, разделявшая софистов и Сократа, казалось бы, исключала наличие элементов общего в их воззрениях. Однако это не совсем так. Достаточно сказать, что и для софистов, и для Сократа фундаментальной проблемой философии стала не космологическая, как у предшественников, а антропологическая проблема, не мир и миропорядок, а человек и его жизнь. Все натурфилософские
(космологические и онтологические) проблемы были объявлены ими второстепенными и малозначимыми. Софисты и Сократ не разделяли представления своих предшественников о человеке как лишь части космоса; они провозглашали человека центром мироздания.
В конечном счете, общим для софистов и Сократа является то, что они ориентировали философию на постановку вопроса о сущности человека, его месте и назначении в мире. Этим они как бы «гуманизировали» философию, поставили перед ней гуманистические цели и задачи. Но за этой общностью понимания главных целей и задач философии кроются принципиальные разногласия. Прежде всего они касаются трактовки понятия «человек».
Софисты, имея в виду отдельного индивида, указывали на различия между людьми. В отличие от софистов Сократ был убежден, что при всем многообразии людей, при всем различии их образа жизни, поведения и переживаний всегда имеется нечто, что объединяет их и может быть выражено единым понятием или идеей. Стало быть, разные лица могут иметь единое понимание чего-либо. В диалоге Платона «Протагор» Сократ говорит, что существование добродетели как единого целого аналогично существованию человеческого лица, которое связывает в единое целое свои части: рот, нос, глаза и уши. Как бы ни различались по виду и функциям части лица и как бы они в чем-то ни были сходны, они не составят всего лица, взятые в отдельности. Лицо есть нечто общее, единое и цельное; оно неразделимо на части, хотя и состоит из частей. Оно объединяет части, охватывает их все и образует из них целое.
По мнению Сократа, аналогичное можно сказать и о добродетели. Она имеет множество проявлений: мужество, справедливость, благочестие, сдержанность и т. д. Но это еще не дает права расчленять единую добродетель на множество кусочков (на множество ее проявлений) и отрицать существование добродетели как целостности, или структуры, говоря современным языком. Единство добродетели как целостности и составляет единое содержание мысли, тождественное содержанию понятия в процессе рассуждений разных лиц в разных условиях о добродетели.
Итак, «многознанию» софистов Сократ противопоставлял знание своего незнания, которое свидетельствовало — подчеркнем еще раз — отнюдь не о его скептицизме или ложной скромности, а о его стремлении к более глубокому знанию, к отказу от свойственного софистам накопления разнообразных знаний, пригодных во всех случаях жизни. По Сократу, софисты знают многое, обладают энциклопедическими знаниями. Но их знания носят раздробленный характер, являются отрывочными. Это, собственно, и не знания, а всего лишь мнения.
Таким образом,— знаменитое сократовское «я знаю, что я ничего не знаю»
— есть лишь промежуточный продукт познавательной процедуры. В итоге своем она должна привести к формулировке общего определения, приближающего человека к постижению сущности вещей. Познавательный процесс должен разрешиться оформлением позитивного знания.
В понимании Сократ универсальное основание мироздания выступает как его всеобщая объективная сущность, которая может быть рационально-логически выражена в определенных закономерностях происходящего. Сократ ищет имя для этой объективной закономерности: например, рассуждая об основах общественной жизни, он апеллирует к универсальному «неписаному праву», говоря об индивидуальной человеческой жизни — к предопределению судьбы и т.п. Однако, как правило, он использует для ее обозначения понятие Бога.
МЕТОД ПОЗНАНИЯ ИСТИНЫ ПО СОКРАТУ
«Сократовский» метод, имевший своей задачей обнаружение «истины» путем беседы, спора, полемики, явился источником идеалистической «диалектики».[4]
Под «диалектикой» понимали в древности искусство добиться истины путем раскрытия противоречий в суждении противника и преодоления этих противоречии. Сократ пользовался именно диалогом, так как считал, что знание, полученное человеком в готовом виде, менее ценно для него и потому не так долговечно, как продукт собственного мышления.
«Сократовский» метод - это, прежде всего, метод последовательно и систематически задаваемых вопросов, имеющих своей целью приведение собеседника к противоречию с самим собой, к признанию собственного невежества.
Сократ то и дело использовал иронию — это скрытая насмешка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознающим». Прикидываясь простаком и задавая вопросы, Сократ лишал самонадеянности «многознающего» собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях, несоответствия между исходными посылками и конечными выводами.
Ирония Сократа была направлена также против духа псевдосерьёзности, против слепого преклонения перед традицией и разного рода ложными авторитетами, почитание которых не обосновано убедительными доказательствами. Это не означало отказа от значительного и серьезного, но, напротив, являлось призывом к подлинно значительному и серьезному, к постоянному «испытанию» серьезного, призывом к правдивости, искренности.
Ирония Сократа — нечто большее, чем обычная ирония: ее цель не только в том, чтобы разоблачить и уничтожить, но и в том, чтобы помочь человеку стать свободным, открытым для истины и для приведения в движение своих духовных сил.
Философский смысл сократовской иронии состоит в том, что она не признает ничего окончательного, раз навсегда данного и неизменного. И если
Сократ сомневался в своей мудрости и в мудрости других, то лишь потому, что был уверен: нет такой
10-09-2015, 23:51