Построение нового человека

Таким образом, общество, которое провозгласило своей целью достижение высших идеалов социальной справедливости, по сути дела выродилось в общества высшей социальной несправедливости, террора и беззакония - сталинскую модель социализма. В ее основе, как считает академик Кудрявцев, лежали следующие положения:

- подмена социализации основных средств производства их огосударствлением, подавление демократических форм общественной жизни - деспотизм и произвол «вождя», хотя и опирающегося на партийный и государственный аппарат, но фактически стоящего над партией и аппаратом;

- неспособность к самокоррекции, тем более к внутренним реформам из-за отсутствия как экономических, так и политических (демократических) регуляторов общественной жизни;

- закрытость страны, тенденции к автаркии во всех сферах жизни;

- идеологический конформизм и послушание масс, догматизм в науке и культуре.

Но в реальной политике в ущерб обществу, в ущерб людям нарочито игнорировалась эта чисто социальная проблематика, искажалась псевдоклассовым подходом. За последние 70 лет использовалось множество уловок (все они были идеологического свойства) для того, чтобы сокрыть всю правду о человеке, чтобы избежать серьезного разговора об упомянутых социальных проблемах. Этому делу всеобщего ослепления во всем, что касается человека, во многом способствовала и сталинская насильственная коллективизация[4] .

Коллективизация в той форме, как она проводилась в нашей стране, объективно была, по сути дела, оправданием лени, посредственности, безалаберности, маниловщины. Она, прежде всего, позволила отвлечься от такого неприятного факта русской истории, как существование «крестьянина-лежебоки», она дала духовный комфорт неумехам, тем, кто не любил землю, плохо на ней работал. Причем ценой истребления всех тех, кто мозолил им глаза, раздражал своим старанием и мастерством. Впервые в истории человечества наказывался не тот, кто не умеет работать, а мастер, тот, кто старался, кто своим трудом вытягивал страну из трясины глубочайшего экономического кризиса. Тайну понятой так коллективизации раскрыл М. А. Шолохов в «Поднятой целине»[5] .

Сама идея преодолеть природное неравенство людей путем истребления наиболее способных не нова. О том, что во имя равенства можно пожертвовать талантом, говорили радикалы Великой французской революции, в частности Гракх Бабеф. Но на практике она была впервые реализована Сталиным в период «раскулачивания».

К сожалению, даже сегодня, когда без страха и оглядки вслух говорится об ужасах насильственной коллективизации, о ее разрушительных последствиях, мы редко доходим мыслью до философской сути пережитого. Жизненный опыт каждого подтверждает предположение Н. М. Амосова о том, что в любой популяции люди сильные, с ярко выраженным желанием работать составляют от 5 до 10%. Такие люди, по сути, всегда, у всех народов были основным источником всякого, в том числе и, прежде всего, конечно, хозяйственного, прогресса. Но одновременно этот же тип личности, как правило, привносил в общество жестокость, хищнические нравы, унижал своим успехом, процветанием не только откровенных неудачников, но и «середняков». Отсюда и инстинктивное неприятие тех, кому все «легко» удается.

И чем выше уровень культуры общества, чем быстрее стираются различия в образовании, тем больше растет чувство собственного достоинства, тем нетерпимее боль от присутствия в обществе сильных, преуспевающих людей, которым во всем везет, легко работается. И это сопротивление нажиму сильных оправдано, если руководствоваться интересами тех, кого они постоянно вытесняют.

Когда В. И. Ленин во время гражданской войны бичевал кулака как «самого зверского, самого грубого, самого дикого эксплуататора»[6] , то он отражал настроения беднейших крестьянских масс, ненавидящих этот преуспевающий тип работника, не брезгующего ничем, лишь бы укрепить свое хозяйство.

Очевидно, однако, что российский способ разрешения этого фундаментального противоречия между эффективностью и равенством не может претендовать на универсальность, тем более на современном этапе развития цивилизации, когда так отчетливо видно многое из того, что не видели и не понимали коммунисты 20—30-х годов. Стало, например, ясно, что этот приносящий так много хлопот сильный, активный генотип личности, способный работать как зверь, составляет одно из главных богатств народа и что попытки свести его со света, как правило, оборачиваются резким ослаблением жизнеспособности общества, нации.

Если трагедии «военного коммунизма» и 30-х годов, как это показал В.Кожинов[7] , трудно объяснить российской национальной историей, то тем более безнадежны попытки вывести расправу над старательным крестьянином из истории других народов. Никогда, ни у одного народа не получал такого развития процесс национального самоистребления, никто никогда не проявлял такое упорство в насаждении утопических представлений о человеке, о производстве.

3 Сознание советского человека

Само наше сознание, которое забыло о человеке, уникально, несопоставимо ни с сознанием последователей Кромвеля, ни с сознанием героев революции 1789 года. С одной стороны, оно грубо, вещественно рассматривало человека как социальную почву, как материал для шлифовки, но, с другой — оно было поразительно абстрактно во всем, что касалось конкретных вопросов организации производства. Казалось бы, ни о чем мы так много не говорили в последние шестьдесят лет, как о духовных идеалах, о морали, но при этом проявляли, как уже отмечалось, поразительное безразличие к духовной жизни индивида, к его заботам, страданиям. Подлинное наше отношение к духовности, к судьбе человека было выражено в известных постулатах: «Москва слезам не верит», «Незаменимых людей нет».

К сожалению, несмотря на то, многие продолжают верить, что незаменимых людей нет, пытаются абстрагироваться от факта неповторимости и уникальности человеческих дарований, от факта значительного влияния талантливых, одаренных людей на технический, хозяйственный прогресс общества. Можно смело сказать, что больше всего мы теряем от нехозяйственного отношения к таланту, от неумения и нежелания создать необходимые условия для его созревания, предельного использования.

Говоря человеку, что он хорош, чуть ли не ангел, мы освобождаем его от внутреннего самоконтроля, от критического интереса к своей душе, к мотивам своего поведения. Отсюда моральная духовная инфантильность, неспособность отличить зло от добра. Одновременно, опутывая человека запретами, предписаниями, общество только усугубляет нравственный инфантилизм.

Для большинства русских людей растворилось понятие Родины, понятие их русскости и общности как народа. У одних не было ничего за душой кроме советского их настоящего. «У тех, кто призывал восстать из скотского состояния - у стоиков - было сильным убеждение, что все они жили в советское время не на своей родной земле, а в «системе», в «коммунистической империи», будто с рожденья надо знать, что та земля, где ты родился по воле Божьей - это не родина, а чужое тебе».

Долгие годы производство в нашей стране держалось на самых противоестественных формах организации труда и поддержания дисциплины — на практике «разгона», ругани, окрика, на страхе. Последнее вносило в сам процесс производства неуверенность, психоз, вело к постоянной опасности срыва. Одни «горели» работе от пламени энтузиазма, другие — от всеиспепеляющего страха. До сих пор на селе преобладает унижающая достоинство человека система принуждения к труду путем запугивания[8] .

Человек, лишенный выбора, ни за что не несет ответственности. Не был еще в истории случая, чтобы силой удавалось принудить людей к творческому труду, к инициативе. Но вопреки этой очевидной истине в нашей стране долгое время делали ставку на закручивание гаек, даже на суды как на средство укрепления дисциплины, на разнообразные формы неэкономического принуждения к хорошей работе. До сих пор не перевелись еще люди, которые, веря, что с русским народом иначе нельзя, что, погоняя людей кнутом, пугая их тюрьмой, можно создавать робототехнику.

Можно сказать, что сам способ мышления об обществе, которым мы руководствовались на протяжении десятилетий, находился в вопиющем противоречии с его социальной природой, его целями. Ведь смысл социалистических преобразований состоял в том, чтобы освободить человека от ограничений, характерных для классового общества. Цель социализма состояла в том, чтобы впервые предоставить человеку возможность решить его собственные, внутренние проблемы, обусловленные его специфическими чертами. Социализм, по замыслу его теоретиков и основателей, должен был обнаружить миру подлинный смысл социальных проблем, очистить их от всего привходящего, случайного, стать миром социальности, найти неизвестные, новые пути к индивидуальному счастью, целостному существованию личности, преодолению внутреннего одиночества, естественного страха перед смертью, нейтрализации негативных последствий природного неравенства людей, борьбы с ленью, с зоологическим индивидуализмом.

Задача 1

«Свобода слова - драгоценный дар, и я от него ни за что не откажусь. Но она ни к чему десяткам миллионов наших людей» (Г.Померанц). Как Вы понимаете это высказывание? Согласны ли Вы с ним? Почему?

Судя по всему, эти слова были сказаны в период, когда сознание людей было массовым, то есть не имело значение, что хочет сказать или сделать отдельный индивид. Поэтому «десятки миллионов наших людей» не имели слова, не старались что-либо высказать, и свобода слова действительно была им не нужна.

Задача 2

«А у Вас, батенька (в СССР), я почуял наверху такое холуйство, какое у нас было только в уездной полиции» (граф Рощаковский, оценивая нравы Сталинской бюрократии).

Вопросы:

а) почему в уездной полиции царской России царило холуйство?

б) почему оно царило в Верхних эшелонах советской власти?

в) осталось ли оно сегодня? Почему?

Власть хочет все вобрать в себя, все себе подчинить, не привыкла ни с кем делиться. И хочет, чтобы ее хвалили, превозносили, понятно, во имя «высших» интересов и целей. Слышатся «державные» голоса-призывы: не увлекайтесь критикой, больше показывайте положительных примеров и т. д.

Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что у нас недооценивается такая форма «неявной» власти, как отношения личной зависимости. Это не только пресловутый «блат», «телефонное право», связи родства, покровительства или ложно понятой дружбы и товарищества. Это — целая сеть внешне невидимых, недекларируемых, но очень влиятельных, обязывающих симпатий и отношений, корпоративных и групповых интересов, борьба с которыми, при нынешнем уровне общественной и личной морали, скорее всего, обречена на неудачу. Все эти групповые «страсти» явно противоречат общечеловеческим ценностям, в том числе и нравственным, но мало кто это замечает и с этим считается. Мы даже не отдаем себе отчета в том, какой властью обладает клановая, групповая или ведомственная мораль и в какой зависимости мы все от нее находимся.

Во времена «застоя» так называемые хорошие отношения художника с чиновниками ведомства культуры помогали ему больше, чем талант, профессионализм, преданность своим убеждениям. А эти хорошие отношения подкреплялись именно холуйским отношением, раболепием перед необходимыми и «нужными» людьми.

Сегодня власть «личных связей» несколько видоизменилась, переориентировалась, но по сути своей осталась прежней.

Задача 3

Почему Н.Бердяев так охарактеризовал главную национальную русскую черту: «вечно - бабья пассивность»? Сохраняется ли она сегодня? Почему?

Национальная идея и русская идея соотносятся как общее и единичное. Можно выделить идеи любой нации и народа как выражение сути их исторических устремлений, как субъективное выражение их объективного положения в рамках социальных, исторических и географических факторов.Расхождение в понимании и оценке тех или иных исторических фактов и событий воспринималось как нарушение «единства», как покушение на подрыв общественной безопасности. В таких условиях сколько-нибудь серьезное оппонирование действиям и образу мыслей власти было просто невозможно, точнее, становилось крайне опасным делом.

Понять власть можно: ей дорого достигнутое, пусть в малом, ее идеал — порядок, устойчивость, равновесие, покой. По необходимости или поневоле она консервативна и апологетична, за исключением непродолжительных периодов решительной ломки. Продолжительное действие именно этих идеалов власти способствовало превращению даже самых непримиримых в податливых.

Достаточно понимания того, что прогресс современного, цивилизованного общества просто невозможен без консолидации творческих сил общества, с которыми ей, власти, вовсе не обязательно конфликтовать даже тогда, когда она с чем-то и с кем-то не согласна. Умная власть стремится найти себя в интеллектуальном процессе, объединяясь с его участниками на почве культуры, деятельности общественного разума, а не голого властвования, отношений господства и подчинения. Прислушиваясь к художнику или философу и ученому-обществоведу, власть как бы поднимается над сковывающими ее действия повседневными необходимостями, получает возможность увидеть мир во всей его пестроте, многообразии, перспективе развития.

Задача 4

«Понаблюдайте за собой хотя бы один день. Опишите все Ваши движения и перемещения, все Ваши мысли и слова. А через некоторое время посмотрите результаты Ваших наблюдений. Уверяю Вас, Вы будет потрясены убогостью содеянного Вами, и Вам станет стыдно за то, что Вы есть» (А.Зиновьев). Согласны ли Вы с автором? Если да, то почему наши деяния убоги? Если не согласны, почему? Что, по-вашему, есть достойного в наших повседневных деяниях?

На самом деле, если провести хронометраж дня, то мы можем понять, сколько времени мы тратим, в сущности, на ненужные вещи. За целый день, который мы можем прожить с пользой, больше 60% нашего времени теряется за счет различных «необходимых» движений. Исходя из этого, можно сказать, что наши деяния, действительно, убоги. Необходимо научиться проводить дни так, чтобы бесцельность существования не стала привычкой.

Заключение

Убеждение, что «сила — в слове меньшинства» является одним из тех неожиданных открытий перестройки, которые позволили впервые за многие десятилетия поставить нашу хозяйственную, культурную политику на твердь реальных, невыдуманных человеческих чувств, побуждений. Оказалось, что мир, культура, прогресс действительно держатся на интересах каждого отдельного человека, что без индивидуальной инициативы, развитой потребности в самовыражении, а тем самым и в самовыделении, обособлении от других, ничего прочного и стоящего создать нельзя. Мало кто еще несколько лет назад предполагал, что так смело и решительно будет признано и заявлено о приоритете и самоценности индивидуального начала. Тут действительно произошла подлинная революция в сложившихся представлениях о мире и человеке. Оказалось, что подлинным коллективистом может быть только свободный человек, самостоятельная личность. Коллективист, не развившийся в личность, растворившийся в массе, боящийся иметь и отстаивать свое собственное мнение,— это не коллективист, а послушник большинства.

Потребность людей выделиться, обратить внимание на свое Я, состязаться с другими, себе подобными, не только не угрожает основам социального бытия, а является его гарантом, главной движущей пружиной общественного прогресса. Теперь уже никого не шокируют призывы поощрять состязательность между людьми, предприятиями, создавать экономические, политические, социальные условия для соревнования умов, талантов, способностей. Так как стало ясно, что уравниловка как антипод состязательности не является предметом устремлений людей и не способствует их процветанию.

Список литературы

1. Бузгалин А.В. Административная система – «мутант» марксизма. – СПб.: Питер, 2000.

2. Кожинов В. Правда и истина // Наш современник. – 1988. - №4. – С.-160-175.

3. Краткий словарь по философии. / Под общей ред. Блауберга И.В. – М.: Политиздат, 1982..

4. Ленин В. И. Собрание сочинений. – М.: Политиздат, 1978.

5. Мигранян А.М. Роль насилия в процессе демократизации России. – М.: Наука, 1995.

6. Михайлов Ф.Т. «Болевые точки» культуры. – М.: Просвещение, 2000.

7. Освобождение духа. / Под ред. Гусейнова А.А., Толстых В.И. – М.: Политиздат, 1991.

8. Ципко А.С. Можно ли изменить природу человека? – М.: Просвещение, 1998.

[1] Краткий словарь по философии / Под общей ред. Блауберга И.В. – М.: Политиздат, 1982. – с.-78.

[2] Ципко А.С. Можно ли изменить природу человека? – М.: Просвещение, 1998. – с.-51.

[3] Михайлов Ф.Т. «Болевые точки» культуры. – М.: Просвещение, 2000. – с.-102.

[4] Бузгалин А.В. Административная система – «мутант» марксизма. – СПб.: Питер, 2000. – с.-97.

[5] Освобождение духа. / Под ред. Гусейнова А.А., Толстых В.И. – М.: Политиздат, 1991. – с.-82.

[6] Ленин В. И. Собрание сочинений. - Т. 3. - с.-40.

[7] Кожинов В. Правда и истина // Наш современник. – 1988. - №4. – С.-160-175.

[8] Мигранян А.М. Роль насилия в процессе демократизации России. – М.: Наука, 1995. – с.-30.