Философия Эпикура 3

Утверждая неделимостьатомов, Эпикур, как и Демокрит, отри­цал бесконечную делимость тел. Именно допущение такой делимо­сти было основой для доводов, выдвинутых учеником Парменида, элеатом Зеноном, против существования множества, против дели­мости сущего и против движения. Одновременно Эпикур допускает минимальные, или наименьшие, и части атомов и тем самым отличает физическую неделимость атома отматематическойнеделимости его частей.

Существенная характеристика атомов — их движение. Атомы вечно движутся через пустоту с одинаковой для всех быстротой. В этом их движении некоторые атомы находятся на большой дистанции один от другого, другие же сплетаются друг с другом и принимают дрожательное, колеблющееся движение, «если они спле­тением бывают приведены в наклонное положение или если покры­ваются теми, которые имеют способность к сплетению».

Что касается характера самого движения, то оно отличается, по Эпикуру, от движения атомов у Демокрита. Физика Демокрита строго детерминистическая, возможность случая в ней отрицается. «Люди, — говорит Демокрит, — измыслили идол случая», чтобы прикрыть им свою беспомощность в рассуждениях. Напротив, физика Эпикура должна, по его убеждению, обосновать возможность свободы воли и вменениялюдям их поступков. «В самом деле, — рассуждал Эпикур, — лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков: миф [по крайней мере] дает намек на надежду умилостивления богов посредством почитания их, а судьба заключает в себе неумолимость».¹ Провозгласив в этике принцип свободного, не подчиненного року, или необходимости, определения воли, Эпикур создает в физике обосновывающее этот принцип учение о свободном откло­нении атома от происходящего в силу необходимости прямолиней­ного движения. Принадлежность Эпикуру учения о спонтанном отклонении атомов засвидетельствована около 100 г. н. э. доксографом Аэтием и, спустя столетие, Диогеном из Эноанд.

Гипотезу самоотклонения атомов Эпикур вводит для объясне­ния столкновениймежду атомами. Если бы атомы не отклонялись от своих прямых путей, то не было бы возможным ни столкновение их, ни столкновение образованных из них вещей. Для самооткло­нения не существует никаких внешних причин, никакой необходи­мости, оно

происходит в атомах совершенно спонтанно. Это тот минимум свободы,который необходимо предположить в элементах микромира — в атомах,чтобы объяснить ее возможность в макро­мире — в человеке.

В области практической философии, или в этике, учение о спонтанном отклонении атомов теоретически обосновывало учение о свободе воли. В области физики это учение обосновывало понятие об атоме как о первопричине:в качестве таковой атом не нуждается в каком-либо другомначале.

Следуя этим принципам атомистической физики, Эпикур стро­ит картину мира, или космологию.Вселенная не имеет границ ни по числу населяющих ее тел, ни по пустоте, в которой они пребы­вают и движутся. Число миров, образующихся во вселенной, безгранично, так как «атомы, из которых может обра­зоваться мир и которыми он может быть сделан [создан], не истрачены [не израсходованы] ни на единый мир, ни на ограни­ченное число миров, — как тех, которые таковы [как наш], так и тех, которые отличны от них».¹

Все миры и все сложные тела в них выделились из материальных масс, и все со временем разлагается с различной скоростью. Не исключение здесь и душа. Она также есть тело,состоящее из тонких частиц, рассеянных по всему нашему телу, и «очень похожа на ветер». Когда разлагается тело, с ним вместе разлагается душа, она перестает чувствовать и прекращает свое

¹ Фрагменты Эпикура и Эмпедокла / Пер. С.И.Соболевскаго и Г.И.Якубаниса. Т. II. 1947. С. 134.

существование как душа. И вообще ничто бестелесное нельзя мыслить, кроме пустоты, пустота же «не может ни действовать, ни испытывать действие, но только доставляет через себя движение [возможность движения] телам. Поэтому, — заключает Эпикур, — говорящие, что душа бестелесна, говорят вздор». Во всех астрономических и метеорологических вопросах Эпикур — не меньше, чем в учении о знании, — решающее значение придавал чувственным восприятиям. «Ибо исследовать природу, — разъяснял он, — не должно на основании пустых [не доказанных] предполо­жений [утверждений] и [произвольных] законоположений, но дол­жно исследовать ее так, как взывают к этому [требуют] видимые явления».

Настолько велико у Эпикура доверие к непосредственным чув­ственным впечатлениям, что вразрез, например, с мнением Демок­рита, который, опираясь на обработку прямых наблюдений, считал Солнце огромным по своим размерам, Эпикур заключал о величине небесных тел на основе не научных умозаключений, а чувственных восприятий. Так, он писал Пифоклу: «А величина Солнца, Луны и остальных светил, с нашей точки зрения, такая, какою кажется: а сама по себе она или немногим больше видимой, или немногим меньше, или такая же». Надежным средством избежать фантастических измышлений при изучении природных явлений Эпикур считал метод аналогий,основанных на учете данных и явлений чувственного восприятия. Такие вероятные аналогии, ду­мал он, могут обеспечивать безмятежность души в большей мере, чем привлечение противоборствующих и исключающих друг друга теорий.

Подобный метод исследования допускает не одно-единствен­ное, а множествовозможных и вероятных объяснений. Единствен­ное условие, которое им ставится, — безусловная их естественность,отсутствие сверхъестественных допущений и полная свобода от противоречий с известными из опыта данными чувственного вос­приятия. Говоря о методе исследования философов эпикурейской школы, Эпикур пояснял Пифоклу: «Они [т. е. небесные явления] допускают и несколько [более чем одну] причин возникновения своего и несколько суждений о бытии своем [природе своей], согласных с чувственными восприятиями». В иных местах Эпикур прямо отвергает попытки дать сложным и непонятным явлениям, наблюдаемым в природе, одно-единственное объяснение: «Но давать одно [единственное] объяснение этим явлениям — это прилично только тем, кто хочет морочить толпу». Множе­ственность объяснений удовлетворяет не только теоретическую любознательность, не только проливает свет на физическую картину и физический механизм явлений. Она содействует главной задаче познания — освобождает душу от гнетущих ее тревог и страхов. «Именно множественность объяснений необходима для рациональ­ного мировоззрения, освобождающего душу от тревог» — так по­ясняет мысль Эпикура в прекрасной статье о нем Д.С. Ахманов. И он цитирует: «Нашей жизни нужны уже не неразумная вера и необоснованные мнения, но то, чтобы жить нам без тревоги. Итак, все [вся жизнь] происходит без потрясений по отношению ко всему, что может быть объяснено различным образом в согласии с видимыми явлениями, когда допускают, как и должно, правдоподобные [убедительные] высказывания об этом. Но если кто одно оставляет, а другое, в такой же степени согласное с видимыми явлениями, отбрасывает, тот очевидно оставляет область всякого научного исследования природы и спускается в области мифов».¹

5. Этика Эпикура.

Теоретической основой физики Эпикура была атомистика Демокрита и сенсуалистическая теория познания («Каноника»). Теоретической опорой этики стала для Эпикура доктрина основателя школы киренаиков — Аристиппа из Кирены (435—360). Как и у Аристиппа, этика Эпикура покоится на положении, что для человека первое и прирожденное благо, начало и конец счастливой жизни, есть удовольствие. Но было между ними и различие. Аристипп определял удовольствие как положительноесостояние наслаждения,порождаемого ровным движением. Эпикур, по крайней мере в дошедших до нас сочинениях, определял удовольствие отрицатель­нымпризнаком — как отсутствие страдания. «Предел величины удовольствия, — пояснял Эпикур Менекею, — есть устранение всякого страдания, а где есть удовольствие, там, пока оно есть, нет страдания или печали, или нет и того и другого».

Принцип, или цель, этики Эпикура не имеет, согласно его собственному заявлению, ничего общего с теорией наслаждения, или гедонизмом, с которым ее часто смешивали. «Когда мы говорим, — пояснял Эпикур Менекею, — что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствие распутников и не удовольствие, заключающееся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие или не соглашающиеся или непра­вильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страда­ний и душевных тревог». Именно посредством освобождения от них достигается цель счастливой жизни — здо­ровье тела и безмятежность души .

Эпикур различал при этом два вида удовольствий: удовольствие покояи удовольствие движения.Из них основным он считал удо­вольствие покоя (отсутствие страданий тела).

В понятом таким образом удовольствии Эпикур видел критерий поведения человека. «С него начинаем мы, — писал он Менекею, — всякий выбор и избегание; к нему возвращаемся мы, судя внутрен­ним чувством, как мерилом, о всяком благе». Принятие удовольствия за критерий блага вовсе не означает, будто человек должен предаваться любому виду удовольствия. Уже киренаик Аристпп говорил, что здесь необходим выбор и что для получения истинных наслаждений требуется благоразумие. Еще в большей мере Эпикур считал благоразумие величайшим благом, — большим даже, чем сама философия: «От благоразумия произошли все остальные добродетели:

¹ Фрагменты Эпикура и Эмпедокла / Пер. С.И.Соболевского и Г.И.Якубаниса. Т.II. 1947. С.41- 42.

оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно».

На этих положениях строится у Эпикура его классификация удовольствий.Он делит желания на естественные и вздорные [пус­тые]. В свою очередь, естественные делятся на такие, которые естественны и необходимы, и на такие, которые, будучи естествен­ными, не являются в то же время необходимыми. В отдельных случаях необходимо избегать удовольствий и выбирать или предпо­читать страдания: «Так как удовольствие есть первое и прирожден­ное нам благо, то поэтому мы выбираем не всякое удовольствие, но иногда обходим многие удовольствия, когда за ними следует для нас большая неприятность: также мы считаем многие страдания лучше удовольствия, когда приходит для нас большее удовольствие, после того как мы вытерпим страдания в течение долгого времени. Таким образом, всякое удовольствие, по естественному родству с нами, есть благо, ноне всякое удовольствие следует выбирать, равно как и страдание всякое есть зло, но не всякого страдания следует избегать».

При этом Эпикур считал страдания души худшимипо сравнению со страданиями тела: тело страдает только из-за настоящего, душа же — не только из-за этого, но и из-за прошлого и будущего; соответственно и удовольствия души Эпикур расценивал как более значительные.

Этика Эпикура вполне индивидуалистична. Основное ее требо­вание — «живи незаметно». Ее индивидуализму не противоречит и восхваление у Эпикура дружбы. Хотя к дружбе стремятся ради нее самой, но ценится она ради приносимой ею безопасности и, в конечном счете, ради безмятежности души. В «Главных мыслях» Эпикур утверждает: «То же самое убеждение, которое дает нам безбоязненность относительно того, что ничто страшное не бывает вечным или долговременным, усмотрело и то, что безопасность, даже в нашем ограниченном существовании, благодаря дружбе наиболее полно осуществляется».

Отсюда ясно, что этическое мировоззрение Эпикура — утили­таризм.Ему соответствует учение о происхождении справедливости из договора: «Справедливость, происходящая от природы, есть до­говор о полезном— с целью не вредить друг другу и не терпеть вреда». И еще в другом месте: «Справедливость не есть нечто само по себе, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда она есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда».

Являясь результатом договора, соглашениямежду людьми, пред­писания справедливости в своем содержании обусловлены личнымиособенностями их жизни: «В общем справедливость для всех одна и та же, потому что она есть нечто полезное в сношениях людей друг с другом; но в отношении индивидуальных особенностей страны и других каких бы то ни было обстоятельств справедливость ока­зывается не для всех одной и той же».

6. Воззрение Эпикура на происхождение языка.

Договорное начало главенствует у Эпикура в учении о справедливости. Но Эпикур отступает от него в своем учении о происхождении языка.При объяснении начальнойстадии образования языка он отрицает договорный принцип, но вновь вводит договорное начало (конвенциональность) для объяснения поздней­ших стадий развития языка, когда человек дает названия новым предметам и когда возникает задача освобождения языка от дву­смысленностей(амфиболии).

Первоначальные слова были, по Эпикуру, речевыми жестами,которые порождаются чувствами и впечатлениями от вещей. Теория эта намечена задолго до Эпикура Платоном в диалоге «Кратил». Здесь выведенный Платоном Сократ проводит различение между «первыми» и «последующими» именами, а затем говорит: «А раз хотим показывать голосом, языком и ртом, то разве показывание каждой вещи этими средствами получится не тогда, когда с их помощью будет происходить подражание чему бы то ни было?». Эта теория «подражания» развивается в «Кратиле» на основании атомистическойтеории языка, по которой слово разде­ляется на слоги и на звуки — неделимые семантические части слов — и которая рядом новейших ученых сближается с точкой зрения атомистического материализма Демокрита. Сближение это проводится в исследованиях Р. Филиппсона и Э. Гаага. «Названия первоначально были даны вещам, —поясняет Эпикур, — не по соглашению [уговору], но так как каждый народ имел свои особые чувства и получал свои особые впечатления, то сами человеческие природы выпускали, каждая своим особым образом, воздух, обра­зовавшийся под влиянием каждого чувства и впечатления, причем влияет также разница между народами в зависимости от мест их жительства. Впоследствии у каждого народа, с общего согласия, были даны вещам свои особые названия, для того чтобы сделать друг другу (словесные) обозначения менее двусмысленными и выраженными более коротко».

Учение Эпикура о происхождении первых слов из природных, но не конвенциональных речевых жестов противоречит подробно изложенной в комментарии Прокла теории Демокрита об условном (конвенциональном) происхождении языка. Платон выдвинул в своем «Кратиле» обе эти теории как противоположные учениям Кратила и Сократа. Сопоставления эти делают маловероятным совпадение гипотез Демокрита и Эпикура о происхождении языка.

Заключение.

Философия Эпикура — величайшее и наиболее последовательное материалистическое учение Древней Греции после учений Левкиппа и Демокрита. Эпикур отличается от своих предшественников пониманием как задачифилософии, так и средств, ведущих к решению этой задачи. Главной и конечной задачей философии Эпикур признал создание этики — учения о поведении, способном привести к счастью. Но эта задача может быть решена, думал он, только при особом условии: если исследовано и выяснено место, которое человек — частица природы — занимает в мире. Истинная этика предполагает истинное знание о мире. Поэтому этика должна опираться на физику, заключающую в себе как свою часть и как свой важнейший результат учение о человеке.На физику опирается этика, на этику — антропология.

В свою очередь, разработке физики должно предшествовать исследование и установление критерия истинности познания.

На этих соображениях основывается у Эпикура его классифи­кация философских наук, или деление философии на составные части. Эти части — учение о критерии(которое он называет «каноникой»), физика и этика.

Сама по себе мысль о том, что философия должна основываться на познании физической природы, конечно, не была новой в греческой философии. На этой мысли основывались и учения ионийских материалистов, учения италийских материалистов (Эмпедокла), учение Анаксагора, учение атомистических материали­стов и, быть может, взгляды некоторых софистов (Протагора).

Новой и оригинальной была мысль Эпикура о теснейшей связи этики с физикой, о теоретической обусловленности этики физикой.

В «канонике» краеугольным было учение Эпикура о чувственном восприятиикак о критерии истинности познания. У Эпикура теория познания становится сенсуалистическойна принципиальной основе материализма.В своем сенсуализме Эпикур заходит чрезвычайно далеко. Все, что мы ощущаем, утверждает он, истинно, и ощущения никогда нас не обманывают. Даже иллюзии, галлюцинации и так называемые «обманы чувств» не доказывают ложности или нена­дежности, обманчивости ощущений. Причина иллюзий не в самих ощущениях, а в несоответствии между образами (отображеньицами)

внешних предметов и порами наших воспринимающих органов или в изменениях, которым подвергаются эти отображеньица, движу­щиеся к нам от предметов по пути к нашему телу. В отличие от Демокрита Эпикур полагает, что такие свойства вещей, как цвета, вкусы и запахи, объективны.

Так как образы вещей, доставляемые ощущениями, истинны, то возможны логические заключения от образов к их предметам, или причинам, хотя не всегда заключения эти бывают истинными. Логическое мышление в основе своей обобщающее, индуктивное. Так как чувственное восприятие —всеобщий критерий истинно­сти, то оно есть критерий и для заключений о таких вещах, которые непосредственно нами не воспринимаются, лишь бы заключения эти не были в логическом противоречии с данными восприятия. Поэтому логическая последовательность, отсутствие логических противоречий в рассуждениях — необходимое условие истины. Кроме данных чувственного восприятия, посылками мышления являются некоторые родовые понятия,возникающие в нашем уме с природной необходимостью и поэтому истинные.

Но отношение этики Эпикура к его физике состоит не только в том, что этика опирается у Эпикура на понятия его физики. Физика Эпикура, с одной стороны, представляет независимую от этики ее теоретическую основу, с другой же стороны, сами основы, или основные понятия физики, должны быть, согласно Эпикуру, таковы, чтобы ими могли быть обоснованы именно те эстетические учения, которые сам Эпикур заранее считает непреложно истин­ными. И в этом смысле можно даже сказать, что если физикой Эпикура определяется его этика, то и наоборот: этикой Эпикура предполагается и определяется его физика.

Центральным из понятий, связывающих физику Эпикура с его этикой, стало понятие свободы. Этика Эпикура — этика свободы.Эпикур всю свою жизнь провел в борьбе против этических учений, не совместимых с понятием о свободечеловека. Это поставило Эпикура и всю его школу в состояние постоянной борьбы


10-09-2015, 23:46