Эта концепция иллюстрируется многочисленными притчами и историями. Например, пьяница, выпавший из повозки, почти не получает травм потому, что не сознает, что происходит, он расслаблен и не напряжен. Такая целостность, ограничность сознания достигаются благодаря следованию своей природе.
Рассказывается эпизод из жизни Ле-цзы: однажды он решил продемонстрировать свое умение стрелять из лука. Учитель попросил его сделать это, стоя на краю отвесной скалы. Тогда Ле-цзы задрожал и вспотел от страха. Учитель упрекнул его – человек, который живет в гармонии с Дао, не станет волноваться, даже если гибнет Вселенная. Главная опасность не снаружи, а внутри человека. Опасность представляет собой целенаправленное действие. Истинный хаос действует не рассуждая, не напрягаясь – вот это и есть действие недеянием.
§4. Жизнь всего лишь иллюзия
В третьей главе «Чжоусский царь Му» автор излагает свое представление о том, что такое реальность и что такое иллюзия. Основная идея: жизнь – это сон, а сон – это явь. В отличие от других мистиков, даосы не отрицали целиком реальности жизни и этого мира. Они даже не стремились к какой-то высшей реальности, наоборот, они стремились слиться с миром, с природой. Ле-цзы считал, что жизнь – это просто сон, или иллюзия, но это необходимая иллюзия. То, что это так, доказывается в следующей притче.
Пневма всех живых существ, все вещи, обладающие формой, - всего лишь иллюзия…Только когда ты поймешь, что иллюзии и чудесные превращения ничем не чудеснее, чем жизнь и смерть, будет смысл заниматься с тобой магией. Ведь ты и я тоже всего лишь иллюзия – что же тогда изучать?
§5. Ограниченность знания
Четвертая глава имеет заголовок «Кун-цзы», то есть Конфуций. Старый даосский риторический прием использования историй о Конфуции для критики конфуцианства используется и в «Ле-цзы». Конфуцианцы не уставали говорить о необходимости образования и накопления знаний. Даосы отвергали этот подход: с их точки зрения, знание и опыт лишь искажают свойственную Космосу спонтанность. Когда некто начинает проводить тончайшие различия между понятиями, это верный признак того, что человек утратил гармонию с Высшим Путем.
В пятой главе, «Вопросы Тана», приводится несколько притч о жившем в далеком прошлом царе Тане и его подданных. Основная идея – у мира нет пределов, пространство и время безграничны. Даосы всегда утверждали, что человеческое знание ограничено, отдельный человек не может видеть слишком далеко. В мире происходит немало чудесного и загадочного – эти истории не следует понимать буквально, они служат только уели разрушения здравого смыслы.
§6. Даосская концепция судьбы
В шестой главе «Стремление и Судьба» излагается спор Судьбы и Стремления. Стремление символизирует собой путь человека; Судьба символизирует путь Космоса. Хотя люди выбиваются из сил, чтобы достичь своих целей, все, что им удается, в действительности просто суждено им. Буквальная интерпретация этой концепции ведет к фатализму и апатии. Однако тщательный анализ текста показывает, что на самом деле даосская концепция судьбы, как и даосская концепция недеяния, призвана побудить читателя вступить на путь признания спонтанности природных изменений. Главная идея заключается в том, чтобы отказаться от преднамеренных действий и просто реагировать на обстоятельства по мере их возникновения. Так опытный пловец старается следовать течению бурной реки и не пытается бороться с ним.
Восьмая глава, «Объяснение совпадений», самая разнородная по составу, составлена из разных притч, входящих в более ранние тексты, однако все они касаются одной темы: то, как человеку нужно действовать и понимать происходящее, зависит от совпадения событий. Главное – следовать принципу спонтанности и пребывать в гармонии с Дао, а для этого нужно освободиться от шор здравого смысла, рабского следования внешним обстоятельствам.
Например, Ху-цзы как-то сказал Ле-цзы, что будет учить его только тогда, когда тот научится держаться позади. Ле-цзы не понял смысла его слов, а Ху-цзы посоветовал ему обратить внимание на свою тень, полностью повторяющую очертания тела. Пример тени говорит о том, что нас надлежит следовать обстоятельствам, а не собственным мыслям.
§7. Даосский гедонизм
Название седьмой главы – «Ян Чжу», приписывается она тому самому отшельнику Ян Чжу, которого часто критиковали конфуцианцы, особенно Мэн-цзы, за то, что тот отказался пожертвовать волоском со своей руки ради спасения императора. На самом деле Ян Чжу, если он существовал, мог учить скорее способам сохранения и продления жизни, и отголоски этих идей слышны в «Люй-ши чуньцю».
Но в «Ян Чжу» эти идеи доведены до степени полного гедонизма: жизнь коротка, и нужно наслаждаться ею, радоваться красивым одеждам, вкусной еде, приятной музыке или сексу. В других фрагментах говорится о том, что следует не только наслаждаться самому, но и помогать другим достичь освобождения. При этом Ян Чжу предупреждает, что чрезмерное стремление к наслаждениям может привести к беде, так что нужно быть начеку. Хотя в нескольких местах текста речь идет о том, что следует наслаждаться жизнью, было бы несправедливо думать, что эта глава целиком написана в даосских традициях. Вообще, если считать, что даосские тексты никогда не следует принимать буквально, что часто их риторика направлена на сокрытие истинных мыслей авторов, то и к этому тексту следует подойти с той же меркой – не стоит принимать гедонизм автора всерьез. Если недеяние и следование судьбе соответствуют философии даосизма и являются путем к сохранению гармонии с природой, то и гедонизм и наслаждение радостями жизни также могут быть путем к овладению спонтанностью. Ясно, что гедонизм, к которому призывает Ян Чжу, тоже является всего лишь средством разрушить здравый смысл, после чего человек должен найти свой путь в жизни, следовать своей судьбе, а не пытаться ее преодолеть, истощая свои силы в тщетных попытках достичь не положенной ему славы, богатства и власти. Это, несомненно, и есть подлинный даосизм.
Заключение
Перед объединением Китая, в III веке до н.э., существовало несколько философских доктрин, включая: даосизм, конфуцианство, философию инь-ян, легизм, школу имен. Несмотря на то, что эти течения еще не оформились как самостоятельные философские школы, их взаимное влияние было весьма существенным. Конфуцианство и даосизм вполне могли претендовать на роль зрелых философских традиций. Оба учения со временем претерпели существенную концептуальную трансформацию. С проникновением в Китай буддизма национальная философия получила новый импульс к развитию. Буддизм был адаптирован к особенностям китайской культуры и в свою очередь оказал влияние на традиционные философские идеи. В результате возникла эклектичная традиция, впитавшая концепции трех школ: конфуцианства, даосизма и буддизма.
Даосизм принципиально отличается от конфуцианства тем, что основан на личностном постижении и не имеет социальной составляющей. Характерной чертой китайского национального мышления является способность исповедать все три учения и применять их на практике в зависимости от жизненной ситуации. В рамках личной жизни китаец исповедует даосизм, но когда дело касается общественных норм поведения, он становится конфуцианцем. Столкнувшись с неприятностями и жизненными невзгодами, китаец обращается к буддизму махаяны. В национальном сознании границы между учениями размыты, и мудрость каждой из трех традиций находит подтверждение в повседневной жизни.
По большому счету, сами традиции не требуют от своих приверженцев абсолютной лояльности, и китайцы исповедуют некий сплав философских идей, которые они воплощают в жизнь в соответствии со своими нуждами и применительно к конкретным обстоятельствам.
Литература
1. Введение в философию: Учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. - 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Республика, 2003. – 623 с.
2. История восточной философии: Учебное пособие. / Ответств. ред. М. Т. Степанянц. – М., 1998. – 300 с.
3. Китай. Земля небесного дракона / Пер. с англ. / Под общ. ред. Эдварда Л. Шонесси. – М.: БММАО, 2001. – 256 с.
4. Китайская философия. Энциклопедический словарь / Гл. ред. М. Л. Титаренко. – М.: Мысль, 1994. – 573 с.
5. Сидхменов В. Я. Китай: страницы прошлого. – Смоленск: Русич, 2000. – 462 с.
6. Томпсон М. Восточная философия / Пер. с англ. Ю. Бондарева. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. – 384 с.
7. Торчинов Е. А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. – СПб.: Андреев и сыновья, 1993. – 308 с.
11-09-2015, 00:41