Чтобы лучше понять множественность аспектов и форм, которые может принимать человеческая свобода, следует изучить ее различные степени, каждая из которых не только представляет различную ступень в объединении мотива и обстоятельств, так же как и ясно определенной воли, но и выражает, играет, взаимодействует в другой временной связи, в другой комбинации с ними.
Это различение степеней человеческой свободы, не без аналогии с разнообразной гибкостью многочисленных детерминизмов, оставляет также возможность наметить путь, считает Ж. Гурвич, который может быть принят для успешного сопоставления социальных детерминизмов и человеческой свободы.
Ученый выделяет следующие этапы (степени) человеческой свободы: свобода произвольная, сообразная субъективным предпочтениям, свобода новаторских достижений, свобода — изобретение, свобода — решение, свобода — созидание. Последняя, по его мнению, — высшая степень человеческой свободы [11, р. 84].
7. Гурвич и современная социология
В целом для концепции Ж. Гурвича характерны призывы к конкретности, к сближению с историей, с диалектикой и в то же время громоздкость и схоластичность теоретических построений.
Так, очевидно, что в условиях бурного развития специализации социологического знания и эмпирических исследований во Франции после второй мировой войны «философская» социология Ж. Гурвича с ее чрезвычайно абстрактными построениями не могла иметь реального успеха.
Влияние Ж. Гурвича больше сказалось на концепции диалектики, развитой Ж. П. Сартром («Критика диалектического разума»), и на концепции генетического структурализма Л. Голъдмана. Ученик Ж. Гурвича Жак Казнев в 1966 году стал его преемником, сменив его на посту заведующего кафедрой социологии в Сорбонне.
Многим западным социологам, ориентированным на эмпирическое познание социальной действительности, «философия» в социологии казалась анахронизмом и внушала отвращение. «Это внушительное теоретическое и концептуальное построение, разработанное на фоне изменяющегося отношения к марксизму, которое предпочитало видеть социологическое пространство, занятое обобществленными рассуждениями, антидюркгеймовскими, антиамериканскими и имело сомнительные эвристические возможности, не стало парадигмой, которой надеялось стать, никогда не будет направлять теоретические и методологические поиски исследователей, которые скорее отдают ему лишь определенную дань уважения, нежели оказывают доверие» [8, р. 64].
Поэтому, несмотря на то, что Ж. Гурвич занимал ведущее Место во французской буржуазной социологии вплоть до своей смерти в 1966 году, как автор множества трудов в области социологической теории, как руководитель кафедры в Сорбонне и инициатор ряда периодических и непериодических изданий реально он не имел последователей.
Тем не менее современные французские исследователи относят Ж. Гурвича (наряду с Ж. Фридманом и Ж. Стецелем) к инициаторам «второй волны» французской социологии, которая была инструментом их индивидуального возвеличивания. Действительно, эти социологи «не создали никакой школы». Однако их личности были более сильными, нежели их желание конституировать знание, или эпистемологию. Их предназначение было более важным, чем интеллектуальный комфорт, который окружает профессию. Их понимание социальной жизни было более значимым, нежели социология [6, р. 46].
Известно также, что П. А. Сорокин считал своего младшего современника одним из крупных социологов нашего времени [12].
Характеризуя вклад Ж. Гурвича в становление и развитие социологии, М Раев пишет: «Ж. Гурвич ...чьи интересы охватывали широкую область права, социологии, философии и истории исторической мысли, внес важный вклад в эти сферы, который стал всеобщим достоянием западной науки» ... «Его критика марксистского социализма с точки зрения социальных прав, его идеи относительно новой системы прав собственности в условиях либеральной демократии составили заметный вклад в развитие общественной и политической мысли 20—30-х годов и по сей день представляют практическую ценность» [6].
Список литературы
1. Дойков Ю. В. Георгий Гурвич — социолог-эмигрант первой волны // Социологические исследования, 1996, № 2. С. 142—148.
2. Ковалевский П. Е. Зарубежная Россия. История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920—1970гг.).
3. Лазерсон М. Петражицкий как творец науки права // Сегодня (Рига). 1931. № 139.
4. Письмо П. А. Сорокина в научный совет АН СССР по комплексной проблеме «История мировой культуры» от 21 марта 1966 г. // Социол. исслед. 1987. № 5. С. 133.
5. «Правда Воли монаршей Феофана Прокоповича» и ее западноевропейские источники, под редакцией и с предисловием профессора Ф. В. Тарановского. Юрьев, 1915.
6. Раев Марк. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919—1939. М.: Прогресс-Академия, 1994. С. 137.
7. Ansart P. Les sociologies contemporaines. — P.: Seuil, 1990.
8. Cuin Ch., Gresle F. Histoire de la sociologie. V. 2. P.: La decouverte, 1992.
9. Duvignaud J. Les fondateurs. // La sociologie en France. Paen- leve, 1988.
10. Gresle F.,Perrin M.,Panoff M.,Tripier P. Dictionnaire des sciences humaines. P.: Nathan, 1990.
11. Gurvitch G. Determinismes sociaux et liberte humaine. — P.: PUF, 1955.
12. Gurvitch G. Dialectique et sociologie. — P.: Flammarion, 1972.
13. Gurvitch George. My Intelectual itinerary // Sociological Ab stracts. 1968. April. V. 17. № 2. P. I—XIII.
14. Gurvitch G. La sociologie au XX siecle. P., 1947.
15. Tiriakian Edvard A. Gurvitch Georges (1894—1965) // The social science encyclopaedia. 1989. P. 348.
11-09-2015, 00:51