4.3.1 Документальный метод интерпретации
Интеракции удаются, так как все участники интерпретируют свое поведение как типичный пример («документ») типичного, известного в обществе образца. Этот новый метод Гарфинкель назвал «документальным методом интерпретации». Это понятие Гарфинкель, как сам отмечал (Garfinkel, 1961, S. 199), воспринял от немецкого социолога знания Карла Мангейма, который имел влияние на мышление Шюца, а также Бергера и Лукманна. Однако Гарфинкель использовал его иначе, чем Мангейм, который этим обозначал герменевтически-критический метод раскрытия «собственного» смысла документа (ср.: Mannheim, 1921/22, S. 108): он использовал это понятие скорее в том смысле, как Шюц описал процесс типизации. Документальным методом интерпретации мы приводим вещи повседневности в «нормальный» порядок.
Гарфинкель провел только кризисный эксперимент, который ставил под сомнение обычные предположения нормального поведения и понимания. Его цель состояла в том, чтобы через это нарушение раскрыть предположения о нормальности действия в повседневности. Один из кризисных экспериментов показал, что мы сами пытаемся привести бессмысленные ситуации в порядок (Garfinkel,1967, S. 79f.). Для этого Гарфинкель пригласил студентов принять участие в «альтернативном» проекте психотерапевтического консультирования. Они должны были сначала описать проблему терапевту, который сидел в другом помещении, а затем задать ему 10 вопросов, на которые можно было ответить только «да» или «нет». Ответы консультанта были заранее определены по принципу случайности, и порядок ответов был на всякий случай одинаковым. Когда позднее студенты рассказывали о консультации, выяснилось, что за неожиданными и даже противоречивыми ответами каждый пытался отыскать некий глубокий смысл. Из этого эксперимента становится ясно, что мы, очевидно, не можем выдержать, если мир не в порядке. Социальная реальность непрерывно конструируется нами так, что она сама производит смысл.
Документальным методом интерпретации мы реконструируем тип, в котором действие и говорение обретает другой смысл, а именно смысл для обеих сторон. При этом мы сталкиваемся с проблемой, которую можно было бы обозначить как отсылку действия и говорения к индивидуальному типу. Эта отсылка, которая вытекает не из самих вещей и не из совместно разделенного знания, но может быть понята лишь из специфического, индивидуального контекста, обозначается в этнометодологии как «индексарность» („Indexikalitaet«). Индекс выражает нечто иное, поэтому Штраусс перевел также indices как «симптом» (Strauss, 1959, S. 141). По сути, общий язык состоит из индексов (aus Indices), а следовательно, указаний на определенный контекст, в котором то, что «также» говорится, имеет специфический смысл. С помощью таких индексов действующие сигнализируют, что они есть кто-то «еще, кроме этого».
Индексальные выражения служат предпосылкой социальному сближению и доверительности. Типичные индексальные или контекстуальные понятия - это, например, имена, специфические обозначения и профессиональные выражения, но также это все те понятия, которые использует рассказчик для указания на нечто иное. Примерами являются слова «затем», «здесь», «этот», «эта», «это», «естественно». Язык нашей повседневности изобилует такими индексальными выражениями. Они основаны на допущении, что все участвующие разделяют совместное знание. Индексальные выражения впитывают другое и изменяют его в согласии с контекстом, который определил рассказчик. По существу, речь идет о том, чтобы посредством смысла, который конституировала одна сторона, нацелить людей на совместное согласие. Таким образом, действительность конструируется социально.
Индексальные выражения являются облегчением для тех, кто их знает. Для других они - повод для недовольства, поскольку они не знают, что имеется ввиду, и по этой причине отрезаны от решающих условий совместного действия. Действующие, следовательно, всегда должны быть разупорядочены. В повседневности обычно не обязательно так глубоко передавать индексы, чтобы любой мог нас понять. Мы хотим лишь, чтобы была поддержана коммуникация с определенными людьми. Если мы замечаем, что они не могут полностью нас понять, мы предлагаем им разъяснения. Спектр этих разъяснений колеблется от попутных комментариев до выразительных обоснований. С помощью стратегии объяснения действующие восстанавливают общий смысл, который некоторое время вызывал вопросы. Гораздо чаще с обеих сторон обнаруживается ожидание прояснения в процессе коммуникации того, что еще не совсем понимается в качестве индексальной особенности момента. Эта способность жить в неопределенности, по-видимому, служит хорошей предпосылкой для совместности. Тем самым я перехожу ко второму методу конституирования повседневности, которая эту неопределенность, вероятно, увеличивает.
4.3.2 Расплывчатость языка
Индексальные выражения, естественно, не подлежат точной расшифровке, так как знание контекста различно. Чтобы предотвратить непонимание, партнеры по интеракции выражаются неопределенно и выжидательно. Благодаря этой неопределенности они дают пространство для интерпретации. Они допускают, следовательно, множество связей, так что каждый может выстроить из них свой собственный проект действования. Парадоксальным образом расплывчатость не увеличивает неопределенность, а облегчает повседневную коммуникацию. В одном из своих экспериментов Гарфинкель показал, что получается, если люди не воспринимают расплывчатый язык. Он попросил своих студентов парировать пустую фразу «Как поживаете?» требованием разъяснения. Гарфинкель пересказывает то, что разыгралось между «спрашивающим» и его «жертвой»:
«Жертва»: «Ну, как дела?»
«Спрашивающий»: «Как дела с чем? Мое здоровье, мое денежное положение, мои задания в вузе, мое состояние души, мое…»
«Жертва»: (покраснев и взволнованным тоном) «Послушай. Я всего лишь хотел быть вежливым. Откровенно говоря, меня совсем не беспокоит, как обстоят твои дела» (Garfinkel, 1961, S. 207)
Можно варьировать эксперимент, принимая содержание сказанного. Тогда на пустую фразу «Как поживаете?» отвечают таинственными словами «Я не хотел бы об этом говорить», или подробно описывают свои болячки. Третий эксперимент мог бы показать, как предложение ясной дефиниции может вызвать проблемы. Представим себе, что произойдет, если муж после свадьбы скажет своей жене: «Я люблю тебя. Что я под этим понимаю, ты можешь прочесть в соответствующей статье словаря Брокгауза».
В этих экспериментах становится ясным, что мы в повседневности отнюдь не всегда хотим все знать в точности. Язык повседневности расплывчат, но это не является недостатком. Это облегчает коммуникацию, так как каждый может определить для себя совместную реальность.
4.4 Правила повседневности
Повседневность состоит из практических правил, согласно которым мы живем и следования которым, естественно, ожидаем от других. Некоторые правила являются обязательными и без них совместные действия вообще были бы невозможны. Некоторые упростились и стабилизировались, и в принципе норма стала иной. Гарфинкель лишь демонстрировал в другом кризисном эксперименте, что происходит, если мы нарушаем привычные правила, которые как таковые не замечаем. В этом кризисном эксперименте Гарфинкель попросил своих студентов вести себя дома с родителями как вежливый гость (Garfinkel, 1967, S. 47f. ). К тому же, например, относилось правило говорить только если будет задан вопрос, вежливо спрашивать, можно ли пойти в туалет, или безмерно хвалить еду и спрашивать, как это приготовить. Все студенты сообщали, что их поведение повергло всех в замешательство и негодование. Спрашивали, что с ними произошло и что же все это значит. Наконец, родители подумали, что вероятно, их дети переработали или испытывают кризис. Тем самым они объясняли нарушение правил повседневности и вновь приводили повседневность в порядок.
Из этих кризисных экспериментов стало ясно, что наша повседневность конституируется определенными предположениями о нормальности. Они являются настолько само собой разумеющимися, что они никогда не могут отождествляться со стандартизированными методами. Тем не менее предположения о нормальности - лишь решающая предпосылка социального действия. Однако даже качественное социальное исследование нуждается в определенной фантазии, чтобы выявить такие предположения.
5. Качественное социальное исследование – взгляд на глубинные структуры
Элвин У. Гоулднер, один из острых критиков западной социологии, предъявил этнометодологии упрек в том, что она будто занимается социологией в качестве «случившегося» („Happening«). Согласно его мнению, она является элегантно ведущим себя анархизмом, который чуть-чуть нуждается в твердом порядке (Gouldner, 1970, S. 466 и 472). Изменять же она ничего не желает. В этой критике он не одинок, и многие из серьезных социологов опасаются также, что социология, которая так шутливо приближается и понимается с каждым шагом, не принимается всерьез. Я думаю, в любом отношении в социологии, видимо, вырастет самосознание, и что касается эксперимента с кризисной ситуацией, необходимо лишь разъяснить, что он содержит критический потенциал, возникающий в тайниках в нашей повседневности, где и манифестируется общество. Кризисные эксперименты являются парадигмой качественного социального исследования, которое нацелено на раскрытие глубинных структур действия. Поскольку оно при этом разрушает красивую видимость повседневной рутины, оно всегда имеет разоблачительный резонанс. Это ироническая сторона романтического мышления. Но эта ирония не стремится ранить, но пытается сдержать мышление «как обычно».
Формулируя цель таким образом, я хотел бы установить относительный характер упрека Гоулднера. Такие эксперименты не направлены на изменение. Гарфинкель потому ведет людей по тонкому льду молчаливых предположений в повседневности и мирится с тем, что они при этом проваливаются под лед, поскольку в разрушении порядка он надеется обнаружить, что сдерживает его изнутри. И вероятно, с этим он связывал надежду, что в своей повседневной жизни участники действуют гораздо менее сознательно. Эмпирическое социальное исследование, которое приглашает к этому рискованному эксперименту, должно, конечно, сначала установить, от кого оно требует такого непосильного кризиса и к какому результату приведет.
На фоне этого предупреждения должен, естественно, возникнуть вопрос, почему качественное социальное исследование вызывает сегодня большой интерес. На это Кляйнинг дал упрощенный ответ прагматического свойства. Согласно этому, «количественные исследования больше связаны с позитивистским пониманием общества и идеологией прогресса», чем качественные исследования, так как количественные данные считаются внеценностными, объективными и реальными (Kleining, 1996, S. 36). Качественные данные могут быть получены в большинстве отдельных случаев, чаще всего также в проблематичных или по меньшей мере необычных ситуациях, и указывают скорее на альтернативы «нормальному» состоянию. Это не означает, конечно, что качественное исследование является per se критичным, но оно позволяет как раз эти альтернативы устанавливать. Так как многие темы берутся из повседневности, альтернативы допускают перепроверку того, что каждый сам знает и о чем думает.
Список литературы
Abels, Heinz (1997): Interaktion, Identitдt, Prдsentation. Kleine Einfьhrung in interpretative Theorien der Soziologie (Opladen, Westdeutscher Verlag)
Arbeitsgruppe Bielefelder Soziologen (Hg.) (1973): Alltagswissen, Interaktion und gesellschaftliche Wirklichkeit, 2 Bдnde (Reinbek, Rowohlt)
von Baeyer (1971): Einleitung zu: Schьtz (1971): Gesammelte Aufsдtze, Bd. III (Den Haag, Nijhoff)
Berger, Peter L.; Luckmann, Thomas (1966): Die gesellschaftliche Konstruktion der Wirklichkeit, 10. A. 1993 (Frankfurt am Main, Fischer)
Blumer, Herbert (1973): Der methodologische Standort des Symbolischen Interaktionismus. In: Arbeitsgruppe Bielefelder Soziologen (Hg.) (1973)
Bulmer, M. (1984): The Chicago School of Sociology (Chicago, University of Chicago Press)
Dilthey, Wilhelm (1900): Die Entstehung der Hermeneutik. In: Dilthey (1974): Die geistige Welt. Einleitung in die Philosophie des Lebens, Erste Hдlfte (Gesammelte Schriften V. Band) (Stuttgart, Teubner)
Flick, Uwe; u. a. (Hg.) (1991): Handbuch Qualitative Sozialforschung (Mьnchen, Psychologie Verlags Union)
Fuchs, Werner (1984): Biographische Forschung (Opladen, Westdeutscher Verlag)
Garfinkel, Harold
(1961): Das Alltagswissen ьber soziale und innerhalb sozialer Strukturen. In: Arbeitsgruppe Bielefelder Soziologen (Hg.) (1973), Bd. 1
(1963): A conception of, and experiments with trust as a condition of stable concerted actions. In: Harvey (Hg.) (1963): Motivation and social interaction (New York)
(1967): Studies in ethnomethodology (Englewood Cliffs, Prentice-Hall) Glaser, Barney; Strauss, Anselm (1967): The Discovery of Grounded Theory. Strategies for Qualitative Research (New York, Aldine)
Goffman, Erving (1959): Wir alle spielen Theater, 7. A. 1991 (Mьnchen, Piper)
Gouldner, Alvin W.
(1970): Die westliche Soziologie in der Krise, 1974 (Reinbek, Rowohlt)
(1973): Romantisches und klassisches Denken. Tiefenstrukturen in den Sozialwissenschaften. In: Gouldner (1984): Reziprozitдt und Autonomie (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
Hopf, Christel; Weingarten. Elmar (Hg.) (1979): Qualitative Sozialforschung, 2. A. 1984 (Stuttgart, Klett-Cotta)
Kleining, Gerhard (1996): Qualitative Sozialforschung - Deutende und entdeckende Verfahren (Hagen, FernUniversitдt)
Kohli, Martin (1981): Wie es zur „biographischen Methode« kam und was daraus geworden ist. In: Zeitschrift fьr Soziologie, 10. Jg.
Lukбcs, Georg (1923): Geschichte und KlassenbewuЯtsein. Studien ьber marxistische Dialektik, 1967 (Amsterdam, de Munter)
Mannheim, Karl (1921/22): Beitrдge zur Theorie der Weltanschauungs-Interpretation. In: Mannheim (1970): Wissenssoziologie, 2. A. (Neuwied, Luchterhand)
Mills, C. Wright (1959): Kritik der soziologischen Denkweise, 1963 (Neuwied, Luchterhand)
Oevermann, Ulrich; u. a. (1979): Die Methodologie einer ‘objektiven Hermeneutik’ und ihre allgemein forschungslogische Bedeutung in den Sozialwissenschaften. In: Soeffner (Hg.) (1979): Interpretative Verfahren in den Sozial- und Textwissenschaften (Stuttgart, Metzler)
Park, Robert Ezra (1926): Behind our masks. In: Park (1950): Race and culture (New York, Free Press)
von Rosenstiel, Lutz (1991): Fritz J. Roethlisberger & William J. Dicksons: „Management and the worker«. In: Flick u. a. (Hg.) (1991)
Schopenhauer, Arthur (1844): Die Welt als Wille und Vorstellung, 2. A. 1892 (Arthur Schopenhauer’s sдmmtliche Werke in sechs Bдnden, hg. von Eduard Grisebach, Bd. I und II (Leipzig, Reclam)
Schьtz, Alfred (1932): Der sinnhafte Aufbau der sozialen Welt. Eine Einleitung in die verstehende Soziologie, 1974 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
Schьtz, Alfred; Luckmann, Thomas (1975): Strukturen der Lebenswelt, Bd. I (Neuwied, Luchterhand)
Shaw, Clifford R. (1930): The Jack-Roller. A delinquent boy’s own story (Chicago, University of Chicago Press)
Simmel, Georg
(1887): Ьber die Grundfragen des Pessimismus in methodischer Hinsicht. In: Simmel Gesamtausgabe Bd. 2, 1989 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
(1890): Ьber sociale Differenzierung. In: Simmel Gesamtausgabe Bd. 2, 1989 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
(1908): Soziologie (Simmel Gesamtausgabe Bd. 11), 1992 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
(1900): Philosophie des Geldes (Simmel Gesamtausgabe Bd. 6), 1989 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
Strauss, Anselm
(1959): Spiegel und Masken, 1968 (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
(1987): Grundlagen qualitativer Sozialforschung, 1994 (Mьnchen, Fink)
Thomas, William I.
(1927): Methodologische Vorbemerkung zu: Der polnische Bauer in Europa und Amerika. In: Thomas (1965)
(1928): Das Kind in Amerika. In: Thomas (1965)
(1965): Person und Sozialverhalten (Neuwied, Luchterhand)
Weber, Max
(1904): Die „Objektivitдt« sozialwissenschaftlicher Erkenntnis. In: Weber (1956)
(1906): Kritische Studien auf dem Gebiet der kulturwissenschaftlichen Logik. In: Weber (1973): Gesammelte Aufsдtze zur Wissenschaftslehre, 4. A. (Tьbingen, Mohr)
(1913): Ьber einige Kategorien der verstehenden Soziologie. In: Weber (1956)
(1921): Wirtschaft und Gesellschaft (Tьbingen, Mohr)
(1956): Soziologie, Weltgeschichtliche Analysen, Politik, 3. A. 1964 (Stuttgart, Krцner)
Weingarten, Elmar; Sack, Fritz (1976): Ethnomethodologie. In: Weingarten, Sack, Schenkein (Hg.) (1976): Ethnomethodologie. Beitrдge zu einer Theorie des Alltagshandelns (Frankfurt am Main, Suhrkamp)
Примечания
Введение в теорию Гоффмана и других феноменологических социологов излагается в работе: Abels (1997)
КисторииЧикагскойшколысоциологии - см.: Blumer (1984): The Chicago School of Sociology
Краткий обзор этого научного проекта и его значения для качественного социального ис-следования имеется у Розенштиля. См.: von Rosenstiel (1991): Fritz J. Roethlisberger & William J. Dicksons: „Management and the worker".
Хорошее введение в историю биографического исследования предлагает Фукс (Fuchs, 1984, S. 95-190); Обзор некоторых классических исследований см.: „Handbuch Qualitative Sozialforschung" von Flick u. a. (Hg.) (1991).
Строго говоря, конституция и конструкция осуществляются одновременно.
См.: Бергер П., Лукманн Т. Социальное конструирование реальности. Пер. с англ. М.: Медиум, 1995.
10-09-2015, 21:54