ЛЕГЕНДЫ КРЫМА
КАМНИ МАТЬ И ДОЧЬ
В обрывах второй горной гряды Крыма часто встречаются причудливые скалы, напоминающие своими формами окаменевших людей или животных. Эти скалы возникли в результате выветривания мягких пород — меловых и третичных известняков. Народная фантазия создала вокруг таких столбов выветривания занимательные легенды. Скалы, упоминаемые в легенде, находятся в долине реки Качи недалеко от Бахчисарая.
Над долиной Качи возвышаются причудливые камни. Посмотришь — не человек высекал, как же получились такие?
И вот что рассказывают о них.
Жила в деревне девушка, звали ее Зюлейка. Хорошая девушка. Всем она вышла: и красотой, и сердцем, и умом ясным. О хорошем незачем долго рассказывать, хорошее само о себе говорит.
О глазах можно сказать — красивые глаза. А какие красивые? А вот какие: если на базаре на какого-нибудь мужчину посмотрит, драка начинается.
Каждый говорит: на меня посмотрела. Так дерутся — ни купить, ни продать ничего нельзя. Зюлейка поэтому и на базар не часто ходила: боялась.
А что сказать о ее губах… Кто видел вишню, когда она зреет, не тогда, когда уже темная, а когда зреет, тот и видел губы Зюлейки.
А что сказать о ее щеках… Идет она по дороге, а куст шиповника, что цветет, весь от зависти померкнет, чахнуть начинает.
А что сказать о ее ресницах… Если на ресницы пшеницу насыпать, а Зюлейка глаза поднимет, на голову зерна взлетят.
А косы у Зюлейки черные, мягкие, длинные. А вся Зюлейка высокая, тонкая, но крепкая.
Жила Зюлейка вдвоем с матерью, бедною вдовою. Вместе с матерью холсты ткала. Холсты длинные-предлинные: вдоль пойдешь — устанешь; и тонкие-тонкие: лицо вытрешь — будто лучом света коснешься.
Много надо холста ткать, чтобы жить. Много надо белить полотна в речке. А воды где взять? Воды в Каче мало, день бежит — два дня не показывается. Зюлейка была хитрая. Песню запоет — вода остановится, слушает, как девушка поет. А внизу все ругаются — воды нет.
А она поет да белит, поет да белит, кончит — домой пойдет. Воде стоять больше нечего, скорее побежит дальше, все ломает на своем пути, ничего ее не удержит. Люди говорят — наводнение. Неправда, это Зюлейка кончила песни петь. Вся вода, что слушала ее, заторопилась дальше своей дорогой.
В долине, недалеко от Зюлейки, жил грозный Топал-бей. Его мрачный замок стоял на скале, охраняла его свирепая стража. Но ничем не был так страшен бей, как своими двумя сыновьями.
Когда родились они, бабка, которая принимала, застонала, пожалела бедную мать:
— Что у тебя случилось, словами не рассказать! У тебя два мальчика родились. Радоваться надо, только ты плачь: у обоих сердца нет.
Мать засмеялась. Чтобы ее дети остались без сердца? А она зачем?
— Я возьму свое сердце, отдам по половине. Материнское сердце не такое, как у всех, одного на двоих хватит.
Так и сделала. Да ошиблась мать. Плохими росли дети — жадными, ленивыми, лукавыми.
Кто больше всех дрался? Дети бея. Кто больше всех пакостил? Дети бея. А мать их баловала. Самые лучшие шубы, самые лучшие шапки, самые лучшие сапоги — все для них. А им все мало.
Подросли братья, бей послал их в кровавые набеги.
Несколько лет носились они по далеким краям, домой не возвращались. Только караваны с награбленным добром отцу посылали, отцовское сердце радовали.
Приехали, наконец, домой сыновья Топал-бея. Затрепетало все кругом в страхе. Темными ночами рыскали братья по деревням, врывались в дома поселян, уносили с собой все дорогое, уводили девушек. И ни одна из них не выходила живой из замка Топал-бея.
Однажды ехали братья с охоты через деревню Зюлейки, увидели ее, и решил каждый: моя будет!
— Молчи ты, кривоногий! — закричал один.
— Ну и что? — ответил второй. — Зато я на два крика раньше тебя родился.
Разъярились братья, кинулись, как звери, друг на друга. Да отошли вовремя. И сказал один другому: кто раньше схватит ее, того и будет.
Отправились оба в деревню девушки. Шли не так, как хороший человек ходит. Хороший человек идет — поет: пусть все люди о нем знают. А эти, как воры, ползли, чтоб никто не видел.
Пришли к хижине Зюлейки. Слышит девушка: в окно лезут. Она матери крикнула и в дверь выбежала. Ей бы по деревне бежать, а она по дороге бежит, и мать за нею.
Наконец устала Зюлейка, говорит матери:
— Ой, мама, боюсь. Нет спасения нам! Догонят.
— Беги, доченька, беги, родимая, не останавливайся.
Бежит Зюлейка, ноги совсем устали. А братья близко, вот они уже за спиной, оба схватили разом, с двух сторон тянут, рвут девушку. Закричала она:
— Не хочу быть в руках злого человека. Пусть лучше камнем на дороге лягу. И вам, проклятым, окаменеть за ваше зло.
И такую силу имело слово девушки, чистой души, что стала она в землю врастать, камнем становиться. И два брата возле нее легли обломками скал.
А мать за ними бежала, сердце в груди держала, чтоб не вырвалось. Подбежала, увидела, как Зюлейка и братья-звери в камень одеваются, сказала:
— Хочу всю жизнь на этот камень смотреть, дочку свою видеть.
И такую силу имело слово матери, что как упала она на землю, так и стала камнем.
Так и стоят они до сих пор в долине Качи.
А все сказанное — одна правда. Люди часто подходят к камням, прислушиваются. И тот, у кого сердце чистое, слышит, как мать плачет…
ЗОЛОТОЙ ПЛЯЖ
Золотой пляж находится западнее Ялты. Это одно из лучших мест для купания на Южном берегу Крыма. Пляж протянулся на 400 метров в длину и 70 метров в ширину, это естественное хранилище гальки. Одинаковая по размеру галька гладко вылизана прибоем. Рассказывают, что спрос на мелкую гальку некогда был велик и купцы получали немалые прибыли от её продажи. Отсюда и название пляжа — Золотой. Есть и другое объяснение названия пляжа. Во время турецкого владычества в Крыму местное население страдало от непосильных поборов и произвола чиновников. Об этом и рассказывает легенда.
У берегов неспокойного моря-великана, у гор, покрытых зелёной пеной трав, жили люди. Славился этот южный край волшебной красотой природы, несметными богатствами, но люди здесь жили бедно и были несчастны. Вот уже долгие годы они томились под гнетом турецких захватчиков.
Особенно много страданий подневольным доставлял правитель Ялты Амет-ага. Он грабил их, подвергал невыносимым пыткам, убивал. От стона страдальцев темнело море и дрожали в гневе горы.
Но близок, близок час расплаты над жестоким Амет-агою! С севера по степям Украины идёт большое войско, вооружённое мечами обоюдоострыми, фузеями воронеными, пушками литыми. То Россия-матушка послала в Таврию своих солдат русоголовых, чтобы они изгнали оттуда турок поганых.
Весть о приближении русских так ошарашила Амет-агу, словно на его голову большой камень свалился. Упал он на колени и, подняв руки к небу, стал молиться аллаху, взывая о помощи. Но небо равнодушно смотрело на него холодными звёздами, и суровые скалы, наклонившись над морем, зловеще молчали. А с Сивашей уже слышна была песня русских.
Тогда спохватился Амет-ага и стал собираться в дорогу. Утром к берегу моря, где стоял корабль, потянулась вереница рабов.
Целый день рабы носили на корабль награбленное богатство ненасытного Амет-аги — ковры узоров невиданных, сундуки с золотыми монетами, драгоценностями. Целый день на берегу были слышны окрики слуг и свист нагаек. И если какой-либо раб в изнеможении падал с тяжёлой ношей, над ним тотчас же заносился кинжал, и прибрежный песок обагрялся кровью невинной жертвы.
Вечером, одевшись желтыми парусами, корабль Амет-аги покинул опасный берег. А вслед ему неслись стоны и проклятия ограбленных, обездоленных людей.
Опасаясь людского гнева, Амет-ага торопился в открытое море, не подозревая, что его там ожидает. Он не видел, как небо нахмурило свои большие тучи-брови, как вспенилось, негодуя, море. Он понял всё только тогда, когда грянул гром и корабль, словно подбитую птицу, бросило с волны на волну, когда ветер запел в мачтах, предвещая беглецам гибель в морской пучине.
В оглушительном рёве волн не слышно было воплей утопающих. И когда молния разрезала чёрный покров неба и на миг осветила бушующее море, на его поверхности плавали лишь обломки корабля.
Ни жестокого Амет-аги, ни его алчной жены Ходжавы, ни многочисленных сундуков с драгоценностями как не бывало.
Прогнали русские турок из Крыма, освободили от вековечного ига живших там людей. Пришли однажды люди к морю и увидели: в лучах восходящего солнца песчаный берег блестел, будто его усеяли золотыми монетами.
— Смотрите, что это? — спрашивали люди друг друга. — Ведь раньше такого не было.
Из толпы вышел мудрый старик и ответил всем: — Да, действительно, раньше такого не было. Это море возвратило нам богатства, отнятые у нас Амет-агой. Море размельчило драгоценности на крохотные крупинки и пересыпало ими песок. Оттого он и блестит, как золотой.
С тех пор люди и называют этот берег не иначе, как Золотым пляжем.
СКАЛА ДИВА, МОНАХ И КОШКА
Зимой 1931 года во время сильного шторма верхняя часть скалы Монах была разрушена прибоем, и теперь от Монаха остались лишь бесформенные обломки. На вершину скалы Дива можно подняться по лестнице.
В те далекие времена Южный берег был покрыт дремучим лесом, но селения уже соединились узкими тропинками.
Среди безлюдных скал Симеиза поселился отшельник. Много страшного было занесено в книгу дней этого человека. Он долгие годы огнем и мечем, разорял города, жег селения, усеивая свой путь трупами беззащитных стариков, женщин и детей. Особенно много было на его совести девушек: их захватывал он и себе на утеху, и для продажи в неволю.
Ужасные видения долго мучили этого человека. Миновали годы. В конце концов, люди забыли прошлое отшельника. В народе прослыл он мудрым. Многое из своей жизни забыл и сам старик. И стал считать, что никаких преступлений не совершал, никакого раскаяния перед людьми испытывать не должен.
Дьявол и злой дух не могли спокойно относиться к незаслуженной славе старика. Ведь он был им сродни — грабитель и убийца. Им стало обидно.
Начали они искать какую-нибудь старую склонность в старике. И нашли… Обернулся дьявол кошкой. В ненастную ночь стал проситься в пещеру отшельника.
Сжалился старик, пустил кошку в тепло. И прижилась кошка в пещере. Но однажды разъярился старик, схватил кошку за хвост и вышвырнул из пещеры… Засмеялись дьявол и злой дух от удовольствия: заставили отшельника показать свою истинную душу.
Наступила очередь злого духа. Обернулся он красивой девушкой. И когда однажды старик закинул сеть в море, злой дух юркнул в нее. Вытащил отшельник сеть на берег, а в ней не рыба, а девушка. Вздохнула красавица, вскинула руки на плечи старика и крепко поцеловала его. Проснулось в отшельнике прошлое. Жадно привлек он красавицу к себе…
Опять засмеялись дьявол и злой дух. Но не стерпели добрые силы надругательства над тем, что свято для рода человеческого: над семейным очагом и чистой любовью. И в наказание превратили всех трех в камень…
И с той поры стоит у моря скала Дива, не спускает глаз с нее скала Монах, а за ними, словно сторожит их, гора Кошка.
ГОРА-КУЗНЕЦ
Демерджи (Кузнец) — однa из красивейших гор Крыма, расположена близ Алушты, хорошо видна с троллейбусной трассы. Высота горы 1.356 м. Сложена гора известняками и конгломератами. Миллионы лет назад на морском дне накапливались в разные периоды то известняковые иглы, то галька, песок, глина. Эти осадки уплотнялись, пропитывались минеральными солями и превращались в камень. После поднятия Демерджи из воды за дело взялись ветер, солнце, вода. Именно они создали тот силуэт, которым привлекает гора. Каменные истуканы, фантастические чудовища, сказочные птицы и звери — перед вами знаменитая Долина привидений. На южной оконечности высится скала, похожая своими очертаниями на женскую голову, хотя вблизи она напоминает скорее голову сфинкса.
Фунна (дымящаяся) — греческое название горы Демерджи.
Демерджи — самая красивая гора в Крыму. Сколько часов имеет день, столько раз меняется ее цвет. А на ее склонах, словно часовые, застыли огромные каменные изваяния. Веками стоят они неподвижно на своих постах, охраняя покой Демерджи. Кто они? Когда появились там? Об этом рассказывает легенда.
Однажды на крымскую землю хлынули орды кочевников. Как огненная лава, растекались они по степи, сжигая селения, убивая жителей.
Все дальше и дальше продвигались кочевники в глубь полуострова, пока не достигли гор. Возле высокой горы, вершина которой была окутана дымом, они остановились. Местные жители называли эту гору Фунной — Дымящейся.
— Лучший горн где найдешь? Тут будем ковать оружие, — сказал старший военачальник.
Он подозвал к себе одного из своих приближенных. Был тот высок, широкогруд, имел длинную черную бороду, глаза большие, красивые, а взгляд — страшный.
Сказал военачальник несколько слов чернобородому, тот кивнул головой и с отрядом спустился в селение. Отобрав самых сильных мужчин, он повел их на вершину Фунны. Там на самой вершине чернобородый устроил гигантскую кузницу. Целыми днями оттуда валил дым, плясало пламя, слышался звон железа и стук молотов.
С той поры у завоевателей появилось много оружия. И потому, что чернобородый обладал какой-то тайной силой, сталь с горы Фунны была такая крепкая, что рубила любую другую.
Пылавшее на горе пламя сушило землю. Иссякали родники, мелели речки, перестал родить виноград, чахли сады. Гибли от непосильного труда и голода люди.
Собрались старейшины нескольких деревень, чтобы обдумать, как потушить адскую кузницу. Самых уважаемых послали они к кузнецу — просить его уйти с горы. Долго их не было, и вдруг доставили с Фунны еще горячий кувшин с пеплом и остатками костей.
Хорошо поняли в селении, что хотел сказать им кузнец.
Тогда одна девушка — Марией звали ее — решила поговорить с властелином огня. Чуть заметными тропками, таясь от стражи, добралась она до кузницы. Мрачную картину увидела Мария. Под навесом клокотали огнем десятки горнов, гудели меха, искры разлетались яркими снопами. У наковален стояли полуголые люди, били молотами по раскаленному железу.
Мария подошла к чернобородому.
— Слушай меня, чужестранец, — сказала она, — уходи с горы, не губи наших людей.
Засмеялся кузнец.
— Нет, не уйду я. И тебя здесь оставлю. Ты будешь моей.
И он протянул руки к девушке. Оттолкнула она его с безумной силой. Упал он возле горна, опалил волосы, одежду. В неудержимой злобе схватил только что откованный кинжал — и пала Мария мертвой к его ногам.
Старая седая гора не выдержала такого злодейства. Дрогнула она от основания до вершины и еще сильнее задышала огнем. Разверзлась земля и поглотила кузницу вместе с людьми.
Когда потухло пламя, улеглись обломки скал, жители окрестных селений увидели необычайное зрелище: на склоне горы высились причудливые каменные изваяния. А на самой вершине появилась скала, очертаниями своими похожая на женскую голову. Она напоминала всем о девушке Марии — последней жертве жестокого кузнеца.
С тех пор успокоилась Фунна, не стало видно огня над ее вершиной, и люди назвали ее другим именем — Демерджи, что значит кузнец.
ЛЕГЕНДА О ЗОЛОТОЙ КОЛЫБЕЛИ
Крестовая гора расположена вблизи Алупки. Она окружена сосновым лесом, среди которого видны живописные нагромождения скал, упавших некогда с Ай-Петри. В древние времена здесь находилось таврское поселение и могильник. Гору опоясывает оборонительная стена циклопической кладки, ныне сильно разрушенная.
В очень давние времена, когда не создал еще Аллах великого прародителя всех людей Адама, изгнанника дженетта, на свете жили какие-то древние не то люди, не то духи по названию джинтайфасы.
Были разные джинны. Одни были правоверными, другие неправоверными, не признававшими единого Аллаха, создателя всех миров.
По эту сторону крымских гор, вдоль всего побережья жили аллаховы джинны. Они были верны заветам единого Аллаха и его пророка, произносили по правилам молитвы и пять раз в день восхваляли его премудрость. По ту сторону крымских гор, внутри страны, жили неправоверные джинны. Они не признавали заветов Аллаха, не творили его молитв и подчинялись врагу Аллаха — великому бесу Иблису, которого сделали своим богом и учение которого выполняли.
Аллаховы джинны, живя на побережье Крыма, сажали сады, разводили виноград, сеяли хлеб и просо, пряли лен. Иблисовы же джинны, живя в диких горных лесах, пасли стада на редких лугах, охотились на козлов и оленей, выжигали уголь.
Каждая группа джиннов имела своего властителя, своего хана. Не было согласия между джиннами Аллаха и джиннами Иблиса. Часто шли между ними войны и распри. Они отнимали друг у друга пашни, леса и пастбища, угоняли скот, не давали производить сельские работы. Из-за этих стычек зарождались кровавые военные походы, разорялись и сжигались деревни, много джиннов убивалось и уводилось в позорное рабство. Ненавидели аллаховы джинны иблисовых, а иблисовы — аллаховых. Ненавидели и их ханы друг друга и всегда были полны жаждой мести за прошлые обиды.
Но чаще побеждали иблисовы джинны, так как они были смелы, подвижны, жестоки, неустрашимы, выносливы, закаляясь на
29-04-2015, 02:30