Эндогенные и экзогенные процессы в условиях неоднократных изменений климата создали современную морфоскульптуру Западно-Сибирской низменности. На севере широко распространены наложенные аккумулятивные ледниковые формы – конечно-моренные холмисто-грядовые массивы, зандровые поля и ложбины стока, термокарстовый рельеф и т. п.
В конце раннего плейстоцена сформировался современный топографический уклон низменности с юга на север. Северные районы испытывали относительные прогибания, а южные – небольшие поднятия. В четвертичное время под влиянием экзогенных процессов была создана разнообразная морфоскульптура низменности. Огромная Западно-Сибирская равнина приобрела современный облик[18] .
Согласно физико-географическому районированию, данная территория поделена на следующие части:
1. Кондинско-Тавдинская ландшафтная провинция (Кондинско-Ваховской ландшафтной области);
2. Кондинская низменность;
3. Северо-Сосьвинская ландшафтная провинция (Урало-Обская ландшафтная область);
4. На северо-северо-востоке Северо-Сосьвинская ландшафтная провинция граничит с Обско-Иртышской провинцией (Урало-Сибирская ландшафтная область).
В силу особых условий ледниковья Западно-Сибирской равнины отсутствуют ландшафты типа ледниковых равнин европейской части России. По устройству поверхности ледниковой аккумуляции в пределах области Кондинско-Северо-Сосьвинского водораздела равнины представляют собой плоско-волнистую , реже плоско-холмистую равнину , сложенную толщей ледниковых осадков. Наряду с этим, наблюдается развитие приподнятых и низменных равнин. Первые имеют максимальные абсолютные отметки и более резко очерченные формы эрозионного рельефа. Как правило, они представляют собой платообразные возвышенности, в пределах которых ледниковые образования лежат непосредственно на третичных и меловых отложениях[19] .
Низменные равнины занимают пониженные участки водораздельных пространств. Их рельеф осложнен впадинами многочисленных озёр, общая площадь которых на некоторых участках нередко составляет почти 50 % территории. Для рельефа подобных равнин характерно чередование широких заболоченных понижений и грив и обилие озёр. В северных районах Западно-Сибирской равнины, находящихся в зоне общего стабильного пригибания, ведущие структуры мезо-кайнозойского чехла находят прямое отражение в современном рельефе[20] .
К северу от зоны ледниковых равнин расположена наиболее пониженная часть Западно-Сибирской равнины. Её абсолютные отметки обычно не превышают 100 м и колеблются в пределах 50-75 м. Северная часть равнины представляет собой обширную зону морских четвертичных равнин с наложенными формами водно-ледниковой и аллювиальной аккумуляции. В морфологии речных долин проявляются их молодость по сравнению с долинами южной половины низменности. Вследствие более позднего зарождения и развития гидрографической сети в долинах отсутствуют древние террасы. Существенное влияние на развитие рельефа севера равнины оказала вечная мерзлота.
Аллювиальные равнины прарек занимают промежуточное положение между приподнятыми районами неогеновых равнин и пониженными уступами речных террас Иртыша, Ишима, Тобола и их притоков и имеют слабый уклон к северу. За пределами дренирующего влияния рек водораздельные пространства заболочен; в некоторых местах заболоченность превышает 80 %. Болота местами прерываются сухими островами различных размеров и конфигураций. Некоторое расчленение рельефа отмечается лишь вблизи речных долин. Здесь слабоволнистые равнины пересечены редко расположенными, обычно заболоченными, лощинами. В глубь водораздельных пространств они постепенно переходят в заболоченные протяжины[21] .
На территории Западно-Сибирской равнины широтная географическая зональность проявляется весьма ярко. Она является следствием зональности всего комплекса физико-географических условий. Климат меняется от сурового климата тундры до умеренного лесостепной и степной зон. Климат тундры отличается весьма продолжительной и суровой зимой с сильными ветрами, коротким прохладным и пасмурным летом с довольно частыми заморозками, но длинным световым днем. В течение всего года велика облачность. В пределах таежной зоны климат влажный с умеренным теплым летом и умеренно суровой снежной зимой. Для лесостепи и степи характерны недостаточно влажный климат с теплым летом и умеренно суровой снежной зимой[22] .
Преобладание условий, определяющих распад растительных организмов, выражается в небольшом количестве болот в степной лесостепной зонах. Болота здесь приурочены к западинам. Примерная уравновешенность процессов разложения и консервации растительных организмов характеризует условия начала болотообразовательного процесса, распространенного в подзоне березово-осиновых лесов. Резкое преобладание процессов образования органической массы, её отложения и консервации выражается в широком распространении болот в подзоне хвойных лесов, занимающих до 32 %общей площади в южной лесной подзоне и до 84 % в северной части тайги. Тундры характеризуются затуханием основных процессов почвообразования. Здесь распространены торфяники незначительной мощности[23] .
Лесистость достигает максимума в подзоне березово-сосновых лесов, затем резко уменьшается к югу, падая до минимума в зоне лесостепи, и несколько увеличивается в степной зоне за счет ленточных боров.
С точки зрения водного баланса, пояс максимального стока расположен севернее пояса максимального количества осадков в основном вследствие уменьшения испарения. Пояс наибольшего испарения смещен к югу (55-60 вградусос. ш.) от пояса максимальных осадков (57-65 градусов с. ш.). Южнее испарение уменьшается вследствие недостатка осадков при большом избытке тепла, а севернее – из-за недостатка тепла при относительном избытке осадков, которые по этой причине в значительной части расходуются на речной сток, в основном поверхностный. Валовое увлажнение территории достигает наибольших значений в средней и южной тайге, где большому количеству осадков соответствуют благоприятные условия для усвоения воды почвами[24] .
Таким образом, при сопоставлении ареала распространения манси на рубеже XIX-ХХ вв. с ландшафтно-топографической и топографо-климатической характеристиками данной территории, обнаруживается закономерность. Места расселения манси в это время приурочены к равнинным формам рельефа вблизи к крупным гидрологическим объектам и к умеренному и умеренно-континентальному климатическому поясу.
Эти обстоятельства можно объяснить как внешними, так и внутренними причинами. К первым относятся:
· давление со стороны русского населения, вытеснившего народ манси с Западного склона Уральских гор;
· С другой стороны, с востока, севера и юга от территории расселения манси проживали другие народы (ханты, селькупы, русские), противостоять которым из-за своей малочисленности манси не могли.
К внутренним причинам можно отнести:
· стремление манси к сохранению собственной уникальности, что было возможно сделать в данных условиях лишь поселившись в крайне чрезвычайно устойчивых экологических условиях.
· Именно в таежной зоне было возможно ведение хозяйства консервативного промыслового типа.
Глава 3. Сакральный пространственно-временной континуум в мифологическом мировоззрении манси
3.1 Разделение сакрального пространства-времени в мифах манси
До создания мира, согласно мифам манси, существовал первозданный хаос. Не было человека и ничего связанного с человеком. Мир был, если можно так выразиться, тотально сакральным. Сакральность была безвременной и не ограниченной пространственными рамками.
В мифах манси[25] первозданный хаос предстает как «сплошная вода, земли совсем нет». Но даже в этом безвременье есть пространство, совершенно четко представленное. Речь идет о «тундровом холме», то есть точке отсчета, от которой начал образовываться мир. «Тундровый холм» существовал вне времени и пространства – в мифе не указаны ни размеры холма, ни время, которое прошло перед актом сотворения мира. Правда, в варианте, записанном со слов информатора на р. Конда, есть также акт создания тундрового холма Мир-сусне-хумом с позволения его отца Нум-Торума[26] .
Мотив тундрового холма встречается и в других мифах. Многие исследователи склонны видеть в «тундровом холме» Мир-сусне-хума скалистые вершины гор, из-за которых каждый день поднимается Светлый бог Митра. Автору данной работы кажется, что это не совсем верно. Дело в том, что тундровый холм по описаниям в мифах очень напоминает территорию Западно-Сибирской низменности. На самом деле, большая часть территории Западно-Сибирской низменности покрыта болотами (см. главу 2). В болотах же на дальних расстояниях видны «холмы» - гривы, размеры которых не превышают нескольких десятков метров. А в пойменных болотах во время паводка из-под воды видны лишь небольшие клочки земли - пойменные останцы. По мере снижения уровня воды часть останца, находящаяся над водой, становится все больше. Происходит это постепенно, так же, как об этом говорится и в мифе о создании мира. Скорее всего, именно останцы пойменных и гривы верховых болот явились праобразом тундрового холма в мифах манси.
При этом можно утверждать, что мотив «тундрового холма» - центральный в космологических воззрениях манси – ни что иное, как автохтонный элемент мировоззрения, связанный в первую очередь с природно-климатическими и ландшафтно-топографическими характеристиками Западно-Сибирской низменности. Доказательством этого может служить наличие данного мотива в мифах хантов[27] . Кроме того, в пойме р. Оби в августе 1999 года в ходе археологической разведки в левобережье р. Оби отрядом археологической экспедиции Государственного окружного музея Природы и Человека под руководством О. И. Приступы было обнаружено два «поселения»: Троицкий Сор I (датировка затруднена) и Троицкий Сор II (предварительная датировка – ранний железный век - раннее средневековье). Оба поселения расположены в 7,5 км к З от п. Троица, в урочище Троицкий Сор[28] . Примечательно, что оба «поселения» расположены на пойменных останцах. Кроме того, в ходе археологической разведки, проведенной в 1999 году, на дереве, неподалеку от «поселения» Троицкий Сор I, был выявлен знак, очерчивающий границы (в отчете – «знак родовых угодий»). При этом видимых археологических объектов в ходе проведенной разведки не было обнаружено. Зато стратиграфические разрезы выявили наличие культурного слоя мощностью до 50 см. Троица I и Троица II – единичные памятники, расположенные в труднодоступных местах, добраться до которых возможно лишь по системе проток. Правильнее будет называть эти памятники местами, наделенными сакральными свойствами – святилищами . Единичность же памятников подобного типа объясняется слабой степенью исследованности пойм крупных водотоков. Автор данной курсовой работы склонен видеть в памятниках подобного типа выражение мифологических воззрений автохтонного населения Западно-Сибирской низменности.
В разных вариантах мифа акт сотворения земли связывается с разными богами – Нум-Торумом и Мир-сусне-хумом. Неизменным остается лишь одно. Железная гагара, ныряющая и находящаяся определенное время под водой. Первоначально у гагары не получается, нырнув, достать клочок земли из-под воды. Но ее старания не были напрасны. Именно акт ныряния в воду гагары связывается с появлением времени. Во всех вариантах мифа упомянут промежуток времени, который она находилась под водой. Следовательно, гагара как бы задала тот промежуток, которым должен меряться день и год. Только затем, постепенно возникает пространство: вода отступает, земли становится все больше.
Только после создания мира, где могут жить люди, происходит деление пространства-времени на сакральное и профанное. Мир делится на три части: верхний, средний и нижний. При этом удел существ, обитающих в одном мире, жить в нем всегда, попадая в другие миры лишь на короткое время и как будто случайно. Переход из мира в мир небезопасен даже для Мир-сусне-хума. Когда он попадает в нижний мир, чтобы добыть для людей солнце и луну, Х[к]уль-отыр , бог подземного мира, едва не настигает его[29] . Медведица же, дочь Нум-Торума, попав в средний мир, погибает от руки человека (См. «Медвежья песня о спуске с неба»[30] ).
Человеку категорически воспрещены переходы в верхний и нижний миры. Лишь после смерти он, возможно, оказывается на краткий срок в верхнем мире до момента перерождения в новом облике в среднем мире.
Затем появляется деление внутри среднего мира по линии Север-Юг. Для манси юг сакрален. Север, напротив, связывается с тяготами и бедами. Это прибежище Куль-отыра и других вредоносных духов. Манси иногда называют Мир-сусне-хума Али -хумом, то есть «южным человеком». При этом сакральный «юг» не всегда совпадает с географическим. Но это происходит не из-за неспособности манси определить точно, где север и где юг, а потому, что эти два направления разные. В архаическом сознании возможно совмещение, а иногда даже замещение, профанного пространства-времени сакральным.
Таким образом, в мифах манси заложены принципы деления мира на сакральные зоны. Согласно этим принципам осуществляются все обряды.
Обряд есть ритуал, церемония, церемониал, совокупность условных, традиционных действий, лишённых непосредственной практической целесообразности , но служащих символом определённых социальных отношений , формой их наглядного выражения и закрепления[31] . Понятия «обряд» и «обычай» не тождественны. Обычай можно определить как «унаследованный стереотипный способ поведения, который воспроизводится в определённом обществе или социальной группе и является привычным для их членов»[32] . Понятие «обычай», таким образом, более широкое, чем понятие «обряд». Обряд является лишь разновидностью обычая.
Обряды можно разделить на 2 основных типа:
· Обряды жизненного цикла;
· Обряды хозяйственного цикла.
Кроме того, существуют праздники. Отличие праздников от обрядов состоит в том, что регламентация обрядов более строга. Во время проведения праздников возможны ограниченные вариации. Кроме того, в празднике, как правило участвуют все члены коллектива, а в выполнении обычая принимают участие лишь отдельные лица (мужчины, старейшины и т. д.)
Рассмотрим по порядку реализацию идей, заложенных в мифах, в обыденной жизни манси через мифо-ритуальную практику.
3.2 Космизация пространства-времени в рамках обрядов жизненного цикла
Реализация идей, характерных для мифо-поэтического восприятия, сводится в традиционном обществе к постоянному и многократному повторению, воссозданию, дублированию модели мира, какой она видится носителям традиции[33] . Это воспроизводство осуществляется на всех уровнях общественной организации, ибо человек одновременно входит в состав таксономически разнопорядковых общностей и, соответственно, решает или принимает участие в решении различных по масштабам и значимости проблем.
Начать правильнее будет с исходного ряда. Сама личность человека на протяжении всей его жизни космизируется. Рождение человека воспринимается у манси как приход в этот мир одного из «умерших»[34] предков в его новом воплощении. До недавнего времени даже существовала традиция называть новорожденных по имени одного из умерших предков.
Рождение человека связано для манси с загрязнением: при родах отходят воды, появляются синеватая слизь, кровавые выделения. Все это могло нарушить чистоту жилища. Во избежание загрязнения манси вынесли место для родов (а также для менструаций, поскольку это тоже связано с загрязнением) в особое помещение – мань-кол ( маленький дом)[35] . Представляется особенно символичным тот факт, что мань-кол располагался на периферии освоенного пространства «у подножия женского дерева». Получается, что ребенок приходит в этот мир из другого, потустороннего мира, который находится за пределами пауля. Таким образом, сакральное пространство пауля ограничено местом рождения детей. Время рождения ребенка как бы «вырывает» женщину из обыденной жизни, вводит её вместе с новорожденным в область сакрального пространства-времени.
«Возвращение» в профанный мир связано с рядом обрядов очищения (дым тлеющей бобровой струи, водяной пар и пр.). Этими действиями как бы отключалось сакральное время для этой женщины, она возвращалась в ритм обыденной жизни.
Следующим важным этапом в становлении личности является инициация – обряд жизненного цикла, связанный с переходом из детского во взрослое состояние. У манси переход во взрослое состояние связывается в первую очередь со свадьбой. Молодой человек, не имея семью, не будучи социально ответственным, не мог войти в общество признанных социумом самостоятельных, дееспособных его членов. Именно поэтому только после свадьбы изготавливали священные покрывала[36] .
Жених перед обручением и свадьбой приносил в дом невесты в качестве кровавой жертвы оленя или коня, а в качестве бескровной жертвы – еду – хлеб, спиртное и т. п. После уплаты калыма и свадебного угощения в доме отца невесты жених живет у тестя до 7-10 дней. В это время он приносит жертву пупыхам рода жены. В этом могли участвовать и отец, и братья и т. п. Невеста же после того, как пупых тесыт (отведал пищи) отправляется в дом жениха, где с этого момента приносит жертвы духам-покровителям жениха[37] .
Получается следующая ситуация: жених, будучи представителем другого рода, приходит на землю не своих духов и приносит им жертвы. Ту же самую манипуляцию проводит и невеста. В свадебные обряды втягиваются также родственники с обеих сторон. При этом важно, чтобы жертвы были равноценными, чтобы не обидеть духов ни одной из брачующихся сторон. В период свадьбы, следовательно, позволяется проникновение в сакральную среду чужого рода. Разрешается поклонение чужим духам-покровителям. Фактически время свадебных обрядов отключает профанные пространство-время, стирает сакральные границы. В обыденное время лишь специальное приглашение может позволить чужаку проникнуть в столь интимную для манси часть их жизни.
Перед домом жениха совершается ритуал, приобщающий новую семью уже к верхнему миру
. Между новой семьей и Мир-сусне-хумом
заключается договор. Молодые вместе со старшими членами своих родов приносят кровавую жертву. Для этого кровью жертвенного животного орошается стена, у которой размещались пубы
. Если же действо происходило около культового амбара, то кровью и спиртным кропили наружные углы стены. Вареное мясо жертвы вкушалось божеством через исходящий от нее пар[38]
. Другая сторона договора - Мир-сусне-хум. Его «обязанностью» было вдохнуть «жизнь» в изображения духов-покровителей
29-04-2015, 02:04