В 1943 г. Стефан продолжал открывать новые храмы и благоустраивать уже открытые. В июне 1943 г. при Спасо-Окопной церкви г.Смоленска был организован второй в городе профессиональный церковный хор под управлением Т.И. Григорьева, регента, окончившего Московскую консерваторию.[84] Создание подобных хоров играло в то время очень важную роль, так как украшая богослужение хорошим пением, они тем самым притягивали в храм все больше людей, особенно молодежи.
Среди открытых храмов в 1943 г. были следующие: в Ново-Дугинском районе – церковь села Княжино (с мая 1943 г.); церковь г. Сухиничи (с мая 1943 г.); Петропавловская церковь г. Рославля; в Монастырщинском районе – церковь села Игнатовичи (Мигновичи); в Темкинском районе – церковь села Дуброво (с 10.06.1943 г.); в Касплянском районе – церковь села Зарубинки; в Износковском районе – церковь села Захарьевское; церковь г. Спас-Деменска; в Хиславичском районе – Ильинская церковь села Скверта.[85] В Смоленске в 1943 г. было вновь открыто три храма: церковь Святых Гурия, Самона и Авива (настоятель протоиерей Евгений Лызлов), церковь Всех Святых (находилась на ул. Октябрьской революции) и Тихвинская церковь (настоятель – протоиерей Иоанн Голуб), которая была восстановлена после частичного разрушения во время боевых действий в 1941 г.[86] Также в 1943 г. было открыто два старообрядческих молитвенных дома в Сычевском районе в деревне Капустино и в селе Липки.[87]
Таким образом, в 1943 г. было 12 церквей. А всего к концу оккупации в Смоленской епархии действовал 61 храм. Однако абсолютно точным это число назвать нельзя, так как были включены в основном те церкви, об открытии которых мною были найдены документальные сведения в Государственном архиве Смоленской области. В связи с этим нужно отметить, что в Вязьме, как пишет об этом М.В. Шкаровский в своей книге “Нацистская Германия и Православная Церковь”, за годы оккупации было открыто 8 храмов.[88] Учитывая такие обстоятельства, можно сделать достоверное предположение, что всего за годы оккупации было открыто примерно 70 церквей.
Говоря о церковном возрождении в Смоленске необходимо сказать о том, кто поминался в эти годы в храмах как предстоятель. С самого начала во всех открытых храмах Смоленской епархии на богослужениях совершалось поминовение патриаршего местоблюстителя митрополита Московского и Коломенского Сергия, которое продолжалось и после приезда епископа Стефана. Однако, после очередного подписания митрополитом Сергием воззвания против немецкой армии, по требованию последних его поминание было прекращено. О том как это произошло говориться в “Обращении к верующим” епископа Стефана:
“В Минской области, где вошло в силу гражданское управление, в последних числах августа состоялся Собор представителей Православной Церкви во главе с высшими иерархами. На Соборе вынесено постановление об автокефалии на освобожденной территории Православной Церкви по обстоятельствам времени с поминовением в храмах патриархов православных и митрополита Пантелеимона, проживающего в пределах Церкви.
По прибытии в г. Смоленск я столкнулся здесь с фактами поминовения митрополита Сергия, не отменив этого поминовения по существу, я прибавил поминовение и митрополита Пантелеимона.
Сейчас ввиду проникшего известия о подписании – вольном или невольном – со стороны митрополита Сергия воззвания против немецкой армии вопрос о поминовении митрополита Сергия разрешен сам собою, и входит в силу формула поминовения, принятая в Минской области”.[89]
Из текста этого “Обращения” видно, что сам Владыка Стефан не желал отменить поминовение митрополита Сергия и произвел эту отмену в очень аккуратной форме: “…вопрос о поминовении митрополита Сергия разрешен сам собою, и входит в силу формула поминовения, принятая в Минской области”. То есть епископ Стефан даже не отменил, а констатировал отмену поминовения митрополита Сергия, которая как бы произошла сама по себе.
Наряду с открытием храмов, проведением в них богослужений стремительными темпами шло и воцерковление людей. Наконец-таки, после тяжелейших гонений на Церковь в тридцатые годы у жителей Смоленщины появилась возможность свободно крестить своих детей, посещать церковь. Так, например, в газете “Новый путь” № 54 (75) от 12.07.1942 г. отмечается, что в недавно открытой церкви села Мошевого Починковского района всего за два месяца (март и апрель) было крещено в возрасте от одного месяца до двадцати лет около 1500 человек.[90] И как далее говорится в этой же газете, особенно много людей было крещено в Пасхальную неделю – по 115-120 человек в день.[91]
Необходимо отметить, что церковное возрождение, проходившее в Смоленской области, имело место благодаря активной деятельности духовенства и верующих, а не немцев. Хорошо организованная работа священников и мирян во время оккупации вновь возродила Смоленскую епархию и позволила ей существовать в последующие годы.
3.ТИПЫ ВНЕХРАМОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СМОЛЕНСКОЙ ЕПАРХИИ В ОККУПАЦИОННЫЙ ПЕРИОД
Деятельность Смоленской епархии во время оккупации далеко не ограничивалась только лишь стенами храма. Но, напротив, духовенство и верующие, используя возможность, позволявшую им так или иначе свободно действовать, старались войти во все сферы жизни, прилагая все усилия к возрождению духовности в сердцах людей.
Особенно важную роль во внехрамовой работе сыграл кружок интеллигентов, группировавшихся вокруг Успенского собора. В сентябре 1942 г. Благодаря согласию германского командования появилась возможность организовать передачу по радио докладов на религиозные темы. Составление таких докладов и взял на себя этот кружок. За октябрь-февраль 1942г. Было передано 9 религиозных докладов на такие темы: “Вера и знание”, “Религиозные мотивы в русской поэзии” (4 доклада), “Природа доказывает бытие Бога”, “До чего довело нас безбожие” и другие.[92]
С течение времени кружок начал вести работу по религиозно-нравственному просвещению и в других формах. В октябре 1942 г. в количестве 15 тысяч был издан молитвослов, распространявшийся в церквах и школах Смоленска. Члены кружка дали свои статьи в составленный протоиереем Николаем Шиловским Церковный календарь, в котором были также помещены богослужебные указания и пасхалия. Протоиереем Шиловским был также издана в июне 1943 г. брошюра “О таинствах Святой Православной Церкви”, в которой излагались история происхождения таинств и значение их в жизни христианина. Членами кружка также было помещено 11 статей в газетах на религиозно-нравственные темы. Кроме этого, ими также было прочитано 8 докладов в церквах после богослужений по объяснению верующим богослужений, евангельских чтений и религиозных праздников. Так, например, 20 и 27 декабря 1942 г. при содействии настоятеля Спасо-Окопной церкви г. Смоленска протоиерея Николая Домуховского в этом храме профессором богословия Д.И. Абрамовичем были прочитаны лекции о Божественной литургии. А 3 января 1943 г. в этом же храме профессором А.И. Колесниковым была проведена лекция о Рождестве Господа Бога и Спас нашего Иисуса Христа.[93]
Было приступлено к организации двух передвижных библиотек религиозной литературы, которые постепенно переезжали из одной церкви в другую, и духовных концертов по радио и на эстраде. Одним из членов кружка был сделан доклад: “Диаконисы в древней Церкви”. Кружком принимались подготовительные работы к организации религиозно-просветительской работы среди детей. Организация вышеупомянутых передвижных библиотек была завершена в конце июня - начале июля 1943 г. Такие библиотеки были открыты при Успенском соборе, Спасо-Окопной, Всехсвятской, Гурьевской и Тихвинской церквах. Как отмечала смоленская писательница Е.В. Домбровская, член кружка, читатели особенно охотно брали жития святых и повести из жизни древних подвижников. Большой популярностью пользовались Троицкие листки и приложения к журналу “Русский паломник”. Среди молодежи усиливались стремления познакомиться с Новым Заветом, с книгами, объясняющими богослужения. Более пожилые интересовались святоотеческими творениями и Добротолюбием. Нередко прихожане Гурьевской и Тихвинской церквей, будучи жителями окраин города и близлежащих деревень, брали книги не только для себя, но и для своих детей, которые, по их словам, “как слепые росли и хороших книг не видели”. Больше всего молодых читателей было в Спасо-Окопной церкви, во Всехсвятской – преимущественно читатели средних лет, среди них много учителей.[94]
25 марта 1943 г. вышеупомянутый кружок интеллигенции епископом Смоленским и Брянским Стефаном был преобразован в Смоленский Епархиальный комитет по религиозно-нравственному просвещению под председательством самого Преосвященного Стефана. В состав комитета вошли представители смоленского духовенства и интеллигенции: Д.И. Абрамович, профессор А.Н. Мариинский, профессор Д.П. Сошальский, писательница Е.В. Домбровская, инженер Виноградов и другие. В задачи комитета входило: проведение членами комитета религиозно-просветительской работы во всех вышеперечисленных формах, руководство работой и всемерное содействие организации при храмах епархии под председательством членов Церковно-приходских правлений по религиозно-просветительской части “Церковно-приходских комиссий по религиозно-нравственному просвещению”, которые должны были вести работу в тех же перечисленных выше формах (радио, газеты, проповеди, концерты, работа среди детей, издательство, библиотеки и т.д.).[95]
Все это сразу же начало воплощаться в жизнь. Так, 2 июля 1943 г. при Успенском соборе начались занятия по Закону Божию с детьми школьного возраста и взрослыми, которые проводил протоиерей Петр Беляев.[96] А с апреля 1943 г. в средних школах Смоленска началось преподавание Закона Божиего. О том, как проходили эти занятия и каково было к ним отношение со стороны учеников, их родителей и учителей подробно описывает Е.В. Домбровская в газете “Новый путь” в своей статье “На руке Закона Божиего”:
“Недавно одна верующая женщина рассказала, что знакомый ей мальчик двенадцати лет почувствовал непреодолимое стремление креститься после беседы настоятеля Гурьевской церкви о. Евгения Лызлова, проведенной в школе №3.
Поглощенная этим рассказом, я шла по улице и неожиданно встретила самого о. Евгения в сопровождении какого-то молодого человека.
Я горячо поздравила о. Евгения со столь большим успехом на первых же шагах его преподавания, а он, приветливо улыбаясь, познакомил меня со своим спутником – директором 3-й школы В.Н. Гришиным.
Оба пригласили меня в эту школу послушать беседы о. Евгения с ребятами, познакомиться с ними, посмотреть классы.
Я с удовольствием согласилась и 21 мая ранним утром направилась в школу, находящуюся на окраине города – в Ямщине.
Мы пришли в 5 класс. Начался урок Закона Божия. Собственно это был еще не урок, а продолжение той вступительной беседы, которой о. Евгений начал свое знакомство с детьми и, в свою очередь ознакомление их с новым предметом, известным детям только понаслышке, да и то в искаженном виде!
Беседа содержала в себе краткие сведения о начатках нашей религии - понятие о сотворении мира, блаженство первых людей, их грехопадение и Обетованном Искупителе – Христе.
Я внимательно наблюдала лица юных слушателей: они были сосредоточены и серьезны.
После беседы о. Евгений спросил у некоторых учеников, как относятся их родители к введению Закона Божия в курс школьного преподавания?
Ответ последовал единодушный:
- Наши родители считают, что это очень хорошо!
В 6 классе беседа велась на ту же тему, но применительно к более старшему возрасту.
Когда занятия окончились, я рассказала школьникам о русских ученых, с которыми я, будучи научным сотрудником зоологического института Академии наук, близко соприкасалась, о великом академике И.П. Павлове - верующих православных людях, принимавших религию не только отвлеченно, но и любивших и обряды родной Русской Церкви.
Когда о. Евгений и я вернулись в учительскую, В.Н. Гришин рассказал мне, что учащиеся обратились к нему с просьбой организованно посетить церковь во время праздничной обедни, к чему он отнесся весьма сочувственно.
В.Н. Гришин недавно достал для школы пианино; он намеревался пригласить учительницу пения и организовать хоровой кружок, который будет участвовать в церковном пении.
Посещение школы № 3 оставило самое отрадное впечатление: молодое поколение, видимо, попало в хорошие руки, духовные потребности подростков найдут удовлетворение в здоровой атмосфере тесного единения руководителя школы, представителя Церкви, родителей и детей”.[97]
Чувствуя острую необходимость в образованных священнослужителях, благодаря активной деятельности епископа Стефана и епархиального комитета по религиозно-нравственному просвещению, в 1943 г., как уже упоминалось об этом в предыдущей главе, были открыты пастырские курсы для подготовки священно- и церковнослужителей из мирян, а также для лиц уже имеющих сан, но желающих обновить свои знания после долгого вынужденного перерыва пастырской деятельности. После литургии в Успенском соборе Преосвященный Стефан обратился к слушателям курсов с кратким приветственным словом и выразил радость, что настал, наконец, день, в который осуществились давнишние ожидания верующих, казавшиеся еще год тому назад несбыточной мечтой. По окончании молебна присутствовавшие перешли в помещение, отведенное для курсов в квартире епископа. После пения молитвы “Днесь благодать Святого Духа нас собра” с благословения епископа Стефана профессор А.Н. Мариинский открыл курсы краткой речью, в которой обрисовал их важное значение, столь необходимых в настоящий момент, и выразил твердую уверенность, что Бог поможет нам преодолеть все трудности этого великого ответственного дела. Данные курсы были рассчитаны на три месяца (июнь, июль, август), в порядке постепенности преподавались: Священная история Ветхого и Нового Завета (преподаватель прот. Н. Шиловский), церковнославянский язык (проф. Д.И. Абрамович), церковное пение (прот. Е. Лызлов), литургика и катехизис (прот. П. Беляев), История Церкви (проф. Д.П. Сошальский и Б.Г. Меньшагин), основное богословие (проф. А.Н. Мариинский), нравственное богословие (епископ Стефан). Число учащихся составило 40 человек, среди которых кроме духовных лиц были учителя и учащиеся старших классов средних школ.[98]
Данные курсы просуществовали только запланированные три месяца – до освобождения Смоленска в сентябре 1943 г.
Наряду с духовно-просветительской работой Смоленская епархия вела также активную благотворительную деятельность.
В марте 1943 г. епископом Стефаном было сделано распоряжение, по которому в состав приходского правления каждого храма должен был быть избран особый член по делам церковной благотворительности, который должен был объединить вокруг себя прихожан для оказания помощи всем нуждающимся.[99]
С этой же целью 2 марта 1943 г. при Свято-Успенском кафедральном соборе г. Смоленска был учрежден женский комитет во главе с писательницей Е.В. Домбровской, в который вошло более двадцати женщин. Данный комитет помогал нуждающимся собранными вещами, деньгами, продуктами, осуществлял погребение одиноких мирян, ходатайствовал за людей перед городской администрацией, опекал находящихся на лечении в больницах и пр. За первый месяц своего существования ими была оказана материальная помощь 16 лицам, находившимся в состоянии тяжелой нужды или болезни. Из них в особенности следует отметить В.Л. Машкину, беженку из Калинина, потерявшую семью и взявшую на воспитание полугодовалую девочку, круглую сироту. Комитет оказал ей помощь выдачей муки и денег. Кроме дел благотворительности женский комитет взял на себя задачи по обслуживанию кафедрального собора и шитья облачений для него.[100]
За июнь 1943 г. данным комитетом было передано Смоленскому детскому дому свыше 1000 руб., собранных по благословению епископа Стефана за богослужениями в соборе, Спасо-Окопной и Тихвинской церквах.[101] Сам же Владыка Стефан пожертвовал детскому дому 30 яиц, другие продукты и полотенца, а протоиерей Петр Беляев – 73 отреза крестьянского полотна.[102]
В августе 1943 г. настоятель храма села Ольши священник В. Городецкий передал через женский комитет Успенского собора Смоленскому детскому дому 1000 руб. и 11 метров холста.[103] В свою очередь, сам женский комитет передал окружному финансовому отделу 1109 руб., собранных для Волковского детского дома за богослужениями в Успенском соборе и Спасо-Окопной церкви.[104]
Подобный комитет по делам благотворительности был организован в июле 1943 г. и при Спасо-Окопной церкви г. Смоленска во главе с К.Г. Игельстром. В него вошли: настоятель протоиерей Николай Домуховский, архимандрит Феодосий, все члены причта, старшина Шейновской волости А.М. Румакин и 12 женщин. Деятельность этого комитета охватывала Рачевку и близлежащие деревни.[105]
По мере возможности оказывалась помощь советским военнопленным. В недавно изданном жизнеописании настоятеля церкви Святых Гурия, Самона и Авива протоиерея Евгения Лызлова говорится: “В немецкой комендатуре Смоленска он выхлопотал разрешение посещать лагеря военнопленных для духовного окормления. Благодаря его стараниям немецкая администрация отпустила из лагеря всех смоленских солдат и позволила населению (крестьянам) приносить военнопленным продукты питания – это разрешение касалось одного большого лагеря в предместьях Смоленска. Отец Евгений сам собирал одежду и обувь для наших солдат и на санках отвозил собранное в лагерь”. Протоиерею Евгению дважды удалось избежать угрозы немецкого расстрела. А то, что она была вполне реальна, подтверждает хотя бы факт расстрела 13 сентября 1942 г. священника Покровской церкви Ржева, прямо на паперти, на глазах у диакона.[106]
Подводя итог данной главы нужно сказать, что
29-04-2015, 01:49