Борис Годунов. Пушкин А.С.

Борис Годунов. Пушкин А.С.

Автор посвящает памяти  Н. М. Карамзина  

Кремлевские палаты (1598 года, 20 февраля). Князья Шуйский и Воротынский.  

Они рассуждают о том, что “народ еще повоет да поплачет, // Борис еще поморщится немного,.. // И наконец по милости своей // Принять венец смиренно согласится...”. Воротынский не верит, что Борис захочет стать государем. Шуйский рассказывает, как он двенадцать лет тому назад был послан в Углич расследовать убийство царевича Димитрия, все указывало на участие в нем Годунова, “...И,.возвратись, я мог единым словом // Изобличить сокрытого злодея”. Но Годунов смотрел в глаза, “как будто правый”. И Шуйский не смог выступить против Бориса. Воротынский удивляется, неужели кровь младенца не беспокоит убийцу? Шуйский уверен:  

Перешагнет; Борис не так-то робок!  

Какая честь для нас, для всей Руси!  

Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,  

Зять палача и сам в душе палач,  

Возьмет венец и бармы Мономаха...  

Они решают “народ искусно волновать”, чтобы избавиться от Годунова.  

Красная площадь  

Народ  

Народ в ужасе из-за отказа Бориса вступить на трон: “О боже мой, кто удет нами править? // О горе нам!” Духовенство призывает народ угово-1Ить царицу благословить Бориса на царствование.  

Девичье поле. Новодевичий монастырь  

Народ  

Собравшаяся толпа не понимает, что происходит. Боясь оплошать, люди [повторяют друг за другом: стараются заплакать и падают на колени. “Бо-

Вот черни суд: ищи ж ее любви.  

В семье моей я мнил найти отраду,  

Я дочь мою мнил осчастливить браком —  

Как буря, смерть уносит жениха...  

И тут молва лукаво нарекает  

Виновником дочернего вдовства  

Меня, меня, несчастного отца!..  

Кто ни умрет, я всех убийца тайный:..  

...все я!  

Ах! чувствую: ничто не может нас  

Среди мирских печалей успокоить;  

Ничто, ничто... едина разве совесть.  

Так, здравая, она восторжествует  

Над злобою, над темной клеветою.  

Но если в ней единое пятно,  

Единое, случайно завелося,  

Тогда — беда! как язвой моровой  

Душа сгорит, нальется сердце ядом,  

Как молотком стучит в ушах упрек,  

И все тошнит, и голова кружится,  

И мальчики кровавые в глазах...  

И рад бежать, да некуда... ужасно!  

Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.  

Корчма на литовской границе  

Мисаил и Варлаам, бродяги-чернецы,  

Григорий Отрепьев,мирянином;хозяйка  

Хозяйка угощает всех вином. Мисаил беседует с Григорием о причине грусти молодого человека, а между тем литовская граница рядом. Но Григорий уверен: “Пока не буду в Литве, до тех пор не буду спокоен”. Мисаил и Варлаам не понимают, чем так привлекательна для Григория Литва. Они сами покинули монастырь и теперь им везде хорошо. “Литва ли, Русь ли”, монахи пьют и веселятся, приглашая Григория с собой, но он отказывается и узнает у хозяйки дорогу в Литву; хозяйка уверена, что он сможет добраться до Луевых гор к вечеру, если не остановят царские заставы. Григорий испуган: кого ловят? Хозяйка слышала, что кто-то из Москвы сбежал. Она объясняет, что стражники стоят только на дорогах, а в Литву можно попасть по любой тропе, не только торной дорогой. Входят дозорные, они интересуются посетителями корчмы, хотят поживиться за счет монахов. Пристав достает царский указ о сбежавшем из Москвы Гришке Отрепьеве, он подозревает Мисаила. Григорий читает указ. Там сказано, что Отрепьев впал в ересь, сбежал к литовской границе, “царь приказал изловить и повесить”. Дается и словесный портрет Григория, а он, глядя на Варлаама, дает его описание: “А лет ему вору Гришке от роду... за 50. А росту он среднего, лоб имеет плешивый, бороду седую, брюхо толстое...” Приставы готовы схватить Варлаама, но тот выхватывает у Григория бумагу и читает: “А лет е-му от-ро-ду... 20... А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой...” Приставы подступают к Григорию, он выхватывает нож, от неожиданности они расступаются, и Григорий выскакивает в окно.  

Москва. Дом Шуйского  

Шуйский, множество гостей. Ужин.  

Шуйский предлагает гостям выпить последний раз за государя. Мальчик читает молитву, потом все расходятся. Оставшийся Афанасий Михайлович Пушкин сообщает хозяину о полученном от племянника из Кракова письме, в котором сказано, что убиенный в Угличе Димитрий жив: Кто б ни был он, спасенный ли царевич,  

Иль некий дух во образе его,  

Иль смелый плут, бесстыдный самозванец,  

Но только там Димитрий появился.  

Шуйский не сомневается, что это самозванец. Если народ узнает о нем, “быть грозе великой”. Бояре сговариваются пока молчать.  

Царские палаты  

Царевич чертит географическую карту, царевна, мамка царевны Ксения тоскует о недавно умершем женихе. Мамка утешает, что будет и другой жених. Входит Борис, он искренне жалеет дочь, интересуется занятиями сына:  

Учись, мой сын: наука сокращает  

Нам опыты быстротекущей жизни —  

Когда-нибудь, и скоро, может быть,  

Все области, которые ты ныне  

Изобразил так хитро на бумаге,  

Все под руку достанутся твою. С докладом входит Семен Годунов, он сообщает о прибывшем к Пушкину гонце из Кракова. Борис приказывает гонца перехватить, Семен уже послал своих людей. Приходит Шуйский, он рассказывает царю о появившемся в Кракове самозванце под именем царевича Димитрия. Борис приказывает перекрыть литовскую границу и спрашивает Шуйского, бывшего тринадцать лет назад в Угличе, не произошла ли тогда подмена царевича? Шуйский уверен: “Нет, государь, сомненья нет: Димитрий // Во гробе спит”. Борис понимает: “Так вот зачем тринадцать лет мне сряду // Все снилося убитое дитя!.. // Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!”  

Краков. Дом Вишневецкого  

Самозванец и раЪег1 Черниковский  

Самозванец обещает: не пройдет и двух лет, как вслед за ним Русь признает власть католической церкви. Священник благодарит самозванца за столь приятную перспективу. Григорий призывает пришедших к нему русских беглецов и поляков идти войной на Русь. Курбский рассказывает о своем знаменитом отце, угасавшем в Больший, мечтавшем вернуться на родину; теперь сыну представилась такая возможность. Самозванец обещает беглецам:  

Мужайтеся, безвинные страдальцы, —  

Лишь дайте мне добраться до Москвы,  

А там Борис расплатится во всем.  

Все кричат:  

В поход, в поход! Да здравствует Димитрий,  

Да здравствует великий князь московский!  

Замок воеводы Мнишка в Самборе.  

Ряд освещенных комнат. Музыка  

Вишневецкий, Мнишек  

Мнишек рад, что Димитрий увлекся Мариной, “дочь моя царицей будет?” Танцуя с Димитрием, Марина назначает ему свидание. Окружающие обсуждают Димитрия и его планы.  

Ночь. Сад. Фонтан  

Входит Самозванец, он смущен любовью к Марине. Марина требует, чтобы он открыл ей самые заветные мысли, “чтоб об руку с тобой могла я смело // Пуститься в жизнь...” Димитрий готов отказаться от всего ради ее любви:  

Твоя любовь... что без нее мне жизнь,..  

В глухой степи, в землянке бедной — ты,  

Ты заменишь мне царскую корону,  

Твоя любовь...  

Но Марине важен титул Димитрия:  

...Знай: отдаю торжественно я руку  

Наследнику московского престола,  

Царевичу, спасенному судьбой.  

...Другого мне любить нельзя.  

Он открывает Марине всю правду о себе: “...Одна любовь принудила меня // Все высказать”. Теперь же он будет свято хранить эту тайну:  

Тень Грозного меня усыновила,  

Димитрием из гроба нарекла,  

Вокруг меня народы возмутила  

И в жертву мне Бориса обрекла.  

Царевич я. Довольно, стыдно мне  

Пред гордою полячкой унижаться. —  

Прощай навек. Игра войны кровавой,  

Судьбы моей обширные заботы  

Тоску любви, надеюсь, заглушат.  

...Но — может быть, ты будешь сожалеть  

Об участи, отвергнутой тобою.  

Марина рада:  

Наконец  

Я слышу речь не мальчика, но мужа.  

С тобою, князь, она меня мирит.  

Безумный твой порыв я забываю  

И вижу вновь Димитрия.  

Очисти Кремль, садись на трон московский,  

Тогда за мной шли брачного посла;..  

Самозванец решается: “Заутра двину рать”.  

Граница литовская  

(1604 года, 16 октября)  

Князь Курбский и Самозванец, оба верхами  

Полки приближаются к границе  

Курбский счастлив ступить на землю предков. Самозванцу же отравляет радость осознание предательства: “...я Литву // Позвал на Русь, я в красную Москву // Кажу врагам заветную дорогу!..” Полки переходят  

границу.  

Царская дума  

Царь, патриарх и бояре  

Царь посылает Трубецкого и Басманова против Самозванца. Патриарх рассказывает Борису историю пастуха, исцеленного от слепоты святыми мощами Димитрия в Угличе. Он “тихую молитву сотворил, // Глаза... прозрели...” Патриарх советует перенести святые мощи Димитрия в Кремлевский Архангельский собор, “народ увидит ясно // Тогда обман безбожного злодея,..” Шуйский возражает против этого: “Не скажут ли, что мы святыню дерзко // В делах мирских орудием творим?” Он предлагает поговорить с народом, Борис согласен.  

Равнина близ Новгорода-Северского  

(1604 года, 21 декабря)  

Битва  

Русские войска бегут от ляхов, православные, отказываются идти войной на законного царевича.  

Димитрий приказывает трубить победу:  

Ударить отбой! мы победили. Довольно; щадите русскую кровь. Отбой!  

Площадь перед собором в Москве  

Народ  

Люди ждут выхода Бориса из храма, они говорят о Димитрии, как о законном царе. Приходит юродивый Николка, мальчишки его дразнят, а потом отнимают копеечку и убегают. Юродивый плачет и жалуется Борису, появившемуся из храма:  

Борис, Борис! Николку дети обижают... Николку маленькие дети обижают... Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича.  

Борис просит Николку помолиться за него. Николка же уверен:  

Нет, нет! нельзя молиться за царя Ирода — богородица не велит.  

Севск  

Самозванец, окруженный своими  

Самозванец беседует с русским пленным, от которого узнает, что Борис “очень был встревожен” победой Димитрия. На Москве ежедневные казни, расправы с недовольными, “тюрьмы битком набиты”. Димитрий призывает своих сторонников идти на Москву, поляки робеют.  

Лес. В отдалении лежит конь издыхающий  

Лжедмитрий, Пушкин  

Ляхи рассказывают Самозванцу о своем поражении. А Лжедмитрий спокойно ложится и засыпает.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта litra/