Закон исключения третьего

след­ствие. Классический пример. Дождь прошел. Это объективное осно­вание (причина) того, что крыши домов мокрые (следствие), но не наоборот. Логических же оснований в рассуждении об этой при­чинно-следственной связи может быть два: «Крыши домов мок­рые, потому что прошел дождь» и «Прошел дождь, потому что крыши домов мокрые». Почему это возможно? Потому что причи­на и следствие связаны между собой необходимым образом. Если есть причина, то есть и следствие, и наоборот: если есть следствие, то есть и причина. Надо только учитывать фактор «множественнос­ти причин» или «множественности следствий» (см. об этом выше),

Какова сфера действия закона достаточного основания? Если закон тождества явился обобщением прежде всего практики опе­рирования понятиями, а закон противоречия и исключенного тре­тьего — практики функционирования суждений, то закон доста­точного основания есть результат обобщения практики получения выводного знания. В нем выражено отношение одних истинные мыслей к другим — отношение логического следования, обеспе­чивающего в конечном счете их соответствие действительности. Этот закон означает, что в правильном рассуждении вывод всегда достаточно обоснован.

Следовательно, в сферу действия этого закона входят прежде всего умозаключения. Когда, например, из двух посылок: «Все жи­вое смертно» и «Люди — живые существа» мы делаем вывод, что «Все люди смертны». то это означает: «Все люди смертны» пото­му, что «Все живое смертно». Подведение того или иного предмета мысли под общее понятие служит достаточным основанием для распространения на него всех тех свойств, которые присущи всему классу предметов, мыслимому в этом понятии. Вспомним аксиому простого категорического силлогизма: Dictum de omni et de nullo.

В сфере действия закона достаточного основания находятся также доказательства. Уже само их существование есть показатель того, что такой закон существует. Кроме того, одно из важнейших пра­вил доказательства — правило не только необходимости, но и до­статочности оснований — прямо обусловлено действием этого за­кона. Например, существует объективная связь между ясным мыш­лением и ясным изложением. Поэтому если мы хотим обосновать, почему человек ясно излагает свои мысли, то можем сослаться на то, что он ясно мыслит. Это достаточное основание. Впрочем, можно сказать и наоборот: «Он ясно мыслит, потому что ясно излагает». Это тоже достаточное логическое основание.

Требования, вытекающие из закона достаточного основания, и ошибки, связанные с их нарушением. Будучи объективным, закон достаточного основания предъявляет к нашему мышлению важ­ные требования: всякая истинная мысль должна быть обоснован­ной, или: нельзя признать высказывание истинным, если для него нет достаточных оснований. Иными словами, ничего нельзя при­нимать на веру: надо основываться на достоверных фактах и ранее доказанных положениях. Этот закон направлен против бессвязных, хаотичных, бездоказательных рассуждении; голого, необоснован­ного теоретизирования; неоправданных, неубедительных выводов. Он враг всяких догм, пустых верований, суеверий и предрассудков.

Важнейшей логической ошибкой, связанной с нарушением требований закона достаточного основания, выступает «поп sequitur» («не следует») — ошибка «мнимого следования». Она обнаружива­ется там, где нет достаточной логической связи между посылками и заключением, между тезисом и основаниями, доводами и выво­дами.

Образцом подобной нелогичности служит рассуждение фило­софов-лилипутов в произведении Джонатана Свифта «Путешествие Самюэля Гулливера»: «Вы утверждаете, правда, что на свете суще­ствуют другие королевства и государства, где живут такие же ги­ганты, как вы. Однако наши философы сильно сомневаются в этом... Ведь не подлежит никакому сомнению, что сто человек вашего роста могут за самое короткое время истребить все плоды и весь скот во владениях его величества. Кроме того, у нас есть летописи. Они заключают в себе описание событий за время в шесть тысяч лун, но ни разу не упоминают ни о каких других странах, кроме двух великих империй — Лилипутии и Блефуску».

Здесь снова вывод не вяжется с доводами. Если в летописях нет упоминания о каком-либо событии, то это еще не значит, что его не было на самом деле. Существование события не связано необхо­димым образом с летописями.

Или клас­сический пример с Катюшей Масловой из романа Л. Толстого «Вос­кресение» В связи с убийством (отравлением) куп­ца Смелькова Маслова была приговорена к каторжным работам и сделано это вследствие не только судебной, но и логической ошибки. Ею как раз и была ошибка под названием поп sequitur («не следует»). Если бы в решении суда присяжных было записано: «Виновна, но без умысла ограбления и без намерения лишить жизни», Маслова была бы оправдана.

Ошибка «мнимого следования» иногда сознательно допускает­ся для создания комичной ситуации, шутки и т. п. Мы находим , например, у бессмертного Козьмы Пруткова: «Я поэт. поэт даро­витый! Я в этом убедился; убедился, читая других: если они по­эты, так и я тоже». Или: «Смерть для того поставлена в конце жиз­ни, чтобы удобнее к ней приготовиться».

Значение закона достаточного основания. Этот закон, разумеет­ся, ничего не говорит о том, какие конкретно основания для дан­ного вывода являются достаточными. Он только дисциплинирует наше мышление, направляя его на поиск таких оснований, на обес­печение обоснованности вывода.

Это особенно важно в научном познании, прежде всего в тео­ретических науках, где велика роль выводного знания. Вот почему Г. Лейбниц придавал фундаментальное значение не только прин­ципу противоречия, но и принципу достаточного основания. Он имеет большое значение, в частности, в связи с коренным вопро­сом теории познания — о критерии истинности наших знаний. Ус­тановлено, что таким критерием служит прежде всего обществен­ная практика — материально-производственная, общественно-политическая деятельность, практика научных наблюдений и экс­периментов. Именно она позволяет надежно отделять истинные знания от ложных. Однако далеко не все знания возможно и необ­ходимо проверять непосредственно на практике. Если мы знаем, что существует закон всемирного тяготения, то нет надобности каждый раз проверять, упадет предмет или нет, когда мы его вы­пустим из рук. Это можно сделать и логическим путем: вывести одно знание из другого, уже проверенного на практике и получив­шего статус истинного. Следовательно, наряду с коренным, прак­тическим критерием истинности наших знаний есть и другой — производный, логический критерий. Весь вопрос только в том, достаточны ли логические основания для того или иного вывода. На правильное решение этого вопроса и ориентирует нас закон достаточного основания.

В практической деятельности тоже важно руководствоваться этим законом. Так, известный русский социолог Питирим Соро­кин (с 1922 г. — в эмиграции), выступая против извращений в строительстве социализма в нашей стране, заявлял: «Можно и дол­жно звать всех к производительной работе по возрождению стра­ны, но ниоткуда не следует, что эта работа может и должна совер­шаться только по штампам и циркулярам в качестве агентов влас­ти и чиновников, или обратно — должна быть непременно работой. низвергающей власть».Таким образом, автор отмечал известное отсутствие последо­вательности в определенных тогдашних практических действиях власти в стране. И позднее не было достаточных оснований для того, чтобы в экономике страны десятилетиями игнорировать ми­ровой опыт развития рыночных отношений. Но и в настоящее вре­мя, когда произошла смена власти, многие ее действия представ­ляются тоже недостаточно обоснованными, правда, уже в ином социальном смысле. Так, нередко опыт предшествующего разви­тия страны огульно отрицается лишь на том основании, что он в конечном счете не удался. Однако это еще не достаточное основа­ние для подобного нигилизма.

Закон достаточного основания имеет прямое отношение к юри­дической практике. В законодательстве довольно широко распрост­ранено само понятие «достаточные основания». Так, в уголовном процессе по отношению к обвиняемому (а в исключительных слу­чаях к подозреваемому) законом предусмотрены меры пресечения при наличии для этого достаточных оснований. Причем сами эти основания раскрываются.

В гражданском законодательстве говорится, что гражданские права и обязанности возникают из предусмотренных законом ос­нований.

В судебной практике дело может стать предметом судебного раз­бирательства, если для этого есть достаточные основания. Приго­вор или решение суда должны быть мотивированными, т. е. обосно­ванными.

В повседневной речи, говоря о том, что многие законы не дей­ствуют, мы приводим в качестве основания то, что нет процедуры их использования и т. д.

Заключение

Рассмотренные выше основные формально-логические законы мышления открыты традиционной логикой. Как относится к ним символическая логика? Она основывается на них в своих построе­ниях и процедурах, но в целях решения собственных специфичес­ких задач вносит в них необходимые уточнения и дает им свою символику. Так, раскрывая их единство в определенном отношении, она рассматривает их в качестве тождественно-истинных формул . Что это значит? Многие логические формулы, используемые в символической логике (логике высказываний), оказываются при одних логических значениях своих переменных истинными, а при других — ложными. Тождественно истинные формулы тем и отли­чаются, что они имеют логическое значение «истина» при всех логических значениях своих переменных. Истинность таких фор­мул обусловлена их логической структурой. Поэтому они называ­ются еще логически истинными формулами. В конечном счете их истинность определяется тем, что в их структуре отражаются наи­более глубокие и общие связи самого объективного мира. Посред­ством этих формул и выражаются законы логики.

Так, закон тождества выражается логической формулой А ≡ А (А равносильно А) или А->А («Если А, то А»).

Закон противоречия выражается формулой ┐ (А^ ┐А) («Невер­но, что А и не-А).

Закон исключенного третьего — A v ┐А (А или не-А).

Считается, что закон достаточного основания символически выразить нельзя, так как это исключительно содержательный закон. Приведем пример толкования подобных формул. Так, сложные высказывания типа: «Закон принят, или закон не принят», «Реше­ние суда правильное, или решение суда неправильное», имея фор­мулу Av┐А (закон исключенного третьего), истинны независимо от того, истинны или ложны образующие их элементарные сужде­ния. Вот таблица истинности этой формулы:

Наряду с тождественно-истинными формулами есть еще тож­дественно-ложные формулы. Ими выражаются логические проти­воречия.

Благодаря табличному способу символическая логика (логика высказываний) в состоянии эффективно выявлять как тождествен­но-истинные формулы, так и тождественно-ложные формулы — законы логики и логические противоречия. В этом ее громадный шаг вперед по сравнению с традиционной логикой.

Список используемой литературы

1. Логика. Учеб. Под ред. Иванова Е.И., Москва, 2000 г.

2. Аристотель. Соч. т.1 с. 141, т.2 с.257.

3. Лейбниц Г. Избранные философские сочинения. М. 1968 с. 377.

4. Философские науки 1992 №1 с.7




29-04-2015, 02:39

Страницы: 1 2
Разделы сайта