Геополитическое значение территории современного Курдистана

имели множество баз, зачастую в нескольких километрах от таких крупных городов, как Захо и Дохук в «освобожденных зонах», протянувшихся вместе с коридорами от иранской до сирийской границы Ирака. Они проникали глубоко в равнинные районы, совершая партизанские операции вплоть до Киркука и регулярно по нескольку часов блокировали ключевую трассу Багдад – турецкая граница. По мнению западных наблюдателей, «курды, являющиеся чемпионами Ближнего Востока по количеству восстаний против центральных властей… используют в основном тактику, с помощью которой они нанесли поражение древним грекам». Отсутствие военной стратегии, анализа соотношения сил, стихийность выступлений и неготовность к военно-политическим изменениям особенно характерны были во время весеннего восстания после освобождения Кувейта коалицией многонациональных сил. Вслед за восстанием шиитов на юге страны, что давало курдам надежду на отвлечение правительственных сил в этот регион, и, по сути, провокационным призывом президента США Джорджа Буша к курдам выступить против диктатуры Саддама Хусейна в курдских районах развернулось стихийное восстание, которое олицетворяло накопившуюся за многие годы социально-психологическую ненависть к режиму Саддама Хусейна и в целом к политике правительства страны на подавление курдов, но не было тщательно подготовленной акцией. Масуд Барзани признался, что «для нас скорая победа была бы сюрпризом», а Джалал Талабани отмечал: «Мы не ожидали, что республиканская гвардия была все еще в таком хорошем состоянии». Кроме того, еще одним фактором сокрушительного поражения курдов стало то обстоятельство, что, оставляя города и уходя в горы, пешмерга попадали, в отличие от условий сопротивления 60-х годов, в значительно более сложную ситуацию, так как к этому времени многие горные села были уничтожены и обезлюжены, что лишало курдов возможности проводить операции в сельской местности, традиционно являющейся основной опорой восставших.

Таким образом, курдские повстанцы традиционно действуют против центральных властей небольшими группами (до 30 человек), имеющими лишь легкое вооружение. Только при осуществлении особых операций несколько подобных групп объединялись в формирования по 200–300 человек. Более крупные группировки курдские партизаны не создают, опасаясь быть легко обнаруженными и уничтоженными ударами авиации и артиллерии.

Мелкими группами и отрядами курдские повстанцы действуют довольно успешно. Однако при проведении операций по захвату крупных населенных пунктов они действуют не всегда успешно. Несмотря на огромный боевой опыт, навыки управления соединениями оперативного характера у курдов отсутствуют. Высокая индивидуальная подготовка курдов не гарантирует, что простое арифметическое сложение отменных индивидуальных качеств бойцов создаст хорошие части. Здесь вступают в дело совершенно иные законы вооруженной борьбы. Можно сказать, что курды являются хорошими тактиками, весьма посредственными руководителями подразделений оперативного звена и откровенно слабыми стратегами. Этому в немалой степени способствует и отсутствие у них профессионального военного и военно-технического образования и повстанческий характер соединений. Кроме того, несмотря на ведение полномасштабных боев, курды в отличие от многих других повстанческих движений так и не начали применение авиации, артиллерии и танковых соединений. Даже в таком локальном по сравнению с курдско-иракским или курдско-турецким конфликтами грузино-абхазском конфликте абхазская сторона, не имеющая в отличие от курдов большого опыта ведения боевых действий, весьма скоро начала использование трофейных танков, хотя, конечно, немалую помощь ей в этом оказали профессионалы развалившейся советской армии.

Многочисленные курдистанские театры военных действий можно проанализировать также с точки зрения выявлений интенсивности вооруженных конфликтных ситуаций и сопротивленческого потенциала действующих на их территории курдских военно-политических сил. Основными факторами этого анализа, кроме военно- и физико-географических характеристик районов ТВД, являются геополитические, этнодемографические (доля курдского населения, наличие других этнических групп, плотность населения) и морально-психологические (традиционно инсургентные регионы, имеющие долгую традицию сопротивления, например, Сулеймания) факторы. Например, с геополитической точки зрения особое значение имеет территория центра Курдистана («Большого Хакяри») на стыке турецко-иракско-иранской границы, позволяющая курдским военно-политическим силам использовать соседние государства в качестве тыла. Так, начиная с 60-х годов курдское освободительное движение в Ираке использовало приграничные Иракскому Курдистану районы Турции в качестве тыла и баз логистики. Важность турецкого района Хакяри в отношении Южного Курдистана, кроме этого, состоит, с военно-стратегической точки зрения, также в том, что он выходит к его обоим регионам – Бахдинану и Сорану. Поэтому, например, сразу же после создания ПСК Джалал Талабани пытался создать свои базы в этом районе, так как лишь через Хакяри ПСК мог бы переправить в Соран приобретенное в Сирии и других арабских странах оружие. Однако ДПК и Барзани, традиционно имевшие большое влияние в этом районе, не допустили ПСК в Хакяри. В то же время этот крайний юго-восточный регион Турции господствует над стратегически важнейшим для Южного Курдистана Равандузом, являющимся его военно-стратегическим центром. Равандуз обеспечивает «смычку» Бахдинана и Сорана. Отсутствие контроля над Равандузом фактически делит Южный Курдистан на две части, причем во всех отношениях. Поэтому традиционно Багдад придает большое значение захвату этого района. В этом отношении небезынтересен опыт войны в Ираке в 1961 г. В период начала боевых действий Равандуз находился под контролем центральных властей, и территория вооруженной борьбы в Курдистане была разделена на две части. Северо-западный фронт, которым руководил Мустафа Барзани, включал районы Барзан, Зираб, Амадия, Дохук, Захо, то есть район Бахдинана, а Южный фронт под командованием генсека ДПК Ибрагима Ахмеда и члена Политбюро ДПК Джалала Талабани включал Эрбиль, Сулейманию, Киркук и Ханекин, то есть регион Сорана. Пока Равандуз оставался под контролем Багдада, силы курдских повстанцев оказывались раздробленными. Такая локализация давала Ираку значительные преимущества в ведении военных действий. И лишь после освобождения Равандуза силы обоих фронтов соединились.

В этом смысле примечательно также разделение на IV съезде ПРК, состоявшемся в 1990 г., зон действия этой партии на девять отдельных регионов – Ботан, Бахдинан (в том числе, и южнокурдистанский Бахдинан), Гарзан, Амед (Диярбакыр), Мардин, Дерсим, Средняя зона и Серхад, – понимаемых как театры военных (военно-политических) действий. ПРК подразделяла эти регионы на зоны: Красная – «освобожденные территории», на которых влияние ПРК очень высокое и которые предполагалось окончательно «освободить», Смешанная и Белая зоны (слабое влияние ПРК). По словам Оджалана, Ботан и Бахдинан, особенно их северная часть, рассматривались как часть «Красной зоны», где существовали условия для создания «освобожденных» территорий. По мнению лидера ПРК, в «Красную зону» планировалось включить и регион Гарзана, особенно его северные районы – Мутки, Сасун, Козлук и вплоть до Муша, и южные районы – Хизан, Татван, Сирван и Байкал, где также, по его словам, существовали достаточные условия для создания «освобожденных зон». Абдулла Оджалан утверждал, что географические условия (и силы ПРК) в этих районах «изумительные». При определенных обстоятельствах, заявлял Оджалан, «Красная зона» может быть создана в Амеде. К «Смешанным зонам» лидер ПРК относил Мардин, регион GAP-a, Тендурек и Агри. Таким образом, «Красная зона» включала центрально-курдистанский высокогорный приграничный регион. Примечательно, что зоны военных действий ПРК, кроме Турецкого Курдистана, включали иракский Бахдинан и часть Иранского Курдистана. Возможно, это в немалой степени объясняется тем, что названные регионы составляют единый в военно-стратегическом отношении регион.

Список источников и литературы

1. Маккиндер X. Дж. Географическая ось истории. // Элементы. –1996. – №7. – С. 29.

2. Арбатова Н.К. Средиземноморье: проблемы безопасности. – М., 1990. – С. 93.

3. Гофман К. Нефтяная политика и англо-саксонский империализм. – Л., 1930. – С. 81.

4. Лазарев М.С. Империализм и курдский вопрос (1917–1923). – М., 1989. – С. 47.

5. Лазарев М.С. Курдистан в геополитическом аспекте // Восток. – 1998. – №6. – С. 54.

6. Там же.

7. Турецкая Республика. Справочник. – М., 2000. – С. 5.

8. The Independent. 27.03.1995.

9. Реутов А. Война, которой нет конца. // НГ, 31.12.1997.

10. Лондон, 27 июля 1999 г. Корр. Агентства Рейтер Пол Тейлор передает: Напряженность в отношениях с Ираном II Пульс планеты, 29.07.1999.

11. Цит. по: Положение на Юго-востоке страны. // Лондон, 8 июня 2000 г. Корр. Агентства Рейтер Ральф Боулон передает из Вана.

991.

9-09-2015, 01:58