Развлекающихся абонентов, выдумывающих мелодраматические истории и хохочущих чуть ли не в трубку, лучше всего остановить спокойным, суховатым, но не резким тоном: "Я не могу понять, что с вами на самом деле случилось", "Вам что-то мешает рассказывать?", "Вы не один (одна)?". "Мне важно понять вас и помочь, но пока сложно это сделать.
По-моему, ваше настроение не соответствует вашему описанию". При четкой артикуляции и слегка замедленной речи консультант косвенно влияет на веселое возбуждение звонящего, абонент невольно становится серьезнее и оказывается перед выбором: остановить неудавшееся развлечение и просто повесить трубку или поговорить о серьезных делах. Стоит помнить, что подростки или неразвитые молодые люди нередко, таким образом, проверяют линию доверия и делают вывод, можно ли позвонить по-настоящему.
Практика показывает, что консультант службы ТД имеет дело с чрезвычайно разнородной по возрасту, полу, уровню своего развития группой населения [2, с.47].
Контингент обращающихся самый разнообразный. Структура его в каждом городе своя. Это зависит, по-видимому, от специализации службы, от осведомленности населения о наличии такой услуги и т. д. Например, телефонная служба психологической помощи г. Перми отмечает, что примерно 80% всех обратившихся составляют клиенты в возрасте 12-18 лет. А по данным телефонной психологической службы г. Санкт-Петербурга дети составляют 47,3% обращений. Таким образом, структура контингента очень разнообразна и имеет, как правило, местную специфику. Однако специализация психологической помощи особенно актуальна для детской и подростковой части населения.
Наличие первичной информации о клиенте при очном консультировании помогает настроиться на конкретную тему, подготовить диагностический материал. Отсутствие такой возможности при телефонном консультировании ставит перед консультантом в беседе задачу — дать экспресс-диагностику эмоционального состояния и определение проблемного поля, что реализуется с помощью тактики выслушивания и фиксации эмоциональных проявлений по принципу здесь и сейчас. Традиционный вопрос в клиентоцентрированной психотерапии Карла Роджерса [1, с. 22]: “Что вы сейчас чувствуете?” — приобретает помимо психотерапевтического собственно диагностический смысл. От эмоционального состояния абонента зависит выбор консультантом стратегии беседы: психотерапия или “текущая” психологическая консультация. Соответственно определяется роль консультанта, которая может быть активной, а при усилении суицидального риска — и директивной, обеспечивающей поддержку и руководство, или недирективной с разделением ответственности за результат консультирования. Аналогично определяются и собственно цель, и ориентация телефонной беседы. С этой точки зрения беседа может быть кризисной, решающей задачи дезактуализации суицидальных переживаний, профилактики их рецидивов, повышения адаптации, или обычной, направленной на создание условий для повышения возможностей самовыражения, аутентичности и эмпатии через осознание внутри- и межличностных установок.
Пример 1 [9]. Обращение клиента: “Скажите, пожалуйста, куда бы я могла обратиться для анонимного обследования по поводу венерического заболевания?”
Действия консультанта:
— во-первых, следует предоставить необходимую информацию о ближайших центрах анонимного обследования;
— во-вторых, необходимо выяснить, какие попытки предпринимал абонент, чтобы решить эту задачу самостоятельно (обращался ли куда-нибудь по данному вопросу, какой информацией располагает);
— в-третьих, важно определить, какие трудности испытывает абонент в достижении своих целей (только отсутствие информации или еще что-то). В ходе короткого диалога происходит смена отношений ролевого взаимодействия (информатор — клиент) на отношения более высокого уровня.
Изложенная тактика является оправданной, ибо она:
— позволяет установить доверительные отношения с абонентом;
— проявляет истинную цель “замаскированных” звонков;
— имеет психопрофилактический эффект.
Отсутствие визуального образа, анонимность консультанта являются для клиента существенным моментом, влияющим на эффективность психологического взаимодействия. Речь идет о “выпадении” информации, которая характеризовала бы собеседника (например, возраст, семейное положение, место работы и т.д.).
Пример 2 [9]. После звонка-розыгрыша от подростка в службе раздался новый звонок. Высоким, хорошо интонированным женским голосом были заданы вопросы о службе, режиме ее работы. Женщину интересовала также личность консультанта и его возраст. Получив ответы, она после некоторого раздумья заявила: “Вы меня не поймете, у вас мало опыта. Вы такого не переживали”. При обсуждении данного звонка эксперты отметили, что консультант не перестроился после предыдущего обращения, и это выражалось в характеристиках его речи: высокая тональность, несоответствие ритму речи абонента в первые мгновения разговора. Полученная информация наложилась в сознании абонента на существующие установки: фактор жизненного опыта спровоцировал определенный класс ожиданий, который привел к установлению неравноправных отношений. Страх установления межличностных отношений, требующих самораскрытия, работал на подтверждение того обстоятельства, что ее (обратившуюся) никто не сможет понять, и привел к определенной интерпретации полученных ответов. Готовность найти подтверждения тому, что мир переживаний абонента недоступен консультанту, срезонировал с бездействием консультанта в плане создания соответствующих опор для вхождения в принципиально новую, уникальную зону, отличающуюся от системы обычных социальных связей абонента.
В описываемом случае консультанта было неоправданно “много”. Отказ от анонимности консультанта повышает вероятность разрушения особых отношений и соскальзывания на стереотипы обычной структуры взаимодействия, выработанные клиентом, что в описанном случае и привело к актуализации механизмов защиты и возникновению препятствий для эмоционального отреагирования.
Пример 3 [9]. В службу ТД обратилась девушка 16 лет, ученица 11-го класса, обеспокоенная резким нарастанием трудностей в контактах с родителями, которые “устроили ей просто невыносимые условия”, препятствовали общению со сверстниками, свободному проведению досуга. Трудности в общении с родителями привели к “стойкой аллергии” ко всему, что связано с домом. Отсутствие комфорта, постоянное ожидание упреков от родителей вызывали желание поскорее уйти на улицу к друзьям.
Важной частью телефонной психологической работы стало обсуждение по следующим векторам:
1) “Я” актуальное и “Я” идеальное — оценка способов достижения, возможностей и ресурсов;
2) “Я” в глазах матери и “Я” в глазах отца. (Действия консультанта: резюмирование сказанного с целью построения образа отраженного “Я” с дифференциацией позитивных и негативных аспектов и акцентом на первые.);
3) динамический аспект образов матери и отца в психическом пространстве клиента;
4) система требований родителей: попытка построения субъективной иерархической модели (“Скажи, какие требования родителей, на твой взгляд, являются наиболее важными для них, от чего они не смогли бы отказаться?”);
5) выделение признаков нарождающегося конфликта (система маркеров конфликтное);
6) актуализация позитивного опыта разрешения конфликтных ситуаций;
7) анализ отличий предыдущего опыта и актуальной ситуации;
8) построение временной перспективы (планы на будущее, взгляд из будущего на себя сегодняшнего).
Описанный случай из практики отражает особенности метода беседы именно в ТК.
Во-первых, такой особенностью является “скольжение” по плоскости межличностных отношений с опредмечиванием проблемных зон без глубокого в них погружения. Например, в данном случае одной из проблемных зон является потребность в эмоционально близких отношениях с матерью. Консультант в своей речи подчеркивает понимание значимости для клиента этого обстоятельства, но отнюдь не начинает его детально разрабатывать. Девушка, характеризуя мать, вспоминает эпизод из детства, когда та провожала ее в 1-й класс: “Вот... как сейчас помню, иду я в школу, в 1-й класс, чуть-чуть страшновато... Мама меня держит за руку... Руки у нее... такие теплые...” Консультант чувствует нарастание напряжения в словах абонента (паузы, интонационное выделение слова “руки” — в последнем конфликте мать ударила ее). Консультант сдерживает свое желание потянуть за эту “ниточку”. В очном консультировании возможным, но рискованным продолжением было бы создание визуально-кинестетического образа: “...Вы видите эти руки... чувствуете их тепло”. Такая реплика грозит эмоциональным взрывом (именно эти руки ударили сегодня!), хотя и содержит в себе мощный потенциал для эмоционального отреагирования. Однако в ТК такой ход опасен, так как степень контроля эмоционального состояния снижена. Поэтому консультант может выдавать, например, такую отрезвляющую реплику:
“Да, детство — прекрасная пора! Мы всегда склонны его чуть-чуть идеализировать”.
Во-вторых, к особенностям ТК относится выстраивание временной перспективы: прошлый опыт — настоящая ситуация — будущее. Консультант на заключительном этапе беседы придает ей некую завершенность. Так, в описываемой ситуации переживания абонента встраиваются в контекст жизненного пути, что уменьшает их масштаб (“Представьте... Пройдут месяцы, годы... Пять лет, десять... И вот вы, через десять лет, как бы вспомнили об этом случае”.).
Таким образом, некая таинственность консультанта направлена на конструирование стерильной атмосферы беседы, в которой клиент создает нужный себе образ. Такая стерильность как характеристика специфической психологической ситуации метода телефонной беседы содержит в себе потенциальный вектор, отвечающий за трансформацию собственно психологической консультации в интимно-личностную, исповедальную беседу с “шокирующим уровнем откровенности”. В этих условиях повышается эффективность психотерапевтического воздействия. Однако возникает вопрос о границах проникновения в глубину проблемы абонента. Отсутствие контроля при потенциально высоком психотерапевтическом эффекте взаимодействия определяет рамки беседы. При очном консультировании ввиду большого арсенала психотехнических средств контроль состояния абонента более строг, нежели при ТК. Данная особенность психологической ситуации ТК обусловливает использование техники отслеживания в ходе беседы глубины проникновения в проблемное поле абонента, что выражается в его опредмечивании, структурировании, встраивании в широкий социальный контекст.
Заключение
Итак, телефонное психологическое консультирование является нетрадиционной областью оказания психологической помощи. Оно интегрирует в себе различные теоретические и эмпирические подходы к его реализации.
Существует, как минимум, два основных подхода к организации телефонной беседы, определяющие характер ее проведения. Первый основан на деятельности профессионалов (психологов, психотерапевтов, психиатров), второй — на деятельности добровольцев- волонтеров.
В нашей стране телефоны доверия работают относительно недавно. И хотя благодаря своей сравнительной экономичности число служб телефонной помощи быстро увеличивается, мы находимся в самом начале пути.
Неудивительно поэтому, что практика телефонного психологического консультирования, намного опережает свое осмысление не только со стороны пользователей, но и на научном уровне. Увеличение количества данных служб происходит на фоне дефицита необходимых знаний, прежде всего у самих консультантов. Многие сотрудники ТД обладают небольшим практическим опытом психологического консультирования или не имеют его вовсе. В основном в таких службах работают молодые специалисты, студенты старших курсов факультетов психологии.
Для подростковых и молодежных ТД характерно привлечение к сотрудничеству учителей, добровольцев. Часто даже руководители социально-психологических служб, которые в достаточной мере осознают важную роль телефонной психологической помощи, имеют весьма смутное или, что еще хуже, поверхностное представление о сути и специфике психологического консультирования по телефону. Мало того, многие профессиональные психологи склонны рассматривать данную деятельность как обычное психологическое консультирование. Да, оно обычное, но только по телефону. Подобное игнорирование специфики и своеобразия психологической работы на телефоне мешает повышению ее качества, а потому должно быть преодолено.
Список литературы
1. Роджерс К. Клиентоцентрированная терапия. М.: “Рефл-бук”, 1997.
2. Романова Е.С. Работа психолога на телефоне доверия: Методическое пособие. – М.: МГУ, 2001. – 69 с.
3. Руководство по телефонному консультированию/Кризисный центр (Санта-Клара, США). НПО “ЭГОС”, Москва, 1994.
4. Содержание и организация деятельности центров экстренной психологической помощи «Телефон доверия». Москва, Государственный НИИ семьи и воспитания, 1999.
5. Содержание и организация деятельности центров экстренной психологической помощи "телефон доверия": Науч. - метод. Пособие. /Сост.: А. В. Скворцов, В. Ю. Меновщиков, Л. С. Алексеева, А. Ф. Шадура. М.: Гос. НИИ семьи и воспитания, 1999.
6. Содержание и организация деятельности центров экстренной психологической помощи «Телефон доверия»: Науч.-метод. пособие / А.В. Скворцов, В.Ю. Меновщиков, Л.С. Алексеева, А.Ф. Шадура; Гос. НИИ семьи и воспитания. М., 1999.
7. Телефонная психотерапевтическая помощь – телефон доверия – в системе социально-психологической службы: Метод. рекомендации /Сост.: А.Г. Амбрумова, А.М. Полеев. М., 1988.
8. Хачатурян С.Д. Психологические условия эффективности функционирования “Телефонов Доверия”: Учебно-методическое пособие. Владимир, 2000.
9. Холопова А. Е. Телефонное консультирование. М., 2008
10. Экстренная психологическая помощь в трудных жизненных ситуациях/ Материалы 4 международной конференции Телефонов доверия, Астрахань, 2009.
9-09-2015, 15:48