Следовательно, реализация поведения представляет собой реализацию истории формирования поведения, т.е. множества систем, каждая из которых фиксирует этап становления данного поведения.
Специализация нейронов относительно элементов индивидуального опыта означает, что в их активности отражается не внешний мир как таковой, а соотношение с ним индивида. Поэтому описание системных специализаций нейронов оказывается одновременно описанием субъективного мира, а изучение активности этих нейронов - изучением субъективного отражения. В рамках такого описания субъективный мир предстает как структура, образованная накопленными в эволюции и в процессе индивидуального развития системами, закономерности отношений между которыми (межсистемные отношения) могут быть описаны качественно и количественно, а субъект поведения - как весь набор функциональных систем, из которых состоит видовая и индивидуальная память. Состояние субъекта поведения при этом определяется через его системную структуру как совокупность систем разного фило- и онтогенетического возраста, одновременно активированных во время осуществления конкретного акта.
С этих позиций динамика субъективного мира может быть охарактеризована как смена состояний субъекта поведения в ходе развертывания поведенческого континуума (рис. 1). Упоминавшиеся ранее переходные (трансформационные) процессы теперь предстают как смена одного специфического для данного акта набора систем другим, специфичным для следующего акта в континууме. Во время переходных процессов отмечается "перекрытие" активаций нейронов, относящихся к предыдущему и последующему актам, а также активация "лишних" нейронов, не активирующихся в упомянутых актах.
Перекрытие может быть рассмотрено как "коактивация" нейронов, во время которой происходит согласовывание состояний одновременно активных клеток, принадлежащих к системам разных актов, связанным логикой межсистемных отношений. Вероятно, это согласовывание лежит в основе системных процессов, которые включают оценку индивидом достигнутого результата, зависящую от данной оценки организации следующего акта и реорганизации отношений между системами только что реализованного акта. Наличие активаций "лишних" нейронов показывает, что
данные процессы происходят с вовлечением и, возможно, с модификацией также и остальных элементов опыта, представителями которых являются "нелишние" в действительности нейроны.
С позиций системной психофизиологии проблема "локализации психических функций" должна быть переформулирована как проблема проекции индивидуального опыта на структуры мозга.
Эксперименты, в которых анализировалась системная специализация нейронов многих центральных и периферических структур мозга, показали, что в целом нейроны новых специализаций максимально представлены в коре мозга (хотя отдельные ее области могут сильно различаться по этому параметру) и в меньшей степени или совсем отсутствуют в ряде филогенетически древних и периферических структур. Нейроны же более старых специализаций в значительном числе представлены как в корковых, так и в других структурах.
Проекция опыта на структуры мозга может изменяться и при нормальном ходе индивидуального развития за счет формирования новых систем, и в условиях патологии. В последнем случае обнаруживается повышенная чувствительность нейронов наиболее новых систем к патологическим воздействиям. Мы полагаем, что эта повышенная чувствительность, являясь психофизиологическим основанием закона Рибо, определяет описываемую им феноменологию.
Ясно, что одной из главных целей изучения мозгового обеспечения формирования и реализации индивидуального опыта у животных является обнаружение таких закономерностей, которые могли бы быть использованы для разработки представлений о субъективном мире человека. Однако на традиционных путях достижения этой цели возникают существенные методологические препятствия. Предполагается, что упомянутые закономерности могут существенно изменяться от животного к человеку. В связи с этим высказывается следующая точка зрения. В изучении специфически человеческих функций, таких, например, как использование языка, данные, полученные в экспериментах с животными, не могут быть полезны. Не отрицая специфики субъективного мира человека и понимая необходимость ее анализа, можно считать приведенную выше радикальную и довольно распространенную точку зрения следствием методологии парадигмы реактивности, в которой активирование отдельных структур мозга связывается с выполнением специфических функций, таких, как сенсорный анализ, генерация моторных программ, построение когнитивных карт и т.д. При этом, естественно, оказывается, что в экспериментах с животными нельзя изучать те специфические функции, под которые у них не существует специальных структур и механизмов.
В системной психофизиологии эти препятствия устраняются. Активность нейронов в ней связывается не с какими-либо специфическими "психическими" или "телесными" функциями, а с обеспечением систем, в которые вовлекаются клетки самой разной анатомической локализации и которые, различаясь по уровню, сложности и качеству достигаемого результата, подчиняются общим принципам организации функциональных систем. Поэтому системные закономерности, выявленные при изучении нейронной активности у животных, могут быть применены для разработки представлений о системных механизмах формирования и использования индивидуального опыта в разнообразной деятельности человека, например в задаче категоризации слов родного и иностранного языка, а также в операторских задачах, совместной игровой деятельности у детей и взрослых, ситуации ответа испытуемых на тестовые вопросы психодиагностических методов.
Существование наряду с общесистемными закономерностями специфики человеческого опыта можно особенно ярко продемонстрировать, сравнив у человека и животных только что рассмотренные переходные процессы, включающие оценку результата. Заметим, что именно эти процессы приводил в пример Анохин, утверждая изоморфность системных механизмов (операциональной архитектоники систем) и различное их "заполнение" у человека и животного.
Конечно, оценка результатов поведения осуществляется как животными, так и человеком. Однако состав индивидуального опыта, вовлекаемого в этот процесс, у них различается. Животное использует лишь опыт его собственных отношений со средой или, возможно, в специальных случаях, опыт особи, с которой оно непосредственно контактирует. Человек же использует опыт всего общества, всех поколений. У человека индивидуальный опыт включает специфические элементы, являющиеся трансформированными единицами общественного опыта, знаниями, которые усвоены им в процессе индивидуального развития. Использование этих трансформированных единиц означает, что, оценивая результаты своего поведения, человек смотрит на себя "глазами общества" и "отчитывается" ему. Специальный инструмент трансформации и отчета - речь.
Очевидно, что наиболее адекватным психофизиологическим методом исследования субъективного мира человека, дающим возможность прямого описания таксономии и отношений между элементами опыта, был бы анализ динамики активности нейронов, специализированных относительно систем разного возраста. Однако по целому ряду этических и методических причин наиболее распространенным методом изучения активности мозга у человека продолжает оставаться анализ ЭЭГ наряду с другими методами картирования мозга. В системной психофизиологии были теоретически и экспериментально обоснованы положения о соответствии компонентов ЭЭГ-потенциалов динамике системных процессов на последовательных этапах реализации поведения и импульсации нейронов различной специализации. В рамках упомянутых представлений знания о связи ЭЭГ и активности нейронов с динамикой системных процессов, полученные в процессе экспериментов на животных, могут служить основой для использования регистрации суммарной электрической активности мозга в решении задач системной психофизиологии, относящихся к изучению закономерностей формирования и реализации индивидуального опыта у человека.
Теоретический и методический аппарат качественного и количественного анализа системных процессов, лежащих в основе формирования и реализации индивидуального опыта в норме и его реорганизации в условиях патологии, позволяет объединить в рамках системной психофизиологии исследования самого разного уровня. Это работы по изучению клеточных и субклеточных механизмов формирования новых системных специализаций и межсистемных отношений, отражения истории обучения и межвидовых различий в системной организации активности нейронов у животных. В экспериментах с участием испытуемых анализируется системная организация высоко- и низкоэффективной операторской деятельности и динамика ее усовершенствования, закономерности формирования и реализации индивидуального опыта в деятельности, предполагающей субъект-субъектные отношения у детей и взрослых, особенности структуры индивидуального опыта, опосредующей валидные формы отчетной деятельности испытуемых. Все эти и другие исследования проводятся в лаборатории нейрофизиологических основ психики Института психологии РАН, созданной в 1972 г. П.К. Анохиным и В.Б. Швырковым и признанной в настоящее время одной из ведущих научных школ России.
ПСИХОЛОГИЯ ВОСПРИЯТИЯ, ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, СПОСОБНОСТЕЙ И ИНДИВИДУАЛЬНЫХ РАЗЛИЧИЙ
От аналитического подхода к целостности психического. Само развитие психологического знания толкало исследователей в направлении выработки синтетических представлений о психике в противовес традиционному аналитическому подходу. К середине XX века стало ясно, что попытки создать единое учение о психике, которые в разное время совершали функционалисты, психоаналитики, гештальтпсихоло-ги, бихевиористы и необихевиористы, гуманистические психологи, "марксистские" психологи (в разных версиях) и т.д., окончились неудачей: психическое как целостность ускользало и редуцировалось либо к элементам сознания и связи между ними, либо к "промежуточным переменным", либо к деятельности и т.д. Попытка изолированно выделить один аспект в психике приводила (помимо воли исследователя) к установлению связей изучаемого процесса с другими и, в конечном счете, к необходимости создания целостной модели психики.
Показателен путь развития многих отраслей когнитивной психологии. Когнитивный подход дифференциальной психологии интеллекта начался с выделения фактора "общий интеллект". Но понять особенности решения задач индивидом исходя из одного или нескольких факторов оказалось невозможным. Число факторов интеллекта начало увеличиваться. Появились понятия "когнитивный стиль", "когнитивная стратегия", характеризующие связи когнитивных свойств и личностных черт. Во множество когнитивных переменных стали включаться особенности жизненного опыта, мотивация и так называемые "метакогниции" (целеполагание, прогнозирование, принятие решения и другие регуляторные процессы). В конечном счете современные когнитивные модели интеллекта включают в качестве составляющих черт чуть ли не все содержание индивидуальной психики человека.
Логика развития психологической науки привела к расширению контактов психологов с представителями других наук, и в частности наук о человеке. По мысли Ананьева, именно психология была призвана стать интегратором знаний о человеке. Программы комплексных исследований человека, а позже развития отдельной отрасли науки - комплексного человекознания - потребовали разработки представлений о психике как факторе, включенном в другую систему, выполняющем в ней определенные функции (как считал Б.Ф. Ломов, познавательную, регуляторную, коммуникативную функции).
Как было отмечено, системные представления уже давно в имплицитной форме присутствовали в психологии. Роль методологии заключается, в частности, в логической экспликации и осознании скрытых и неосознанных оснований теорий и подходов к исследованию того или иного объекта или/и предмета. Этот решающий шаг б психологии сделал Ломов своей статьей, опубликованной в 1975 г. в журнале "Вопросы психологии". Она стала, может быть, наиболее цитируемой психологами методологической работой на протяжении последующих 10-15 лет.
Ломов считал, что психику следует рассматривать как регулятор поведения, а психические качества - функционально (впервые этот подход был сформирован У Джемсом и И.М. Сеченовым). Среди психических качеств он особо выделял системные. Человек как целостность включен во множество разнопорядковых систем, его существование является полисистемным процессом, что отражается в психических качествах. Следует заметить, что Ломов специально подчеркивал значение теорир П.К. Анохина для развития системного подхода в психологии.
Выше было предложено объяснение того факта, что именно ТФС оказалась наиболее близким к психологии по содержанию вариантом реализации системной методологии и образцом для подражания. Идеи П.К. Анохина психологи применяют в своих исследованиях по-разному. Разработка, усложнение собственно ТФС осуществляется в психофизиологических исследованиях, рассмотренных в первой части статьи. Ниже мы остановимся на использовании ТФС в качестве интерпретатора, метатеории, которая служит для нового теоретического осмысления полученных в экспериментах результатов. При этом оказывается, что очень важное значение для психологии (впрочем, как и для других дисциплин) приобретает сформулированный в ТФС принцип изоморфизма систем [9]. В соответствии с ним структура функциональной системы одного уровня изоморфна структуре системы другого уровня (высшего или низшего). Независимо от уровня системообразующим фактором систем является, как уже было отмечено в разделе I, результат. Основываясь на этом принципе, авторы получают возможность применять ТФС для разработки самых разных проблем психологии.
Системная архитектоника перцептивного окуломоторного акта. Применение ТФС в исследовании закономерностей организации окуломоторной активности человека в процессе зрительного восприятия делает возможным и обоснованным рассмотрение фиксационного поворота глаз
как целостного акта, реализующего отношение индивида к среде (рис. 3).
В архитектонике этого акта В. А. Барабанщиков выделяет афферентный синтез, в котором интегрируются мотивация (потребность в визуальном контакте с некоторым элементом среды), опыт выполнения окуломоторных актов в прошлом и афферентации, информирующие об актуальном состоянии индивида и среды. На основе афферентного синтеза принимается решение о перемещении глаз в сторону определенного предмета и формируются программа действия и акцептор результатов действия. Реализация программы приводит к достижению результата акта - новое направление взора, обеспечивающее оптимальные условия восприятия значимого предмета. Программа осуществляется посредством саккадических и плавных движений, которые объединяются в перекрывающиеся циклы "дрейф-саккада-дрейф". Выполняемые движения сопровождаются афферентацией, которая сопоставляется с моделью результатов фиксационного поворота (предполагается, что она включает дубликат окуломоторной программы - "эфферентную копию").
В результате проведенного анализа Барабанщиков пришел к закономерному выводу о том, что направленный поворот глаз является целенаправленным поведением, а не реакцией на оптический стимул, или "фиксационным рефлексом". Фиксационный поворот глаз включает прогнозирование (цель), двигательные синергии, мно-гоуровневость организации. Движения глаз оказываются опосредованными состоянием функциональной системы фиксационного поворота в целом.
Системогенез профессиональной деятельности и проблема способностей. Основываясь на принципе изоморфизма, В.Д. Шадриков предположил, что операциональной архитектонике поведенческого акта аналогична системная архитектоника, соответствующая уровню регуляции психической деятельности. Он разработал концепцию системогенеза профессиональной деятельности, представил общую структуру психической системы деятельности и позже применил системный подход для разработки понятийного аппарата психологии способностей. Согласно,Шадрикову, психологическая система деятельности представляет собой психологическую структуру, организованную для выполнения функций конкретной деятельности (достижения конкретной цели). В свою очередь психологическая структура деятельности рассматривается как единство психологических компонентов и их всесторонних связей, которые побуждают, программируют, регулируют и реализуют деятельность.
Психологическая функциональная система деятельности, по Шадрикову (рис. 4), включает следующие функциональные блоки: мотивы профессиональной деятельности, цели профессиональной деятельности, программу деятельности, информационную основу деятельности, принятие решения, подсистему профессионально важных качеств.
Нетрудно заметить, что в схему введен блок индивидуальных качеств субъекта деятельности, поскольку без понимания того, как психика формируется в деятельности и как индивидуально-психологические особенности влияют на деятельность, невозможно понять ни ее осуществление, ни ее системогенез.
Шадриков рассматривал эту схему (см. рис. 4) лишь как эвристическое средство психологического исследования деятельности и сам указывал на ее условность. И вместе с тем, отталкиваясь от этой схемы, ему, его ученикам и последователям удалось реализовать обширную программу исследований, охватывающих не только проблему развития субъекта профессиональной деятельности ("системогенез профессиональной деятельности"), но и целый ряд частных вопросов: отношение мотивации и процессов переработки информации при профессиональном обучении, развитие профессиональных способностей в ходе профессионализации личности, методы и методики психологического анализа деятельности и т.д.
Позже Шадриков применил ТФС для анализа психологической системы учебной деятельности. Особо следует остановиться на концепции способностей, разработанной им.
Анализируя содержание категории "способность" (одной из 10 основных категорий психологии, согласно Аристотелю), он сделал вывод, что способность является категорией свойства вещи, но не любого свойства, а свойства системы, проявляющегося в процессе ее функционирования. Способность есть функциональное свойство системы, обусловливающее эффективность реализации системой некоторой функции. С точки зрения психолога, способности - это свойства функциональных систем, реализующих определенные психические функции, которые имеют индивидуальную меру выраженности, проявляются в успешности и качественном своеобразии освоения и реализации деятельности.
С позиции ТФС Шадриков решает и проблему соотношения задатков и способностей. Задатки, с его точки зрения, тоже являются свойствами, но уже отдельных подсистем функциональной системы, в качестве которых выступают нейроны и нейронные модули. Существуют и общие свойства нервной системы - общие задатки. В этом смысле нельзя говорить о развитии способностей из задатков в ходе деятельности, как это полагают последователи школы Б.М. Теплова, но можно говорить о развитии функциональных психологических систем вместе с их подсистемами. В системных свойствах (способностях) будут проявляться свойства отдельных развивающихся подсистем (задатки). На основе определения способности как свойства психической функциональной системы, реализующей психические функции, В.Д. Шадриков совместно с Н.П. Ан-симовой разработали классификацию способностей. В качестве первого основания была выбрана психическая функция/процесс: ощущение, восприятие, мышление и т.д. Вторым основанием послужили характеристики объекта и субъекта отражения, а также уровня регуляции деятельности: ведущий анализатор, предмет отражения, форма существования материи, активность субъекта, направление отражения (в про странстве или во времени), продолжительность процесса, характер связи с практикой (практическая, теоретическая).
Таким образом, в исследованиях Шадрикова и его школы подход, основанный на ТФС, оказался весьма эЪристичным и продуктивным.
Системные аспекты теории индивидуальности. Ярким примером эффективного использования ТФС является специальная теория индивидуальности В.М. Русало-ва. В данной статье мы не излагаем ее содержание подробно. Остановимся лишь на интерпретации, которую дает Русалов активным формально-динамическим (тем-пераментальным) свойствам индивидуальности. В школе Теплова-Небылицина свойства темперамента трактовались как основные свойства нервной системы человека. Русалов сделал попытку репрезентации выделенных им свойств в терминах ТФС П.К. Анохина. В частности, с точки зрения Русалова, такая черта темперамента, как экстраверсия-интраверсия (по Айзенку), определяется характеристиками регуляции начальной фазы поведения -свойствами афферентного синтеза. "Широкий" афферентный синтез является одной из главных причин формирования экстраверсии. "Узкий" афферентный синтез связан с меньшими энергетическими возможностями захвата окружающего мира - он становится основой формирования интраверсии. Шкала нейротицизма отражает индивидуальные характеристики конечных фаз поведенческого цикла: сопоставление параметров достигнутого результата с ожидаемыми параметрами, содержащимися в акцепторе результатов действия. Эмоционально-лабильное поведение формируется на основе повышенной чувствительности к их несовпадению; такой подход к интерпретации свойств темперамента позволяет объяснить их связь с успешностью профессиональной деятельности, а также совместимость партнеров при совместной деятельности.
Функциональная система как универсальный принцип изучения уровней биологической организации
Обычно когда говорят «система», под этим подразумевают
9-09-2015, 18:37