Отсюда вытекает необходимость изучения адаптации как «открытой» системы, для которой характерно состояние подвижного равновесия, сохраняющее постоянство структур лишь в процессе непрерывного обмена и движения всех компонентов системы: в отличие от состояния равновесия закрытых системах, полностью детерминированного начальными условиями, открытая система может достигать состояния, которое не зависит от ее исходных условий и определяется исключительно параметрами самой системы. Уравновешивание за счет приобретения новых системных качеств является, т. о., основным результатом адаптации.
Предполагается, что в нормальных условиях деятельности система, вследствие большого объема ресурсов, которыми располагает субъект, обладает большой «степенью свободы». Регулятивные воздействия в пределах каждого из структурных компонентов системы достаточны для эффективного выполнения деятельности и обеспечивают оптимальное психическое состояние человека. Связи между компонентами многообразны и относительно слабы, что обеспечивает смену способов регуляции и их высокую вариативность. Преодоление возмущающих воздействий может происходить автоматически, без участия сознания и выражаться, например, в физиологических реакциях, спонтанном изменении поведения и др.
В стрессогенных условиях связи между структурными компонентами, обеспечивающими регуляцию, становятся более жесткими, диапазон регуляции сужается. Деятельность субъекта почти полностью определяется прошлым опытом и типичным для него способом реагирования на данный класс ситуаций. Есть основания полагать, что для этой стадии характерны стереотипизация и, одновременно, регрессия поведения, эмоций и мысленных процессов. Процесс регуляции также как и в нормальных условиях, протекают преимущественно автоматически, однако, при осознании субъектом стрессогенной ситуации как фактора, влияющего на деятельность.
Достаточно продолжительное и/или интенсивное воздействие стрессогенной ситуации на человека приводит к тому, что адаптационные стереотипы оказываются не в состоянии обеспечить полноценную регуляцию. Если они не претерпевают существенных изменений, структура постепенно деградирует: в этом случае принято говорить о дезадаптации . Если же в структуре появляются новые связи между компонентами, отличные от тех, которые существовали на предыдущих этапах, если эти взаимосвязи опосредованы единым фактором, если в результате структура приходит в состояние динамического равновесия, можно констатировать формирование адаптации как системы. Однако, формирование новых взаимосвязей между компонентами – механизмами регуляции разног типа – само по себе не обеспечивает устойчивости системы: это происходит только при наличии цели, которую субъект соотносит со своими мотивационно-потребностными состояниями. Т. о., сформировавшаяся система адаптации содержит четыре компонента: [5]
1. Активационный компонент с организационными и функциональными затратами, направленными на достижение значимых для субъекта целей, – с одной стороны, и компенсацию факторов, препятствующих достижению данных целей, – с другой. Здесь мы имеем дело с механизмами активации, преобразования и распределения активационно-энергетических ресурсов субъекта, которые зависят от индивидуально-генетических свойств нервного процесса как основы, «материального субстрата» любой активности.
2. Когнитивный компонент, основу которого составляют перестройки когнитивных процессов, направленные на выработку наиболее эффективных способов переработки информации, без которых эффективная адаптация невозможна.
3. Эмоциональный компонент определяется динамикой эмоциональных переживаний, являющихся субъективным индикатором эффективности процесса адаптации, которые в экстремальных условиях способны приобретать доминирующее значение.
4. Мотивационно-волевой процесс обеспечивает координацию всех остальных компонентов в направлении реализации значимых для субъекта целей, и тем самым, придают процессу адаптации устойчивость и непрерывность.
Формирование адаптации как новой системы регуляции деятельности и поведения человека начинается с того момента, когда локализована причина не позволяющая субъекту выполнять деятельность привычным способом. Можно выделить четыре типа проблем, которые «созревают» внутри каждого из названных компонентов адаптации.
Проблемы, связанные с ресурсным обеспечением деятельности выражаются прежде всего, в понижении (или повышении) уровня активности. Следует при этом различать неспецифической (тонической) и специфической (фазической) активности, которые чувствительны к разным классам стрессогенных факторов. На процессы неспецифической активности негативно влияют, например, непривычное для работы время суток, недосыпание, непривычный режим труда и отдыха и др. Система специфической активности подвержена влиянию неблагоприятных факторов, связанных с самой деятельностью, таких как внезапное ухудшение состояния субъекта, внезапный отказ технического средства, нарушение режима поступления информации и др. В нормальных условиях обе системы ресурсного обеспечения работают по принципу компенсации: снижение уровня тонической активности или наоборот. В условиях, требующих адаптации, типичным механизмом преодоления ресурсного дефицита является произвольная регуляция уровня усилий, который оказывает влияние преимущественно на систему фазической активности. Произвольная регуляция уровня бодрствования (уровня тонической активности), напротив, оказывается более сложной и доступна только людям, обученным специальным медитативным техникам. Как показывают исследования, это оказывается возможным только тогда, когда субъект практически уходит от выполнения профессиональной деятельности и все свои усилия направляет на регуляцию собственного состояния.
Проблемы когнитивного дефицита наступают тогда, когда субъект оказывается не в состоянии перерабатывать информацию привычными способами. В условиях действия ряда стрессогенных факторов (например, депривация сна) когнитивный дефицит тесно связан с нарушением ресурсного обеспечения. Показано, что в условиях многосуточной депривации сна, сенсорно-перцептивный механизм обнаружения слабого сигнала практически не страдает: снижение продуктивности обнаружения сигнала на поведенческом уровне обусловлено преимущественно ресурсным дефицитом. Следовательно, снижение эффективности может быть преодолено путем восстановления оптимального уровня бодрствования. Однако, если речь идет о переработке сложной информации, от субъекта требуется не только восполнение ресурсного дефицита, но и выработка новых когнитивных стратегий. Характер стратегий во многом зависит от потребностно-мотивационной сферы субъекта: его потребности и цели определяют средства, которые он выбирает для достижения целей.
Проблемы , вызванные нарушением эмоциональной регуляции (дефицит позитивных эмоций, одержимость негативными эмоциями, гиперэмоциональность), характерны прежде всего для ситуаций неуспеха в ходе профессиональной деятельности, повышения энергозатрат, выхода ситуации из-под контроля и т. п. Как следствие проблем, связанных с ресурсным и когнитивным обеспечением, могут также возникнуть эмоциональные проблемы, отражающие выход состояния субъекта за пределы допустимого или неадекватность используемых стратегий переработки информации. Преодоление проблем этого класса может иди как по пути воздействия со стороны мотивационно-волевой сферы на источники, которые вызывают эти проблемы (например, снижение затрат ресурсов, выработка оптимальных когнитивных стратегий), так и через прямое воздействие на эмоциональную сферу (например, изменение интенсивности отдельных мотивов, степени их конкретизации в целях, их иерархии и др.).
Три класса адаптационных проблем, перечисленных выше, могут в известной степени разрешены благодаря влияниям мотивационно-волевой сферы. С другой стороны, они оказывают на нее обратное влияние, изменяя мотивы и цели субъекта, перестраивая привычные способы волевой регуляции. Поэтому проблемы, вызванные нарушением мотивационно-волевой регуляции , являются проблемами адекватности мотивационно-волевой субсистемы, которая управляет ходом адаптации. Эта проблема может быть локальной, когда речь идет не столько о самой субсистеме, сколько об адекватности ее связей с другими субсистемами. Так, проблема эмоционального дефицита, которая прочно связана с неудачей в процессе деятельности, будет в значительной степени разрешена, если внимание субъекта будет переключено на связь неудачи со снижением уровня активности. Очевидно, что ослабление связи «когнитивный дефицит – эмоциональный дефицит» и усиление связи «ресурсный дефицит – эмоциональный дефицит» более продуктивно в плане последующей коррекции проблемы негативного эмоционального переживания. Подобное разрешение проблем на уровне перестройки связей мотивационно-волевой сферы с остальными субсистемами осуществляется без изменений ее внутренней структуры. Однако, при крайне неблагоприятных условиях деятельности может встать глобальная проблема «адекватности» механизма, управляющего ходом адаптации. Если это происходит, то для успешной адаптации субъект вынужден пересмотреть собственные тактические и стратегические установки, привычные способы удовлетворения потребностей, модифицировать или изменить связи «мотив – цель», отказаться от типичного стиля переработки эмоциональной информации (прежде всего, негативной), находить дополнительные стимулы, усиливающие ранее латентные мотивы и, напротив, ослаблять стимулы, которые были привычными регуляторами деятельности.
Анализ основных классов проблем, связанных с адаптацией, показал их тесную связь друг с другом. Мы отмечаем также особую роль мотивационно-волевой сферы как источника решения проблем, возникающих в области ресурсного обеспечения, когнитивных стратегий, а также эмоциональной сферы.
Поскольку адаптация является свойством любого живого организма, данное свойство присуще и человеку. Однако человек – это не просто живой организм, а прежде всего биосоциальное система и элемент социальной макросистемы. Человек не может жить, не соприкасаясь со средой, но его главным отличием по сравнению с другими представителями животного мира является то, что он не может существовать, не соприкасаясь не только с физической, но и с социальной средой, поскольку человеческие качества и свойства конкретный индивид приобретает, только находясь в социуме. Поэтому при рассмотрении проблемы адаптации человека принято выделять три функциональных уровня: физиологический, психологический и социальный, при этом говорят о физиологической, психической и социальной адаптации, а иногда к этому добавляют психофизиологическую и социально-психологическую адаптацию. В этом ряду психологическая адаптация играет важную роль, в значительной мере оказывая значительное влияние на адаптационные процессы, осуществляемые на иных уровнях. Более того, существуют определенные физиологические и психические механизмы, обеспечивающие процесс адаптации на этих уровнях. Выделенные нами три уровня адаптации взаимосвязаны между собой самым тесным образом, оказывают друг на друга непосредственное влияние и определяют интегральную характеристику общего уровня функционирования всех систем организма. Эта интегральная характеристика представляет собой весьма динамичное образование, которое принято называть ФС организма.
У человека в процессе поддержания адекватных отношений в системе индивидуум – среда, в ходе которого может видоизменится и внутренне состояние человека, и параметры среды, психическая адаптация, по-видимому, играет решающую роль.
Существуют различные подходы к понятию «психическая адаптация». Ее рассматривают как результат деятельности целостной самоуправляемой системы, которая обеспечивает деятельность человека на уровне «оперативного покоя», позволяя ему не только наиболее оптимально противостоять различным природным и социальным факторам, но и активно и целенаправленно воздействовать на них. Это определение справедливо подчеркивает системную организацию психической адаптации и важную роль целенаправленной активности. В то же время важно указать на то, что обусловливает эту направленность и какого рода результат можно считать оптимальным. Последний аспект подразумевается, если психическая адаптация (т. е. адаптация на уровне психических функций в их интегральной связи) расценивают процесс, в результате которого ответная реакция на средовые изменения осуществляется с включением ранее приобретенного опыта. Т. о. Происходят мотивационно обусловленная дифференциация реакций: изменения, служащие необходимой цели, усиливаются, а препятствующие – ослабляются. Однако и в этом случае остается неясным, что делает цель необходимой. К тому же такое понимание не учитывает, что процесс психической адаптации предполагает воздействие не только субъекта на среду, но и среды на человека, в результате чего могут изменяться и цели.
Отмеченная выше связь между процессом адаптации и гомеостазом, а так же то обстоятельство, что психический гомеостаз может оцениваться как состояние, в котором удовлетворяется вся система первичных и приобретенных потребностей, дают основание полагать, что определение «психическая адаптация» должно включать в себя понятие «потребность». Максимально возможное удовлетворение актуальных потребностей является, т. о., важным критерием эффективности адаптационного процесса. Однако, поскольку в результате этого должна быть достигнута оптимизация системы «человек – среда», удовлетворение потребностей свидетельствует об адаптации только в том случае, если оно осуществляется с учетом особенностей среды и соответственно не ведет к новому нарушению сбалансированности данной системы. При этом устранение рассогласования между актуальной потребностью и возможностью реализации поведения, обеспечивающего удовлетворение этой потребности, возможно в результате изменения и среды, и потребностей индивида. И наконец, психическую адаптацию нельзя считать эффективной, если чрезмерное напряжение адаптационных механизмов приводит к нарушению нормального функционирования организма, к нарушению физического (психического) здоровья.
Следовательно, психическая адаптация можно определять как процесс установления оптимального соотношения личности и окружающей среды в ходе осуществления свойственной человеку деятельности, которая позволяет удовлетворить актуальные потребности и реализовать связанные с ними значимые цели (при сохранении психического и физического здоровья), обеспечивая в то же время соответствие психической деятельности человека, его поведения требованиям среды.
Исследование психической адаптации требует рассмотрения ее функций в общем адаптационном процессе. Поскольку всякая адаптация представляет собой процесс построения оптимальных соотношений между организмом и средой, определение психической адаптации предполагает ответ на вопрос о том, какие именно соотношения между человеком и средой зависят преимущественно от психической адаптации и каким образом изменения психической адаптации влияют на гомеостатические системы организма. Поиски ответа на эти вопросы заставляют рассматривать нас адаптацию как сложный процесс, который наряду с собственно психической адаптацией (т.е. поддержанием психического гомеостаза) включает в себя еще два аспекта: оптимизацию постоянного взаимодействия индивида с окружением и установление адекватного соотношения между психическими и физиологическими характеристиками, выражающееся в формировании определенных и относительно стабильных психофизиологических (психовегетативных, психогуморальных и психомоторных) соотношений. Важность последнего аспекта в адаптационных процессах послужила причиной его разработки и вынесения термина «психофизиологическая адаптация».
Комплексное исследование всех аспектов психической адаптации предполагает изучение психической сферы, микросоциальных взаимодействий, функционирования церебральных механизмов и связанных с ними вегетативно-гуморальных характеристик. При этом рассмотрение психической сферы и микросоциального взаимодействия, как и физиологических характеристик, требует использования стандартных методов исследования для получения объективных данных, не зависящих от того, состояние и поведение индивида описывается им самим, окружающими или клинически классифицируется. Такие методы должны допускать количественную оценку и статистический контроль результатов, обеспечивать сопоставимость исследований различных групп, что позволяет использовать эти результаты для проверки тех или иных гипотез.
1.3 Адаптация и тревога
Источниками тревоги могут быть любые нарушения сбалансированности системы человек – среда при недостаточности психических или физических ресурсов индивида для удовлетворения своих потребностей; опасения, связанные с вероятной неспособностью реализовать значимые устремления в будущем.
Тревога – результат возникновения или ожидания фрустрации; неопределенная угроза, характер и время возникновения которой не поддается предсказанию. [Березин, 1967] Включение психологической переменной угрозы [Lazarus, 1970], ощущение которой представляет собой центральный элемент тревоги и обусловливает ее биологическое значение как сигнала неблагоприятности и опасности.
Тревога иногда рассматривается как форма адаптации организма в условиях острого или хронического стресса. [Панин, Соклов, 1981] Тревога скорее является сигналом, свидетельствующем о нарушении и активирующим адаптационный механизм. Тревога может играть охранную или мотивационную роль, сопутствующую различной боли. Возникновение тревоги: усиление поведенческой активности, изменение характера поведения или включение механизмов интрапсихической адаптации.
Важность мотивационной роли тревоги позволяет рассматривать тревогу как основу ряда вторичных мотиваций, а редукцию тревоги – как мощное подкрепление. [Appley, 1972] Тревога стимулирует активность и способствует разрушению недостатков адаптационных поведенческих стереотипов, замещению их более адекватными формами поведения. В отличие от боли тревога – сигнал опасности, которая еще не реализована. Прогнозирование этой опасности носит вероятностный характер: ситуативные, личностные факторы, особенности трансакций системы человек – среда. Причем личностные факторы могут иметь большее значение, чем ситуативные: интенсивность тревоги в большей степени отражает индивидуальные особенности субъекта, чем реальное значение угрозы.
В своих работах З. Фрейд описал психологическое и психопатологическое значение тревоги говорил о том, что тревога – ствол общей невротической организации.
Тревога ответственна за большую часть расстройств, в которых проявляются психопатологические нарушения. Тревога-либо основное слагаемое различных психопатологических синдромов, либо базис, на котором формируется психопатологическое или психосоматическое проявление.
Существует множество точек зрения на различные аспекты тревоги: различия между тревогой и страхом, проблема нормальной и патологической тревоги. Нет единой точки зрения также на то, является ли тревога единичным явлением или совокупностью явлений.
Так, К. Ясперс считает: тревога и страх различаются тем, что тревога ощущается вне связи с конкретным стимулом, а страх всегда соотносится с определенным объектом. Существует также мнение, что тревога возникает при угрозе целостности личности, а страх при угрозе физического существования. Некоторые авторы вообще склоны признавать тревогу лишь как менее определенный и выраженный страх.
При разграничении нормальной и патологической тревоги указывают на то, что тревога – феномен психопатологии, страх же – нормальное или патологическое явление в зависимости от структуры состояния, в котором его наблюдают.
Существует подразделение тревоги на нормальную, невротическую, психотическую, но все же тревогу расценивают и как единое по сути явление, которое может приобретать патологический характер при неадекватном усилении тревоги, ее генерализации или смещении тревожных реакций к специфическим стимулам.
Наиболее адекватна для изучения тревоги клиническая модель: изучаются гипоталамические нарушения (тревогу в этом случае можно четко соотнести с включением конкретных физиологических механизмов и изменением функционирования определенных структур; миниманизация различий, связанных с генезом состояния, ролью ситуационных воздействий и личностных предрасположеннностей). Клиническое обоснование выбора этой модели:
А. при данных расстройствах (психопатологические гипоталамические поражения, особенности вегетативно – гуморального регулирования и закономерности действия психотропных средств) нарушения физиологической адаптации (вегетативно-гуморальные сдвиги) закономерно сочетаются с нарушениями психической адаптации (пограничная психопатологическая симптоматика).
Тревога в начальных этапах рассматриваемых нарушений выступает как относительно изолированный феномен, но в дальнейшем – как составная часть или основа для формирования пограничных психопатологических синдромов, что дает возможность клинического изучения указанных трансформаций.;
Б. Гипоталамус – центр, координирующий вегетативные, гуморальные и моторные механизмы обеспечения психической деятельности, играет важную роль в системе, формирующей поведение.
Экспериментальное основание данной модели дают классические данные, свидетельствующие о роли гипоталамических структур в системе формирования мотивационных и эмоциональных аспектов поведения. Гипоталамус, представляющий собой достаточно высокий уровень интегративной деятельности мозга, имеет столь важное значение в организации эмоционального поведения, что в нем практически нет зон, раздражение которых вызывало бы вегетативные эффекты без параллельного возникновения эмоциональных реакций, с чем может быть связана особая роль гипоталамуса среди лимбических
9-09-2015, 18:30