Семейный контекст тревожных состояний у детей

Отдельно хочется обратить внимание на особое влияние перечисленных факторов на развитие тревожных расстройств именно в детском возрасте (как наиболее восприимчивом к общению с окружающим миром), поскольку с самого момента рождения ребенок оказывается вовлеченным в многообразные процессы взаимодействия между факторами окружающей среды, особенностями развития и наследственными характеристиками, психологическими, в том числе, семейными факторами, которые в достаточно большой мере определяются конкретными культурными условиями.

Обобщая сказанное, хочется отметить, что доминировавшая при объяснении возникновения и течения расстройств аффективного спектра, включая тревожные расстройства, чисто биологическая модель при противопоставлении роли психологических, в том числе семейных факторов, показала свою несостоятельность, и в настоящее время, как указывает Холмогорова А.Б., современные исследования указанных расстройств подтверждают их биопсихосоциальную природу и, соответственно, биопсихосоциальная модель представляет собой самую надежную основу для объяснения и анализа тревожных расстройств у детей и взрослых (Холмогорова А.Б., 1999).

Глава 4 . Семейные факторы тревожных состояний у детей

По мнению А.Б. Холмогоровой, нельзя не согласиться с Асмусом Финзеном, что семья – важнейшее условие благополучия человека (Холмогорова А.Б., 2002).

В современном представлении семья – это целая семейная система, которая не является простой суммой ее членов. Эта система обладает способностью изменяться, если входящие в нее члены увидят смысл в необходимости перемен и будут прикладывать к этому усилия. Суть семейного подхода к семье как раз и заключается в том, что все происходящее внутри семьи рассматривается не как результат чьей-то персональной вины, а как результат сложившихся закономерностей работы семейной системы.

Холмогоровой А.Б. в работе «Научные основания и практические задачи семейной психотерапии» (2002) предложена к рассмотрению четырехаспектная модель семейной системы, в которой в качестве основных аспектов анализа выделены структура, микродинамика, макродинамики и семейная идеология.

1) Структура . Для ее анализа используют такие понятия как связь (психологическое расстояние между членами семьи), иерархия (характеризует отношения доминантности-подчинения в семье) и внешние границы .

Основные дисфункции связи – это симбиоз и разобщенность. В иерархии могут присутствовать следующие дисфункции: - узурпирование власти одним из родителей при слабой фигуре другого родителя и наличии ребенка, зависимого от сильного родителя; -«захват» власти в семье ребенком (это происходит в результате воспитания по типу кумира семьи).

Как считает А.Б. Холмогорова, «такой ребенок не получает адекватной обратной связи от семейной системы, у него не вырабатывается адекватного представления о себе, что часто ведет к серьезным личностным проблемам» (Холмогорова А.Б., 2002, № 1, стр.112).

В исследовании, проведенной Поповой Н.М. в целях определения структуры семьи при тревожности и фобиях, семьи, имеющие детей и подростков с тревожными и агрессивными тенденциями, рассматривалась с позиции групповой динамики. В результате выявились следующие закономерности.

Первый тип семьи . Семья неполная, мать воспитывает ребенка одна, является доминантной. Она полностью подчиняет его своей стратегии воспитания, придерживается преимущественно авторитарного типа воспитания, стремится к личному влиянию и власти.

Второй тип семьи . Семья представляет собой иерархизированную группу, один из членов которой постоянно стремится к личному влиянию и власти (иерархия типа звезды), Таки человеком в семье преимущественно является мать.

Третий тип семьи . Доминирование распространяется на сферы жизни и воспитания детей. Отец согласовывает свои функции воспитания с матерью. Мать преломляет эти воздействия, видоизменяет или полностью блокирует их соответственно своим чертам личности и стилю доминирования (цепная иерархия), т.е. имеет место авторитарный тип лидерства.

Четвертый тип семьи . Каждый взрослый член семьи пытается применять свою стратегию воспитания детей вне зависимости от сложившейся структуры доминирования (циклическая иерархия). Это приводит к конфликтной обстановке, к уменьшению чувства принадлежности к семье и фрустрации у детей.

Внешние границы семейной системы – это степень ее открытости для контактов с внешним миром. Здесь бывают две крайности, обе одинаково опасные - чрезмерно большая открытость, которая не позволяет ощущать членам семьи чувства комфорта и безопасности, и чрезмерная закрытость, которая, в свою очередь, ведет к страху перед внешним миром, отсутствию навыков общения с другими людьми и повышенной тревожности.

2) Микродинамика. Отражает особенности функционирования семейной системы, которые включают в себя такие понятия, как: семейные роли («жертвы», «тирана», «опоры» и т.д.), паттерны взаимодействия (вытекающие из ролей устойчивые коммуникативные стереотипы – ссоры, высмеивание, обиды, унижение и т.д.), циркулирование информации в семье, стиль эмоциональной коммуникации, метакоммуникация (процессы совместного обсуждения и осмысления того, что происходит между членами семьи).

3) Макродинамика. Представляет собой семейную историю (эволюцию). Как показал М.Боуэн, накопление от поколения к поколению дисфункциональных паттернов в семейной истории непременно приводит к паталогии членов семьи.

4) Семейная идеология. Включает в себя семейные нормы и правила, делегирование требований и ожиданий в семье, мифы, семейные ценности, традиции и ритуалы.

А.Б. Холмогоровой и С.В.Воликовой в работе «Семейные источники негативной когнитивной схемы при эмоциональных расстройствах (на примере тревожных, депрессивных и соматоформных расстройств)» (2001) было проведено исследование, направленное на выделение и изучение семейных факторов (рассматривалась как родительская, так и актуальная семья), влияющих на формирование депрессивных, тревожных и соматоформных расстройств, а также уточнение мишеней психотерапии в указанной группе больных. В ходе работы было обследовано 48 депрессивных, 49 тревожных и 53 соматоформных пациента и аналогичная по демографическим показателям группа здоровых испытуемых.

По результатам исследования явно видно, что родительские и акутальные семьи указанных пациентов в целом более дисгармоничны сравнительно с нормой (семьями здоровых испытуемых). Эта дисгармония проявляется в следующих аспектах: в таких семьях налицо недостаток эмоциональной поддержки друг друга внутри семьи; присутствует много критики, причем в детстве в семьях пациентов их больше критиковали за проявление негативных эмоций; такие семьи хуже адаптируются к новым жизненным ситуациям; отличаются трудностями обмена информацией (у них не принято открыто обсуждать сложившиеся ситуации); в этих семьях наблюдается нарушение распределения ролей.

Основными семейными факторами этих дисфункций является то, что пациенты с тревожными, депрессивными и соматоформными расстройствами в своей семейной истории имели значительно больше стрессогенных событий (алкоголизация, жестокость обращения, ранние смерти, болезни и др.), и были с большей силой вовлечены в эти события. Это, в свою очередь, создало предпосылку для формирования у ребенка враждебной и непредсказуемой картины мира, а представления о себе – как о человеке, не способном повлиять на события. Также из исследования явствует, что в родительских семьях таких пациентов имело место индуцирование тревоги и недоверия к людям (особенно это относится к семьям тревожных пациентов). Подобное индуцирование недоверия создает представление об окружающих как о людях враждебных, критикующих, не способных оказать поддержку. Еще одним негативным семейным фактором, как показало данное исследование, является родительская критика в адрес ребенка за возможные ошибки, постоянные нелицеприятные сравнения ребенка с другими, более успешными детьми. Подобная критика приводит к формированию у ребенка представления о себе, как глупом, неспособном, «хуже, чем другие».

Таким образом, как отмечают С.В. Воликова и А.Б. Холмогорова: «Все это позволяет наметить общие «мишени» психотерапевтической работы с соответствующей категорией пациентов. К ним относятся, прежде всего, осознание и выражение тревожными и депрессивными пациентами собственных негативных эмоций, воспроизведение и проработка травматических детских впечатлений и переживаний (родительская критика, болезненные для самолюбия ребенка сравнения с другими детьми), работа с возможностями личности противостоять жизненным стрессам (с собственной беспомощностью, например) и др.» (Холмогорова А.Б., Воликова С.В., 2001, стр.58).

Помимо сказанного, хочется отметить, что для тревожных расстройств в детском возрасте нередко типичен перфекционизм по типу: «не справлюсь на нужном уровне». Помимо описанных негативных семейных факторов, он сам может являться мощным источником тревоги у ребенка.

По мнению А.Б. Холмогоровой и Н.Г. Гаранян, тревожные расстройства у детей сопряжены с особенно тяжелыми нарушениями контактов, так как расстройствам данного типа обычно сопутствуют негативные ожидания от окружающих и установка на изоляцию. Такие дети редко ищут поддержки, а когда им ее предлагают, зачастую не способны принять ее, как из недоверия, так и из страха оказаться в позиции слабого (Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г., 1999).

Значимость семейных факторов упоминается во многих работах, посвященных эмоциональным, в том числе и депрессивным расстройствам. Э.Г.Эйдемиллер и В.Юстицкис в своей книге «Психология и психотерапия семьи» отмечают, что отношения и в родительской, и в актуальной семье очень важны для человека. Изменения в одной из сфер семейной жизни ведет к изменению в других. Поэтому семья часто играет ведущую роль в формировании патогенных ситуаций и психических нарушений. Хотя интерес к семейному контексту эмоциональных расстройств велик, специальных психологических исследований по этой теме не очень много и основная их масса проведена за рубежом. По мнению С.В.Воликовой, на их основе можно выделить основные факторы риска по депрессивным расстройствам (Воликова С.В., 2003).

Эмоциональные расстройства у родственников депрессивных пациентов . Имеются работы, где приводятся убедительные данные, показывающие, что эмоциональное расстройство у матерей повышает риск заболевания депрессией у их детей. Дж.Скотт, В.Баркер и Д.Экклстон изучали факторы хронификации депрессии. Среди прочих одним из важных факторов хронификации состояния явилось наличие аффективного расстройства у родственников первого порядка. Таким образом, наличие эмоционального расстройства у ближайщих родственников пациента не только влияет на развитие депрессивного расстройства, но и способствует его хронификации.

Сексуальное и физическое насилие . Согласно данным, полученным Ч.Хеймом и М.Оуэнзом, которые изучали влияние пережитого сексуального насилия на биохимические процессы пациента, выявился механизм, согласно которому сексуальная травма изменяет химические процессы в организме ребенка, что в дальнейшем приводит к депрессии.

Детско-родительские и супружеские дисфункции . Среди современных исследований, посвященных связи недостаточного родительского функционирования и депрессии, можно указать исследование К.Кендлера и др. Один из выводов, который они сделали, был о том, что имеется связь между родительским отвержением в детстве и развитием депрессии во взрослом возрасте.

Супружеские проблемы родителей, например, разводы, а также другие супружеские дисфункции, повышают риск развития депрессии у ребенка с возрастом. На основании исследования, предпринятом Садовским, Угартом, Колвином и др., были выявлены основные факторы, повышающие риск развития депрессий:

- социально-экономические проблемы родителей;

- перенаселенность (когда большое количество членов семьи и других людей проживает в одной квартире);

- недостаточная материнская забота о ребенке;

- соматическое заболевание у родителей.

Как считает С.В. Воликова, из вышесказанного видно, что всевозможные дисфункции детско-родительских отношений (недостаток материнской заботы, плохой уход за ребенком, гиперопека и сверхконтроль и др.), а также различные супружеские дисфункции, социально-экономические проблемы родителей воздействуют на ребенка и в дальнейшем повышают риск заболевания депрессией. Этот вывод находит подтверждение даже в генетических исследованиях (Воликова С.В., 2003).

Сочетание семейных и генетических факторов. Пайк и Пломин, изучая генетические факторы риска по депрессивному расстройству у подростков, пришли к выводу о том, что немалый вклад в развитие депрессии вносят отношения с матерью и ее поведение по отношению к ребенку. Подростки, являющиеся объектом выраженного негативного отношения со стороны матери, по сравнению с сиблингом обнаруживают высокий риск заболевания депрессией независимо от генетических и общих семейных средовых факторов.

Далее представлено описание исследования, проведенного Прихожан А.М., касающегося изучения соотношения между особенностями семейного воспитания и наличием тревожности у детей. С этой целью была проанализирована тревожность детей с различными видами семейного неблагополучия в дошкольном, младшем школьном и подростковом возрастах (5-12 лет). Результаты подтвердили литературные данные, при этом не выявилось одного какого-либо вида нарушения, диапазон их чрезвычайно широк и включает, по сути, все возможные виды нарушений в отношениях взрослых к ребенку: от гипо- до гиперопеки, от повышенных ожиданий и требований, которым ребенок не может соответствовать, до полного попустительства, а также нарушения взаимоотношений взрослых между собой – родителей, родителей и прародителей и др., а также взрослых со старшими детьми. Не было обнаружено прямой связи между тревожностью и воспитанием ребенка в неполной семье, и здесь оказались значимыми перечисленные выше факторы.

Проведенный анализ причин тревожности в более старших возрастах, вплоть до юношеского, осуществленный в ходе клинического изучения тревожных подростков из числа обратившихся в консультацию Психологического института РАО, также обнаруживает связь тревожности с характеристиками семьи и семейного воспитания. Однако в этом случае эти характеристики оказываются опосредованными особенностями «Я-концепции» школьника, его отношения к себе, ценностных ориентаций и т.п. Эти результаты согласуются с литературными данными о влиянии особенностей отношения родителей на формирование отношения подростка к себе (Соколова Е.Т., Чеснова И.Г., 1986; Чеснова И.Г., 1987; Coopersmith S. 1967 и др.).

Для детального анализа этой проблемы была проанализирована взаимосвязь тревожности детей дошкольного, младшего школьного и подросткового возрастов и их родителей с применением коэффициента корреляции Пирсона. Для работы с дошкольниками и учащимися 2-х классов использовалась методика Е.Амен, для остальных школьников и родителей – Шкала тревожности (MAS) Дж.Тейлор.

По полученным данным, связь тревожности детей и родителей отмечалась в основном для детей дошкольного, младшего школьного и подросткового возрастов. По этой возрастной группе результаты соответствуют литературным данным о том, что эмоциональные трудности и проблемы чаще встречаются у тех детей, родители которых характеризуются личностными нарушениями, склонностью к неврозоподобным состояниям, депрессии и и т.п. (см., например, Раттер М., 1987).

Однако само по себе установление вышеуказанной связи не позволяет понять, каким образом связаны тревожность детей и родителей. Так, согласно данным М. Раттера, определенную роль в этой связи может играть генетически передаваемый родителями биологический фактор повышенной ранимости. Однако гораздо более вероятным представляется влияние тревожности родителей на тревожность детей через подражание, воздействие на условия жизни ребенка (например, ограничение контактов со сверстниками, чрезмерная опека и т.п.), на что указывает и М.Раттер.

Далее была рассмотрена связь эмоционального самочувствия родителей и наличия у детей устойчивой тревожности. Эта работа была проведена с учащимися начальной школы (2-3-й классы), 73 человека, и их родителями (в основном матерями). Тревожность детей выявлялась по модифицированной методике Е.Амен. В этой части работы принимали участие только тревожные и эмоционально благополучные испытуемые (соответственно 39 и 34 человека).

Для работы с родителями использовалась методика «Градусник» Ю.Н.Киселева, с помощью которой просили родителей оценить, каковы обычно их самочувствие, преобладающий фон настроения.

Результаты исследования показали, что самооценка эмоционального самочувствия родителей тревожных и эмоционально благополучных детей существенно различается. Если родители детей с тревожными расстройствами почти в 60% случаев характеризуют свое состояние как раздраженное, унылое и безрадостное, то родители эмоционально спокойных детей, напротив, более чем в 70% случаев определяют свое обычное самочувствие как спокойное, уравновешенное или радостное.

Результаты исследования частоты и интенсивности переживания страхов и опасений родителями испытуемых показали, что родители детей с тревожными расстройствами испытывают страхи и опасения чаще и переживают их более интенсивно, чем родители эмоционально благополучных. Соответственно, эти переживания проявляются в общении взрослого с детьми, в его рассказах, жалобах, требованиях к детям и т.п.

Далее были рассмотрены данные о том, как соотносятся страхи детей и родителей по содержанию. Здесь рассматривалась только группа детей с тревожными расстройствами, однако следует отметить, что результаты по группе эмоционально благополучных имеют сходный, хотя и не такой яркий характер.

Содержание страхов детей с тревожными расстройствами и их родителей

Обращает на себя внимание тот факт, что в качестве наиболее частого ответа у родителей детей с тревожными расстройствами выделяется чувство раздражения, а не беспокойства, уныния, как этого можно было бы ожидать. Этот момент чрезвычайно важен, поскольку при общении с раздраженным взрослым, тем более особо значимым для него, ребенок испытывает острый дискомфорт, в основе которого чувство вины. Причем причину этой вины ребенок чаще всего понять не может. Подобное переживание ведет, как показывают многочисленные литературные источники (Д.Бернс, К.Изард, Ф.Перлз и др.) к глубинной, «безобъектной» тревожности.

Все это, по мнению А.М. Прихожан, является формой выражения на семейном, микросоциальном уровне происходящих макросоциальных изменений. Переживание нестабильности окружающего мира, предчувствие постоянной угрозы (т.е. тревоги в собственном смысле слова) со стороны взрослых транслируется ребенку взрослыми, причем оно аффективно насыщено гиперзаботой о его жизни и здоровье. Это создает у него чувство беззащитности,


9-09-2015, 18:44