.
Лопатухина Ирина
Булимия – дословно «бычий аппетит» - приступы переедания с последующим вызыванием рвоты.
С психотерапевтической точки зрения каждый внутренний психический феномен формируется личностью, в основном неосознанно, со следующими целями:
- защищать психику от непреодолимой фрустрации. Закрепление феномена происходит, если другими, доступными на данном жизненном этапе, способами, справиться с угрозой целостности личности невозможно.
- приводить в соответствие принцип удовольствия с принципом безопасности – научиться получать удовольствия безопасным для личности путем
- справляться с базовой тревогой
- осуществлять контроль над инстинктивными влечениями:
- с целью достижения соответствия моральным и этическим требованиям и ценностям среды обитания
- с целью сохранения целостности личности
- в итоге - сформировать доступные и более – менее безопасные для конкретной личности способы контакта со средой.
Вне рамок данного исследования, обусловленных опытом и знаниями автора, этот список, безусловно, можно продолжить.
Предлагаю рассмотреть возникновение и динамику развития булимических синдромов в свете вышеперечисленных целей.
Булимия является одной из производных пищевой зависимости.
Пищевая зависимость формируется для покрытия дефицита любви в самом раннем возрасте, защищая психику от непреодолимой фрустрации.
Эмоциональный Голод, ненакормленная с детства потребность в любви и признании трансформируется в физический голод.
Поскольку любовь к себе и ощущение самоценности может сформироваться при условии безусловной родительской поддержки и любви, при отсутствии таковой внутренний стержень самодостаточности не формируется и человеку постоянно нужны подтверждения своей значимости, востребованности и любви извне. Таким образом, формируется цепь эмоциональных зависимостей – в одобрении, в признательности, в благодарности и, что наиболее важно для человека, в любви.
Чем активнее человек ищет во внешнем мире насыщение потребности в любви, тем сильнее он страдает. Всякое присутствие Других может быть только временным, всякое внимание Другого нельзя прогарантировать в ключе твоей потребности полностью – у Другого есть свои мнения, потребности, свой мир, неподвластный страждущему.
Еда – хороший заменитель – её легче добыть, чем внимание и любовь, удовольствием поглощения не надо делиться, и еда очень хорошо утешает в трудную минуту на протяжении всей жизни, с младенчества до глубокой старости.
Однако переедание приводит к изменению формы тела, вплоть до ожирения. Для притягательности женщин в качестве полового партнёра решающую роль играет её тело, его внешний вид, который соответствует имеющемуся идеалу красоты в глазах конкретного мужчины, соответствующей ему возрастной группы и, наконец, общественному идеалу в целом. Этот идеал в последние 50 лет всё больше сдвигается от округлых форм в сторону скорее детской и изящной фигуры. Идеал красоты нашего времени - это привлекательная, спортивная, изящная, похожая на девочку женщина. Этот идеал особенно труднодостижим в пубертатном (подростковом) периоде, когда происходит физиологическое увеличение массы тела, причём в основном за счёт развития жировой ткани, а не мускулатуры, как у мужчин.
Заедание дефицита любви в более раннем возрасте не приводит к драматической прибавке веса в силу того, что идёт интенсивный рост. В пубертате с установлением менструального цикла рост останавливается, и результаты пищевых излишеств становятся очевидными.
Подростки всегда уделяют повышенное внимание внешнему виду, они очень уязвимы для любой критики; самые незначительные замечания их тяжело травмируют. Поскольку при сексуальном созревании привлекательность для противоположного пола становится одной из значимых потребностей, возникает необходимость контроля веса и, соответственно, внешности. Провоцирование рвоты после приступа переедания оказывается для многих спасительным поведенческим инструментом интеграции взаимоисключающих тенденций с приобретением функции всемогущего контроля. Формирование этого булимического симптома в рамках пищевой зависимости, как правило, происходит у личностей со склонностью к перфекционизму:
- высокой требовательностью к себе и другим;
- потребностью соответствия идеальным стандартам окружения
- гипертрофированной функцией контроля как средством совладания с высоким уровнем личностной тревожности
- заниженной самооценкой
Со временем булимическое поведение начинает наполняться следующими дополнительными смыслами – формируются следующие симптомы и паттерны поведения:
1) В булимии много ретрофлексированной ненависти к первичным объектам.
Осознание враждебности к родительским фигурам может быть невыносимым, т.к. подросток любит и нуждается в них и в то же самое время испытывает к ним враждебность. В таких случаях вытеснение является кратчайшим и быстрейшим путем к немедленному восстановлению уверенности в любви. Вследствие вытеснения пугающая враждебность ускользает от осознания или не допускается в него. Если враждебность вытеснена, у человека нет ни малейшего представления о том, что он ее испытывает.
С помощью процесса вытеснения враждебность - или для указания на ее динамический характер нам лучше воспользоваться здесь термином «гнев» - устраняется из поля его сознания, но не уничтожается. Вырванная из контекста личности человека и, следовательно, находящаяся вне контроля, она действует внутри него в качестве крайне взрывоопасного и разрушительного аффекта и поэтому имеет тенденцию к разрядке. Взрывная сила вытесненного аффекта является еще большей, потому что в силу самой своей изолированности он принимает преувеличенные и часто фантастические размеры.
Эти процессы, порожденные вытесненной и спроецированной вовне враждебностью, вызывают в результате аффект тревоги. В действительности вытеснение гнева порождает в точности то состояние, которое характерно для тревоги: чувство беззащитности, бессилия перед ощущаемой непреодолимой опасностью, угрожающей извне.
При булимии вытесненные враждебные побуждения проецируются на пищу. Ярость и ненависть к подавляющему – чаще материнскому – объекту находят свой выход в приступах. Это – отыгрывание агрессивного неприятия первичных объектов и их интроектов, которые покорно заглатываются ребенком, подавившим свое отвращение, а потом яростно выплевываются. Особенно это обостряется в пубертате в рамках процесса сепарации – индивидуации.
2) Как форма достаточно успешного саморазрушения Булимия является актом направленной ненависти к себе, вызванной ретрофлексированной враждебностью к окружающему миру. Как самоубийца, убивая себя, убивает ненавистный мир, так и булемик, рискуя разорваться и задохнуться от извержения рвотных масс, разрушая себя, пытается разрушить ненавистный мир вокруг…
При булимии слизистая горла, зубы, пищевод постоянно подвергаются воздействию кислого желудочного содержимого. За счет этого горло часто покрасневшее, распухают слюнные железы и лицо выглядит припухшим, даже полнее чем обычно, портятся зубы– инструменты агрессии, под воздействием желудочных соков разрушается эмаль, появляется болезненная чувствительность зубов – еще один момент самонаказания за агрессивное выплевывание, воспаляется слизистая. У больных нарушается деятельность поджелудочной железы, которая приводит к гипогликемии. Сбивается кислотный баланс. Наиболее серьезные последствия связаны с обезвоживанием организма и потерей электролитов (натрия и калия) в результате рвоты.
3) Булимия – симптом отыгрывания подавленного отвращения.
Отвращение является формой орального сопротивления. Оно (главным образом в качестве чувства «сытости по горло») оказывается главным симптомом неврастении.
В процессе развития человеческого существа отвращение играет важную роль. Отвращение означает неприятие, эмоциональный отказ организма от пищи независимо от того, действительно ли пища находится в горле, желудке или только воображается, что она там. Пища, так сказать, избежала вкусовой цензуры. Такой род сопротивления относится к отряду уничтожающих. Отвращение имеет смысл прекращения возникшего орального контакта, отторжения чего-то, ставшего частью нас самих.
Дополнительное сопротивление, сопротивление сопротивлению, имеет особое значение – подавление отвращения. Ребенка, снова и снова, заставляют есть неприятную для него пищу, налагая запрет на любые проявления агрессивного поведения. Чтобы найти выход из конфликта и не попасть в зону отвержения взрослыми, ребенок начинает быстро заглатывать еду, чтобы избежать отвратительного вкуса и пытается, со временем все более успешно, вообще ничего не почувствовать. Так вырабатывается отсутствие вкуса, оральная фригидность. Таким образом, ребенок остается в контакте с подавляющим взрослым, избегая конфликта и отвержения. Булимия даёт возможность переносить свой гнев, ярость, желание разрушить подавляющий его волю контакт на пищу.
Он делает с пищей то, что хотел бы сделать со взрослым – отвергает ее посредством вызывания рвоты.
То, что булимия – новообразование подавленного отвращения доказывает и то, что при приступе по большому счету все равно, чем набить живот – происходит потеря чувствительности и избирательности в контакте. Одним из симптомов улучшения состояния булемика является появление избирательности к выбору пищи при приступах.
Также приступы характеризует очень большая скорость поглощения пищи и огромные ее объемы, чтобы добиться ощущения «сыт по горло» и хотя бы так создать себе иллюзию восстановления права на отвращение к объектам навязанного значимым Другим выбора.
При быстром темпе поглощения формируется нетерпение и такое отношение к твердой пище, как если бы она была жидкой, и ее можно было бы поглощать большими глотками. Булемиков по большей части характеризует нетерпение и неумение выносить напряженное ожидание. Нетерпеливость у них сочетается с жадностью и неспособностью достичь удовлетворения, у них не развивается способность пережевывать, т.е. тщательно прорабатывать что-то.
4) Приступ рвоты, тем более самоспровоцированный, отвратителен. В приступах отыгрывается не только отвращение к окружению, которое невозможно предъявить в реальности, отстаивая свои границы, но и отвращение к себе. Булемик тщательно маскирует ретрофлексированное отвращение к себе, но в приступах создаются все поводы для этого самоощущения. «Я мерзкий, вонючий, неопрятный, больной!» Поедание огромных количеств пищи происходит в ситуации полной потери чувствительности к происходящему: только конвульсия поедания, причем в таком быстром темпе, что невозможно продегустировать продукт – и всё в перемешку, нарушая законы пищеварения, попирая правила и каноны. Во время рвоты актуализируется страх разрыва внутренностей, страх смерти от захлебывания рвотных масс, который усиливает чувство отвращения к себе.
5) Булимия, как симптом нарушения формирования границ контакта, развивается при тотальном принуждении взрослого – конфлюэнтном поведении по отношению к ребенку – у тебя нет границ, ты беззащитен, я подавляю, поглощаю тебя, ты – это я и будешь делать все, что я считаю нужным. Любое сопротивление в таком взаимодействии наказывается отвержением – в фантазиях ребенка тотальным и необратимым.
В булимическом поведении на стадии установления границ взаимодействия происходит тотальное, агрессивное, немедленное отвержение поглощенного объекта. Таким образом, стадия выстраивания и принятия границ взаимодействия, требующая подчас достаточно агрессивного поведения, осознания своей ценности, независимости и способности выживать вне контакта, избегается. Булемик постоянно мечется между полярностями - слияние – отвержение. Причем чаще всего слияние - основная защита во взаимодействии с реальными объектами жизни, а отвержение реализуется исключительно посредством булимических приступов, т.к. отвержение реальных объектов требует проявления своей агрессии и чревато агрессией и отвержением с их стороны, а агрессия, как и враждебность, относятся к числу избегаемых эмоций.
Булимические обострения происходят, когда в контактах с Другими возникает конфликт, угрожающий удержанию себя и другого в контакте – и при хорошо усвоенном запрете на агрессию, являющейся здоровым инструментом отстаивания и простраивания границ контакта, булемик пытается поддержать конфлюенцию за счет растворения границ, соглашательской позиции, отыгрывая злость и ярость в приступах.
Если поддержание конфлюэнции в контакте становится непосильно фрустрирующим, и булимические отыгрывания не справляются с напряжениями сдерживаемой агрессии, булемик переходит к избегающему поведению, минуя другие возможности сохранения своих интересов в контакте – прежде всего встречи своих границ с границами другого. Вместо того, чтобы встретиться с Другим в попытке отстаивания своих границ, булемик, панически избегающий любого проявления агрессии, просто исчезает из контакта, оставляя ситуацию незавершенной. Незавершенные ситуации формируют навязчивости в поведении, в нашем случае – навязчивость проявления агрессивных импульсов. Булимия, таким образом, становится ядерным образованием навязчивого поведения – отыгрыванием невыраженной в незавершенной ситуации агрессии. Таким образом, булимический симптом становится образом жизни – булемик вновь и вновь повторяет приступы, извращенно способствующие размещению своей агрессии и завершению ситуации прерванного контакта, формируя невроз навязчивых действий.
6) Булемик постоянно с жадностью ищет любви, как защиты, но его жадность никогда не вознаграждается. То, что булемик не ассимилирует пищу, отражается в неспособности ассимиляции предлагаемой ему любви и является решающим фактором его поведения. Он либо отвергает, либо недооценивает любовь. И она начинает претить ему или теряет для него ценность, как только он ее получает.
У булемиков имеет место неразборчивый голод на благорасположение или высокую оценку, безотносительно к тому, любят ли они сами данного человека или имеет ли для них какое-либо значение суждение этого лица. Чаще они не осознают это безграничное стремление, но выдают его наличие своей чувствительностью, когда не получают того внимания, какого хотят. Например, они могут чувствовать обиду, если кто-либо не принимает их приглашения, не звонит им некоторое время или если просто расходится с ними во мнении. Эта чувствительность может скрываться под маской безразличия.
Булимическая ненасытность может проявляться в жадности как общей черте характера, обнаруживаясь не только в еде, но и в покупках, нетерпении, изобилии контактов. Большую часть времени жадность может вытесняться, прорываясь внезапно.
Жадность, со всеми ее вариациями и сопряженными с ней внутренними запретами, называется «оральным» типом отношений и как таковая была подробно описана в психоаналитической литературе. Еда - как правило, всего лишь наиболее доступный способ удовлетворения чувства жадности, каким бы ни был его источник.
Проблема жадности является сложной и все еще не решенной. В качестве навязчивого побуждения она определенно вызывается тревожностью. То, что жадность обусловлена тревожностью, может быть вполне очевидно при чрезмерной еде.
Жадность может уменьшаться или исчезнуть, как только человек находит некую уверенность и покой: почувствовав любовь к себе, завоевав успех, выполнив творческую работу, или усиливаться, как только возрастает враждебность или тревожность; человек может чувствовать непреодолимую потребность делать те или иные покупки перед выступлением, в связи с которым очень волнуется, или, почувствовав себя отвергнутым, он с жадностью примется за еду.
Булимический синдром, на мой взгляд, с большей вероятностью может сформироваться у людей с истерической структурой личности, которые, прежде всего, характеризуются высоким уровнем тревоги, напряженности и реактивности — особенно в межличностном плане. Из-за высокого уровня тревоги и конфликтов, от которых они страдают, их эмоциональность может казаться окружающим поверхностной, искусственной и преувеличенной.
Фрейд (1931) утверждал, что чрезвычайно сильный аппетит может являться чертой человека, который станет истерическим; эти люди жаждут орального удовлетворения, любви и внимания. Они требуют стимуляции, но их подавляет слишком большое ее количество, и в результате они переживают мучительный дистресс.
Фрейд (1925,1932) и многие последующие аналитики (например, Marmor, 1953; Halleck, 1967; Hollender, 1971) выдвинули предположение о двойной фиксации при истерии — на оральных и эдипальных проблемах. В упрощенном виде это можно сформулировать следующим образом: очень чувствительная и голодная маленькая девочка нуждается в особенно отзывчивой материнской заботе. Она разочаровывается в своей матери, которой не удается сделать так, чтобы девочка почувствовала себя адекватно защищенной, сытой и ценимой. По мере приближения к эдиповой фазе, она достигает отделения от матери посредством ее обесценивания и обращает свою интенсивную любовь на отца как на наиболее привлекательный объект, в особенности потому, что ее неудовлетворенные оральные потребности объединяются с более поздними генитальными интересами и заметно усиливают эдипальную динамику. Но как девочка может достичь нормального разрешения эдипового конфликта, идентифицируясь с матерью и одновременно соревнуясь с ней? Она все еще нуждается в матери и в то же время уже обесценила ее.
Поскольку девочка считает силу врожденным мужским атрибутом, она смотрит на мужчин снизу вверх, но также — большей частью бессознательно — ненавидит и завидует им. Она пытается усилить свое ощущение адекватности и самоуважения, привязываясь к мужчинам, в то же время исподволь наказывая их за предполагаемое превосходство. Она использует свою сексуальность для того, чтобы достичь мужской силы. Поскольку она использует секс скорее как защиту, а не как самовыражение и боится мужчин и их злоупотребления властью, она с трудом достигает наслаждения от интимной близости с ними.
Истероидные личности бывают очень сексуально провоцирующими, но при этом не осознают сексуального предложения, кроющегося в их поведении. И действительно, они зачастую бывают шокированы, когда их действия воспринимаются как приглашение к сексуальному контакту. Более того, если они уступают такому неожиданному предложению (как они чаще всего и поступают как для того, что бы умиротворить пугающий сексуальный объект, так и для того, чтобы смягчить чувство вины за последствия своего поведения), в этом случае они обычно не получают сексуального удовлетворения.
Чувствуя незащищенность, опасность отвержения или сталкиваясь с затруднением, которое стимулирует подсознательное чувство вины и страха, истероидные личности могут стать беспомощными и ребячливыми в попытке защититься от неприятностей, обезоруживая потенциальных обидчиков и людей, чьего отвержения боятся.
Отреагирование вовне у истерических людей обычно имеет противофобическую природу: они стремятся к тому, чего бессознательно боятся. Соблазнения при страхе перед сексом — только один пример. Они также склонны к эксгибиционистской демонстрации своего тела при том, что сами его стыдятся, стремятся находиться в центре внимания, в то время как субъективно чувствуют, что хуже других; бравируют и совершают героические поступки, бессознательно опасаясь агрессии, провоцируют лиц у власти, будучи напуганы их силой.
Поскольку люди с истерической структурой имеют избыток бессознательной тревоги, вины и стыда, и, возможно, также потому, что по темпераменту они напряжены и подвержены пере¬стимуляции, они часто прибегают к механизму диссоциации для уменьшения количества аффективно заряженной информации, проявляя диссоциированное поведение в неуемности в еде или приступах истериче¬ской ярости, механизмом совладания с которыми становится булимический синдром.
Объектные отношения при истерии формируются под знаком того, что отец является одновременно личностью и внушающей страх, и соблазнительной. Он является возбуждающим, но
10-09-2015, 02:52