Характеристика коммуникативной стороны общения

Говоря о коммуникации в узком смысле слова, то прежде всего имеют в виду тот факт, что в ходе совместной деятельности люди обмениваются информацией (различными представлениями, идеями, интересами и т.д.).Отсюда следует , что весь процесс коммуникации может быть понят как процесс обмена информацией. Также из вышеизложенного можно сделать следующий заманчивый шаг и интерпретировать весь про­цесс человеческой коммуникации в терминах теории информа­ции, что и делается в ряде случаях. Однако такой подход нельзя рассматривать как методо­логически корректный, ибо в нем опускаются некоторые важней­шие характеристики именно человеческой коммуникации, которая не сводится только к процессу передачи информации. Не говоря уже о том, что при таком подходе фиксируется в основном лишь одно направление потока информации, а именно от коммуника­тора к реципиенту (введение понятия “обратная связь” не изменя­ет сути дела), здесь возникает и еще одно существенное упущение.

При ошибочном рассмотрении человеческой коммуникации фиксируется лишь формальная сторо­на дела: как информация передается, в то время как в условиях человеческого общения информация не только передается, но и формируется, уточняется, развивается.

Общение нельзя рассматривать лишь как отправле­ние информации какой-то передающей системой или как прием ее другой системой потому, что в отличие от простого “движения информации” между двумя устройствами здесь мы имеем дело с отношением двух индивидов, каждый из которых является актив­ным субъектом: взаимное информирование их предполагает нала­живание совместной деятельности. Это значит, что каждый участгник коммуникативного процесса предполагает активность также и в своем партнере, он не может рассматривать его как некий объект.

Другой участник предстает тоже как субъект, и отсюда следует, что, направляя ему информацию, на него необходимо ориентиро­ваться, т.е. анализировать его мотивы, цели, установки. Схема­тично коммуникация может быть изображена как интерсубъект­ный процесс. Но в этом случае нужно предполагать, что в ответ на посланную информацию будет получена новая информа­ция, исходящая от другого партнера.

Поэтому в коммуникативном процессе и происходит не про­стое движение информации, но как минимум активный обмен ею. Главная “прибавка” в специфически человеческом обмене инфор­мацией заключается в том, что здесь особую роль играет для каж­дого участника общения значимость информации, потому, что люди не просто “обмениваются” значениями, но стремятся при этом выработать общий смысл. Это возможно лишь при условии, что информация не просто принята, но и понята, осмыслена. Суть коммуникативного процесса — не просто взаимное информирова­ние, но совместное постижение предмета.

Характер обмена информацией между людьми определяется тем, что посредст­вом системы знаков партнеры могут повлиять друг на друга. Ины­ми словами, обмен такой информацией обязательно предполагает воздействие на поведение партнера, т.е. знак изменяет состояние участников коммуникативного процесса. Коммуника­тивное влияние, которое здесь возникает, есть не что иное как психологическое воздействие одного коммуниканта на другого с целью изменения его поведения. Эффективность коммуникации измеряется именно тем, насколько удалось это воздействие. Это означает, что при обмене информацией происходит изменение самого типа отношений, который сложился между участниками коммуникации.

Коммуникативное влияние как результат обмена информацией возможно лишь тогда, когда человек, направляю­щий информацию (коммуникатор), и человек, принимающий ее (реципиент), обладают единой или сходной системой кодификации и декодификации. На обыденном языке это правило выражается в словах: “все должны говорить на одном языке”.

Это особенно важно потому, что коммуникатор и реципиент в коммуникативном процессе постоянно меняются местами. Только приня­тие единой системы значений обеспечивает возможность партне­ров понимать друг друга. Для описания этой ситуации социальная психология заимствует из лингвистики термин “тезаурус”, обозна­чающий общую систему значений, принимаемых всеми членами группы. Но все дело в том, что, даже зная значения одних и тех же слов, люди могут понимать их неодинаково: социальные, полити­ческие, возрастные особенности могут быть тому причиной.

Также мысль никогда не равна прямому значению слов. Поэтому у общающихся должны быть идентич­ны — в случае звуковой речи — не только лексическая и синтак­сическая системы, но и одинаковое понимание ситуации общения. А это возможно лишь в случае включения коммуникации в неко­торую общую систему деятельности.

В условиях человеческой коммуника­ции могут возникать совершенно специфические коммуникатив­ные барьеры. Они носят социальный или психологический характер. С одной стороны, такие барьеры могут возникать из-за того, что от­сутствует понимание ситуации общения, вызванное не просто раз­личным языком, на котором говорят участники коммуникативного процесса, но различиями более глубокого плана, существующи­ми между партнерами. Это могут быть социальные, политические, религиозные, профессиональные различия. Такого рода барье­ры порождены объективными социальными причинами, принад­лежностью партнеров по коммуникации к различным социальным группам. Коммуникация в этом случае демонстрирует ту свою характеристику, что она есть лишь сторона общения. Естественно, что процесс коммуникации осуществляется и при наличии этих барьеров: даже военные противники ведут переговоры. Но вся си­туация коммуникативного акта значительно усложняется благода­ря их наличию.

С другой стороны, барьеры при коммуникации могут носить и более чисто выраженный психологический характер. Они могут возникнуть или вследствие индивидуальных психологических осо­бенностей общающихся (например, чрезмерная застенчивость одно­го из них, скрытность другого), или в силу сложившихся между общающимися особого рода пси­хологических отношений: неприязни по отношению друг к другу, недоверия и т.п. В этом случае особенно четко выступает та связь, которая существует между общением и отношением.