Признание народности самой главной основой образования неизбежно вызывает вопрос: разве народность не нуждается в исправлении? Разве у народов наряду с достоинствами не бывает недостатков? Неужели воспитание, спрашивает сам Ушинский, должно укоренять упорство в англичанине, тщеславие во французе и т. д.? На эти сомнения и недоумения Ушинский дает весьма решительный ответ, что судить о достоинствах и недостатках народа по нашим личным понятиям о качествах человека, втискивая идею народности в узкие рамки личного идеала, никто не имеет права. Как бы высоко ни был развит отдельный человек, он всегда будет стоять ниже народа. История убеждает нас на каждом шагу, что наши понятия о достоинствах и недостатках неприложимы к целым народностям и часто то, что кажется нам недостатком в народе, является оборотной и необходимой стороной его достоинств, условием его деятельности в истории. Итак, личность, по Ушинскому, не может судить о достоинствах и недостатках народности, она должна взять народность как нечто высшее и неизменяемое воспитанием; народность есть самое высокое и самое прекрасное создание Божие на земле, воспитанию с ней не тягаться, "пересоздать ее невозможно" 6. Но как же быть? Ведь народности различны, народности имеют недостатки, сам же Ушинский говорил об упорстве англичанина, тщеславии французов и т. п. Неужели народные недостатки оставлять без исправления? Да и правда ли, что народность нельзя изменить, пересоздать? Правда ли, что народные недостатки суть обратная сторона народных достоинств?
Ответа на эти вопросы не дается, указывается лишь, что есть один идеал совершенства, перед которым склоняются все народности, — это идеал, представляемый нам христианством. Все, чем человек может и должен быть, выражено вполне в божественном учении, и воспитанию остается только "прежде всего и в основу всего" укоренить вечные истины христианства. Оно дает жизнь и указывает высшую цель всякому воспитанию, оно же должно служить в воспитании каждого христианского народа источником всякого света и всякой истины, к нему должно устремляться развитие всякой народности и всякое истинное воспитание, идущее вместе с народностью. Современная педагогия выросла исключительно на христианской почве, а для нас нехристианская педагогика есть вещь немыслимая — безголовый урод и деятельность без цели, предприятие без возбуждения позади и без результатов впереди.
Выдвигается, таким образом, вторая основа народного образования — христианство, которое и ставится выше первой — народности. Перед христианством склоняются все народности, воспитание должно "прежде всего и в основу всего" укоренить вечные истины христианства, потому что "в одном христианстве есть неисчерпаемый ключ свободной, здоровой, вечно развивающейся и цветущей государственной жизни". "Христианское государство не может быть несвободно" 7. Следовательно, народность не есть самое высокое и прекрасное создание Божие на земле, и уже нельзя говорить, что "воспитанию остается только черпать из этого богатого и чистого источника". С христианской точки зрения и упорство англичанина, и тщеславие француза, и тому подобные народные свойства должны быть искореняемы, народность есть источник не совсем чистый. Принцип национальности вводил обособление воспитания у различных народов, так что у народов все существенное в воспитании казалось различным, особенным, а только второстепенное было сходно и могло быть заимствуемо; теперь же оказывается, что у христианских народов все существенное в воспитании сходно: "Все, чем человек как человек может и должен быть, выражено вполне в божественном учении, и воспитанию остается только, прежде всего и в основу всего, вкоренить вечные истины христианства", а различное в народных педагогических системах — это нечто второстепенное. На место начала национальной множественности поставлено начало религиозного христианского единства.
Но это религиозное единство как начало воспитания требует некоторых оговорок. Очевидно, что единым христианским началом объединяется лишь воспитание у христианских народов. Все нехристианские народы лишены этого объединяющего начала, а потому воспитание у них руководствуется лишь первым началом — народностью, вследствие чего и является различным и разрозненным. Но и у христианских народов единство воспитания не вполне обеспечено. Дело в том, что христианская религия делится на вероисповедания отрицательно относящиеся одно к другому. Обыкновенно Ушинский, когда говорит о христианстве как основе воспитания, подразумевает евангельское учение, оставляя без внимания вероисповедные различия; но в одной своей статье ("О нравственном элементе в русском воспитании") он говорит о православии как единственной религии, которая, сохраняя нерушимо не только общие, основные истины христианства, но и его древние формы, может стать религией великого и образованного народа, быстро и неуклонно идущего по пути общей европейской цивилизации. Желательно сближение в русской жизни образования и церкви, и если этого сближения еще не произошло, то в этом никак не виноваты основания православной религии, "потому что православие есть единственная религия, представляющая все условия для такого движения". "Православная религия величественно идет по средней истинной дороге; она, свято сохраняя древние формы христианства и не объявляя римских притязаний на земную власть, благословляет и освящает всякий истинный прогресс". Истинная добросовестная наука не только найдет возможность построить народное образование на прочной основе нашей народной религии, но как величайшим сокровищем, как неисчерпаемым и уже существующим источником нравственного и умственного развития будет дорожить этой исторической основой, столь же христианской, гуманистической и художественной, сколь и народной. "Родимою грудью является для нас наша народность и наша народная религия". О протестантизме и католицизме Ушинский делает критические замечания и ставит их ниже православия. Следовательно, истинное христианство есть единственное православие, оно только сохраняет нерушимо общие основные истины христианства, прочие же вероисповедания не дают истинно христианских основ воспитания. Там, где царят католицизм и протестантизм, господствует в воспитании народность с примесью искаженного христианства, там и школы приходится признать не совсем хорошими и правильными, потому что, по словам Ушинского, "дело народного воспитания должно быть освящено церковью, а школа должна быть преддверием церкви" 8.
Наряду с народностью и христианством есть еще третья основа народного образовани, а именно наука. Развитие сознания, без сомнения, одна из главнейших целей воспитания, а истины науки являются орудием для этого развития, не говоря уже о технической части воспитания, которая должна дать не только знания, но и умение приложить эти знания к делу. Насколько обширны научные знания, требуемые воспитанием, насколько обширна и серьезна должна быть подготовка педагога? На этот вопрос Ушинский дает два ответа: относительно объема научной подготовки народных учителей и относительно подготовки педагога вообще.
Для учителей народной школы нет надобности в обширных познаниях, которые скорее могут вредно повлиять на его деятельность; но небольшие сведения народного учителя должны быть, по возможности, ясны, точны, определенны и разнообразны. Говоря о заграничных учительских школах, в которых молодые люди, окончившие курс в народном училище или вышедшие из гимназии, готовятся специально к поступлению в учительскую семинарию, он замечает, что курс учения в подготовительной школе должен соответствовать потребностям той деятельности, к которой назначаются ее воспитанники, так чтобы они не были ни недоучены, ни переучены. Без сомнения, скромную долю приходского учителя или учителя грамотности изберут молодые люди без особенно бойких способностей, но такие способности здесь и не нужны, тем более что они предполагают почти всегда и бойкое самолюбие. Религиозное и нравственное воспитание должно быть главной задачей подготовительной учительской школы. В самой учительской семинарии учение должно отличаться сугубо практическим характером, курсы всех наук должны быть в строгом соответствии с будущим назначением воспитанников, не сообщая им бесполезно высших взглядов, которые могли бы нарушить спокойствие их жизни и сделать для них тяжелой их деятельность. Грамматический курс должен быть самый ограниченный, и даже легкие орфографические ошибки могут быть извинены. Главная деятельность семинаристов должна состоять в практических занятиях.
Для подготовки педагогов вообще Ушинский, как известно, рекомендовал учреждение педагогических факультетов, потому что воспитания касаются следующие предметы: анатомия, физиология и патология человека, психология, логика, филолология, география, статистика, политическая экономия и история в обширном смысле слова, куда входят история религии, цивилизации, философских систем, литератур, искусств и собственно воспитания в узком смысле этого слова. Если педагог хочет воспитывать человека во всех отношениях, то он должен прежде всего узнать его тоже во всех отношениях. При этом Ушинский полагал, что педагогия есть не наука, не собрание положений науки, но только собрание правил воспитательной деятельности; педагогия есть только искусство, правда, самое обширное, сложное, самое высокое и самое необходимое из всех искусств, опирающееся на множество обширных и сложных наук, но само все же не наука. Науки дают только материал педагогу, которому приходится действовать в бесконечно разнообразных обстоятельствах, имея дело с весьма разными натурами. Можно ли при таком разнообразии обстоятельств воспитания и воспитываемых личностей предписывать какие-либо общие правила? В каждой педагогической мере найдутся и полезные и вредные стороны, каждая мера в одном случае будет полезна, в другом — вредна, а в третьем — не даст никаких результатов.
10-09-2015, 03:48