Универсализация — выход за пределы сколь угодно развитой индивидуальности и одновременно вхождение в пространство универсального события
Антропологический эталон
Всесторонне развитая, гармоничная личность
«Self-made-man» — человек, создавший себя сам
Человек, преображенный в деятельном стремлении к Добру и Истине
Известно, чтобы точку зрения (позицию) испытать на прочность, ее следует возвести в максиму и в таком виде осмыслить. Поступим и мы так.
Исходным основанием социоцентрической позиции (которой более соответствует аллегория «курицы») является утверждение К. Марксом примата социальной сущности человека, приоритета общественного над индивидуальным. Здесь человек представляется как образ и подобие рода человеческого в его наличном социокультурном облике: общественное бытие определяет сознание индивида в процессе его социальной идентификации. Апологеты социоцентризма ссылаются на то обстоятельство, что в отличие от животного человек не снабжен набором инстинктов и врожденных навыков, которые позволили бы ему автоматически осуществлять свои родовые способности: человеческую сущность надо присвоить, человеком надо стать. Соответственно каждый новорожденный ребенок воспринимается как tabula rasa («чистый лист», «незаполненный бланк», «бесформенный кусок глины», несформированный индивид) [12: с. 30-31]. При этом изначально все равны в своей чистоте и бесформенности (несформированности): в человеке от рождения нет ни доброго, ни злого, ни нравственного, ни безнравственного, ни духовного, ни бездуховного. Становление человека происходит искусственным путем целенаправленного внешнего воздействия и формирования общественно полезных качеств. В результате в добрых руках ребенок становится (формируется) добрым, в талантливых — талантливым, в ленивых — ленивым, а в порочных — порочным. Наиболее емко эта позиция выражена у Э.В. Ильенкова: «Процесс возникновения личности выступает как процесс преобразования биологически заданного материала силами социальной действительности, существующей до, вне и совершенно независимо от этого материала» [7: с. 397].
Следует заметить, что данное мировоззрение вышло далеко за рамки научной полемики, получив конкретное историческое воплощение в политике подавления человеческой индивидуальности (поглощения особенного коллективным) и развитии тоталитарного жизнеустройства, при котором безлично-общественное безраздельно властвует над личным. Индивиду для нормального развития необходимы адекватная степень свободы и пространство для самоопределения. Тоталитарная среда пренебрегает этими условиями. Идея общего блага вырождается в идеологию несвободы, которая в угоду инертной системе социальных отношений жертвует отдельной и уникальной личностью, провоцирует ситуации уничижения и уничтожения человека в человеке (как это ни парадоксально).
Позиция персоноцентризма (здесь уместна аллегория «яйца»), напротив, утверждает первичность индивидуальной сущности человека и вытекающий из нее момент предопределенности в развитии человека. Поэтому склоняет к обособлению и автономии, дабы всегда и во всем мы оставались самими собой, были верными себе и достойными себя. Апологеты персоноцентризма уповают на то, что человеческой природе естественно присущи ненасыщаемые потребности в доброте, нравственности, дружелюбии и самоактуализации, побуждающие к личностному росту. Здесь на передний план выходит идея «доброго семени»: в каждом новорожденном ребенке заложено исключительно положительное начало, которое следует не ограничивать, а всячески поддерживать [12: с. 31-33]. При благоприятных условиях становление человека происходит естественным путем внутреннего самодвижения и актуализации потенциалов.
Но, замкнувшись в себе, персоноцентризм превращается в логику абсурда, ибо личность не сводима к генетической конституции человека (человеческой натуре) и не разворачивается самопроизвольно подобно инстинктивной программе. Это наглядно иллюстрируют феномены мауглизации, или, проще говоря, одичания детей, оказавшихся вне духовной общности, лишенных человеческой заботы и воспитания. Гипертрофия индивидуальной сущности неизбежно влечет за собой отчуждение родовых качеств, приводит к атомизации человека. В обыденной жизни поглощенность собой может предстать в карикатурных формах самообожания, а может обернуться чувством одиночества, потерянности и отчаяния, проявиться в отрицании морали и нарастании чувства вседозволенности. Мы это переживаем и постигаем сейчас в смрадной атмосфере десолидаризированного и растленного общества, в очередной раз соблазнившегося мирскими химерами. Идея индивидуального блага вырождается в идеологию хаоса, а отдельно взятая личность все больше озабочена проблемой самосохранения и все меньше помышляет о самореализации (как это ни парадоксально). Осознавая это, Н.А. Бердяев предостерегал, что «личности человека нет, если нет бытия, выше ее стоящего, если нет того горнего мира, к которому она должна восходить» [2: с. 21].
Теория, делающая слишком сильный крен в сторону коллективистских или индивидуалистических установок, допускает непозволительную редукцию и становится непродуктивной. Здравый смысл подсказывает, что речь идет о более сложных вещах, нежели формальное различение эгоистической и альтруистической мотивации. Вера в собственное призвание и чувство долга, саморазвитие, стремление к личным достижениям и самоотдача, служение людям, делу, истине являются атрибутами личностного отношения к жизни, как вдох и выдох при дыхании, составляющими две необходимые стороны человеческого бытия. Показательно, что разные пути размышления привели ученых к схожим представлениям о том, какими качествами должна обладать зрелая и психологически здоровая личность. Социоцентрированные и персо- ноцентрированные подходы своеобразно переплелись воедино в предпринятых психологами попытках описания антропологического эталона.
Так, А. Маслоу утверждал, что самоактуализированным людям присущи социальный интерес и чувство долга, великодушие и самозабвенное отношение к делу; предлагал «обратить пристальное внимание на такое понятие, как “человечность”, на понятие, пока в большей степени описательное (по сравнению с понятием “самоактуализация”), однако содержащее в себе достаточный элемент нормативности» [10: с. 41].
В свою очередь, Б.С. Братусь показал, что просоциальная позиция человека подразумевает потребность в позитивной свободе, способность к свободному во- лепроявлению и стремление к самопроектированию жизни [3: с. 49-50].
Философско-антропологические воззрения оказали непосредственное влияние на психологическое толкование закономерностей развития человека. В результате в отечественной психологии человек стал описываться в сочетании двух, присущих ему ипостасей: как социальная единица (социальный субъект) и как уникальная личность (индивидуальность). В картине личностно-психического развития выделили: процесс социализации — присвоение индивидом основ материальной и духовной культуры (знаний, умений, норм и ценностей), позволяющих ему функционировать в качестве полноценного члена общества; процесс индивидуализации — преодоление индивидом первичных социальных связей и оформление «индивидуального Я», обретение свободы самодвижения и жизнетворчества. Уточнили конкретные механизмы развития: идентификация — присвоение родовой человеческой сущности; обособление — отстаивание своей индивидуальной сущности. Процессы и механизмы развития рассматриваются как диалектически связанные (находящиеся в единстве и противоположности) и составляющие целостную систему, которая является общим механизмом бытия личности [11].
И все же что было раньше: «яйцо» или «курица»? Вопрос отнюдь не риторический. Сама возможность постановки такого вопроса свидетельствует о том, что проблема человека в психологии далеко не исчерпана. Существенным шагом в преодолении дихотомии социального и индивидуального аспектов в картине личностного развития стали методологические разработки в рамках психологической антропологии. Этой теме будет посвящена статья в следующем номере Вестника МГПУ.
Список литературы
Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания / Б.Г. Ананьев. - СПб.: Питер, 2001. - 272 с.
Бердяев Н.А. Царство Духа и Царство Кесаря / Н.А. Бердяев. - М.: Республика, 1995. - 383 с.
БратусьБ.С. Аномалии личности / Б.С. Братусь. - М.: Мысль, 1988. - 301 с.
Братусь Б.С. Русская, советская, российская психология / Б.С. Братусь. - М.: Флинта, 2000. - 88 с.
Гостев А.А. Психология и метафизика образной сферы человека / А.А. Гостев. - М.: Генезис, 2008. - 484 с.
Зеньковский В.В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии /
В.В. Зеньковский. - М.: Школьная пресса, 1996. - 272 с.
Ильенков Э.В. Философия и культура / Э.В. Ильенков. - М.: Политиздат, 1991. - 397 с.
Леонтьев К.Н. Византизм и славянство / К.Н. Леонтьев // Записки отшельника. - М.: Русская книга, 1992. - 19-190.
Логинова Н.А. Опыт человекознания: История комплексного подхода в психологических школах В.М. Бехтерева и Б.Г. Ананьева / Н.А. Логинова. - СПб: Изд-во СПбГУ, 2005. - 285 с.
Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики / А.Г. Маслоу. - СПб.: Евразия, 1997. - 430 с.
Мухина В.С. Возрастная психология: феноменология развития, детство, отрочество: учебник для студ. вузов / В.С. Мухина. - М.: Академия, 1999. - 456 с.
Остапенко А.А. Педагогика со-Образности. Очерки и эссе /А.А. Остапенко. - Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 2012. - 192 с.
Слободчиков В.И. Психология человека / В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев. - М.: Школа-Пресс, 1995. - 384 с.
Франк С.Л. Реальность и человек / С.Л. Франк. - М.: Республика, 1997. - 479 с.
[1]На эзоповом языке науки в этой связи используется термин «положительный метафизический фактор» (см.: [6]).
[2]Так, Ж.-П. Сартр назвал одну из своих книг «Экзистенционализм — это гуманизм».
10-09-2015, 04:08