Феноменологический метод исследования лежит в основе методологии русского формализма, французского структурализма и англо-американской «новой критики», возникшей как оппозиция позитивизму. В трудах Дж.К. Рэнсома (Новая критика, 1941), А.Тейта (Реакционные очерки, 1936), К.Брукса и Р.П.Уоррена (Понимание поэзии, 1938; Понимание прозы, 1943) были заложены основные принципы неокритической теории: за основу исследования берется изолированно взятый текст, существующий как объект независимо от художника-создателя. Этот текст имеет органическую и целостную структуру, которая может существовать как особая организация образов, символов, мифов. С помощью такой органической формы осуществляется познание действительности (неокритическая концепция «поэзии как знания»).

К другим важнейшим направлениям эстетической мысли 20 в. относятся психоаналитические концепции З.Фрейда и Г.Юнга, эстетика экзистенциализма (Ж.-П.Сартр, А.Камю, М.Хайдегер), эстетика персонализма (Ш.Пеги, Э.Мунье, П.Рикер), эстетика структурализма и постструктурализма (К.Леви Стросс, Р.Барт, Ж.Деррида), социологические эстетические концепции Т.Адорно и Г.Маркузе [4, с.51]

Психоаналитическая эстетика основывается на теориях Фрейда и его многочисленных на протяжении столетия последователей. Согласно концепции Фрейда главным двигателем художественно-эстетической деятельности являются бессознательные процессы психики. Характерные для бессознательного первичные инстинкты и вытесненные туда социально-культурными запретами чувственные влечения и желания человека (сексуальные, агрессивные) сублимируются у творческих личностей в искусстве. Художник обходит запреты цензуры предсознания и трансформирует бушующие в нем вожделения плоти и психические комплексы в свободную игру творческих энергий. Наслаждение искусством - это наслаждение от реализации в нем, хотя и в символической форме, вытесненных и запретных плотских влечений и помыслов. Отсюда особый интерес психоаналитической и постфрейдистской эстетик к интимным подробностям жизни и состояниям психики художника. В них ищутся ключи к пониманию произведений искусства. В ХХ в. в этом русле была переписана практически вся история искусства и литературы, движется могучий поток современной художественной критики. Одним из значимых методологических источников понимания эротической символики искусства стала работа Фрейда «Толкование сновидений» (1900).

Учение о бессознательном стало общим знаменателем для постфрейдизма и структурализма (особенно позднего) в их подходе к художественным феноменам. С другой стороны эстетика структурализма активно опиралась на опыт русской «формальной школы» в литературоведении (В.Шкловский, Ю.Тынянов, Б.Эйхенбаум, Р.Якобсон), введшей в эстетику такие понятия, как прием, остранение, сделанность. Главные теоретики структурализма (К.Леви-Стросс, М.Фуко, Ж.Рикарду, Р.Барт и др.) видели в искусстве (в литературе, прежде всего) совершенно автономную реальность, бессознательно возникшую на основе неких универсальных конструктивных правил, структурных принципов, «эпистем», «недискурсивных практик» и т.п., короче - на основе неких всеобщих законов «поэтического языка», которые плохо поддаются дискурсивному описанию. Структуралисты распространяют на искусство (как и на культуру в целом) понятие «текста», полагая, что любой «текст» может быть проанализирован с лингво-семиотических позиций. Язык искусства осмысливается как «сверх-язык», предполагающий полисемию и многомерность заключенных в нем смыслов. История культурных феноменов (в том числе и художественных) представляется структуралистам как смена, трансформация, модификация равноценных поэтических приемов, художественных структур, кодов невербализуемых коннотаций, формальных техник и элементов. В подходе к художественному тексту признаются равноправными все возможные интерпретации и герменевтические ходы, ибо полисемия предполагается в качестве основы изначальных структурных кодов данного рода текстов. В русле структурализма сформировалась и семиотическая эстетика, берущая начало у Ч.Морриса и направлявшая свои усилия на выявление семантической специфики художественного текста (У.Эко, М.Бензе, Ю.Лотман).

В 70-е - 80-е гг структурализм сближается с психоанализом (Ж.Лакан, Ж.-Ф.Лиотар, Ж.Делёз, Ю.Кристева и др.) и перетекает в постструктурализм и постфрейдизм. В качестве основных художественно-эстетических понятий утверждаются бессознательное, язык, текст, письмо, ризома, шизоанализ (вместо психоанализа), либидозность и др. Диффузия структурализма и постфрейдизма привела в эстетике к попыткам отыскания внутренних связей между структурой произведения искусства и сознательно-бессознательными сферами психики художника и реципиента, что поставило под вопрос казавшуюся незыблемой объективную научность структурализма. Его корректировка привела к тому состоянию в гуманитарных науках и культуре в целом, которое получило именование Postmodern, или постмодернизм.

Современная эстетическая мысль развивается и в русле постмодернизма (И.Хассан, Ж.Ф.Лиотар). Для эстетики постмодернизма характерно сознательное игнорирование всяких правил и ограничений, выработанных предшествующей культурной традицией, и, как следствие этого, ироническое отношение к этой традиции.

Теоретики постмодернизма (Деррида, Делёз, Дженкс, Бодрийар, В.Джеймс, В.Велш и др.) рассматривают искусство в одном ряду с другими феноменами культуры (и культур прошлого) и цивилизации, снимая какое-либо принципиальное различие между ними. Весь универсум культуры конвенционально признается за игровой калейдоскоп текстов, смыслов, форм и формул, символов, симулакров и симуляций. Нет ни истинного, ни ложного, ни прекрасного, ни безобразного, ни трагического, ни комического. Все и вся наличествуют во всем в зависимости от конвенциональной установки реципиента или исследователя. Все может доставить удовольствие (в основном психо-физиологическое - либидозное, садомазохистское и т.п.) при соответствующей деконструктивно-реконструктивной технологии обращения с объектом или иронической установке. Сознательный эклектизм и всеядность (с позиции иронизма, берущего начало в эстетике романтиков и Киркегора, и сознательной профанации традиционных ценностей, их «передразнивания») постмодернизма позволили его теоретикам занять асистематическую, адогматическую, релятивистскую, предельно свободную и открытую позицию. В глобальной системе интертекстов и смысловых лабиринтов исчезает какая-либо специфика, в том числе и эстетическая [11, с.78]

В силу принципиальной ограниченности уровня формализации предмета эстетики и его многогранности, требующей от исследователя фундаментальных знаний практически в области истории искусства и всех гуманитарных наук, как минимум, и обостренного художественного чувства, эстетика до сих пор остается во всех отношениях наиболее сложной, трудоемкой, дискуссионной и наименее упорядоченной из всех гуманитарных дисциплин. Сегодня, как и в момент возникновения, в центре внимания эстетики стоят две главные супер-проблемы: эстетическое и искусство в его сущностных основаниях.

Таким образом, в ХХ веке эстетический взгляд на познание стал приоритетным среди социологов. Даже теоретики науки, которые не являются ницшеанцами, вынуждены при освещении важнейших вопросов использовать эстетические средства и обращаться к фундаментальным эстетическим представлениям. Такой подход разделяет и герменевтическая философия, и аналитическая философия, для современной философии в целом он является приоритетным.

4. Концептуальное искусство как эстетическая концепция в социологии

Концептуализм лучше всего проявляет связь социологического и эстетического в постмодернизме. Концептуализм - это разновидность искус-ства модернизма, сложившаяся в конце 1960-х гг. и поставившая своей целью переход от создания художественных произведений к созданию более или менее свободных от материального воплощения «художественных идей». Концептуализм - эстетическая концепция, предполагающая создание искус-ственных ментальных миров и эстетическое отображение отношений идей.

Концептуализм обладает имманентной социальностью, что дает основание его теоретикам утверждать, что «социология может рассматриваться как частная дисциплина современной эстетики».

Социологический концептуализм как методология социального познания имеет дело не с социальной реальностью, а с идеями социальной реальности. Сама социальная реальность является лишь исходным импульсом, провокативным поводом, источником тем и проблем для социологического концептуализма. Для него рассуждения мало соотносятся с реальностью. Но это и не является его целью. Это искусство на социологическом материале. Поэтому оценка должна быть эстетическая.

В рамках социологического концептуализма мышление осуществляется социологическими образами, когда отдельное социальное явление формируется как образ и художник работает с идеями-образами, играет с ними, смотрит что с ними происходит, если распространить частную идею на всю систему. Согласно Бодрийяру «радикализация гипотез является единственно возможным методом».

Надо сказать, что сам концептуализм является своеобразным языком. Как объясняют задачу концептуализма его теоретики, концептуализм стремится изучить соотношение реальности и наименования этой реальности. Сама реальность тоже называется, но собственным языком, вернее соответствующей ей системой символов и значений. Получается, что на самом деле сопоставляется не реальность и ее наименование, а язык, репрезентирующий реальность и язык, репрезентирующий наименования, обозначение (некое второе существование реальности в обозначении, описании, назывании и т.д.). Причем задачу такого сопоставления концептуализм решает художественными методами, или методами, которые имеют эстетический статус, художнический смысл.

В концептуализме сам язык общения наполнен множеством символов с заранее определенными конвенциональными значениями, является частью художественного пространства, т. е. частью эстетики концептуализма. Здесь сфера эстетики и социологии совпадают. Социология поясняет механизм формирования социальности с помощью языка, а концептуализм сам процесс функционирования языка рассматривает эстетически, придавая ему художественный смысл.

Концептуализм шире социологии, поскольку он воспримет социологическую интерпретацию, поглощая ее как художественный текст. Социология же, если это не концептуалистская социология, не может принять в свое лоно концептуалистскую интерпретацию языка своих художественных интеракций.

Социология концептуализма может рассматривать концептуализм в языке академической науки и не вовлекаться в художественное пространство концептуализма. Разобраться в социальной природе концептуализма вполне достойная и интересная творческая задача, и, возможно, она найдет своего автора.

Концептуалистская социология может рассматриваться как разновидность эстетики и рассматриваться двояко: как художественный текст и как социологический, в его постмодернистском контексте. В этом случае социологический текст подчиняется логике концептуализма и интерпретируется эстетикой концептуализма. Такое и должно быть к нему отношение. Если не понимать этого, то тексты концептуалистской социологии могут восприниматься неадекватно, без необходимого понимания имманентной иронии заложенной в них, как результат художественно-научного воображения (фантазии). Когда силой этого воображения ученый-художник сам творит социальный объект из результатов абсолютизации различных тенденций реального общества и сам интерпретирует его, этот несуществующий объект, вернее существующий как концепт, идеально, виртуально. Если читатель знаком с эссе Бодрийяра «Прозрачность зла», он поймет о чем идет речь.

Одним из методологических подходов, позволяющих социологически интерпретировать опыты акционистов - это этнометодология. Система опытов под общим названием «гарфинкелинг» очень напоминает перфомансы и акции. В свою очередь акции можно понимать и интерпретировать как «гарфинкелинг».

Социолог-концептуалдист стремится понять общество не в терминах рациональной логики, а, подбирая метафоры, чтобы раскрыть ощущение общества и отельных его явлений. Вот почему Бодрийяр использует десятки метафор, чтобы охарактеризовать массу в своем эссе «В тени молчаливого большинства». Общество для Бодрийяра отсутствует, что дает ему основание заявлять о конце социологии, как науке об обществе. Социология в классической ее форме, по мысли постмодернистов, является наукой об обществе модерна, в постмодерне социология теряет свой объект. По мнению А.В. Гулыги, в постмодерном обществе социология не исчезает, а преобразуется в метаэстетическую теорию [5, с.154].

Заключение

Тонкое сочетание науки и искусства в концептуалистской социологии отражает парадоксальное сочетание рационального и иррационального в современном обществе. Магическая эпоха для своего понимания требует магического языка, который формируется на стыке социологии и эстетики.

В современной эстетике особое внимание уделяется традиции нарушения, выхода во «вне эстетических и художественных нормы», т.е. маргинальному или наивному творчеству, которое часто приобретает статус эстетического спустя долгое время (примерами такого творчества художников, музыкантов, литераторов история культуры изобилует). Многообразие эстетических теорий и концепций современной эстетической науки свидетельствует о качественно новом, по сравнению с классическим периодом, развитии эстетической мысли. Использование опыта многих гуманитарных наук в современной эстетике свидетельствует о большой перспективе этой науки.

Для эстетических учений характерно стремление связать эстетику с той или иной конкретной наукой: психологией (Г.Фехнер, Т.Липпс), физиологией (А.Грант-Аллен, В.Вельямович), психоанализом (З.Фрейд, Ж.Лакан), социологией (М.Гюйо, Ш.Лало), семиотикой (Ч.Моррис, У.Эко), математикой (Дж. Биркгоф) и т.д. [12, с.97].

Социология в своей практике активно опирается на эстетический опыт, ее тексты часто превращаются в современные арте-факты, эстетические объекты, требующие эстетико-герменевтического анализа, в некие пропедевтические фрагменты виртуальной «игры в бисер» (по Гессе). Cегодня достаточно ясно наметились тенденции перерастания ее в некую гипернауку, которая постепенно втягивает в себя основные науки гуманитарного цикла: филологию, теоретическое искусствознание, отчасти культурологию, семиотику, структурализм, и активно использует опыт и достижения многих других современных наук. Особое место в современной эстетике отводится наивному, маргинальному искусству как индивидуации эстетического.

Список использованной литературы

1. Бычков В. В. Эстетика. - М.: Гардарики, 2005.

2. Бычков В.В., Бычков О.В. Эстетика / Новая Философская Энциклопедия. Т. 4. - М.: Вагриус, 2001.

3. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т. 1. - М.: Знание, 1968.

4. Гильберт К.Э., Кун Г. История эстетики. - СПб.: Питер, 2007.

5. Гулыга А.В. Эстетика в свете аксикологии. - СПб.: Герда, 2007.

6. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., 1995.

7. Ионин Л.Г. Социология культуры: Учеб. пособие. М., 1996.

8. История эстетической мысли. В 6-ти т. - Т. 6. - М.: Искусство, 2001.

9. Каган М.С. Эстетика как философская наука. - СПб.: Лань, 1997.

10. Киященко Н.И. Эстетика - философская наука. - М.: Вильямс, 2005.

11. Маньковская Н. Эстетика постмодернизма. - СПб.: Герда, 2007.

12. Социологический энциклопедический словарь, под. ред. Г.В. Осипова.- М.,1998.