Радикальный феминизм . Сформировавшийся в 20 в., радикальный феминизм представляет сейчас самое яркое направление в феминизме. Радикальные феминистки рассматривают женщин как дискриминируемый и эксплуатируемый биологический «класс», являющийся концептуальной моделью для изучения других форм угнетения» (А.Джаггар и П.Розенберг). Патриархат в их концепции – автономная социальная и историческая сила. Как и неравенство полов, он уничтожим, полагают К.Миллет (Сексуальные политики, 1970), С.Файерстоун (Диалектика пола, 1970), А.Дворкин (Порнография. Мужчины обладают жещинами, 1975), К.Дельфи и др., если женщины захватят в свои руки все средства воспроизводства человека, все репродуктивные права и, главное, воспитание (так как пока что мужчины согласны «помогать» женщинам в воспитании, лишь воспроизводя в сыновьях себе подобных – тех, кто будет в будущем угнетать женщин).
Для радикалок характерно обсуждение таких сюжетов, как мужская монополия в культуре и знании, половая дискриминация в повседневной, в особенности – в сексуальной жизни. Государство для радикальных феминисток – инструмент контроля прежде всего за женской сексуальностью, мужчины – социальная группа, вынуждающая женскую сексуальность к постоянному обслуживанию своих нужд и желаний (поэтому радикальные феминистки критикуют законы об абортах, ограничении использования контрацептивов, стрерилизации, указы против однополых, особенно – лесбийских семей как «антиженские»).
Лесбиянство у радикалок – признак внутреннего отрицания патриархатных форм сексуальности, путь переосмысления последней. При всех «перекосах», именно радикальный феминизм, более чем другие направления феминизма, внес вклад в современную культуру, породив феминистское искусство и феминистскую философию, «заставил женщин гордиться своим полом» (Дж. Грант). Показав, как женское тело и сексуальность подавляются и используются при патриархате, радикальный феминизм вынес на общественное обсуждение ранее запретные темы – сексуальных домогательств, домашнего насилия, женского сексуального удовольствия. Радикальный феминизм критикуется и слева, и справа за евроцентризм, претензию на универсализм (попытки найти и описать вневременной и внекультурный общий женский социальный опыт), за эссенциализм и романтизм, которые способствуют распространению стереотипного представления о биологическом неравенстве полов, традиционного понимания мужественности и женственности, хотя и считает женственность и ее составляющие базисом социальных отношений будущего).
Психоаналитический феминизм возник в конце 20 в. До этого апелляция к бессознательному, характерная для психоанализа, считалась в феминизме инструментом утверждения женской подчиненности. Опубликование психологом из США Джулиет Митчел книги Психоанализ и феминизм (1974), а следом работ Нэнси Чодоров (Воспроизводство материнства, 1978), Дороти Диннерстайн (Сирена и Минотавр, 1977), эссе Мелани Клян породило новый тип психоаналитического мышления – феминистский. Он поставил в центр исследования не особую роль отца и не эдипальность (как то было у основоположника психоанализа З.Фрейда), а доэдипальный период, когда ребенок особым образом соединен именно в с матерью. Воображаемый страх перед матерью, заложенный в детстве – вот, что определяет, с точки зрения феминисток-психоаналитиков, мотивацию поведения взрослых индивидов. Французский психоаналитический ф. (Люс Иригари) потребовал отказаться от фрейдистского представления о женщине как кастрированном мужчине, страдающей от зависти к пенису, приписав мужчинам зависть к матке и способности рожать. Поставив в центр не мужскую сексуальность, но женскую, феминистские психоаналитики назвали ее «множественной, проникающей, избыточной, не скованной границами». Приверженцев психоаналитического феминизма, как и радикалок (С.Хардинг с ее концепцией эссенциальной сущности женщины, К.Гилигэн с идеей «женской морали», особых типов и стилей мышления, П.Гримшоу с концепцией «женской этики»), обвиняют в эссенциализме (обосновании тезиса о вечном сущностном доминировании женского над мужским), фокусировании на внутренних психических механизмах, недооценке влияния внешних, в том числе социальных факторов, влияющих на процесс воспроизводства мужского доминирования. Значимость психоаналитического феминизма для социальной теории заключается в привлечении внимания к социальной природе не только отцовства, но и материнства, постановке проблем воспитания (в особенности – женщинами женщин).
Постмодернистский феминизм возник в последней четверти 20 в., превратив феминизм в методологию, которая критикует прежнюю научную рациональность и объективность, объявляя их обслуживающими мужскую науку. Ставит проблему ограниченности знания, представленного в социальной теории исключительно мужчинами, их системой ценностей, мужским взглядом на мир («адроцентричная картина мира»), мужскими средствами выражения знания («фаллогоцентризм»). Отрицая прежнюю рациональность, постмодернистский феминизм предлагает учитывать особенности субъекта познания определенного пола, его (ее) ценностные ориентации. Методология такого феминизма направлена против позитивистского тезиса об «объективном факте», подчеркивает влияние мировоззрения ученого как представителя определенного пола на задачи исследования и выводы из него.
В центре большинства работ философов-феминисток этого направления стоят вопросы подавления женщин через языковые практики (дискурсы). Благодаря философам-постмодернисткам феминистской ориентации в науку введены понятия «женского письма» и «женского чтения». Источниками «женского письма» как особой формы самовыражения является, с точки зрения постмодернистских философов, женское тело и женская сексуальность.
Отношения постмодернистского феминизма с самим постмодернизмом противоречивы. Часть теоретиков (Моника Виттиг, Кристин Дельфи, а особенно Л.Ирригарэ с ее книгой Зеркало другой женщины, 1974) настроены против идеи признания Другого, сосуществования с Другим, «ненавязывания» концептов, которые являются для постмодернистской парадигмы центральными. Во всех индивидах феминистки-постмодернистки видят нестабильность, противоречивость, зависимость от набора внушенных убеждений. Проблематичны и отношения постмодернистского феминизма с другими феминизмами. Ряд теоретиков постмодернистского феминизма (Х.Сиксу, Ю.Кристева) именуют себя постфеминистками, открещивается от борьбы за женские права, отрицает возможность создания единой феминистской теории. Радикалки-постмодернистки (Х.Сиксу, Ю.Кристева, Л.Ирригарэ) не хотят внимать призыву ведущего американского философа, феминистски и постмодернистки Джудит Батлер «сделать феминизм более самокритичным» и признать, что любые социальные и философские категории, с их точки зрения, в том числе и используемые феминизмом в политической борьбе (включая категорию «женщины») могут оспариваться и переопределяться.
Созданный и развивающийся в столкновении с другими социальными концепциями, феминизм как философская теория и методология остается незавершенным. Теории постмодернистского феминизма и феминистского психоанализа далеки от задач современного женского движения, мало востребованы им. Деятельницы женских организаций остаются к его идеям равнодушными (в отличие от идей либерального и социалистического феминизма).
3. Перспективы феминизма в России
«Гендер как инструмент познания и преобразования общества»
Ельникова Г.А
Гендерные исследования, которые являются в современных гуманитарных и социальных науках одним из самых быстро развивающихся направлений, зародились в рамках феминистской теории. В отечественной науке феминистская теория и сегодня сохраняет для них роль основной методологии. Кроме того, феминизм - как теория, так и практика - в современной России призван выполнять и другие важнейшие функции. Во-первых, способствовать расширению процесса демократизации российского общества на основе репрезентации женского восприятия реальности. Во-вторых, через участие женщин в женских неправительственных организациях содействовать формированию гражданского общества. В-третьих, с учетом интересов женщин лоббировать разработку и контролировать реализацию политики гендерного равенства, которая в обществе с политическим доминированием мужчин легко может превратиться в очередную декларацию. В-четвертых, способствовать освоению российским социумом толерантности, так как признание права на существование феминистских идей - это, прежде всего, признание иного взгляда, иного мнения, несовпадающих с доминирующей точкой зрения. В-пятых, дать новые возможности для вхождения России в глобальное мировое сообщество, в формировании которого феминистские течения играют заметную роль[12] . И, наконец, способствовать свободному развитию личности женщины, так как в самом широком смысле феминизм сегодня понимается как "свобода решать свою собственную судьбу; свобода от детерминированной полом роли; свобода от подавляющих ограничений со стороны общества; свобода полного выражения своих мыслей и превращения их в действие. Он постулирует, что основная ценность женщины вытекает из ее общечеловеческой природы и не зависит от других отношений в ее жизни"[13] .
Очевидно, что выполнить свои функции в России феминизм может только при условии его дальнейшего и постоянного развития. Однако развитие феминизма в российском социуме затруднено по ряду причин. Первая из этих причин заключается в негативной коннотации самих терминов "феминизм" и "феминистка" и непонимании их современного звучания.
На обыденном уровне феминизм продолжает восприниматься лишь как борьба женщин за равенство с мужчинами, что ассоциируется с выравниванием всех по мужскому образцу. Отсюда представление о феминизме как о движении по маскулинизации женщин, как угроза институту семьи и т.п. Феминизм в таком понимании близок к результату эксперимента по эмансипации женщин, осуществленном в советский период и установившем двойную или даже тройную нагрузку, которая легла на плечи советских женщин. Этот результат стал отождествляться с итогами реализации феминистских идей и получил резко негативную оценку.
Преимущественно негативное отношение к феминизму существует в России и на уровне научного сообщества. Большинство российских ученых, не имея возможности игнорировать развитие гендерных исследований, стремятся противопоставить феминистскую теорию и концепцию гендерного равенства. Они стараются не замечать, во-первых, что "гендер" как социологическая категория родился именно в рамках феминистской теории; что, во-вторых, за очень редким исключением, феминисты/ки также выступают за гендерное равенство и что, наконец, феминизм как таковой представляет собой многоплановое явление, включающее в себя не только и на сегодняшний день не столько борьбу за равноправие женщин, как, главным образом, идею гендерного равенства, представленную с точки зрения женщин, и концепцию социокультурного развития, являющуюся альтернативой доминирующей сегодня патриархатной модели развития.
Вторая причина заключается в широко распространенном ошибочном мнении об отсутствии в российском обществе дискриминации по признаку пола. Это объясняется как декларируемым в советском и современном российском законодательстве равенством мужчин и женщин, так и определенной направленностью в подаче материалов о гендерном равенстве подавляющим большинством современных российских СМИ. Так, телевизионные каналы НТВ и "Культура" в своих популярных программах "К барьеру" и "Культурная революция" неоднократно обращались к этой теме, но практически всегда основным лейтмотивом передач был тезис об отсутствии в российском обществе дискриминации по признаку пола. В передачах практически не принимали участие специалисты, занимающиеся гендерными исследованиями. Разговор велся на уровне обыденных представлений и сводился к рассказам успешных на сегодняшний день женщин, которые, по их словам, на своем жизненном пути никогда не встречались с дискриминацией по признаку пола.
Третья причина - доминирование традиционных гендерных стереотипов. В основе этих стереотипов лежат эссенциальные взгляды, которые аккумулируются в идею о предназначении полов. Существование традиционных гендерных стереотипов, в которых за мужчинами закрепляется лидерство в обществе, а женщинам отводится роль аутсайдеров, создает иллюзию, что современная гендерная система, основанная на гендерной асимметрии и гендерном неравенстве, единственно возможная.
Четвертая причина заключается в больших трудностях, которые испытывает феминизм в России в теоретическом и методологическом плане. Западные феминистские дискурсы носят преимущественно вторичный характер и основываются на философских дискурсах, напрямую несвязанных с проблемами феминизма. Особенно продуктивным для развития феминистской теории на Западе оказался постмодернистский дискурс. Но в современной российской философии постмодернистский дискурс, как и многие другие, отличные от марксистского, только начинают осваиваться. Переход от единой марксистской концепции видения мира к представлению о многоликости мира крайне сложен и длителен. Поэтому у российской феминистской теории еще слабы методологические основы. Кроме того, при освоении огромных наработок западной философии сам феминистский дискурс воспринимается большинством "серьезных" ученых как малозначительный, не стоящий особого внимания и оказывается не представленным при анализе западных философских дискурсов.
Пятая причина - низкий уровень жизни большинства российского населения, при котором более актуален вопрос не о том, как жить достойно, а о том, как выжить. В сложившихся условиях в российском социуме отсутствует эксплицитная гендерная чувствительность. Современный феминизм, провозглашающий свободу выбора как стратегию жизни для женщины, оказывается не созвучным задачам простого выживания.
Шестая причина определяется отсутствием в России традиции уважения к личности и ее праву свободного выбора своего жизненного пути. Феминизм, основной целью которого как раз и является предоставление возможности самой женщине выбирать свой жизненный путь, который позволит ей самореализоваться, оказывается до настоящего времени чужд российскому социуму.
Таким образом, в современной России мы имеем, с одной стороны, потребность в развитии феминизма как важной составляющей движения общества к гендерному равенству и демократизации; с другой стороны, многочисленные препятствия, тормозящие процесс распространения феминистских идей в российском обществе. Основным вопросом в сложившейся ситуации становится вопрос о перспективах развития феминизма на российской почве. Перспективы, в свою очередь, зависят от наличия в самой российской социетальности основании для развития и углубления феминизма.
Анализ культуры, развития и современного состояния гендерной системы российского общества позволяет говорить о существовании определенных духовных и социокультурных оснований феминизма в России.
Духовные основания феминизма заложены в своеобразии русской национальной культуры. Стержень русской духовной культуры - уникальный культ Матери. Все, что наиболее ценно для русского человека, связано с различными ипостасями образа Матери: это и русская земля, и Родина, и Богородица, и, конечно, женщина-мать. "Безотцовским сыном Великой матери" называл русского человека Г.П. Федотов[14] . Такое обожествление образа матери не могло не создать мифа о русской женщине как женщине, обладающей гипертрофированными материнскими чертами. При всей мифологичности такого представления о русской женщине, в нем отразились присущие ей черты: заботливость, сострадание, милосердие. Культ Матери делал естественным широкое участие русских женщин в борьбе за освобождение народа, объясняя это материнской любовью-жалостью ко всем обездоленным. И в современной России традиция почитания культа Матери может быть важнейшей предпосылкой для активного и успешного участия женщин в общественной жизни, так как именно материнские черты-забота и сострадание - имеют в настоящее время для российского общества особую ценность.
Высокая оценка материнских черт в русской культуре во многом основывается на том, что эти черты в определенной степени присущи всему русскому народу. Материнское отношение к окружающему миру близко и понятно русскому человеку. Поэтому обращение к таким чертам русского национального характера как сострадание и милосердие создает определенную вероятность для распространения в российском социуме феминистской концепции нового устройства общества, основанного на этике заботы.
Своеобразием традиционной русской культуры является также трактовка женского начала как начала активного. В русской литературе, от былин и сказок до классических произведений, именно женщины инициативны и деятельны, именно они совершают решительные поступки. Василиса Премудрая неоднократно выручает из беды Ивана-царевича, пушкинская Татьяна первая признается Онегину в своем чувстве; тургеневская Елена Стахова уезжает в Болгарию, чтобы вместо умершего мужа сражаться за освобождение его родины. В русской культуре женщины активны и решительны. Следовательно, желание современных российских женщин участвовать наравне с мужчинами во всех сферах общественной жизни не входит в противоречие с русскими культурными традициями и является воплощением в конкретно-исторических условиях представлений об активном женском начале. И это, в свою очередь, соответствует феминистским взглядам на женщину как на субъект социальных процессов.
Вершиной русской духовной культуры признана философия Серебряного века. Антифеминистский по сути дискурс философов Серебряного века отмечен высокой оценкой женственности, возникновением учений о Софии-Премудрости Божьей и Вечной Женственности, а также созданием иного, чем в западной культуре, культурно-символического ряда, в котором феминное ассоциируется с духовным, истинным и божественным. И, хотя эти взгляды "скорее аллегория, чем категория, скорее моральное наставление, чем концепция"[15] , они нарушают традиционные для патриархатной культуры культурно-символические ряды, представляя тем самым возможность для их критики, для демонстрации "невсеобщего" их характера.
Философы Серебряного века, рассматривая всю историю человечества как арену взаимодействия мужественности и женственности, высказали идею комплементарности мужского и женского начал. Идея комплементарности, взаимного дополнения полов нашла отражение в некоторых западных феминистских теориях. Либеральный посыл идеи может найти сторонников и среди российских феминистов. Более того, идея комплементарности мужского и женского начал является продуктивной для репрезентации их равноценности. Признание равноценности мужского и женского начал, мужчин и женщин - важный шаг на пути к гендерному равенству.
Философы Серебряного века отрицательно относились к эмансипации женщин, видя в ней, прежде всего, желание нивелировать различия между полами. Они доказывали необходимость сохранения и даже культивирования отличий между женщинами и мужчинами. На этой же идее основывается "феминизм различий". Поэтому можно говорить об определенном пересечении взглядов философов Серебряного века и феминистов, придерживающихся концепции различий между мужчинами и женщинами, а, следовательно, и ценности для феминистской теории исследований русских мыслителей.
Социокультурные основания феминизма лежат, прежде всего, в гендерной системе российского общества. Российское общество на протяжении всего своего существования представляло собой патриархатное общество с доминированием мужчин и подчиненным положением женщин. Эссенциальными основами патриархатного общества являются гендерная асимметрия и гендерная иерархия, а также их непременный атрибут - дискриминация по признаку пола. Дискриминация женщин в обществе - важнейшее основание для возникновения феминизма.
В российском социуме дискриминационная гендерная асимметрия и гендерная иерархия перманентно определяли его гендерную систему, питая тем самым почву для феминизма.
В дореволюционной России гендерное неравенство проявлялось во всех сферах человеческой жизнедеятельности и носило эксплицитный характер. В ее
10-09-2015, 16:48