Однако, признанным автором теорий социальной стратификации и мобильности является все же П. Сорокин. Согласно его точке зрения, выражения, типа “высшие и низшие классы”,“социальное положение”, “социальная дистанция” и другие можно обозначить термином “социальное пространство”[7,с297]. Под социальным пространством можно понять не только “некую вселенную, состоящую из народонаселения земли”[7,с298], но и определенную общественным договором контактную зону, в которой темпорально или константно действуют принципы взаимодействия, взаимоотношений между разнообразными индивидами. При постоянном учете социального положения, а значит и семейного происхождения, гражданства, национальности, собственности, отношения к религии, обладанию профессией, принадлежности к политическим партиям, происхождения, имущественного ценза, возраста, образования, места жительства, интеллекта, престижа, власти, экономического статуса, социальной роли и многих других объективных и субъективных социальных показателей, могут определяться отношения одних людей к другим людям внутри социальной группы, либо выступать критерием отношений к представителям других групп, к тем или иным социальным явлениям, взятым в качестве точек отсчета. Люди, принадлежащие к одинаковым социальным группам и выполняющие практически идентичную функцию в пределах каждой из этих групп, находятся в одинаковом социальном положении. Те же, у кого наблюдаются некие отличия, находятся в разных социальных позициях. Чем больше сходства в положении различных людей, тем ближе они друг к другу в социальном пространстве. Наоборот, чем значительнее и существеннее различия, тем больше социальная дистанция между ними, замечает П. Сорокин [7]. Он же предположил и сущностную многомерность, подклассовость объектов социального пространства, его горизонтальный и вертикальный параметраж и соответствующие возможности вертикального восхождения или спуска, вероятность горизонтальных перемещений в нем. Определяющим акцентом в изучении социальных явлений он видел в исследовании высоты и профиля социальных структур, их дифференциацию по социальным слоям, перемещения населения по вертикали: в нижние или верхние социальные страты. Русско-американский социолог выделяет также четыре группы факторов, выступающих объектом социального неравенства: права и привилегии, обязанность и ответственность, социальное богатство и нужду, власть и влияние. В реальной жизни все эти позиции тесно переплетены и взаимообусловлены всем ходом социального развития общества. Люди, принадлежащие в высшему слою в каком-либо отношении, в целом, ведут себя в соответствии со своим статусом по большинству социальных показателей. Так, представители высших экономических слоев, как правило, одновременно относятся или стремятся войти в высшие политические, профессиональные, духовные и другие слои.
Под социальной стратификацией Питирим Александрович понимал дифференциацию некой личностной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ранге. Она находит свое выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность – в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества [7]. Конкретные формы социальной стратификации разнообразны и многочисленны. Если экономический статус членов некого общества неодинаков, характеризуется наличием экономического расслоения независимо от того, организовано ли оно на коммунистических или капиталистических принципах, определено ли оно конституционно как “общество равных возможностей” или нет. Само же экономическое неравенство выражается в различии доходов, уровня жизни в существовании богатых и бедных слоев населения (если выразиться кратко, то такой стратификационный подход можно было бы выразить в схеме: “богат - беден”). Если в пределах какой-то группы существуют иерархически различные ранги в смысле авторитетов и престижа, званий и почестей, если существуют управляющие и управляемые, тогда независимо от терминов (монархи, бюрократы, хозяева, начальники) это будет означать, что такая группа политически дифференцирована (“руководители-подчиненные”). Если же члены какого-то общества разделены на различные группы по роду их деятельности, занятиям, а некоторые профессии при этом считаются престижными в сравнении с другими и если члены той или иной профессиональной группы делятся на таких руководителей различного ранга и на подчиненных, то такая группа будет еще и профессионально дифференцирована, независимо от того, избираются ли начальники или назначаются, достаются ли им руководящие должности по наследству или благодаря их личным качествам [7]. Рассмотрев эту схему, автор приходит к выводу, что стратификация константна для любого общества, а социальное неравенство функционально необходимо для сохранения социума, все элементы которого находятся в динамическом равновесии. Причина стратификации мотивирована извечными различиях отдельных людей, групп людей, а критерии стратификации могут быть самыми разными. И только в том случае, если они сбалансированы между собой, социальная структура имеет относительную устойчивость. Важно еще и то, что социальные статусы экономической, политической, профессиональной и других параметров стратификации, как правило, тесно переплетены. Представители высших экономических слоев одновременно относятся и к высшим политическим и профессиональным слоям. Неимущие же, обычно, лишены гражданских прав и находятся в нижних слоях профессиональной иерархи. Таково обще устоявшееся положение дел, хотя существует немало исключений. Так, к примеру, самые богатые далеко не всегда находятся у вершины политической или профессиональной пирамиды, также как и не во всех случаях бедняки занимают самые низкие места в политической и профессиональной иерархии.
Следует заметить, что политическая стратификация исследуется Сорокиным в русле экономической стратификации. По его мнению, политическое неравенство, политическая стратификация никогда не исчезнут. В результате изучения политических режимов и политической дифференциации различных стран Сорокин приходит к следующим выводам:
· высота профиля политической стратификации изменяется от страны к стране, от одного периода времени к другому;
· в этих изменениях нет постоянной тенденции ни к выпрямлению, ни к возвышению стратификации;
· не существует постоянной тенденции перехода от монархии к республике, от самодержавия к демократии, от правления меньшинства к правлению большинства и т.д.;
· профиль политической стратификации подвижнее, и колеблется он в более широких пределах, чаще и импульсивнее, чем профиль экономической стратификации;
· в любом обществе идет постоянная борьба между силами политического выравнивания и силами стратификации.
Эти тезисы Сорокина, высказанные им в начале 20-х годов, подтверждаются не только теоретиками нынешней социологии, но и действительными фактами современной политической реальности конца ХХ – начала XXI веков.[9]
Раздел 2. Классовая структура украинского общества
Благодаря происшедшим за последнее десятилетие изменениям в социальной структуре украинского общества в нем произошла структуризация и выделилось пять социальных классов: капиталократии, государственной и силовой бюрократии, наемной рабочей силы, предпринимателей и иждивенцев.За годы независимости в Украине сформировалась новая, постсоветская структура общества. Это стало возможно после десятилетнего периода социально-экономической стабилизации, наступившего после кризиса 1997-98 годов. За это время постепенно начала балансироваться экономика, возникло равновесие на рынке труда, стабилизировалось производство, и все это вместе стало причиной возникновения новой социальной структуры украинского общества.
§2.1 Капиталократия
Если рассматривать классы как стойкие социальные группы, которые определяются своим местом в структуре собственности в соответствии со своей долей получения общественной прибыли, влияния и использования государственной власти, то можно выделить следующую классификацию. Господствующим классом в Украине является так называемый класс капиталократии, который возник в результате разработки инновационных методов конвертации экономической собственности и экономических возможностей в политическую власть. Его особенностью является то, что он является распорядителем системного вертикально-интегрированного бизнеса, представленного, как правило, в сырьевом секторе экономики, который, в свою очередь, является бюжетообразующим на общегосударственном уровне. Капиталократия не является социальным монолитом, она внутренне структурирована на определенные прослойки.
Прослойка крупного финансово-промышленного капитала является социально активной и занимается политическими инвестициями. Она не просто презентована во власти, а фактически является распорядителем и инвестором политической власти. В условиях режима Кучмы так называемые олигархические группы имели теневое влияние, в условиях олигополии за счет политических инвестиций они получили легитимный статус в системе представительской власти. Не секрет, что большинство так называемых олигархических группировок являются содержателями и инвесторами всех доминирующих в Украине политических сил, представленных в парламенте и соответственно имеющих доступ к исполнительной власти.
Прослойка собственников – это стратегическая прослойка, которая была сформирована в условиях номенклатурного постсоветского капитализма, как правило, на основе коррупционных механизмов и номенклатурной наследственности. Эта прослойка пассивна в политике, но является фундатором и креатором многих бизнес-схем. Например, история так называемой киевской олигархической группы в том числе связана с влиянием и благословением ведущей номенклатурной группы, которая получила значительную постсоветскую собственность, ставшую стартовой площадкой для дальнейшего накопления. Это явление присуще не только Украине, оно характерно для всех постсоветских стран, в том числе, для наших соседей Польши, Словакии и т.д. Тем не менее, эта прослойка пассивна и, имея юридически оформленную собственность на производственные и земельные активы, как правило, ограничивается только патронированием и обеспечением неформальных связей во власти.
Третий слой капиталократии – крупный менеджмент. Это новое явление в экономике, которое проявилось в последнее пятилетие. В постсоветских странах фактически прошел процесс своеобразной революции менеджеров, когда рядом с собственниками возникла прослойка высокооплачиваемых наемных работников, являющихся, кроме всего прочего, долевиками в прибыли предприятий и работающих на доверии. Эта менеджерская прослойка взяла на себя ответственность за реструктуризацию и капитализацию тех активов, которые формировались в условиях номенклатурного капитализма. За последние два года большинство известных украинских финансово-промышленных групп провели презентацию своих команд, где во главе с владельцами компаний стоят молодые люди 30-40 лет, фактически являющимися распорядителями и организаторами этого бизнеса.
Эта активная прослойка в 2006-2007 годах начала появляться в политике в качестве активных провайдеров политических проектов. Надо ожидать, что через два-три года представители этой генерации будут активно представлены в исполнительной структурах власти. Они являются новым менеджерским капиталом с опытом управления собственностью, и они в первую очередь будут заинтересованы не в публичной политике, а в системе госуправления.
Последняя прослойка класса капиталократии – так называемое среднее звено. Речь идет о представителях среднего бизнеса или селф-мейдах. Представители этой прослойки утвердились в сфере сервиса, сетевых торговых системах, туризме, инфраструктурных проектах. Как правило, это мобильные группы с высокой экономической нормой прибыли, которая уже начинает конкурировать с сырьевым сектором. Эта группа чрезвычайно активна в сфере социального проектирования, но политически пассивна и в отличие, например, от олигархов не занимается политическим инвестициями, ограничиваясь политической рентой, то есть спонсорской поддержкой власти. И в этом состоит особенность среднего звена – занятие пассивной позиции и откуп от политиков.[10]
§ 2.2 От бюрократов до иждивенцев
Уникальность социальной структуры Украины состоит в том, что предпринимательский класс по своим интересам ближе к классу наемного труда, чем к капиталократии.
Второй социальный класс, который также имеет право на самостоятельное определение, –государственная и силовая бюрократия. Особенность его состоит в том, что, в отличие, например, от России, украинская государственная система управления была более сбалансированная и постепенно шло политическое перераспределение бюрократической системы как ресурса. Таким образом, риз среднего звена исполнительной власти, государственно-корпоративного сектора была сформирована новая генерация бюрократии, которая имеет внутреннюю наследственность, является профессиональной и также представляет большой интерес.
Одновременно, начиная с 2005 года, после кадровой оттепели этот класс приобретает влияние, что особенно заметно в дискуссиях на тему реформы самоуправления, в которых позиция исполнителей среднего звена является достаточно значимой. В еще большей мере это касается силовой сферы, к которой относится командный состав армии, спецслужбы, а также суды.
Отнесение к этой категории судебной ветви власти можно считать чисто украинским феноменом, однако в украинских реалиях суды по своим функциям выступают элементом силовой бюрократии. И нереформированость в данном случае судебной системы лишь подтверждает то, что она является элементом репрессивного аппарата господствующей группы, которая использует ее через кадровую политику и судебную номенклатуру.
Третий класс – класс предпринимателей. В отличие от капиталократии, это достаточно широкий социальный слой, использующий высокий уровень эксплуатации и формирующий собственное дело на основе картельных форм семейного типа и индивидуального предпринимательства. Уникальность социальной структуры Украины состоит в том, что предпринимательский класс по своим интересам ближе к классу наемного труда, чем к капиталократии. Это объясняется тем, что он несет на себе всю тяжесть налогового бремени и социальной нагрузки.
С этим классом связывают идеалы обустройства и обеспечения социального мира. Одновременно именно он является самым рисковым с точки зрения экономического поведения и позиционирования в обществе. Так же, как класс наемного труда, класс предпринимателей пассивен в отношении формирования государственной власти, поскольку является только носителем голоса и не имеет других рычагов влияния. К предпринимательскому классу можно отнести такие прослойки как индивидуальное предпринимательство, которое основывается на самоэксплуатации, артельные, кооперативные, семейные формы организации малого бизнеса с малыми объемами, а также фермерское хозяйство.
Четвертый социальный класс – класс наемной рабочей силы, который также внутренне дифференцирован. К этому классу можно отнести и госслужащих, причем, с высоким уровнем эксплуатации этой профессиональной рабочей силы, и промышленных рабочих, и так называемых инфраструктурных работников, а также сельскохозяйственных работников, представляющих собой довольно широкий слой наемного труда, который, судя по тенденции аграрной реформы, будет расширяться в связи с развитием крупного аграрного бизнеса.
Сюда также относится среднее звено наемного труда – довольно нестойкая прослойка работников, связанных с отраслями внутреннего рынка – перерабатывающей, легкой промышленностью. Это чрезвычайно нестойкие отрасли с точки зрения профессионального состава и подготовки кадров. С другой стороны, это достаточно широкая прослойка, выражающая интересы провинции на уровне экономики района и области.
И последний социальный класс – иждивенческий. Это те, кто напрямую зависит от государственной социальной политики. Как явление этот класс более всего присущ именно постсоветским странам. В Украине имеется многомиллионный класс иждивенцев, зависящих от пенсионного обеспечения и социальной помощи. В первую очередь, это люди пенсионного возраста – почти 14 миллионов граждан Украины с общими интересами и наличием определенной политико-демографической идентичности – как электорат они обычно действуют очень организованно в зависимости от региона и традиций. Вторая составляющая этого класса – это социальная группа иждивенцев, находящихся на содержании в силу травматизма. Это также огромная прослойка до 1 миллиона граждан, которые объединены по своему положению, уровню доходов, социальным возможностям. В Украине эта группа самоорганизовывается в мощные лоббистские общественные организации.[11]
Заключение
Актуальность исследования социума на конкретном этапе его существования заключается в проведении системного социологического анализа динамики онтогенеза функционирования и развития социальной структуры общества, выявления последствий трансформации социального пространства в связи с его различными изменениями, в частности, с переходом к рыночным отношениям, особенностями влияния процессов стратификации и мобильности на ход протекания транзитных процессов. Подобные социальные явления мы наблюдаем в современных обществах стран СНГ, России и Украине в частности.
Общество переходного периода выступает одним из значительных феноменов социального переустройства любого социума. В связи с этим важен системный процесс анализа всей системы социальных связей и отношений, которые испытывают ныне свою активную трансформацию, выражаясь в значительных структурных изменениях компоновки ее стержня - социальной структуры общества, комбинаторных блоков, входящих в них социальных групп, классов, слоев, отрядов, страт, других социальных образований. Особенностью изучаемого периода выступают интенсивные тенденции деформации стабильных, устойчивых, даже откровенно стагнационных в недалеком прошлом социальных образований. Некоторые из них, будучи в недалеком прошлом престижными и, казалось бы, незыблемыми по своим социальным статусам и ролям в сфере социальных связей и отношений, в кризисные периоды исчезают, либо занимают малозначительные, аутсайдерские позиции. Активен рост принципиально новых для прежнего общества социальных образований и структур.
В современной ситуации практически невозможно представить стратификационные исследования в виде стройного, хорошо структурированного потока. Напротив, происходит его распадение на отдельные ручейки, мало помалу удаляющиеся от истока и при этом постоянно пересекающие на своем пути чужие русла, забирая воду из других направлений. На этот сложный процесс фрагментации и реинтеграции следует обратить особое внимание при анализе современных стратификационных подходов.
Многообразные связи между членами общества, социальными группами, а также внутри них, возникающие в процессе жизнедеятельности, именуемые нами общественными отношениями, претерпевают постоянные изменения. Сегодня процесс их развития идёт по линии усложнения. Но не исключено, что завтра он повернёт совсем в другое русло.
Несомненно одно: в учёном мире всегда найдётся его провозвестник, у которого непременно найдутся сторонники и оппоненты. Социальные философы, социологи, политологи и представители других общественных наук уже не первый год и век идут по одной дороге с обществом, будучи его неотъемлемой частью, при этом исследуя все дорожки и тропинки, ответвляющиеся от этого сложного пути, то забегая вперёд, предвосхищая события, то возвращаясь назад в поисках ранее оставленных без внимания деталей.
Этому, надо сказать, не маленькому обществу исследователей также свойственны разделения, расслоения, непримиримая борьба теорий за доминирующее положение в своей области. И сколько будет существовать общество, столько будут вестись его всесторонние исследования, рождаться и умирать новые теории его устройства. И уж тем более безграничными представляются наши возможности изучать, описывать и сопоставлять составляющие этого многовекового наследия.
Список литературы:
1. Вебер М. Избранные произведения. – М.: Прогресс, 1990.-808 с.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч II.
3. Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социс. 1992. №№2, 3, 4.
4. Общая социология. Под ред. А. Г. Эффендиева-М.: Инфра–М,
10-09-2015, 14:48