Не случайно в США на первом месте среди факторов, определяющих группу, с членами которой данный индивид предпочитает вступить в брак, находятся религиозная и расовая принадлежность (далее следуют социальный класс и возраст). По данным Н. Смелзера, более 90 % протестантов, более 80 % католиков и около 90 % евреев вступают в браки со своими единоверцами[43] . Доля браков между представителями разных рас еще ниже, чем среди представителей различных вероисповеданий. В 1997 г. в 94 % совместно проживающих супружеских пар оба супруга принадлежали к одной и той же расе. Аналогичный показатель составлял в 1980 г. 97 %, т.е. увеличение доли межрасовых браков за последние почти 20 лет весьма незначительно. Наряду с имманентно присущей функцией передачи основных цивилизационных кодов на каждом этапе общественного развития институт семьи может концентрироваться на тех или иных функциях, связанных со спецификой экономической и политической ситуации.
В 90-е годы социально-экономический анализ функционирования семьи как особого социального института концентрировался именно на проблемах обеспечения "социальной преемственности", т.е. на воспроизводстве членов общества (не просто живых существ - для этого не обязательна организация семьи), обладающих определенными навыками, знаниями, психологическими установками, которые отвечали потребностям общества и позволяли ему сохраняться в качестве равновесной динамической социальной системы. "Брак - основа процветающего общества; брак является необходимым институтом успешного общества, пропаганда ответственного отцовства и материнства есть основа успешного воспитания и развития детей"[44] , - говорится в одном из правительственных документов, подписанных Б. Клинтоном в августе 1996 г. В нем же отмечается, что для индивида моногамная семья может быть спасением от "парадоксов изобилия" (таких, как СПИД, влияние попкультуры и т.п.).
2.2 Состояние института семьи и социальные проблемы
Диапазон оценок современного состояния семьи американскими исследователями весьма широк. Одни считают, что наблюдается "кризис семьи", который ведет чуть ли не к полному ее исчезновению (с чем вряд ли можно согласиться), другие видят в происходящем объективный процесс развития и изменения этого общественного института. Однако в любом случае состояние семьи на данном этапе порождает целый ряд экономических и социальных проблем, требующих адекватной реакции других общественных институтов.
Первый наиболее очевидный неблагоприятный момент, вытекающий из неблагополучного состояния семьи - демографический. В США отмечается снижение рождаемости, а соответственно прогнозируется сокращение предложения на рынке труда и старение населения. Если нехватка трудовых ресурсов в ближайшее десятилетие вряд ли станет сколько-нибудь серьезной угрозой для экономики страны (продолжается приток иммигрантов, прогнозируется дальнейшее быстрое развитие процессов роботизации производства), то значительное увеличение числа пожилых людей создаст целый комплекс экономических и социальных проблем.
По прогнозам Бюро переписи, темп роста населения США замедлится в ближайшие годы примерно до 1 %, затем ожидается его дальнейшее снижение. Самыми быстрыми темпами будет увеличиваться численность американцев старше 85 лет. В 1995 г. в США проживало 4 млн человек этого возраста, в 2030 г. их численность увеличится до 8 млн, а к 2050 г. она составит 18 млн человек, или 5 % населения[45] . Безусловно, рост доли старших возрастных групп в структуре населения не может быть целиком объяснен сокращением рождаемости, немаловажен вес фактора увеличения продолжительности жизни. Но не менее очевидно и то, что рождаемость в среде белых американцев, находится на критически низком уровне. (В других расовых группах рождаемость выше. Например, жители США латиноамериканского происхождения составляют около 11 % всего населения, а азиатского - около 3,5 %. Однако "вклад" этих групп в общий прирост населения в 1996 г. равнялся 40 и 14 % соответственно[46] ). Происходит это, в частности, и от того, что брак становится все более поздним и неустойчивым.
Крайне тревожным, по мнению американских специалистов, является рост числа детей, рожденных вне брака. В начале 90-х годов таковые составляли почти 30 % всех родившихся младенцев, причем, для чернокожих показатель равнялся 68 % (в ряде городских районов - свыше 80 %), а для белых — 22 %. По мнению специалистов, критический показатель незаконных рождений в определенной группе населения отмечается на уровне 25 %[47] . С его достижением в данной группе происходит скачкообразное увеличение преступности, заболеваний, которые относятся к кругу социальных болезней, и дальнейшего роста числа матерей-одиночек.
Кризис семьи в огромной степени способствует росту преступности, наркомании, проституции. По данным Министерства здравоохранения США, вероятность употребления наркотиков подростками из неполных семей на 50 – 100 % больше, чем у их сверстников из нормальных семей. Преступность выносится на одно из первых мест среди проблем, испытываемых американским обществом. "Американцы живут в постоянном страхе стать жертвой преступления. Они боятся подвергнуться разбойному нападению, быть изнасилованными, возвращаясь пешком с работы или на шоссе во время случайной остановки автомобиля. Боятся, что их детей возьмут в заложники, похитив в торговом центре или по дороге в школу. Пытаясь принять какие-то меры предосторожности, они устанавливают решетки на окнах, сигнализацию в автомобилях и не выходят из дома без газового баллончика в кармане. «Но ведь им действительно есть, чего опасаться, - писал журнал "Бизнес Уик" в 1994 г. в одном из своих номеров[48] . Статья появилась в период обсуждения нового законодательства по борьбе с преступностью. По оценкам журнала, ущерб, наносимый этим явлением обществу, составляет 424 млрд долл. ежегодно. Самый болезненный и трудно разрешимый аспект проблемы - преступность несовершеннолетних, темпы роста которой значительно превышают данный показатель среди других возрастных групп. В 1992 г. за преступления против личности и собственности было задержано около 650 тыс. несовершеннолетних, а с 1979 по 1989 г. число несовершеннолетних граждан США, находящихся в заключении, увеличилось на 41 %[49] .
После бурных дебатов, в результате которых победили сторонники жестких мер, закон был принят. Он предусматривает прежде всего усиление правоохранительной системы, на это пойдет 13,5 млрд из 30,2 млрд долл., выделенных конгрессом на реализацию закона. 9 млрд планируется израсходовать на пополнение рядов полиции 100 тыс. человек. На строительство новых тюрем, которых в США катастрофически не хватает, властям штатов выделяется 9,8 млрд долл. Федеральный закон значительно - почти до 60 против ранее существовавших 2 - увеличивает число составов преступлений, которые караются смертной казнью. Рецидивисты, трижды осужденные за преступления против личности или торговлю наркотиками, автоматически приговариваются к пожизненному заключению как социально опасные элементы. К малолетним преступникам старше 13 лет теперь будут применяться те же судебные стандарты, что и к взрослым[50] .
Как уже отмечалось, закон принимался в атмосфере серьезных дискуссий. То, что с преступностью нужно бороться, было очевидным для всех. Не менее очевидной была и необходимость огромных затрат государственных средств, принятия новых законов. Однако по вопросу о выборе путей мнения разделились. Одни считали, что деньги необходимо направить на социальные программы, которые помогут семье, и тем самым будут способствовать оздоровлению обстановки в обществе. Другие настаивали на том, что упор следует сделать на карательные меры. Интересно, что среди последних оказался и Г. Бекер, который заявил, что "укрепление полиции и ужесточение наказаний как меры, способные оказать немедленное воздействие на ситуацию с преступностью, более эффективны"[51] . И это логично. Разрушение семенных традиций и оценка процесса рождения и воспитания детей в терминах человеческого капитала как суммы "потерянных заработков" и "убыточного", с точки зрения "инвестора" предприятия, ведет к "недовложению средств" в детей и как результат к их асоциальному поведению. Социальные программы могут затормозить процесс, но пока никто не берется утверждать, что они могут повернуть его вспять.
В США значительная часть расходов ложится на плечи общества в превращенной форме - в форме расходов по профилактике правонарушений. В законе, о котором речь шла выше, предусматривается выделение почти 7 млрд долл. для проведения местными властями профилактической работы с молодежью, на лечение выявленных наркоманов, организацию внешкольной работы с детьми. Большие надежды возлагаются и на правительственные программы профессиональной подготовки. По прогнозам, они позволяют сократить уровень подростковой преступности почти на 25 %. Опыт действующей ныне программы "Корпус труда" (Job Corps) дают основания для такого оптимизма.
Подобные программы весьма дороги. Они призваны восполнить нехватку общеобразовательных знаний, обучить профессии, а также исправить недостатки, связанные с отсутствием семейного воспитания, создать совершенно новую систему внутренней мотивации ребенка, приучить зарабатывать на жизнь деятельностью, не запрещенной законом. (По словам одного из руководителей программы, "многие из этих подростков никогда не видели, чтобы кто-то вставал утром и шел на работу"[52] ). Высокие затраты тем не менее с лихвой окупаются: в то время как год обучения подростка по программе "Корпус труда" обходится в 22 тыс. долл., средняя стоимость содержания за решеткой несовершеннолетнего заключенного составляет примерно 30 тыс. долл[53] .
Пополнить ряды преступников - далеко не единственное, что может угрожать детям из неполных и бедных семей. Тот, кто не становится преступником, может оказаться жертвой. По данным Центра по контролю и профилактике заболеваний, США далеко опередили все остальные промышленно развитые страны по уровню детской смертности в результате насилия. Вероятность гибели детей до 15-летнего возраста в США в 5 раз выше, а смертность от применения огнестрельного оружия в этой возрастной группе почти в 12 раз выше, чем в других развитых странах. По самоубийствам среди детей США также уверенно лидируют. В целом же в 26 промышленно развитых государствах в течение одного 1995 г. жертвами убийц стали 2872 ребенка в возрасте до 15 лет, из них 1464 - американцы. Из 599 детей, покончивших жизнь самоубийством, 321 - житель Соединенных Штатов. Что же касается гибели детей в результате применения огнестрельного оружия, то здесь картина еще более поразительна: из 1107 погибших 957 человек - молодые американцы[54] .
Показатели 1995 г. нельзя считать какой-то странной неожиданностью. Многочисленные социологические исследования показывают, что с 70-х годов тенденции развития этих процессов выглядели крайне неблагоприятными. Параллельно с ростом числа детей, живущих за чертой бедности (в 1970 г. в семьях, чей доход был ниже черты бедности, проживали 15 % детей до 18 лет, в 1995 г. – 21 %), и ростом числа неполных семей (в 1970 г. в семьях с одним родителем жили 12 % детей, в 1996 г. – 28 %) росла детская преступность, наркомания, смертность от несчастных случаев[55] .
2.3 Влияние государственной политики на состояние семьи
Поддержка семьи являлось приоритетным направлением социальной политики в США в 90-е годы. Весь этот широкий комплекс прямых и косвенных мер прежде всего был направлен на помощь семье в выполнении ее главной функции — воспитании детей. Такой путь рассматривается как наиболее эффективное использование государственных средств, позволяющее осуществить своеобразное "стратегическое планирование" в области человеческих ресурсов - подготовить физически и нравственно здоровое и образованное поколение. Инвестирование в семью представляется эффективным с точки зрения как интересов общества (формирование новых граждан, способных обеспечить будущее страны), так и индивидуума. Оно дает возможность личности полнее реализовать себя в семье, сделать жизнь каждой семьи и всех ее членов более гармоничной, нейтрализовать негативные тенденции, ведущие к неустойчивости и неполноценности семей.
Акцент социальной политики на состоянии семьи и семейных ценностях можно считать своеобразным консенсусом, достигнутым различными политическими силами и экономическими и даже мировоззренческими школами. Заинтересованность общества в полноценном функционировании семьи очевидна для всех без исключения, ибо будущее поколение - это и будущее страны, сохранение ее могущества и ее идеалов. Столь же очевидны и трудности, с которыми сталкивалась семья. Однако ответы на вопрос о том, может ли общество в лице государственных и негосударственных организаций воздействовать на состояние института семьи и вправе ли оно это делать, давались прямо противоположные. По мнению ультралибералов, социальная политика в целом, оттягивая на себя значительную часть национального богатства, оказывается в то же время неэффективной. Вмешательство же государства в каких-либо формах в жизнь семьи вообще недопустимо, так как противоречит принципам индивидуализма и личной ответственности. Только опора на собственные силы стимулирует деятельность и возникновение чувства ответственности перед семьей и обществом. Выплата пособий, субсидий и т.п. превращает людей в иждивенцев, и иждивенчество передается их детям. Поэтому, делают вывод приверженцы либерализма, следует резко сократить государственные социальные программы и поставить людей перед необходимостью самостоятельно, ответственно и энергично решать проблемы заработка и заботиться о семье и детях. Сторонников такого подхода в США немало как среди политиков (главным образом, представляющих республиканскую партию), так и среди простых граждан, принадлежащих к среднему классу, испытывающего сейчас определенные трудности, и полагающих, что именно процесс перераспределения средств в обществе эти трудности порождает. Однако вряд ли в современном, до предела перегруженном противоречиями обществе реально представить радикальное свертывание социальных программ, даже если бы их проведение конъюнктурно замедляло темпы роста[56] .
Не менее очевидно и то, что даже такая богатая страна, как США, уже не может себе позволить проводить социальные программы, направленные на решение всех без исключения сегодняшних проблем (которые все равно невозможно полностью искоренить). Возникла настоятельная потребность переориентировать социальные программы таким образом, чтобы они, во-первых, помогали преимущественно активным и добропорядочным гражданам (а не тем, кого в США принято называть "социальными иждивенцами"), во-вторых, не просто служили бы решению сегодняшних проблем, но и одновременно обеспечивали бы формирование человеческих ресурсов XXI в. Именно эти идеи и были положены в основу реформы 1996 г[57] . А идеальным сочетанием решения краткосрочных и стратегических задач была признана именно поддержка семьи, вложение общественных средств в эту ячейку общества и воздействие на физическое, нравственное, интеллектуальное состояние членов общества через семью. Хотя семейной политики в том виде, в котором она существует в Европе, в США до сих пор нет, пристальное внимание к проблеме, возникшее в середине 70-х годов (в тот период рассмотрение указанных вопросов возглавлял сенатор У. Монфэйл, тогда же впервые возникла мысль о необходимости разработки для США государственной семейной политики[58] ), постоянно возрастает. И в 1996 г. республиканцам и демократам удалось достичь соглашения о реформировании социальной политики путем перемещения акцентов на проблемы семьи и детей.
Принятый летом 1996 г. закон (обычно называемый "реформой вэлфэра") предусматривает внесение самых серьезных изменении в социальную политику со времен "нового курса" Рузвельта, во времена которого в 1935 г. был принят закон о социальных гарантиях, согласно которому все нуждающиеся пожилые граждане, инвалиды и безработные получали помощь от федерального правительства. Основной принцип нового закона состоит в том, что только трудящийся гражданин (если он способен трудиться) достоин поддержки общества. Труд и ответственность должны стать правилом жизни каждой семьи. Государство же обязано создать условия, способствующие созданию рабочих мест и позаботиться о семьях работающих граждан[59] .
Новый закон передает полномочия по распределению денег правительствам штатов, а также ограничивает до пяти лет период, в течение которого работоспособный гражданин может получать социальную помощь. Бездетные американцы смогут пользоваться продовольственными карточками только раз в три года в течение трех месяцев. Матери-одиночки, которые не будут помогать разыскивать отцов своих детей, теряют право на пособие. Одновременно президентом было подписано особое распоряжение о более четкой организации взимания алиментов с отцов и об ускоренном сборе просроченных алиментов. По мнению правительства, эти меры призваны стимулировать людей к труду. Для того чтобы те, кто должны работать, могли найти работу, президент предложил ввести налоговые скидки и другие стимулы для компаний, занимающихся трудоустройством и созданием новых рабочих мест для получающих социальные пособия.
Тема защиты семейных ценностей, роли семьи, координации усилий семьи и государства в воспитании детей проходит красной нитью практически через все выступления Клинтона. Он любит напоминать, что первым подписанным им законопроектом был закон о неоплачиваемых отпусках по болезни и семейным обстоятельствам. Вступив в должность на второй срок, президент сразу же призвал конгресс увеличить на 24 часа ежегодный неоплачиваемый отпуск по болезни и семейным обстоятельствам, "чтобы люди могли отвести своих детей или престарелых родственников к врачу или побывать на родительском собрании в школе".[60]
Администрация выступила с инициативами практически по всем больным вопросам, касающимся подрастающего поколения, либо внося специальные предложения, либо выделяя молодежные проблемы особой строкой в широкомасштабных законопроектах. Так, излагая основы своей стратегии по борьбе с наркотиками, президент подчеркнул, что главное из пяти основных направлений, на которых предполагается сконцентрировать
10-09-2015, 15:13