Остальные члены римских родов за исключением женщин, несовершеннолетних и ра-бов участвовали в жизни общины через куриатные комиции - собрания граждан по куриям. Здесь утверждались законы, решались вопросы войны и мира, выбирались царь и другие долж-ностные лица. Историки предполагают, что на куриатных комициях проводилась регистрация рождений, смерти и браков граждан, оформлялся отказ от родовых святынь в связи с перехо-дом в другой род.
Процедура принятия решений комициями в наиболее ранний период римской истории вызывает у исследователей некоторые затруднения. Существует мнение, что внутри курий подача голосов «за» или «против» осуществлялась посредством крика. На общем собрании каждая курия имела один голос и высказывалась по очереди. Если предложение председательствующего (т. е. царя) находило поддержку большинства курий, то голосование прекращалось и глашатай объяв-лял окончательный результат. В таком решении был отражен характерный для римской государ-ственности принцип гражданского равноправия. По мнению Т. Моммзена, «...у римлян закон имел иное значение, чем мы это понимаем, - это было не предписание, данное монархом членам общи-ны, а договор, заключенный между руководящими органами государственной власти путем ответа, данного на вопрос»[23] .
К концу царского периода, в начале VI в. до н.э. с разложением родового строя, обо-соблением сословий и имущественной дифференциацией, территориальным ростом римской общины, обострением отношений между патрициями и плебеями потребовались изменения в системе управления. Необходимые реформы провел предпоследний римский царь Сервий Ту-ллий (579-535 гг. до н.э.). Его преобразования во многом были сходны с реформами Солона в Афинах.
Сервий Туллий разделил все мужское население общины от 18 до 60 лет (чуть более 80 тысяч человек) на две части - способных и неспособных к военной службе. В основу этой реформы был положен имущественный критерий. Военнообязанными считались граждане первых пяти разрядов, владевшие полным наделом, тремя четвертями, половиной, четвертью и восьмой долей земельного участка. Последний, непригодный к службе разряд, образовали пролетарии, которые не имели никакой собственности. Подробное описание военной ре-формы оставил римский историк Тит Ливий (59 г. до н.э. - 17 г. н.э.), использовавший в характеристике разрядов денежное выражение: «(1) Из тех, кто имел сто тысяч ассов или еще больший ценз, Сервий составил восемьдесят центурий: по сорока из старших и младших возрастов; (2) все они получили название «первый разряд»; старшим надлежало быть в го-товности для обороны города, младшим - вести внешние войны... (3) ...Этому разряду при-даны были две центурии мастеров, которые несли службу без оружия: им было поручено доставлять для нужд войны осадные сооруженья. (4) Во второй разряд вошли имеющие ценз от ста до семидесяти пяти тысяч, и из них, старших и младших, были составлены двадцать центурий... (5) Для третьего разряда Сервий определил ценз в пятьдесят тысяч; образованы те же двадцать центурий, с тем же разделением возрастов... (6) В четвертом разряде ценз - двадцать пять тысяч; образованы те же двадцать центурий... (7) Пятый разряд обширнее: образованы тридцать центурий... В том же разряде распределенные по трем центуриям запас-ные, горнисты и трубачи. (8) Этот класс имел ценз одиннадцать тысяч. Еще меньший ценз оставался на долю всех прочих, из которых была образована одна центурия, свободная от воинской службы.
Когда пешее войско было снаряжено и подразделено, Сервий составил из виднейших людей государства двенадцать всаднических центурий. (9) Еще он образовал шесть других центурий, взамен трех, учрежденных Ромулом, и под теми же освященными птицегаданием именами. Для покупки коней всадникам было дано из казны по десять тысяч ассов, а содер-жание этих коней было возложено на незамужних женщин, которым надлежало вносить по две тысячи ассов ежегодно»[24] . Таким образом, первый разряд выставлял 98 центурий (80 пе-хотных и 18 всаднических), второйтретий и четвертый - по 20, пятый - 30 военных центурий с легким и дешевым вооружением. К ним были добавлены 4 центурии ремесленников и музы-кантов и 1 - неимущих граждан. Все вместе они составляли 193 пеших и всаднических сотни.
Деление на разряды и образование центурий усложнило политическую организацию римской общины. Из преобразований Сервия Туллия в военной области выросла политичес-кая реформа. Появился новый вид народных собраний с участием патрициев и плебеев – цен-туриатные полиции. В середине VI в. до н.э. они стали тем органом публичной власти, у кото-рого «испрашивает царь одобрения перед тем, как предпринять наступательную войну»[25] . Зна-чение центуриатных комиций постепенно росло. Со временем они стали принимать решения не только о войне или мире, но и избирать должностных лиц, утверждать законы.
На центуриатных собраниях действовала иная процедура голосования, чем на куриат-ных. По свидетельству Тита Ливия: «(10) ...не поголовно, не всем без разбора (как то пове-лось от Ромула и сохранялось при прочих царях) было дано равное право голоса и не все го-лоса имели равную силу, но были установлены степени, чтобы и никто не казался исключенным из голосованья, и вся сила находилась бы у виднейших людей государства. (11) А имен-но: первыми приглашали к голосованию всадников, затем восемьдесят пехотных центурий первого разряда; если мнения расходились, что случалось редко, приглашали голосовать цен-турии второго разряда; но до самых низких не доходило почти никогда»[26] . Такая практика не только удовлетворила политические интересы патрицианского сословия, но и привлекла всех состоятельных граждан к управлению общиной. Демократический характер политической реформы Сервия Туллия и ее значение в развитии республиканских государственных инс-титутов был отмечен известным политиком I в. до н.э. Марком Туллием Цицероном: «... в каждой центурии из тех 96 состояло, на основании ценза, больше людей, чем во всем первом разряде. Таким образом, с одной стороны ни кто не лишался права голоса; с другой, при голо-совании наиболее влиятельными были те, кто был наиболее заинтересован в том, чтобы государ-ство было в наилучшем состоянии»[27] . По мнению современного исследователя, римская офици-альная традиция связывала с введением ценза «возможность выдвинуться не ввиду знатности рода, а благодаря способностям, инициативности и т.п. качествам, которые могли обеспечить человеку удачу и продвижение»[28] .
Помимо военной реформы, Сервию Туллию принадлежит еще одно преобразование. Трибы стали своеобразными административно-территориальными единицами и окончательно вытеснили родо-племенное устройство общины. По ним производился набор войск и взимались налоги. К 495 г. до н.э. внутри оборонительных стен Рима насчитывалось 4 городских, а за их пределами - 16 сельских триб. После 241 г. до н.э. число триб увеличилось до 35 (4 городских и 31 сельская). Введение территориального деления позволило государству периодически проводить пере-пись граждан, установить более строгий контроль над их имуществом и земельной собствен-ностью.
Преобразования Сервия Туллия существенно подорвали родовые отношения внутри об-щины, усилили имущественную дифференциацию в патрицианском и плебейском сословиях. Бла-годаря им были созданы предпосылки для формирования гражданского коллектива и органов публичной власти. Дальнейшая трансформация римской общины и ее правовых институтов связана с упразднением царской власти и установлением республиканских порядков.
2.2.4.Древнерусские княжества.
Общественная власть первоначально образуется частным путем в кровнородственных обществах. Она сохраняет частно-правный характер в течение всего живого периода. Однако сознание общественной роли власти проявляется в самом начале истории. «Вся земля наша велика и обидна, а наряда в ней нет; да пойдете княжить и володети цамя»,—говорили нов-городсние послы варяжским князьям. За властью признаются обязанности: кияне послали Святославу (в 968 г.), требуя его возвращения для защиты,от печенегов «отчины своей»; они же требовали от Изяслава в 1067 г. продолжения борьбы с половцами. Из этих примеров вид-но, что «володенье» имеет двоякую цель: частный интерес владеющих и общественный ин-терес подданных (оба элемента пока неразличимы в продолжение всего первого периода).
Формы верховной власти тройственны. Нормальный порядок решения государствен-ных дел уясняется из следующих мест летописи: в 987 г. созвал Владимир своих бояр и стар-цев градских и, рассказав им о том, что говорили ему миссионеры разных религий о преиму-ществах каждой из них, «рече: да что ума придасте? Что отвещаете? И реша бояре и старцы... послав испытай... како служат Богу, и бысть люба речъ князю и всем людям». Таким обра-зом, в состав власти входят князь, боярская дума и народное собрание (вече).
Происхождение княжеской власти доисторическое: она была и в родовых союзах, и в общинных. В землях восточных славян княжеская власть существовала до прибытия Рюри-ковичей. Состав княжеской власти — родовой: власть принадлежит не лицу, а целому роду.Члены княжеского рода иногда соправительствуют без раздела власти: примером из мифи-ческих времен может служить соправительство Кия, Щека и Хорива; а из исторических — Аскольда и Дира. Родовое соправительство есть явление глубокой древности, впоследствии оно уступает место другому началу: члены княжеского рода делят между собой власть тер-риториально. Из принадлежности власти целому роду следует, что опека и регенство не мог-ли иметь применения в тогдашнем государственном праве, пока продолжается род (Олег и Ольга). Лица женского пола также участвуют в общей власти рода (Ольга). Приобретение княжеской власти совершается одновременно по наследованию и по избранию. Наследова-ние здесь нужно понимать не в точном смысле: наследник получает власть не с момента смерти предшествующего князя; право на нее он приобретает с момента рождения, а действительное участие в ней — с момента совершеннолетия (Игорь при Олеге; Святослав при Ольге). Смерть предшественника открывает для другого князя лишь большую степень учас-тия во власти. Оба вида наследования — наследование по закону и по завещанию — дейст-вуют одновременно и в равной силе, но впоследствии наследование по обычаю (закону) бе-рет перевес над волей завещателя. Обычный порядок наследования столов следовал порядку старшинства членов рода. Частое нарушение этого порядка в действительности не может оп-ровергнуть его правомерности.
Избрание князя народом есть или самостоятельный или добавочный способ передачи власти; князь избирается при прекращении или отсутствии княжеского рода. Новгородцы избирают варяжских князей в 862 г.; они же просят себе князя у Святослава Киевского в 970 г., говоря: «если не пойдете к нам, то найдем князя себе». Затем избрание действует наряду с наследованием: власть нового князя освящается и укрепляется согласием народа, что было совершенно необходимо при постоянном участии населения в государственных делах.
Обыкновенно наследственность и избрание совпадают и (до половины XII в.) не всту-пают в борьбу между собой. В одном и том же факте преемства можно видеть с полным пра-вом и наследование, и избрание: когда в 1132 г. умер Мстислав Великий, сын Мономаха, и власть его перешла к брату Ярополку, то, как сказано в одной летописи (Ипатьевской), это произошло потому, что Мстислав «оставил княжение брату своему Ярополку» (т. е. завещал законному наследнику), а по словам другой летописи (Лаврентьевской), потому, что «людье кыяне послаша по нъ».
С середины XII в. такое мирное совпадение двух начал преемства нарушается во всех землях; при борьбе их фактически берет перевес начало избрания: в 1146 г. киевский князь Всеволод Ольгович желает передать власть своему брату Игорю и старается приобрести со-гласие киевлян, но киевляне приглашают Изяслава Мстиславича. В 1175 г. владимирцы, оби-жаемые своими князьями, говорят: «Мы есмы волная князи прияли к собе...». Случаи избра-ния князей становятся во всех русских землях весьма частыми: в Киеве в 1146 г. (Игоря Оль-говича и Изяслава Мстиславича), 1150 (того же Изяслава Мстиславича), 1154 (Ростислава Мстиславича), 1169 (Мстислава Изяславича)ит.д.;вГаличев 1202(кн. Игоревичей), 1208 (Да-ниила Романовича) и т. д.; в земле Смоленской в 1175 (Мстислава Ростиславича); в земле Суздальской в 1175 (Ростиславичей), 1176 (Михаила и Всеволода Юрьевичей); в земле По-лоцкой в 1151 (Ростислава Глебовича), 1158 (Рогволода Борисовича). Но начало избрания не вытесняет начала наследственности в принципе нигде, кроме Новгорода и Пскова.
Князь избирался не только всегда пожизненно (в принципе), но и с детьми, т. е. избра-ние нового князя каждый раз являлось как бы избранием новой династии с утверждением на будущее время наследственного преемства престола и признавалось как бы явлением слу-чайным, вызванным временной нуждой.
Кроме наследования и избрания, не было других правомерных способов приобрете-ния княжеской власти. Добывание стола и договор между князьями не могут быть признаны таковыми. Договоры между князьями утверждают лишь один из вышеуказанных способов преемства. Если князья договариваются между собой о захвате волости третьего князя без всяких оснований, то такой договор есть лишь одно из средств незаконной узурпации.
Символами приобретения власти было посаженне князя на стол народом. Сначала это было представление нового князя народу. В 1067 г. киевляне «поставили (Всешава) посреди-не двора», где, вероятно, было возвышение, род трона. Потом подобный трон устраивался в «сенях»—галерее княжеского двора. В этих символах выразились оба способа приобретения княжеской власти: люди сажают князя на отцовском столе.
С избранием князя народом соединяется смещение князей, которое обычно предваря-ется выбором другого князя и имеет вид насильственного переворота (случай в Киеве в 1067 г. при смещении князя Изяслава и в 1146 г, при смещении Игоря Ольговича; а также в По-лоцке в 1158 г., когда, желая сменить Ростислава, граждане прибегают к заговору и пригла-шают его на вече как бы для мирного обсуждения дела. При таких способах смещения воля народа не всегда приходила к осуществлению.
Княжеская власть есть необходимый государственного устройства всех древнерус-ских земель, следует признать общее воззрение древних времен, выраженное летописцем. В 970 г. пришли в Киев люди новгородские, проел князя севе в говоря: «Аще не пойдете к накь, та калеземъ князя собе». Вообще в течение 460-летнего периода ни одна из русских земель (кроме малоизвестной по своему устройству — Вятки) не устраняла из состава вер-ховной власти княжеского элемента. Княжеская власть необходима для внутреннего наряда (управления и суда) как сила, уравновешивающая взаимное соперничество составных эле-ментов государства, как кровных, так и территориальных.
Княжеская власть необходима для внешней защиты государства. Вообще неизбеж-ность княжеской власти видна из следующего случая: в 1140 г. Всеволод Киевский, желая наказать новгородцев, не давал им князя: «Не ходите в Новгород, — говорил он подручным князьям, — пусть себе сидят на своей воле без князя; где хотят, там, пускай себе ищут кня-зя». Новгородцы оставались без князя десять месяцев. «По понятиям века, казалось невоз-можным сидеть 6eз князя; особенно это было неудобно в то время: тут партии волновали город, там продовольствия не пускали... Новгородцы призвали себе из Суздальской земли Ростислава Юрьевича»[29] . Постоянная борьба всех земель против своих князей означает не борьбу против княжеской власти, а стремление отыскать наилучшего князя.
Первоначальная неограниченность княжеской власти возникла из прежних родовых оснований власти, а потом из тождества интересов и воли князей и народа, который мог из-брать себе наилучшего князя и сместить неудачного. Такая патриархальная неограничен-ность не имеет ничего общего с позднейшим западноевропейским абсолютизмом.
В языческую эпоху князю принадлежала власть религиозная. В христианские времена князь является покровителем церкви, участвуя во всех ее главнейших действиях. Князю вру-чается вся государственная власть управления и суда. В 1146 г. киевляне, жалуясь на злоупо-требления княжеских чиновников, требуют от князя не уступки судебной власти в свою пользу, а наоборот, говорят: «впредь, если кому из нас будет обида, то ты сам суди».
Князю принадлежит и власть законодательная, он обладает также военной властью. Киевский князь Изяслав Ярославич (1067 г.), не исполнивший требования народа идти про-тив половцев, был смещен, как не исполнивший главного своего призвания.
Из этого последнего примера видно, что полнота власти сохраняется лишь до тех пор, пока князь находится в согласии («одиначестве») с народом. Первоначальное слияние воли князя и воли народа не могло оставаться везде и неизменно; возможны и противоречия меж-ду ними. Это привело к необходимости определить точнее власть князя, а в Новгороде к ог-раничению этой власти.
Средством для этого был ряд
(договор) с новым князем. Такие договоры повторялись с каждым князем, и содержание их видоизменялось в зависимости от обстоятельств времени. Из единообразного повторения таких договоров вырабатывалось и общее их содержание, уже существенно ограничивавшее права княжеской власти (это, впрочем, видно
29-04-2015, 03:52