РЕФЕРАТ
по дисциплине «Философия»
по теме: «Софисты и их воздействие на античное мировоззрение»
Оглавление
Введение
1.Релятивизм как основа философии старших софистов.
2.Младшие софисты
3.Критика софистики Платоном и Аристотелем.
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Во второй половине 5 в. до н.э. в Греции появляются философы - софисты. В условиях античной рабовладельческой демократии риторика, логика и философия оттесняют в системе образования гимнастику и музыку. Риторика - искусство красноречия - становится царицей всех искусств. В судах и в народных собраниях умение говорить, убеждать и переубеждать становится жизненно важным. Поэтому появились платные учителя «мыслить, говорить и делать» - софисты.
Древнегреческое слово «софистэс» означало знатока, мастера, художника, мудреца. Но софисты были мудрецами особого рода. Истина их не интересовала. Они учили искусству побеждать противника в спорах и в тяжбах. Адвокатов тогда не было. А «в судах, - скажет позднее Платон, - решительно никому нет никакого дела до истины, важна только убедительность». Поэтому слово «софист» приобрело предосудительный смысл. Под софистикой стали понимать умение представлять черное белым, а белое - черным. Софисты были философами в той мере, в какой эта практика получала у них мировоззренческое обоснование.
Софисты мало занимались физикой. Они первыми четко разделили то, что существует по природе, и то, что существует по установлению, по закону, разделили законы природы и общественные законы. В лице софистов философская мировоззренческая мысль Древней Греции поставила человека в фокус мировоззренческих изысканий. Свой релятивизм софисты распространили и на религиозные догмы. В целом несостоятельный релятивизм имеет одну положительную черту - он антидогматичен. В этом смысле софисты сыграли особенно большую роль в Элладе. Они вели странствующий образ жизни. И там, где они появлялись, догматизм традиции был поколеблен. Догматизм держится на авторитете. Софисты же потребовали доказательства. Сами они могли сегодня доказать тезис, а завтра - антитезис. Это пробуждало мысль от догматической дремоты. У всех невольно возникал вопрос: а где все же истина?
Относительно исторической последовательности можно говорить о «старших» и «младших» софистах. Презрительная оценка философии софистов идет уже от Аристотеля, который в одном из своих произведений, названном «О софистических доказательствах», раскрывает «несерьезность» некоторых суждений софистов, что не всегда бывает правильно понято некоторыми историками философии. Расцвет деятельности софистов падает на период Пелопоннесской войны (431-404 до н.э). Во время жизни Аристотеля софистика уже приходит в упадок.
1. Релятивизм как основа философии старших софистов
Среди старших софистов выделялись Протагор, Горгий, Гиппий, Продик, Антифонт, Ксёниад.
Вот как софисты представлены у Сократа и Платона. Молодой Гиппократ еще до зари будит Сократа, чтобы идти послушать знаменитого Протагора. Сократ приходит на рассвете, а дом Протагора уже полон, и привратник едва его пропускает. Продик лежит, укутанный в одеяла, и его густой бас раздается из-за перегородки отведенного ему помещения, где он беседует с окружающими его поклонниками, а Протагор прохаживается взад и вперед с многочисленными слушателями, многие из которых последовали за ним из других городов. Он разгуливал и, подобно Орфею, завораживал людей своими речами. Платон описывает, как все они останавливаются и чинно расступаются, - когда Протагор, дойдя до стены, оборачивается назад, - чтобы, пропустив его, снова идти за учителем. Афинские юноши, литераторы, философы, политические деятели, ученые способны проводить целые дни в беседах и словопрениях, слушая софистов. На улицах, в гимназиях за ними ходят толпы. Такова была афинская жизнь духа эпохи Перикла. Софисты появляются отовсюду: Протагор из Абдер, Горгий из Леонтин в Сицилии, Гиппий (вторая пол. V в. до н.э.) из Элиды, Продик из Кеоса.
Софисты учили физике, астрономии, математике, красноречию, археологии, поэтике - всем искусствам и наукам, в том числе врачеванию. А, например, Антифон (вторая пол. V в. до н.э.) занимался толкованием снов, стараясь выявить их вещий и символический смысл; он овладел искусством вселять в душу беспечалие, практиковал врачевание страждущих силой слова и, расспрашивая о причинах горя и душевных недугов, утешал обремененных. Софисты стремились привлекать учеников и начали зарабатывать деньги своими выступлениями. Некоторые из них прибегали к артистическим приемам: одевались в пурпурные одежды, при чтении лекций порой становились на возвышении и витийствовали, являя собой необычайное зрелище. Они гордились своим ораторским искусством и многознанием. Например, они утверждали: «Нет ничего, чего мы бы неумели» или «Мы можем сосчитать, сколько звезд на небе или пески на дне морском».
Протагор был профессиональным преподавателем риторики и эристики - искусства речи и искусства спора. Он одним из первых стал брать деньги за обучение философии. Протагор объехал всю Элладу. Был он и в «Великой Греции», где написал законы для города Фурии. В Афинах, где Протагор был дважды, он по поручению Перикла разработал проект новой конституции. Однако вскоре он был схвачен и приговорен к смертной казни. Причиной послужила его книга «О богах», которая была конфискована и публично сожжена. В конце концов Протагора изгнали из Афин. Он утонул в Мессинском проливе на пути из Южной Италии в Сицилию.
Протагору принадлежало более десятка сочинений. Среди них «О сущем», «О науках», «О государстве», «О богах», «Прения, или Искусство спорить», «Истина, или Ниспровергающие речи». Ни одно из них до нас не дошло за исключением лишь небольших фрагментов. Важнейшими источниками наших знаний о Протагоре и его учении являются диалоги Платона «Протагор» и «Теэтет» и трактаты Секста Эмпирика «Против ученых» и «Три книги пирроновых положений». В этих трактатах проскальзывает краткая, но вместе с тем совершенно незаменимая характеристика важнейших моментов мировоззрения Протагора.
В основе релятивизма Протагора, его учения об относительности знания лежат определенные онтологические представления о мире. Протагор – материалист. Согласно Сексту Эмпирику, Протагор думал, что «основные причины всех явлений находятся в материи». Но главное свойство материи, по Протагору, – это не ее объективность и не наличие в материи какого-то закономерного начала, а ее изменчивость, текучесть. В этом Протагор опирался, по-видимому, на Кратила, который крайне односторонне трактовал гераклитовскую диалектику, подчеркнув в ней только релятивизм. Если Гераклит утверждал, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды, ибо на входящего текут все новые воды, что нельзя дважды прикоснуться к одной и той же смертной сущности, то Кратил утверждал, что в одну и ту же реку нельзя войти и единожды. Протагор распространил этот принцип абсолютной изменчивости материи и на познающий субъект: постоянно изменяется не только мир, но и воспринимающее его одушевленное тело. Таким образом, как субъект, так и объект непрерывно изменяются. В этом тезисе – онтологическое обоснование Протагором релятивизма софистов.
Основываясь на таком онтологическом релятивизме, Протагор сделал смелый гносеологический вывод: если все меняется и переходит в противоположное себе, то о каждой вещи возможны два противоположных мнения. Диоген Лаэрций сообщает, что Протагор «первый сказал, что о всякой вещи есть два мнения, противоположных друг другу», чем, согласно Клименту, оказал большое влияние на развитие эллинского мировоззрения: «Следуя по стопам Протагора, эллины часто говорят, что о всякой вещи есть два мнения, противоположных друг другу». Именно Протагору принадлежит знаменитое положение: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют».
Во многом это верно и до сих пор. В обыденной речи мы говорим: «с одной стороны» и «с другой стороны». Но все же необходимо при этом решить, какая из сторон ведущая, главная, определяющая. Иначе мы скатимся на позиции релятивизма и агностицизма. Протагор шел именно в этом направлении. Абсолютизировав наличие в любой вещи и в любом процессе двух противоположных сторон и тенденций и придя к убеждению в возможности двух противоположных мнений о вещи или процессе, Протагор сделал чрезмерный вывод о том, что «все истинно».
Это утверждение Протагора было подвергнуто критике со стороны Демокрита, Платона и Аристотеля. Аристотель в «Риторике» писал: «[Дело Протагора] есть ложь и неистина, но кажущееся правдоподобие, и [ему нет места] ни в каком искусстве, кроме как в риторике и эристике». Протагор учит «делать слабейшую речь сильнейшей». Главным критерием истинности любого суждения, по Протагору, является выгода. Это переводит его релятивизм из гносеологической плоскости в этическую.
Критерий выгоды как меры истины ограничен, ибо он действует лишь в случае, когда мы определяем, что хорошо, а что плохо. Подобно тому, как нет объективного тепла и холода, так нет и объективного добра и зла. Конечно, могут сказать, что добро то, что хорошо твоему отечеству, и плохо то, что ему плохо, но государство состоит из индивидов и то, что полезно одному из них, вредно другому. Добро и зло относительны. При определении того, что хорошо, а что плохо, надо исходить из своей пользы и выгоды, как личной, так и, в лучшем случае, государственной. Так Протагор обосновывал деятельность софистов, которые стремились не к истине, а к победе над своими противниками в споре или тяжбе. Природу нельзя обмануть, а человека можно. Господство над природой нельзя построить на обмане, господство одного класса общества над другим можно. Софистика в крайнем ее проявлении и служит этому.
Свой релятивизм и скептицизм Протагор направляет против всякого догматизма, в том числе и против религиозного. Та книга «О богах», за которую Протагор так пострадал в Афинах, начиналась словами: «О богах я не могу знать ни того, что они существуют, ни того, что их нет, ни того, каковы они по виду. Ибо многое препятствует знать (это): и неясность [вопроса], и краткость человеческой жизни». Однако Протагор считал, что лучше верить в богов, чем в них не верить.
Скептик Тимон Флиунтский так написал об этом в своих сатирических «Силлах»:
Дальше и то узнайте, что с Протагором случилось,
Мужем звонкоголосым, пленительным, красноречивым,
Из софистов. Хотели предать огню его книги,
Ибо он написал, что богов не знает, не может
Определить, каковы они и кто по природе.
Правда была на его стороне. Но это на пользу
Не послужило ему, и бежал он, чтоб в недра Аида
Не погрузиться, испив Сократову хладную чашу.
В отличие от Протагора, который, примыкая к ионийской традиции, развивал релятивистское учение об относительности знания на примере главным образом чувственной ступени познания, Горгий, примыкавший к италийской традиции, основывал свой релятивизм не столько на субъективности показаний органов чувств, сколько на тех трудностях, в которые впадает разум, пытаясь построить непротиворечивое мировоззрение на уровне философских категорий и понятий (бытие и небытие, бытие и мышление, единое и многое, мышление и слово и т. п.). И если Протагор учил, что все истинно (ибо как кому кажется, так оно и есть), то Горгий – что все ложно.
Само название главного произведения Горгия – «О природе, или О несуществующем» – подчеркивало отличие позиции Горгия от позиции его современника элеата Мелисса, выраженной в его труде «О природе, или О существующем». В отличие от элеатов, отождествляющих речь, мышление и бытие и отрицающих небытие, Горгий (продолжая, впрочем, их рационалистическую линию) оторвал речь от мышления, а мышление от бытия. Он учил о том, что ничего не существует, а если и существует, то непостижимо, а если и постижимо, то невысказываемо и необъяснимо (для другого человека).
Говоря о том, что ничего не существует, Горгий не хотел этим сказать, что существует небытие. «Ничего не существует» означало у него утверждение, что нельзя доказать ни того, что небытие существует, ни того, что бытие существует, ни того, что бытие и небытие существуют вместе. В вопросах права и морали Горгий – релятивист. Как и все софисты, Горгий учил, что моральные ценности и правовые нормы условны, что они – искусственные построения людей, которые не всегда считаются с природой.
О Гиппии известно немного. Платон изобразил софиста Гиппия в двух своих диалогах: «Гиппий Больший» и «Гиппий Меньший». Ненавидя софистов, Платон представил Гиппия самоуверенным, напыщенным, беспринципным и болтливым человеком, чересчур заботящимся о своей внешности и побеждающим невежественных людей всезнайством, апломбом и внешне блестящими речами. Гиппий похваляется перед Сократом тем, что за короткое время заработал своим преподаванием большие деньги.
Однако в диалоге «Протагор», где наряду с Протагором изображены и некоторые другие софисты, Гиппий изображен как ученый, окруженный учениками, которые «расспрашивали Гиппия о природе и разных астрономических, небесных явлениях, а он, сидя в кресле, с каждым из них разбирал и обсуждал их вопросы». Но, к сожалению, из этого диалога ничего об этих вопросах узнать нельзя. Мы видим лишь противостояние Гиппия-естественника Протагору-общественнику, который презирает науки о природе и кичится тем, что он не преподает их, а учит лишь добродетели. В самом деле, Гиппий занимался астрономией, музыкой, геометрией. Он нашел геометрическое определение кривой. Он преподавал искусство развития памяти – мнемонику. Сам Гиппий мог запомнить пятьдесят слов в том порядке, в каком они ему назывались. Он занимался грамматикой и искусствоведением.
Однако от сочинений Гиппия ничего не сохранилось. Известны лишь слова его, да и то в изложении Платона, в которых Гиппий, как и некоторые другие софисты, начинает различать природу и общество, дотоле в сознании первых философов сливающиеся (у Гераклита законы общества — тот же логос, что и законы природы). Гиппий противопоставляет законы общества законам природы. Он говорит в «Протагоре» Платона: «закон... властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе».
О софисте Продике известно немного. В «Протагоре» Сократ сравнивает Продика с Танталом, называет его мудрость издревле божественной, а его самого премудрым. Однако похвала Сократом Продика иронична. В другом диалоге Платона «Кратил» Сократ высмеивает корыстолюбие этого софиста, который за 50 драхм преподавал иначе, чем за одну (за эту цену и слушал Продика бедный Сократ). В «Теэтете» (другой диалог Платона) Сократ отсылает своих не очень серьезных учеников к Продику.
Продик занимался проблемами языка. Прежде чем философствовать, надо научиться правильно употреблять слова. Поэтому, разрабатывая синонимику, он уточнял значение слов, различал оттенки в синонимах (например, «мужество» и «отважность»). В диалоге «Протагор» Продик при обсуждении смысла некоторых строк из стихотворения Симонида говорит, что в них Симонид бранит Питтака за то, что тот не умел правильно различать слова. В диалоге Платона «Федр» Продик ставит себе в заслугу то, что «лишь он один отыскал, в чем состоит искусство речей: они не должны быть ни длинными, ни краткими, но в меру». В этом Продик отличался от другого софиста – Горгия, который по каждому предмету имел наготове то краткие, то пространные речи.
Продик, как и Протагор, занимался проблемой происхождения и сущности религии, за что получил прозвище «безбожник». В самом деле, «Продик... всякое священнодействие у человека и мистерии, и таинства ставит в связь с благами земледелия, считая, что отсюда появились у людей и (самое) представление о богах, и всяческое благочестие». Секст-Эмпирик приводит слова Продика: «Солнце, Луну, реки, источники и вообще все полезное для нашей жизни древние наименовали богами за пользу, получаемую от них, как, например, египтяне – Нил». Далее Секст-Эмпирик продолжает: «И поэтому хлеб был назван Деметрой, вино – Дионисом, вода – Посейдоном, огонь – Гефестом, и так все из того, что приносит пользу». Таким образом, Продик, пытаясь научно объяснить происхождение веры в богов, думал, что религия возникает вследствие того, что люди поклонялись полезным им явлениям природы.
Говоря о старших софистах, нельзя не упомянуть об оригинальных этических взглядах софиста Антифонта. Для Антифонта, как и для Гиппия, веления природы и требования закона антагонистичны. Источник всех бед в том, что законы заставляют людей поступать вопреки своей природе. «[В поступках, противоречащих природе], заключается [причина] того, что люди страдают больше, когда можно было бы меньше страдать, и испытывают меньше удовольствий, когда можно было бы больше наслаждаться, и чувствуют себя несчастными, когда можно не быть таковыми». А это все оттого, что «многие [предписания, признаваемые] справедливыми по закону, враждебны природе [человека]». Здесь под справедливостью Антифонт понимает стремление не нарушать законы государства, в котором состоишь гражданином. Из антагонизма закона и природы Антифонт выводит, что человек должен быть двуличным и, делая вид, что он следует законам общества и государства, следовать природе, которую в отличие от людей обмануть нельзя: «Человек будет извлекать для себя наибольше пользы, если он в присутствии свидетелей станет соблюдать законы, высоко чтя их, оставаясь же наедине, без свидетелей, [будет следовать] законам природы. Ибо предписания законов произвольны (искусственны), [веления же] природы необходимы».
Антифонт объясняет и то, почему нельзя не следовать природе и почему можно обмануть государство: «предписания законов суть результат соглашения (договора людей), а не возникшие сами собой [порождения природы], веления же природы суть самовозникшие врожденные начала, а не продукт соглашения людей между собой». Таким образом, Антифонт – родоначальник договорной теории происхождения государства. Этику Антифонт определял как искусство быть беспечальным.
Противопоставление того, что существует по природе, тому, что установлено
10-09-2015, 23:12