Возвращение к неизбывной, но вечноотсутствующей полноте (пустотной) бытия всегда было главной целью даосского совершенствования. Однако достижение этой цели не могло быть единовременным действием. Прийти к неизменно изменчивому Хаосу можно лишь через постижение всего богатства разнообразия жизни. Мы познаем мир и саму необходимость продвижения по Пути через игру оппозиций, открывая для себя все бесчисленные нюансы нашего опыта. В китайской традиции ведущими полярными началами мироздания были силы Инь (женская, темная, пассивная и проч.) и Ян (мужская, светлая, активная). Даосы усматривали взаимодействие сил Инь и Ян решительно во всех явлениях и событиях мира, а гармонизация Инь и Ян была, пожалуй, ведущим принципом даосской практики. Взаимопереходы инь и ян изображены на знаменитом символе Великого Предела (тай цзи) - главной схемы универсума в даосизме.
Расщепление двойственности Инь-Ян порождает, согласно даосским представлениям, “четыре явления” (сы сян), которые соответствуют четырем сторонам света и временам года. “Четыре явления” вместе с центром развертываются в “пять стихий” (у син) или, точнее, пять фаз мирового круговорота: огонь, земля, металл, вода, дерево. Указанная последовательность пяти фаз соответствует порядку их “взаимного порождения”. В порядке же “взаимного порождения” они располагаются следующим образом: огонь, металл, дерево, земля, вода. Пять фаз ассоциируются с множеством явлений как в природном мире, так и в человеческом опыте.
Воспроизведение в собственном теле “пяти стихий” было одним из главных требований даосской практики. Кроме того, важной целью психофизического совершенствования в даосизме являлось гармоническое соединение “воды” (функция почек) и “огня” (функции сердца), рождающее новое, качественно более высокое состояние: энергия почек (вода) должна подняться вверх, энергия сердца - опуститься вниз и встреча воды и огня должна, как верили даосы, породить эликсир вечной жизни.
Дальнейшее деление “четырех явлений” дает число восемь, завершающее систему кодов даосской “антропокосмологии”. Эта восьмеричная структура соотносилась с восемью важнейшими графическими символами “Книги Перемен” - так называемыми триграммами (гуа). По форме триграммы представляют собой комбинации двух черт: сплошной, символизирующей начало Ян, и прерывистой - символ Инь. По существу же триграммы указывают на важнейшие архетипические состояния мировых сил и принципы их взаимодействия.
В даосской науке существовала еще одна очень древняя числовая схема, представленная особыми магическими квадратами: Хэту (букв. “карта Хэанхэ”) и Лошу (букв. “письмена из реки Ло”). Квадрат Хэту состоял из из комбинаций нечетных (янских) и четных (иньских) чисел, разница которых в каждом случая равняется пяти. Значения пятерок в квадрате Хэту расшифровываются следующим образом: Юг: 7-2; Север: 6-1; Восток: 8-3; Запад: 9-4; Центр: 10-15. В даосской традиции янские числа в квадрате Хэту рассматривались как код движения и взаимного порождения пяти мировых фаз в “прежденебесном” состоянии универсума, иньские числа - как код того же движения фаз в “посленебесном состоянии”. Кроме того, каждой фазе соответствовал определенный аспект психофизиологической жизни человека.
Что касается собственного содержания подвижничества Дао, то здесь даосы традиционно различали три основных измерения: “регулирование тела”, “регулирование дыхания” è “регулирование сердца”.
“Регулирование тела” (тяо шэнь) включало в себя различные способы физического и химического воздействия на организм. К первым относились комплексы динамической и статической гимнастики, водные и солнечные ванны, пешие прогулки и прочие виды физических упражнений. Вторые сводились, главным образом, к диете и употреблению всевозможных снадобий и пилюль растительного, животного и минерального происхождения с целью очищения организма и взращивания в нем зародыша бессмертного духа.
“Регулирование дыхания” (тяо си) представлено несколькими системами дыхания, в том числе естественными, “перевернутыми” (когда при вдохе втягивается живот), “утробным”, осуществляемом помимо органов дыхания, и проч. Но во всех случаях дыхание должно быть, согласно традиции, “ровным, глубоким, плавным, легким, медленным”.
Понятие “Регулирование сердца” относилось к приемам и методам сосредоточения и самоконтроля. Здесь наибольшее значение имели принципы “сбережения единства” (шоу и), или “сбережения середины” (шоу чжун), означавшее поддержание внутренней целостности сознания; “погружения в покой” (жу цзин), т.е. отстрнение от потока мыслей и душевного волнения; “присутствие мысли” (цунь сян), что означало концентрацию внимания в определенной части тела, и т.п. Многие даосские авторы оставили описания различных ступеней и состояний медитативной практики.
В самом общем виде совершенствования даосского подвижника толковалось в категориях превращений так называемых “трех сокровищ” человека, как в даосской литературе именовались три основные жизненные субстанции тела: семя (цзин), собственно энергия, или дыхание (ци) и дух (шэнь). Смысл “внутреннего делания” (нэй е, нэй гун) в даосизме традиционно описывался следующей формулой: “упражняй семя, дабыоно превратилось в дыхание; упражняйдыхание, дабы оно превратилось в дух; упражняй дух, дабы он возвратился в пустоту”.
Очищение жизненной субстанции организма осуществлялось посредством циркуляции по собственным траекториям жизненной энергии тела. В соответствии с даосским принципом не-двойственности внутреннего и внешнего, инволюции и эволюции в бытии Дао различались два метода, две стадии “работы с энергией”. Сущеñтвовало понятие “малый круговорот Небес” (сяо чжоутянь), когда энергия поднималась по позвоночному столбу в область темени и оттуда через переднюю часть головы и грудь спускалась в живот, где располагается Нижнее Киноварное поле - место сосредоточения энергии низкого уровня. “Малый круговорот” энергии соответствует в даосской практике “посленебесному” состоянию. Высшее же положение занимал “большой круговорот Небес” - воплощение “прежденебесного” состояния, когда управляемая циркуляция жизненной силы захватывала и конечности тела, а само течение энергии осуществлялось в ином, так называемом “попятном” направлении.
С течением времени практика “тренировки энергии” была разработана даосами с необыкновенной тщательностью. В поздних компендиумах даосского совершенствования один только этап превращения “семени” в “дыхание” включал в себя не менее шести ступеней: первая ступень - “тренируй себя”, т.е.общая подготовка к медитации; вторая - “регулирование эликсира”, т.е. настройка дыхания и сознания; третья - “порождение эликсира”, т.е. выработка энергии в Нижнем Киноварном поле; четвертая - “отбор эликсира”, т.е. вовлечение в круговорот энергии ее наиболее чистых и тонких эссенций; пятая - “запечатывание тигля”, т.е. закупоривание жизненных отверстий тела и достижение полной внутренней самодостаточности; шестая - “возгонка эликсира”, т.е. превращение “семенной” энергии в энергию более высокого порядка.
Не менее обстоятельно даосские авторы излагают и процесс превращения “дыхания” в “дух”, но обходят молчанием пресуществление “духа” в пустоту Духа. Этот последний этап совершенствования - даосская “тайна тайн”, о которой нельзя поведать даже аллегорическим языком.
Таковы основные понятия даосской практики внутреннего совершенствования, или, как говорят сами даосы, “выплавления внутреннего эликсира”. Практика эта охватывает множество очень разных методик, приемов и наблюдений, так что дать краткую сводку даосских путей совершенствования едва ли возможно.
В христианской цивилизации Запада веками воспитывалось неприязненное или даже откровенно враждебное отношение к сексуальной жизни. Библейская заповедь “живите и размножайтесь” требовала заботиться о продолжении рода, но вовсе не предполагала наслаждения (удовольствия) физической близостью. Стойко держалось мнение: секс - это родовое пятно скотства в человеке; это грех, требующий раскаяния и искупления. Почти панический страх перед плотской любовью с какой-то фатальной неизбежностью породил и садомазохистские мотивы в европейской культуре, фрейдизм, сводящий психическую жизнь человека к извращенным, истерически - взвинченным проявлениям сексуальности, и современную сексуальную революцию, притязающую подменить традиционные религии культом секса.
В даосизме, как и в некоторых других восточных религиях - например тантризме, - мы встречаем совершенно иное отношение к сексуальной жизни. Для даосов секс являлся вестником той неисповедимой, всегда лишь чаемой “полноты творческих свойств бытия”, к которой были направлены все их усилия по “взращиванию жизни”. Они признавали сексуальность естественнейшей частью человеческой природы, отрекаться от которой - неразумно, да и просто вредно. Как, впрочем, столь же глупо и гибельно быть рабом своих страстей. Утехи плоти доступны лишь зрелой, умудренной душе. “Человеку в равной мере свойственно и жить инстинктами, и преодолевать их”, - заметил швейцарский психолог Карл Юнг. Так что внутренняя раскованность не только не отрицает самоконтроля, но, в сущности, лишь благодаря ему и становится возможной. Даосизм учит прежде всего принимать чувство - эту подлинную стихию всякой жизни. И, подобно самой жизни, чувство, в глазах даосов, само себя оправдывает и в самом себе находит силы для творческого роста. Мудрый, по слову Чжуан-цзы, “не смотрит глазами и не слушает ушами”, “не полагается на свой ум”, вверяет себя “одухотворенному желанию”. Выявление в себе подлинного Желания - безначального и бесконечного, как сама жизнь, не отягощенного привязанностью к какому бы то ни было объекту, кристально-чистого, как Великая Пустота Дао, - и есть цель даосского подвижничества. “Воспитанию чувств”, насаждаемому условностями цивилизации, даосы противопоставляют воспитание Чувством. И любовь между мужчиной и женщиной - лучшее для того средство.
Обратившись к даосским текстам по сексуальной практике, мы легко убедимся в том, что речь в них действительно ведется о некой разновидности искусства. Их неизвестные авторы пишут о своем предмете деловым и неподдельно целомудренным тоном, заботясь лишь о том, чтобы научить читателя извлекать наибольшую пользу и радость из любовной связи. Очень здравомысленный подход ! Кстати сказать, та же чисто техническая функция, желание не поразить и не развлечь, а просто “научить искусству” свойственны и всем без исключения эротическим рисункам, созданным в старом Китае. Мы никогда не увидим на них изображений женщины, представленной в качестве предмета эстетического созерцания, т.е. отделенной от потока жизни, привлекательной и недоступной. Мы видим лишь картины полового акта, которые служат наставлением к действию, требует не отстраненного любования женщиной, а интимного единения с нею в стихии творческого поновления бытия.
“То Инь, то Ян - вот что такое Дао”, - гласит классическая сентенция из древнейшего китайского канона “Книга Перемен”. Сексуальная практика как взаимодействие полов - это будет опыт “полноты жизни”. Вовлекая все человеческие переживания в безграничный простор Желания, сексуальное чувство раскрывает себя в игре взаимных замещений воздействия и отклика, силы и покоя, наполненности и опустошенности, в этой игре природное встречается с культурным, инстинкт - с умозрением.А в итоге эрос, по даосским представлениям, не закабаляет, а освобождает посредством чистой, по-детски безмятежной радости игры. Недаром соитие в даосской литературе именуется обычно “утехой” или “забавой” (си). В этом пространстве неизбывной игры нет и не может быть каких-либо общеобязательных норм или правил. В них есть лишь обстоятельства и ситуации, которые разрешаются чутким и творческим бдением духа.
Сексуальная практика истолковывалась даосами в категориях взаимного обмена и даже взаимного замещения полярных начал бытия - энергии мужской и женской, движения и покоя, воздействия и уступчивости, òâåðäîñòè è ìÿãêîñòè и т.д. подобно всем мировым процессам, свершающимся благодаря Дао, совокупление мужчины и женщины, в даосском понимании, - это обмен сил Инь и Ян, который служит очищению и развитию обоих начал. В даосской литературе говорится в этой связи об “укреплении Ян посредством Инь” и “укреплении Инь посредством Ян”. Заметим попутно, что, хотя китайские сексологические книги адресованы мужчинам и содержат рекомендации о том, каким образом мужчина должен поглощать женскую Энергию, даосы видели в женщине равноправного партнера мужчины и с полной серьезностью относились к ее сексуальным запросам: в даосских книгах рекомендации, касающиеся сексуальной практики, традиционно излагается от лица женщины (она зовется Чистой, или Избранной, девой), мужчине даются советы не отбирать сверх меры энергию у партнерши и т.д.
Ясно теперь, что совокупление мужчины и женщины в глазах даосв, служило делу воспитания и совершенствования человека посредством укоренения человеческой личности в социуме и в космосе. Оно было, поистине, школой - школой нравственности и школой мистического просветления, а проецирование физиологического акта в область общественного, космологического, мистического символизма делало половую любовь, помимо прочего, чистой игрой. Восприятие физической любви как игры, “забавы” позволяло, ничуть не отказываясь от чувственного наслаждения, погасить в половом влечении его разрушительный, смертельный импульс вырвать из плотского тела любви его смертоносное жало, отравившее столь многое в европейском духе. Подтверждение этой догадке лежат на поверхности: даже откровенно “порнографическим” романам иных китайских писателей совершенно чужд вкус к садистским удовольствиям. Очевидно, китайцы даже в самых вольных своих фантазиях не могли пренебречь в делах любви церемониальной учтивостью и интригой, каковые тоже ведь являются в своем роде игрой.
Наряду с сексуальной практикой даосизма самый пристальный интерес в современном мире вызывают даосские школы кулачного боя, не совсем точно именуемые школами гунфу или ушу (букв. “воинского искусства”). Наверное, интерес этот не является только данью моде. В истоках его таится смутная, не вполне осмысленная догадка о том, что традиция воинского искусства даосов хранит в себе очень глубокую, но и чрезвычайно практичную, действенную правду человеческого духа; что в этой традиции мы находим подлинную, а не придуманную альтернативу самоотчуждения человека, порожденному современной цивилизацией.
В традиции даосского “кулачного искусства” мы встречаемся с практикой, в которой на удивление органично соединяются методика оздоровления и омоложения, техника рукопашного боя, красота телесной пластики и моральное совершенствование. И все эти грани “кулачного искусства” Дао проникнуты духом легкой, как бы непритязательной и потому истинно жизненной свободы. Последнее слово здесь принадлежит не “приемом” и “методам”, самому человеку, не связанному застывшими формами, погруженному в стихию вольного творчества. Возможно же такое потому, что даосский мастер, каким бы делом он ни занимался, верит, что в жизни все само собой сходится наилучшим образом и подлинная красота не может не быть одновременно истинной пользой и настоящей добродетелью.
Не следует, конечно, забывать о качественном отличии мистического опыта Дао и опыта предметного. Любовь к Дао - выше “любви к искусству”. Мастер Сюэ Дянь начал свою книгу о кулачном искусстве, изданную в 20-х годах нашего столетия, с разговора о различиях между “воинским искусством” и “искусством Дао”. “Те, кто упражняются в воинском искусстве, - писал Сюэ Дянь, - заботится о позах и уповают на физическую силу. Те, кто постигают искусство Дао, заботятся о питании энергии и поддержании духа, движения свои направляют волей, а раскрытия силы достигают через дух...” Нередко в китайской литературе встречается даже противопоставление кулачного искусства и подлинного мастерства - гунфу. Существует даже старинная поговорка, гласящая: “все кулачные приемы не стоят одного гунфу”.
Главный смысл занятий “кулачным искусством”для даосов состоит в достижении личного бессмертия в вечной жизни школы. Доступно это лишь тому, кто взрастил в себе “добродетель” (дэ) каковая у даосов обозначает не просто соблюдение норм морали, но обретение в себе “полноты жизненных свойств”, постижение внутреннего совершенства вещей. Поэтому человек, обладающий дэ, излучает несокрушимую мощь жизни, всегда и всюду привлекает к себе людей, заставляет их быть послушными его воле, но он воздействует на мир, не обнаруживает себя: человек дэ, говорили древние даосы, не требует от других поклонения, а люди чтут его, не доказывает свою правоту, а ему все верят, не угрожает другим, а люди держатся с ним любезно и т.д.; возможно же такое потому, что в дэ человекдостигает предела своего существования и, погружаясь в поток творческого обновления мира, входит в интимное соприкосновение с другими жизнями.
Теперь уже не будет удивительным узнать, что в даосских школах “кулачного искусства” традиция осмыслялась как воспроизведение космического процесса творения. Последний в категориях даосской мысли означал круговое движение от первичного хаоса Единого ци к вторичному хаосу неисчерпаемой конкретности бытия, каковой является, в сущности, символом полноты человеческого присутствия в мире. Ибо бесконечно разнообразный мир и есть мир подлинно человечный. Первичный Хаос отождествлялся в даосизме с Беспредельным (уцзы), вторичный Хаос - с Великим Пределом (тайцзы). В практике даосского ушу Беспредельное воплощается в исходной стойке, Великий Предел - в комплексе нормативных движений, символизирующих полноту бытия.
Как следствие, основу технического арсенала даосских школ ушу составляет определенным образом стилизованные или, лучше сказать, некие типовые движения - знаки одухотворенно-возвышенной, наполненной сознанием жизни.Усваивая эти нормативные движения, ученик перенимает символизируемые ими качества энергии и постепенно вживается, “врастает” в матрицу вселенских метаморфоз.Такое обучение имело и очевидную воспитательную ценность: оно неуклонно взбадривало сознание учащегося, повышало его чувствительность и в конце концов делало его восприимчивым к до-сущей, “прежденебесной” реальности мира. Способность жить самим предчувствием жизни,знать “семена вещей” или, говоря словами Чжуан-цзы, “быть таким, каким еще не бывал”, и составляла секрет “внутреннего достижения” (гунфу) даосских мастеров кулачного искусства.
Цельность духовно-телесной жизни - или, можно сказать, прото-жизни - Дао, воплощенная в круговороте Беспредельного и Великого Предела, раскрывается во взаимодействии и взаимопроникновении полярных начал, ведь она сама есть Хаос и непрестанно изменяет
10-09-2015, 22:13