Война в Персидском заливе 1990–1991 гг., вызванная оккупацией Ираком государства Кувейт, стала настоящим испытанием для региона Арабского Востока. «Иракский кризис» надолго дестабилизировал обстановку в этом уголке земного шара, спровоцировал ввод в зону Персидского залива большого количества иностранных вооруженных сил, прежде всего США, и рост милитаристских настроений среди местных властителей.
Соединенные Штаты постарались использовать кризис вокруг Ирака для укрепления своего влияния на Ближнем Востоке. Объявив регион Персидского залива зоной своих «жизненно важных интересов», а себя гарантом его безопасности, США стали наращивать здесь свое военное присутствие. Важным итогом войны для Соединенных Штатов стало то, что им помимо укрепления своих позиций в этом регионе удалось вывести из строя наиболее серьезную антиамериканскую и антиизраильскую военно-политическую силу в арабском мире, каковой по праву считался Ирак.
По оценкам кувейтских и западных специалистов, урон, нанесенный Кувейту иракской оккупацией, составил более 300 млрд. долл. Потери Ирака, как людские, так и экономические, также были весьма ощутимыми. В Ираке, по оценкам международных специалистов, за время операции «Буря в пустыне» погибло более 200 тыс. человек как военных, так и мирных жителей, а общий ущерб, нанесенный стране, составил 200 млрд. долл.».
Агрессия против Кувейта обернулась большими потерями для иракской армии. В ходе войны в Персидском заливе 1990–1991 гг. Ирак потерял почти половину своей бронетанковой техники и артиллерии. Однако несмотря на нехватку средств на социальные нужды, Саддаму Хусейну в течение 90-х годов удалось частично восстановить боеспособность иракской армии.
Отсутствие военных действий вскоре после окончания операции «Буря в пустыне» тем не менее не снижало напряженности на Ближнем Востоке. Власти арабских стран, напуганные двумя войнами в регионе, – ирано-иракской (1980–1988 гг.) и ирако-кувейтской (1990–1991 гг.), принялись активно наращивать свои вооруженные силы, тратя на закупку вооружений миллиарды долларов, несмотря на то, что их государственные бюджеты не досчитывались средств на другие не менее важные статьи в социально-экономической сфере. К примеру, общий дефицит бюджетов стран ССАГПЗ в 1991 г. в результате расходов на военные нужды составил 65 млрд. долл.
В дальнейшем расходы на закупку оружия только росли. Как сообщается в докладе Арабского валютного фонда, обнародованном в 2002 г., более четверти всех бюджетных расходов в арабских странах используется на закупку вооружений. В докладе, в частности, говорится, что в 2000 г. 22 государства – члена Лиги арабских государств на военные цели затратили более 27% всех бюджетных ассигнований – 53 млрд. долл. В то же время на развитие экономики было затрачено в три раза меньше – 17,7 млрд. долл.
Больше всего в арабском мире тратят на военные нужды страны Персидского залива. В 2000 г. на эти цели было израсходовано 34 млрд. долл., что составило 35% всех бюджетных ассигнований и 64% всех общеарабских военных затрат. Всего, констатируется в докладе, с 1995 по 2000 гг. страны Залива затратили на приобретение вооружений 173 млрд. долл. – первое место в мире в этой категории расходов.
Гонка вооружений, таким образом, стала для большинства арабских стран печальным итогом и жизненной необходимостью перед лицом новых, военных угроз. Стоит добавить, что бремя основных расходов в ходе военных действий также взяли на себя страны ССАГПЗ. По некоторым данным, операция «Буря в пустыне» обошлась в 80 млрд. долл. и 80% этой суммы оплатили страны Персидского залива.
Жесткие санкции, введенные Советом Безопасности ООН в 1990–1991 гг. в отношении Ирака, основательно подкосили экономику этой некогда процветавшей арабской страны на берегах Тигра и Евфрата. Несмотря на помощь зарубежных государств (в том числе и Египта) и международных организаций, гуманитарная и экономическая ситуация в Ираке в 90-е годы XX – начале XXI вв. продолжала оставаться весьма и весьма тяжелой.
Программа ООН «Нефть в обмен на продовольствие», реализация которой была начата в декабре 1996 г., не удовлетворяла всех потребностей иракцев в продуктах питания и медикаментах. Согласно данным ООН, финансовый дефицит этой программы в конце 2002 г. по итогам 12-й фазы гуманитарной программы составлял 1,4 млрд. долл., что вызвало кризис в жизненно важных секторах иракской экономики, таких как сельское хозяйство, пищевая промышленность, электроэнергетика, здравоохранение, водоснабжение, жилищное строительство, образование, транспорт и связь и др.
По данным Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ), с 1990 по декабрь 2001 гг. из-за нехватки продовольствия и лекарств умерли более 1,5 млн. человек из 22 млн. населения страны, около 500 тыс. из них – дети в возрасте до пяти лет. Приведем одну страшную цифру: за годы блокады детская смертность от дистрофии в Ираке увеличилась более чем на 3000%.
Ирак 90-х годов не представлял угрозы для своих соседей и международного сообщества. В то же время было очевидно, что Соединенные Штаты собираются и впредь использовать «иракский повод» для проявления своей мощи и укрепления в регионе своих позиций, прежде всего военных. В 1991–1992 гг. на севере и юге Ирака были созданы так называемые «беспилотные зоны» – две особые зоны, закрытые для полетов иракской авиации, работы ПВО и радиолокационных станций. Как было заявлено, они были установлены для защиты курдского и шиитского населения по инициативе США, Великобритании и Франции. Американские и британские самолеты, патрулировавшие эти зоны, подавляли любую активность иракских ВВС и ПВО, угрожавших их миссии.
США постоянно держали ситуацию вокруг Ирака в состоянии напряжения, не жалея средств для зачастую искусственного нагнетания обстановки. Операция «Лиса в пустыне», проведенная США и Великобританией 17–20 декабря 1998 г. и ставшая крупнейшей силовой акцией против Ирака со времен войны в Персидском заливе в 1991 г., подтвердила намерения Вашингтона силовым методом подчинить себе режим одиозного Саддама Хусейна. В итоге ракетно-бомбовые удары привели к большим разрушениям, в том числе жилых и хозяйственных объектов в Багдаде и других населенных пунктах Ирака.
Говоря об отношении к «багдадскому режиму» внутри арабского мира и со стороны ведущих европейских стран, следует отметить, что болезненная рана на теле арабского сообщества под названием Ирак к началу XXI века потихоньку стала затягиваться. Американцам все труднее было убеждать правящие и деловые круги в Европе, России, Арабском Востоке и других регионах мира в том, что Ирак по-прежнему представляет собой угрозу мировому сообществу.
Описывая ситуацию, с которой столкнулась администрация президента США Джорджа Буша-младшего, бывший заместитель госсекретаря Роберт Эйнхорн отметил: «Ирак выиграл пропагандистскую войну; в итоге в январе 2001 г. сложилась широкая международная поддержка идеи отмены режима санкций ООН. Речь шла не только о российском, французском или правительствах арабских стран, но также и о западноевропейских. Более того, за это выступало и население на Западе и в США; к отмене санкций призывали неправительственные организации». Арабские страны в этот период также активно выступали за снятие санкций с Ирака.
2002 год ознаменовал новый этап улучшения отношений Ирака как с некоторыми странами Востока, так и Европы. Так, при посредничестве главы ЛАГ Амра Мусы, были сделаны серьезные шаги по примирению Ирака со странами Персидского залива, которые донельзя ухудшились после войны в Заливе 1990–1991 гг. Тенденция к потеплению отношений Ирака с арабскими странами четко проявилась во время саммита глав государств ЛАГ в Бейруте в марте 2002 г.
В прошедшей в ноябре 2002 г. 35-й Международной торгово-промышленной ярмарке в Багдаде участвовало свыше 1200 фирм и компаний из 49 стран – показатель, близкий к тому, какой был до войны в Персидском заливе 1990–1991 годов. Форум проходил на фоне обнадеживающей новости о решении Багдада допустить специалистов ООН по разоружению в страну для проведения необходимых инспекций. Как заявил на открытии ярмарки вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан, «Ирак объявил о согласии допустить инспекторов ООН по разоружению в страну в ответ на желание некоторых дружественных государств опровергнуть обвинения США и их союзников, в частности, Великобритании».
Весьма важным событием для Ирака стало то, что активное участие в ярмарке приняли фирмы (свыше 40) из соседней Саудовской Аравии – страны, с которой у Ирака были прерваны отношения во время этой войны 1990–91 гг. Несмотря на то, что отношения между Ираком и Саудовской Аравией после войны в Персидском заливе крайне обострились, к началу XXI века Эр-Рияд стал активным поставщиком в Ирак сельскохозяйственного и бытового оборудования и техники, продуктов питания, медикаментов и запчастей. К 2002 г. товарообмен между Саудовской Аравией и Ираком превышал 1 млрд. долл.
Принимая саудовских бизнесменов, вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан выразил надежду, что развитие связей между Ираком и Саудовской Аравией служит «укреплению арабского братства, является эффективным вкладом в защиту интересов арабской нации, служит срыву происков ее врагов». Он призвал королевство к объединению рядов, укреплению взаимопонимания в борьбе «против планов США и сионизма, направленных на раскол арабов».
В октябре 2002 г. на границе Ирака с Саудовской Аравией после 12-летнего перерыва был открыт таможенный терминал «Арар», ставший важным пунктом для ввоза в Ирак гуманитарных грузов в рамках программы «Нефть в обмен на продовольствие». Интенсивность развития двусторонних отношений между Ираком и Саудовской Аравией позволила режиму в Багдаде говорить о возможности возобновления дипломатических отношений с Эр-Риядом. Как заявил вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан, страна готова «в любой момент возобновить дипотношения с Саудовской Аравией».
В ноябре 2002 г. участники самой продолжительной войны XX века – ирано-иракской 1980–1988 гг. – подписали протокол о сотрудничестве – первый после окончания военных действий. Он предусматривал развитие партнерства двух стран в области транспорта и коммуникаций, нефти и энергетики, промышленности и сельского хозяйства, туризма и трудовых ресурсов. Как заявили стороны по итогам встречи, «этот поворотный шаг в двусторонних отношениях отвечает интересам народов Ирака и Ирана».
Выступая в августе 2002 г. с речью по случаю 14-летия со дня прекращения ирано-иракской войны, Саддам Хусейн призвал Иран «забыть о прошлом и восстановить нормальные отношения с Багдадом». «Мы сожалеем о том, что случилось, и хотели бы, чтобы этого не было. Мы не испытываем ни ненависти, ни злобы». К тому моменту наметилось явное сближение между Багдадом и Тегераном на фоне усилившегося давления на Ирак и Иран со стороны США, чей госдепартамент причислил два эти государства к пресловутой «оси зла».
Потепление отношений осуществлялось и на самом сложном участке для внешней политики Багдада – ирако-кувейтском направлении. В конце октября 2002 г. Ирак вернул Кувейту государственные архивные документы, вывезенные из эмирата во время войны 1990–1991 гг. Эта акция Багдада была призвана снять одну из болезненных проблем на пути нормализации отношений между двумя странами. Вскоре после этого Ирак пошел еще на один примирительный шаг – дал согласие на то, чтобы возобновить свое участие в работе международной комиссии по кувейтским военнопленным. А в декабре 2002 г. Саддам Хусейн в обращении к кувейтскому народу извинился за вторжение в Кувейт в августе 1990 г.
Но лучше всего к началу XXI века складывались отношения Ирака с его некогда самым принципиальным соперником – Сирией. Дамаск и Багдад разорвали дипотношения в начале 80-х годов. Во время ирано-иракской войны 1980–1988 гг. Сирия поддерживала Иран. В ходе конфликта в Персидском заливе 1990–1991 гг. сирийские войска приняли участие в операции многонациональных сил по освобождению Кувейта от иракской оккупации. Но к концу 90-х годов XX – началу XXI вв. в двусторонних отношениях наметился существенный прогресс. Обозначилось стремление Дамаска утвердиться на рынке соседней страны в преддверии возможного снятия с Ирака санкций ООН.
Летом 2001 г. состоялся первый за более чем 20 лет официальный визит главы сирийского правительства в Ирак. Подводя итоги визита Мухаммеда Мустафы Миро, Саддам Хусейн назвал возобновление взаимодействия с Дамаском «огромным успехом, который стал неожиданностью для врагов арабской нации». По его словам, «двустороннее партнерство – это нормальное состояние дел между Ираком и Сирией».
В ходе визита была возобновлена в полном объеме деятельность смешанной комиссии по экономическому сотрудничеству. Стороны объявили, что они возвращаются к идее осуществления «межгосударственного экономического единства, отвечающего интересам двух народов и всего арабского мира». Как заявил Миро, переговоры с иракским руководством завершились подписанием пакета взаимовыгодных соглашений, которые «создают качественно новую основу для торгово-хозяйственного партнерства и сводят на нет попытки тех, кто хотел бы навязать братскому Ираку новый режим санкций».
Премьер-министр дал понять, что Дамаск отвергает «несправедливую экономическую блокаду Ирака», считает ее незаконной и призывает к арабской солидарности с Багдадом путем игнорирования санкций. Миро также заявил, что Дамаск расценивает «любое вооруженное нападение на Ирак как агрессию против Сирии». Он подчеркнул, что иракская территория является «стратегической глубиной» Сирии, поэтому взаимодействие с Багдадом, по его словам, «будет способствовать борьбе арабов за возвращение оккупированной Палестины, Иерусалима и Голанских высот».
Следует отметить, что 2001–2002 гг. характеризовались резким скачком деловой активности в отношениях Ирака с арабскими странами. Так, к концу лета 2002 г. со времени введения в действие программы ООН «Нефть в обмен на продовольствие» в декабре 1996 г. товарооборот между Ираком и арабскими странами достиг 26 млрд. долл. Для сравнения еще в декабре 2001 г. эта сумма не превышала 14,5 млрд. долларов.
Возвращение Ирака в начале XXI века к тесному сотрудничеству с арабскими странами было болезненно встречено противниками межарабской интеграции. С постепенным ренессансом международного положения Ирака обозначилась реальная перспектива создания сильной региональной оси Дамаск-Тегеран-Багдад, что, безусловно, не могло не вызвать негативной реакции в Вашингтоне, который желал бы видеть в этих столицах более лояльные ему власти, а не центры арабо-мусульманского возрождения и единства.
29 января 2002 г. в послании конгрессу президент США Джордж Буш отнес Ирак к так называемой «оси зла», обвинив Багдад в разработке оружия массового уничтожения и связях с международными террористами и, в частности, с «Аль-Каидой». Буш тем самым начал пропагандистскую кампанию для подготовки общественного мнения в Соединенных Штатах и за их пределами к возможному вооруженному вмешательству в дела Ирака. Выступая в Военной академии США в Вест-Пойнте 1 июня 2002 г., Дж. Буш сформулировал положение о возможности осуществления «оборонительной интервенции и упреждающего удара» как средства защиты американских интересов, в том числе в любых отдаленных районах мира.
По сути, Вашингтон объявил международному сообществу о своем намерении наносить удар по любой точке земного шара, где, как кажется США, могут ущемляться их интересы. Ирак с его подмоченной репутацией после вторжения в Кувейт в 1990 г. стал удобной мишенью для угроз Вашингтона. Администрация Буша относилась к предстоящей агрессии как довершению «незавершенного дела», логичным концом которого, по мнению США, должно было стать свержение диктаторского режима Саддама Хусейна.
Большинство арабских стран выступило против силового метода смены власти в Багдаде, опасаясь того, что военный исход подорвет достижения арабских стран в области строительства межарабских отношений и весьма негативно скажется на их экономике.
Весной 2002 г. Багдад объявил 30-дневное эмбарго на поставки нефти за рубеж. Как заявил министр нефти Ирака Мухаммед Рашид, «сейчас неважно, что последует за этим, какой будет реакция США, ускорит ли такая мера американскую кампанию против Ирака. Главное в данный момент – защита достоинства арабской нации и палестинцев, которые находятся в передовом окопе». Рашид призвал арабские и исламские государства последовать иракскому примеру и поддержать «шаг, который ведет к победе палестинского народа».
Власти большинства стран региона скептически отнеслись к решению Ирака объявить Соединенным Штатам нефтяное эмбарго. Иран, который ранее агитировал за использование против США и Запада «нефтяного оружия», воздержался от того, чтобы присоединиться к Ираку. В Тегеране логично посчитали, что «такая акция должна быть только коллективной». Ливия, хотя и приветствовала идею эмбарго, но также высказалась за его общеарабский характер. Министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал заявил, что нефть не может быть оружием для достижения политических целей. «Это – наше природное богатство, которое является движущей силой экономики». По мнению главы саудовского МИД, те, кто призывает использовать экспорт нефти в качестве рычага давления, «не знакомы с экономическими реалиями либо не понимают интересов арабского мира». Так или иначе, решение Багдада объявить нефтяное эмбарго США не вызвало положительной реакции в арабском мире.
Россия и некоторые другие государства в этот период активизировали дипломатическое давление на Багдад с целью склонить его к возвращению Спецкомиссии ООН. Было передано соответствующее обращение к иракскому руководству. 16 сентября 2002 г. иракское руководство уведомило Генерального секретаря ООН Кофи Аннана о своей готовности вернуть без всяких условий Спецкомиссию ООН в Ирак.
Приняв 8 ноября 2002 г. резолюцию №1441, СБ ООН предоставил Ираку «последнюю возможность» выполнить свои обязательства и избежать войны. Резолюция предельно ужесточила режим военных инспекций в Ираке, предупредив его о «серьезных последствиях» в случае нарушения своих разоруженческих обязательств. Резолюция наделила инспекторов правом на «незамедлительный, беспрепятственный и безусловный» доступ ко всем местам и объектам в Ираке, включая так называемые президентские дворцы, которые могут иметь отношение
9-09-2015, 02:29