Инспекторы получили право по своему усмотрению проводить собеседования в Ираке или за его пределами со всеми официальными и иными лицами и даже членами их семей в отсутствие наблюдателей иракского правительства. Кроме того СБ ООН наделил их полномочиями «замораживать» подлежащий инспектированию объект, объявляя «запретные зоны», в которых Ирак должен прекратить наземное и воздушное движение. Инспекторы получили «неограниченное право въезда в Ирак и выезда из Ирака», а также возможность использовать любые самолеты и вертолеты, включая пилотируемые и беспилотные разведывательные летательные аппараты. 13 ноября 2002 г. иракское руководство согласилось на возобновление инспекций в стране, и в том же месяце в страну прибыла передовая группа инспекторов ЮНМОВИК (Комиссия ООН по наблюдению, контролю и инспекциям) и МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии).
Последующие месяцы прошли в инспекциях иракских объектов специалистами ЮНМОВИК и МАГАТЭ. Как доложил Совету Безопасности ООН в отчете о ходе международных инспекций глава ЮНМОВИК Ханс Бликс, инспекторы ЮНМОВИК не обнаружили в Ираке никакого оружия массового уничтожения. Со своей стороны, генеральный директор МАГАТЭ Мухаммед аль-Барадеи сообщил, что эксперты его агентства также не обнаружили никаких свидетельств того, что Багдад возобновил свои программы в области ядерного оружия. X. Бликс также признал, что Ирак сотрудничает с международными инспекторами в том, что касается процесса инспекций, предоставляя быстрый и беспрепятственный доступ к интересующим объектам.
Также аль-Барадеи приветствовал введение Ираком законодательного запрета на производство и импорт ОМУ, назвав это «шагом в правильном направлении с целью продемонстрировать свою приверженность выполнению обязательств в соответствии с резолюциями Совета Безопасности». Руководители инспекционных групп ООН просили еще времени, однако Соединенные Штаты, чьи вооруженные силы в большом количестве уже были подтянуты в зону Персидского залива, вовсю готовились к войне. Кроме того, США оказывали все большее давление на Бликса и аль-Барадеи по мере того, как главы инспекционных групп докладывали результаты, не совпадавшие с тем, что говорили американские политики и военные.
Несмотря на то, что инспекторы ООН так и не нашли в Ираке ОМУ, США продолжали наращивать свое военное присутствие в зоне Персидского залива, словно давая понять, что вторжение состоится вне зависимости от результатов инспекций.
Обращаясь к арабским странам, Ирак предупреждал, что предстоящая война станет ударом не только по режиму в Багдаде и попыткой установить контроль над иракской нефтью, но и нападением на всех арабов». Иракские руководители были не одиноки в своих оценках сложившейся ситуации. Подобные опасения звучали из уст политиков и военных практически в любой арабской стране. Начальник Генерального штаба сирийской армии генерал Хасан Туркмани заявил, что намерение Вашингтона отстранить от власти президента Ирака Саддама Хусейна является частью плана Соединенных Штатов подчинить регион Ближнего Востока американским и израильским интересам. «Существует военный альянс, поддерживаемый США, который в настоящее время под предлогом борьбы с терроризмом вмешивается во внутренние дела арабских стран и других государств».
Риторика сирийского руководства в адрес США была очень жесткой. Президент Сирии Башар Асад накануне военных действий, в частности, заявил: «Никто не нарушает резолюции Совета Безопасности ООН так, как это делают США». По его словам, Вашингтон преследует не цель разоружения Ирака, но установления контроля над миром, «а для этого нужно установить контроль над нефтью». Сирийский президент подчеркнул, что «прямо или косвенно война в Ираке затронет всех». Необходимо отметить, что позиция Сирии по поводу политики США и их союзников в отношении Ирака до начала военных действий была самой жесткой в арабском мире.
Сложившийся предвоенный кризис вокруг Ирака стал причиной критики США со стороны их ближайших партнеров на Арабском Востоке. На совещании министров иностранных дел стран-членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), проходившем осенью 2002 г. в красноморском городе Джидда (Саудовская Аравия), главами МИД шести нефтедобывающих монархий было выражено разочарование по поводу ближневосточной политики администрации Джорджа Буша.
Руководитель внешнеполитического ведомства Султаната Оман Юсеф бен Алауи заявил, что «наши традиционные друзья (США) не хотят принимать в расчет интересы арабов. Надежды, которые мы связывали со взаимным партнерством, так и не осуществились. Исходя из своей политической стратегии, они (США) подталкивают события таким образом, чтобы круг проблем на Ближнем Востоке расширился».
Бен Алауи также заявил, что «если Соединенные Штаты нанесут удар по Ираку, то вызовут ответные чувства мести и насилие в арабских и исламских странах. Американская агрессия усилит враждебность к США». Он указал «на недопустимость ослабления роли ООН в проведении диалога с целью установления под ее эгидой мира между народами». «Сила, господствующая в ООН, не хочет считаться с интересами Ирака и арабов и, напротив, стремится осложнить иракскую проблему в соответствии с собственными замыслами», – сказал глава МИД Омана с явным намеком на поведение Вашингтона.
Критикуя США, страны ССАГПЗ были в то же время скептически настроены к режиму Саддама Хусейна, хотя, как говорилось выше, отношения Ирака со странами Персидского залива к началу XXI века заметно потеплели. Страны ССАГПЗ не могли не считаться с давлением со стороны США, требовавших силой решить вопрос о багдадском режиме Хусейна раз и навсегда. Напоминая драматичные эпизоды иракской агрессии 1990 г., американцы всячески старались перетянуть на свою сторону власти этих стран или хотя бы добиться от них доброжелательного нейтралитета. Так, касаясь способов разрешения иракского кризиса, первый вице-премьер Кувейта шейх Сабах аль-Ахмед аль-Джабер ас-Сабах заявил, что «уход Саддама Хусейна решит все проблемы. Если глава режима в Багдаде и его окружение покинут Ирак, проблема будет решена и весь мир вздохнет спокойно».
Последним шансом для арабских стран, выступив всем вместе единым дипломатическим фронтом, повлиять на кризисную ситуацию вокруг Ирака, грозившую перерасти в войну, стал 15-й Арабский саммит глав государств-членов ЛАГ, прошедший 1 марта 2003 г. в египетском курортном городе Шарм аш-Шейх и полностью посвященный иракскому кризису и путям его разрешения. Открывая саммит, президент Египта Хосни Мубарак заявил: «Мы должны продемонстрировать нашим народам, что прилагаем усилия для того, чтобы остановить войну».
Но, увы, единый арабский фронт, способный разрешить кризисную ситуацию вокруг Ирака, так и не удалось сформировать. Коллегиальная дипломатия арабов, особенно в отношении кризисов с участием арабской страны, о необходимости которой так часто говорили египтяне, стала невозможна по причине глубоких межарабских противоречий. На саммите арабские страны разделились на три лагеря. На тех, кто считал военную акцию против режима Саддама Хусейна неизбежной (во главе с Кувейтом), тех, кто выступал категорически против любого вооруженного вмешательства во внутренние дела независимого Ирака (во главе с Сирией), а в третьем лагере оказались государства, призывавшие избежать войны путем принятия компромиссных решений и дальнейшего поиска альтернатив. Их оказалось большинство.
Египет отверг идею о том, чтобы предложить Саддаму Хусейну покинуть пост главы государства и тем самым предотвратить агрессию США и их союзников. Этот план, предложенный президентом Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) шейхом Заидом бен Султаном ан-Нахайяном, предусматривал добровольную отставку членов иракского руководства и выезд из страны в течение двух недель с предоставлением им гарантий того, что они не будут подвергаться какому-либо преследованию.
Как заявил Хосни Мубарак, «это исключительно внутриполитическое дело Ирака и вмешиваться в него мы не будем». В свою очередь глава МИД АРЕ Ахмед Махер добавил, что «представляется нелогичным и неприемлемым предлагать народу независимого государства отставку его руководства». Комментарии других арабских стран к предложению ОАЭ были еще более жесткими. В конце концов, инициатива ОАЭ, как получившая негативные отклики большинства арабских стран, была отклонена.
В итоговом коммюнике 15-го Арабского саммита прозвучал призыв к мирному решению иракского кризиса. Документ содержал обращение к арабским странам не участвовать в войне с Ираком, а также просьбу к Саддаму Хусейну выполнять все требования ООН. Арабские страны выразили полное неприятие любой формы агрессии против Ирака, подчеркнув при этом, что данная агрессия будет рассматриваться как «акция, направленная на подрыв национальной безопасности всех арабских стран в целом». Но вместе с тем, несмотря на согласительный тон итогового коммюнике, главы государств-членов ЛАГ в ходе саммита так и не выработали какого-либо реального механизма, позволяющего предотвратить агрессию США и их союзников в Ираке.
Поражение Ирака было быстрым и безоговорочным. 20 марта войска США и их союзников начали военные действия, 9 апреля пал Багдад, а 1 мая президент США Джордж Буш объявил об окончании крупномасштабных военных действий. Согласно данным, содержащимся в докладе международного объединения «Врачи мира за предотвращение ядерной войны», за время войны в Ираке погибло от 21,7 до 55 тыс. человек, в том числе около 10 тыс. мирных иракских граждан. А еще около 20 тыс. мирных иракцев получили ранения. Впрочем, как считают сами авторы доклада, эти цифры занижены.
Арабские страны осудили оккупацию Ирака войсками США и их союзников, но в то же время призвали их не покидать территорию страны из-за вероятности начала гражданской войны. Примерно в этом же духе высказался министр иностранных дел Временного управляющего совета (ВУС) Ирака Хошияр Зибари по окончании переговоров с генеральным секретарем Лиги арабских государств (ЛАГ) Амром Мусой. Он заявил: «Иракский народ не приемлет оккупацию страны и всей душой желает как можно быстрее восстановить свой суверенитет». В то же время он отметил, что «ситуация в стране крайне сложная и в сложившихся условиях присутствие сил коалиции просто необходимо, чтобы не допустить раскола Ирака и вмешательства во внутренние дела страны извне».
Тема кризиса вокруг Ирака занимает одно из ведущих мест во время переговоров между высокопоставленными чиновниками арабских стран. В последние годы заметно активизировались отношения между Египтом и Сирией. Дамаск традиционно проводит жесткий внешнеполитический курс в отношении США и их ближайшего союзника на Ближнем Востоке – Израиля. Сирийские власти яростно осудили агрессию США и их союзников в Ираке. Как известно, Сирия остается в списке стран, которые США рассматривают в качестве возможного объекта своей дальнейшей экспансии.
Так же как и Египет, Сирия до войны была в числе ведущих торговых партнеров Ирака: их ежегодный товарооборот доходил до 2 млрд. долл. Отношение Дамаска и Каира к ситуации в послевоенном Ираке практически во всем совпадает. В совместном заявлении по итогам встречи двух президентов в июле 2003 г. египетская и сирийская стороны подчеркнули, что «иракский народ должен проникнуться ответственностью и единогласно возложить на своих представителей миссию взять власть в свои руки как можно быстрее и тем самым обеспечить безопасность и стабильность единого Ирака». Египет и Сирия активно выступают за суверенитет Ирака и сохранение целостности его территории.
В совместном заявлении по итогам египетско-марокканского саммита говорится о том, что «ключевую роль в процессе укрепления безопасности и восстановления Ирака должна сыграть ООН». Президент АРЕ Хосни Мубарак и король Марокко Мухаммед VI выразили «глубокую озабоченность ухудшением ситуации в Ираке, которая угрожает безопасности иракского народа и стабильности в регионе».
Состояние хаоса и разрухи, поселившихся в Ираке в первые недели и месяцы после падения режима Саддама Хусейна, не могло не вызывать чувство сострадания и боли к иракскому народу. Весной-летом 2003 г. Ирак находился на грани гуманитарной и экологической катастрофы. 29 мая 2003 г. была единогласно принята резолюция №1483 Совета Безопасности ООН о послевоенном восстановлении Ирака, посредством которой США фактически добились одобрения постфактум акции в этой стране. А 16 октября 2003 г. СБ ООН также единогласно одобрил резолюцию №1551, предусматривающую расширение роли международного сообщества в послевоенном восстановлении Ирака. В резолюции, в частности, шла речь о создании в Ираке многонациональных сил под эгидой ООН и необходимости оказания Ираку финансовой и экономической помощи.
Вскоре после окончания военных действий перед властями арабских стран встал вопрос о выстраивании отношений с новыми иракскими властями. В частности, шла речь о начале официальных переговоров с представителями оккупационной администрации Ирака. Но вступление в переговоры с новой иракской властью означало фактическое признание этой власти. А признать ее – значило легитимизовать оккупацию Ирака войсками США и их союзников.
В арабском мире сдержанно отреагировали на появление в Ираке Правящего совета (ПС) – новой властной структуры, призванной заполнить вакуум власти спустя три месяца после свержения режима Саддама Хусейна. Генеральный секретарь Лиги арабских государств Амр Муса заявил: «Мы предпочли бы, чтобы сам иракский народ избрал тех, кто будет руководить Ираком». Реакция ведущих арабских стран – Египта и Саудовской Аравии прозвучала в том же ключе. Каир и Эр-Рияд согласились признать в принципе новый орган власти, но «при условии принятия последующих шагов к прекращению оккупации и формирования суверенного правительства».
В сентябре 2003 г. накануне совещания глав внешнеполитических ведомств арабских стран обсуждался вопрос о возможности участия в нем представителей Временного управляющего совета (ВУС) Ирака. 1 сентября 2003 г. ВУС Ирака под эгидой США назначил новый кабинет министров. В связи с этим в рядах арабских стран наметился раскол относительно участия представителей ВУС на встречах в рамках ЛАГ. Ряд арабских стран, в частности, Сирия, заявили, что присутствие представителя ВУС на заседании послужит приданию легитимности американскому военному присутствию в Ираке. Другая группа государств, во главе с Кувейтом выступила за участие иракской делегации в каирской встрече.
В конце концов, арабские страны согласились на компромиссную формулу. Согласно ей, иракская делегация представляла не всю Республику Ирак, а лишь Временный управляющий совет. Делегация ВУС получила статус наблюдателя. А министр иностранных дел в переходном иракском правительстве Хошияр Зибари получил право присутствовать на открытых заседаниях. При этом министр иностранных дел Египта Ахмед Махер заявил, что решение о допуске ВУС Ирака на совещание Лиги арабских государств «не означает его признания». «Вопрос о признании ВУС вообще не поднимался, поскольку многие члены ЛАГ не готовы его признать. ВУС нельзя назвать полностью суверенным».
Комментируя данное компромиссное решение стран-членов ЛАГ, ее генеральный секретарь Амр Муса подчеркнул, что это «шаг к восстановлению суверенитета Ирака и прекращению его оккупации». Вместе с тем А. Муса заявил, что ЛАГ оставляет за собой право поддерживать контакты с иракскими внутриполитическими силами, находящимися в оппозиции к ВУС. «Мы готовы выслушать всех иракских политиков».
Министр иностранных дел в иракском переходном правительстве, сформированном ВУС, Хошияр Зибари заявил на совещании в Каире, что Ирак «стремится в самое короткое время восстановить свою роль в арабском мире». Он подчеркнул, что «новый Ирак – это не Ирак Саддама Хусейна». Временный глава внешнеполитического ведомства сказал, что «во главу угла будут поставлены демократические преобразования и защита прав человека».
Ирак стремится как можно скорее наладить отношения со странами региона, причем приоритетным направлением являются отношения с арабскими странами. Ирак хочет стать предсказуемым и стабильным партнером. В своем заявлении представитель ВУС Ирака Абдель Мохсен Абдель Хамид призвал соседей Ирака забыть прошлое, стереть из памяти представления о режиме Саддама Хусейна, так как Багдад открывает новую страницу в отношениях со своими соседями. Новое правительство Ирака будет строить отношения с ними на основе взаимных интересов и взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества.
В целом можно сказать, что арабские страны, несмотря на отсутствие полного доверия в отношении новых иракских властей, сформированных в условиях оккупации, все же предпочли иметь дело с ВУС, надеясь тем самым хоть как-то повлиять на политические процессы в Ираке. Кроме того, изоляция Ирака арабскими странами могла бы окончательно привести официальный Багдад под политическое крыло Вашингтона, что существенно осложнило бы налаживание внешнеполитических и внешнеэкономических связей с новыми иракскими властями. Как заявил по итогам встречи глава МИД АРЕ Ахмед Махер, «Ирак является частью неотъемлемой арабского мира, и его изоляция неприемлема».
В 2003 г. четко обозначились экономические проблемы Ирака, для решения которых власти страны надеются на помощь международного сообщества, в том числе арабских стран. Внешняя задолженность Ирака к концу 2003 г. составляла 120 млрд. долл. Доход на душу населения составил от 450 до 610 долл. Для сравнения в 1980 г. он достигал 3,6 тыс. долл., а в 2001 – 770–1020 долл.
Согласно правительственным данным, в Ираке на начало 2004 г. насчитывалось 5 млн. человек (около 20% населения страны), живущих за чертой бедности. Основной причиной столь ужасающего положения дел в социальной сфере называются войны и международная блокада. Уровень безработицы в современном Ираке – самый высокий в арабском мире – до 50% с учетом скрытой безработицы, в то время как средний показатель для всех арабских стран составляет 18%.
В конце ноября 2003 г., согласно резолюции СБ ООН №1483 от 29 мая 2003 г., перестала действовать программа «Нефть в обмен на продовольствие», на протяжении семи лет дававшая миллионам иракцев возможность «сводить концы с концами». Согласно данным ООН, 90% населения Ирака так или иначе зависели от реализации программы, а для 60% она являлась едва ли не единственным источником существования.
За время реализации программы было продано 3,4 млрд. баррелей нефти. 72% вырученных таким
9-09-2015, 02:29