Реферат: Палестино-израильские переговоры об «окончательном» урегулировании Ближневосточного кризиса
палестинский израильский конфликтный саммит
Палестино-израильские переговоры, палестино-израильские встречи на высоком уровне, палестино-израильский саммит с присутствием и при непосредственном участии американского президента… Еще каких-нибудь 10 лет назад сообщения о подобных событиях воспринимались бы как «историческая фантастика». Но времена, к счастью, изменились. Не только арабо-израильские переговоры, но и палестино-израильские контакты и беседы на высшем уровне воспринимаются в арабском мире, в общем, довольно спокойно. Без былой нервной аллергии. Конечно, и среди израильтян, и среди палестинцев есть, безусловно, люди, находящиеся под наркотическим дурманом националистических, шовинистических идей; было бы странно, если бы такие настроения выветрились мгновенно, ведь они укоренялись и культивировались десятилетиями. Но все же «крот истории», о котором писал К.Маркс, роет в правильном направлении.
Общеизвестно, что ни у евреев, ни у арабов нет исключительных, только им присущих и принадлежащих прав на создание своего государства в Палестине, с еврейской или арабской этнодоминантой. Сложности во взаимоотношениях, возникшие не вчера, острейшие противоречия между арабами и евреями, борьба между ними, не раз доходившая до широких военных конфликтов в Палестине, чем отмечен, по сути дела, весь XX в., – это противоречие и борьба арабского и еврейского национализмов, претендующих – фактически с равной степенью обоснованности – на Палестину как на «землю предков». Разрешить эти острейшие противоречия можно только на путях сосуществования, взаимного учета интересов, причем длительность, деликатность и сложность нахождения взаимоприемлемой «формулы мира» всегда находились и находятся вплоть до настоящего времени в прямой зависимости от того, сколь успешными будут обоюдные усилия по преодолению десятилетиями накапливавшихся взаимных, далеко не всегда справедливых, обвинений, подозрений, болезненного груза исторической памяти, где навсегда зафиксированы десятки тысяч жертв с обеих сторон.
Каждый араб и каждый еврей должны, наконец, осознать элементарную истину – в кровавых арабо-еврейских столкновениях не может быть победителей и побежденных. Столь желанный и арабам, и евреям мир может быть найден только за столом переговоров – честных, конструктивных, свободных от пустой, «рассчитанной на публику», риторики и «вспышкопускательства», пусть (и даже наверняка) болезненных, длительных и «вязких». Видеть в прошлом и настоящем крайне обостренных отношений еврейского и арабского национализмов только новые поводы для разжигания страстей и причины для новых конфронтаций – значит заранее отказывать своим детям и внукам в будущем, обрекать живые силы народов на взаимное уничтожение.
Мир в конце концов должен восторжествовать на земле Палестины, но это будет мир сильных, взаимно уважающих друг друга соперников-партнеров. Соревнование между ними возможно не в сфере накопления оружия для взаимного уничтожения, не во взаимных обвинениях в нежелании жить в мире, зачастую повторяющихся с точностью «до наоборот», а в действиях по превращению общей родины – Палестины – в подлинный очаг мира.
Для разблокирования конфликтной ситуации в арабо-израильских (палестино-израильских) отношениях необходим конструктивный, равноправный диалог сторон, вовлеченных в конфликт. Только в атмосфере продуктивного диалога можно существенно уменьшить масштабы существующих разногласий, найти надежные способы и средства обеспечения взаимной безопасности. Не желать понять эти элементарные истины, руководствоваться в своей деятельности узкими, эгоистичными националистическими предрассудками, к тому же отягощенными религиозными догмами, – значит вполне сознательно перекрывать все возможные пути ликвидации сохраняющейся опасной напряженности в ближневосточном регионе, цепляться за устаревшие и давно изжившие себя стереотипы и представления, которые складывались до того, как на Ближнем Востоке возникли независимые государства и у арабов, и у евреев.
С момента начала официальных палестино-израильских контактов, которые с палестинской стороны монополизировала наиболее влиятельная и сильная организация – арафатовский ФАТХ, перед всеми палестинскими организациями встал вопрос о допустимости и законности, с точки зрения палестинских национальных интересов, прямых переговоров с израильскими официальными представителями – на дву- или многосторонней основе, конфиденциальных или открытых. Израильское руководство тоже длительное время не соглашалось на переговоры с палестинцами, не находя для них другого определения, кроме как «безответственные террористы».
Отсутствие единого мнения о потенциальных возможностях, характере и уровне палестино-израильских переговоров, о промежуточных и конечных целях таких переговоров длительное время мешали и палестинским, и израильским руководителям. И те, и другие обоснованно опасались сильной внутренней оппозиции курсу на проведение палестино-израильских переговоров; более того, такие переговоры казались несовместимыми как с политическими концепциями палестинского национального движения, так и с сионистскими догмами, возведенными в ранг государственной политики Израиля. Такие «разброд и шатания» отражали, на наш взгляд, отсутствие достаточно ясных идеологических ориентиров и у израильского руководства, и у лидеров палестинского национального движения. Ведь нельзя же считать такими, с позволения сказать, ориентирами необходимость «уничтожения сионистского образования», т. е. Израиля, или «трансфер» (в данном случае – насильственное выселение) палестинцев со всех территорий, оказавшихся после «шестидневной войны» 1967 г. под военным и административным контролем Израиля.
С позиции сегодняшнего дня следует признать, что и для палестинских лидеров, и для руководства Израиля прямые палестино-израильские переговоры по всему спектру двусторонних отношений стали ведущим императивом в результате интифады – широкого палестинского восстания на оккупированных Израилем палестинских землях. Интифада в конечном итоге привела к уходу с политической арены правого националиста И.Шамира, длительное время игравшего ведущую роль среди израильских «ястребов», она способствовала победе Партии труда на выборах 1992 г. в Кнессет, ускорила и перевела в конструктивное русло поиски «формулы сосуществования» израильтян и арабов. Уже только в этом ее большое историческое значение.
Американская администрация, претендующая на роль единственного «беспристрастного посредника» в арабо-израильских (палестино-израильских) переговорах, долгое время считала, что ответы на пять ключевых вопросов о существе позиций сторон в конфликте смогут дать практически достаточно полную картину перспектив решения арабо-израильского конфликта: «Готовы ли арабы пойти на переговоры, в результате которых они не получат назад оккупируемые Израилем территории? Нет. Проблема территорий достаточна для того, чтобы удовлетворить справедливые требования? Да. Удовлетворятся ли израильтяне в ходе возможных переговоров меньшим, чем полный мир? Нет. Меры по нормализации отношений достаточны ли для удовлетворения требований (взаимной) безопасности? Да. Нужен ли арабам и израильтянам некий переходный период перед тем, как будет достигнуто полное соглашение, основанное на принципе «земля в обмен на мир»? Да1.
В указанном перечне была подчеркнуто обойдена необходимость конструктивного решения палестинской проблемы: признавая решающую значимость этой проблемы во всем комплексе вопросов ближневосточного урегулирования и настаивая на том, что ее решение может быть найдено исключительно в ходе прямых арабо-израильских переговоров, американская администрация, в полном соответствии с обструкционистской позицией Израиля в отношении ООП, долгое время вообще отрицала ее право представлять палестинцев на таких переговорах.
Постепенно идея палестино-израильских переговоров на уровне официально назначенных представителей переходила в практическую плоскость. После известного заявления короля Иордании, ныне покойного Хусейна от 31 июля 1988 г., в котором он отказался от намерения представлять палестинцев на переговорах с Израилем или на мирной конференции по Ближнему Востоку, израильская Партия труда, до июня 1992 г. находившаяся в оппозиции, внесла изменения в свою политическую платформу: если раньше в этом документе говорилось о необходимости переговоров Израиля с иордано-палестинским государством, то в обновленном варианте программы говорилось о возможности ведения переговоров с палестинскими представителями, даже назначенными ООП, при соблюдении двух условий – признания Израиля и отказа от террористических методов действий.
В известном «плане Шульца» основной упор делался на важности переговоров Израиля с его арабскими соседями и палестинцами на базе резолюций Совета Безопасности ООН 242 и 338. Так называемые 10 пунктов Мубарака отражали не только точку зрения их автора, президента Египта, но и совпадали с мнением умеренного крыла ООП. Американская сторона ошибочно посчитала, что в результате длительных переговоров с египтянами ей удалось добиться согласия палестинцев на переговоры с Израилем на «сбалансированных» условиях, но упрямство, откровенный антипалестинский иммобилизм главы израильского кабинета Шамира постоянно путали карты вашингтонской администрации.
В начале 90-х годов сложилось практически общее понимание, что важнейший аспект ближневосточного урегулирования – палестинская проблема, что ее справедливое решение в увязке с проблемой гарантирования безопасных и признанных границ Израиля с арабскими соседями откроет путь к миру на Ближнем Востоке. В качестве первостепенной цели ставилось достижение палестино-израильской договоренности о взаимном признании, что создало бы необходимые условия для позитивных сдвигов по вопросам договоренностей (и их соответствующего международно-правового оформления) Израиля с Иорданией, Сирией и Ливаном. Поэтому соглашаясь на двусторонние переговоры по сугубо конфиденциальному каналу («Осло – 1»), проарафатовское крыло ООП и новое руководство Израиля надеялись на осуществление своих следующих целей:
– палестинцы не рассчитывали на получение какой-либо помощи извне, но полагая, что американская сторона будет продолжать давление на Израиль в вопросах урегулирования, поскольку смягчение напряженности на Ближнем Востоке входило в долгосрочные планы американских администраций и Буша, и сменившего его Клинтона, стремились добиться в ходе закрытых от посторонних глаз и ушей переговоров не только соглашения по «общим рамкам» урегулирования (палестино-израильского), но и согласия Израиля на какую-либо форму автономии для оккупированных территорий, что могло бы стать шагом на пути к реализации планов создания и оформления палестинской государственности;
– израильтяне, следовавшие формуле «земля в обмен на мир», полагали, что любой конкретный результат палестино-израильских конфиденциальных переговоров, став достоянием гласности, приведет к расколу палестинского движения, постепенному угасанию интифады, изоляции крайних радикалов и экстремистов в среде палестинцев на оккупированных палестинских территориях и в диаспоре, что неизбежно снизит напряженность в палестино-израильских отношениях и даст возможность Израилю вести дело к такой форме палестинской государственности, которая его устроит. Так родилась взаимоприемлемая формула «Газа и Иерихон – сначала!».
Изолированность палестино-израильских конфиденциальных переговоров в Осло от внимания международных СМИ способствовала их успешному завершению. «Стороны прямо, с глазу на глаз обсуждали свои проблемы, а не ораторствовали напоказ», – писал впоследствии Ш.Перес, один из «конструкторов» этих переговоров2.
Учитывая бесперспективность палестино-израильских переговоров в рамках мирной конференции по Ближнему Востоку, палестинское руководство пришло к выводу, что контакты по конфиденциальному каналу должны привести в конечном итоге к выработке некой декларации принципов палестино-израильских отношений. Подготовленная внутренняя «ориентировка» для палестинской делегации включала в себя следующие положения.
1. Цель – достижение справедливого, прочного и всеобъемлющего урегулирования посредством прямых переговоров на основе резолюций 242 и 338 Совета Безопасности ООН. Палестино-израильские переговоры будут проходить по фазам, которые являются составной частью всего процесса.
2. Сфера полномочий палестинской администрации в переходный период включает палестинские территории, оккупированные в 1967 г. Договоренность по обсуждению вопросов о выводе некоторых районов из-под административной юрисдикции должна быть достигнута на переговорах с условием, что не будет нарушений резолюций 242 и 338 и норм международного права.
3. Палестинская администрация переходного периода осуществляет все полномочия, которые будут ей переданы в соответствии с достигнутым соглашением (с учетом мер по пересмотру действующих законов).
4. Временная администрация избирается путем проведения всеобщих свободных и прямых выборов, в которых участвует все палестинское население Западного берега, включая Иерусалим, и Сектора Газа, в соответствии с переписью от 4 июня 1967 г.
5. Наблюдение за процессом выборов и передачи власти будут осуществлять представители международного сообщества в соответствии с договоренностью.
6. Для обсуждения рабочих проблем и разрешения спорных вопросов будет создана двусторонняя комиссия (от временной палестинской администрации и израильского правительства).
7. В случае, когда комиссия по решению споров не сможет найти решения того или иного вопроса, она передает его на рассмотрение арбитражной комиссии, которая формируется из представителей государств-спонсоров (т. е. России и США, сопредседателей мирной конференции по Ближнему Востоку. – Е.П.), а также Египта, Иордании и ООН. В арбитражную комиссию также назначается по одному представителю от переходной администрации и Израиля или других сторон в соответствии с договоренностью.
8. Проблемы безопасности в их стратегическом и перспективном понимании, связанные с воплощением идеи мирного сосуществования, будут рассмотрены в свете наличия доброй воли у всех сторон и в духе искреннего стремления к выяснению взаимных интересов, чтобы наполнить понятие «безопасность» позитивным смыслом, обязывающим всех содействовать ее обеспечению.
9. Стороны приступают к обсуждению окончательного статуса через два года с момента начала переходного периода или раньше, в зависимости от договоренности, но в любом случае не позднее, чем в начале третьего года переходного периода.
10. При отсутствии препятствий к осуществлению соглашения об окончательном статусе, начинается неофициальное изучение возможности создания конфедерации (палестино-иорданской. – Е.П.) с целью нахождения наилучших путей и средств обеспечения стабильности и мира в регионе3.
Несмотря на исключительно конфиденциальный характер документа (о его существовании знали два-три человека из руководства ООП, а также три-четыре будущих палестинских участника переговоров с израильтянами по секретному каналу), обращает на себя внимание его умелая сбалансированность. Конечно, и левые, и правые в палестинском национальном движении могли подвергнуть его критике, если бы документ стал им известен, но взвешенность формулировок документа давала основание предполагать, что он послужит серьезной базой совместной декларации о принципах палестино-израильских отношений. Так в действительности и случилось.
Кстати, следует отметить, что идея конфиденциальных, скрытых от посторонних, даже дружественных, глаз и ушей палестино-израильских переговоров родилась не на пустом месте, она постоянно «витала в воздухе», израильская пресса иногда писала о желательности проведения секретного палестино-израильского или сирийско-израильского саммита «в Завидове, Кунцево или в другом аналогичном месте». Но ни палестинцы, ни израильтяне не могли выступить с инициативой проведения таких конфиденциальных переговоров из опасения быть сразу же обвиненными своими же соплеменниками в «сговоре», «измене», «отступлении от принципиальной позиции» и т.п. Не могли выступить с таким предложением и сопредседатели мирной конференции по Ближнему Востоку (МКБВ) – Россия и США, поскольку другие ее участники непременно заподозрили бы в подобном предложении неизбежный подвох и попытались бы сорвать проведение этих переговоров, для чего было бы достаточно только информировать мировую общественность, что такие контакты имеют место.
Постепенно израильская общественность – если не вся, то бóльшая ее часть – стала отдавать себе отчет, что только сосуществование палестинцев и израильтян, основанное на мирных, должным образом оформленных и гарантированных отношениях, должно явиться искомым, приемлемым и реальным будущим для Палестины, что выход из тупика может быть найден в случае, если начнутся прямые, лучше конфиденциальные, полнокровные палестино-израильские переговоры, причем палестинскую сторону на таких переговорах должны будут представлять или непосредственно авторитетные функционеры ООП, или лица, тесно связанные с руководством ООП, действующие в тесном контакте с ним и выражающие его точку зрения.
Аналогичные процессы имели место и среди палестинских лидеров, хотя согласие на участие в МКБВ или достижение договоренности о конфиденциальных контактах с израильской стороной для руководства ООП было не столь мучительным делом, как для руководства Израиля, которое, несмотря на внешне демонстрируемую открытость, в действительности было серьезно «зажато» устаревшими и вредными стереотипами. При этом израильские власти и многие израильские СМИ постоянно ссылались на «необходимость соблюдения преемственности» в израильской внешней и особенно ближневосточной политике.
Характеризуя значение победы Партии труда на июньских (1992 г.) парламентских выборах, Ш.Перес писал: «Если бы израильская общественность не решила в июне 1992 г. сменить политику “топтания на месте” на политику “преодоления трудностей”, не возникло бы никакой реальной возможности осуществить тот резкий поворот во внешней политике, который сегодня стал основой взаимного признания между Израилем и ООП»4.
Весьма характерно и высказывание Абу Мазена: «В ситуации вокруг палестинской проблемы произошли важные позитивные сдвиги. Их смысл заключается в том, что палестинцы обрели большую самостоятельность и стали более удаленными от политических и географических факторов влияния… Если бы обстановка не изменилась к лучшему, мы бы не осмелились провести наш эксперимент и подписать соглашение…Пребывание вдали от ближневосточного региона позволило нам взглянуть свежим взглядом на весь комплекс внутренних и внешних проблем»5.
Однако следует заметить, что стороны не обольщались фактом подписания Декларации принципов; торжественная церемония такого подписания состоялась в Вашингтоне 13 сентября 1993 г. Американская печать указывала в этой связи: «Чтобы достичь нынешнего рубежа, от израильского руководства во главе с премьер-министром И.Рабином и министром иностранных дел Ш.Пересом и от внутреннего круга палестинцев вокруг председателя (Исполкома) ООП Я.Арафата потребовались мужество, широкое видение и тонкость. В еще большей мере эти качества понадобятся для того, чтобы превратить договоренность, достигнутую на секретной стадии переговоров в Норвегии, в подлинный мир на Ближнем Востоке»6.
Прошедшие с момента подписания Декларации принципов годы, во время которых продолжались с различной степенью интенсивности палестино-израильские разноуровневые переговоры по широкому спектру двусторонних отношений, давали основание верить, что обе стороны, несмотря на стоящие перед ними внутренние трудности, активное и открытое противодействие нормализации палестино-израильских отношений, исходящее от правонационалистических, экстремистских кругов внутри палестинского движения и от влиятельных сил внутри Израиля, проявляли намерение дальше идти по пути расширения палестинского самоопределения. Даже бывший израильский премьер-министр Б.Нетаньяху, как правило, демонстрировавший бескомпромиссность и неуступчивость в вопросах палестино-израильских отношений, считал необходимым время от времени делать примирительные заявления и конкретные, пусть не слишком последовательные, шаги в сторону палестино-израильской нормализации.
23 сентября 1995 г. делегациям Израиля и Палестины удалось завершить переговоры и
9-09-2015, 02:36