В ряде районов мира значительно отстало от роста потребления развитие нефтеперерабатывающих предприятий (НПЗ); особенно это оказалось характерным для США. Российские НПЗ, хотя и удовлетворяют сохранившийся внутренний спрос, не блещут современными технологиями и качеством производства.
Эксперты отмечают, что строительство нового НПЗ в США и странах ЕС требует нескольких лет и 2-3 лет сложных бюрократических процедур, согласований с властями разного уровня. Это создает серьезные трудности для инвесторов. Весьма значительную роль при этом играют разного рода ограничения экологического характера, введенные на протяжении последних 20-25 лет на территории США и Евросюза. (В США к тому же имеются разные требования к качеству нефтепродуктов в различных штатах, что затрудняет маневр ими в условиях кризиса с производством бензина и других видов топлива.) Длительное время ни в США, ни в ЕС не было сколько-нибудь значительных инвестиций в НПЗ. Эксперты, связанные с ОПЕК, отмечают, что в последние годы крупнейшие транснациональные нефтяные компании предпочитали не вкладывать средства в такие объекты, а поглощать другие компании (в результате чего возникли, например, «Би-Пи-Амоко», «Экссон-Мобил», «Шеврон-Тексако» и др.). По некоторым оценкам, мощности НПЗ в США и Западной Европе практически не увеличились за последние 20-25 лет.
Для США эта проблема весьма рельефно проявилась, в частности, осенью 2005 года под воздействием урагана «Катрина», нарушившего на несколько месяцев функционирование значительного сегмента производства нефтепродуктов, что рядом экспертов рассматривается как главный фактор повышения цен на бензин и другие нефтепродукты в США в этот период, значительно более весомый, нежели проблемы с обеспечением поставок сырой нефти. (От «Катрины» пострадало 9 НПЗ, общий объем потребления которых составлял 1,5 млн. баррелей нефти в сутки; в сентябре 2005 года в США последовал почти двукратный скачок цен на бензин.)
Имеющиеся у США стратегические резервы жидкого топлива - это только нефть (700 млн. баррелей), потребление сырой нефти в США составляет около 20 млн. баррелей в день (по состоянию на 2005 г.). При этом в США практически нет государственных стратегических запасов бензина, дизельного топлива, которые они могли бы использовать для стабилизации цен для потребителя. (Ряд видных западных предпринимателей и экспертов считают, что производство бензина является ахиллесовой пятой американской, а, следовательно, и мировой экономики.) Стратегические резервы нефти других развитых стран оцениваются в еще 750 млн. баррелей нефти.
Значительные стратегические запасы, как нефти, так и нефтепродуктов (включая бензин) имеются у Японии (по ряду оценок, они эквивалентны потреблению их в Японии в течение 160-180 дней при нынешнем уровне их потребления в этой стране). В Японии доминирует мнение, что эти резервы могут использоваться только в крайне острой ситуации, которая осенью 2005 года, по оценкам японского правительства, еще не наступила. Ряд экспертов при этом считают, что при такой политике японская интервенция на рынке нефтепродуктов может оказаться при обострении ситуации запоздалой и практически бесполезной.
Факторы, актуализировавшие проблематику международной энергетической безопасности
СРЕДИ ФАКТОРОВ, которые актуализировали обсуждение проблем международной энергетической безопасности, можно отметить следующие.
• Резкое сокращение наличных резервных мощностей в условиях значительно более быстрого роста потребления энергоресурсов (особенно углеводородов). Такое положение дел может сохраняться на сравнительно долгую перспективу.
• Отставание темпов открытия и освоения новых месторождений от роста потребления углеводородов, что связывается политиками и экспертами, прежде всего с недостатком соответствующих инвестиций. (Лидеры «восьмерки» на саммите в Шотландии в июле 2005 года подчеркивали необходимость значительных инвестиций в текущей, среднесрочной и долгосрочной перспективе в разведку, производство энергии, в развитие инфраструктуры энергетики.)
(По некоторым оценкам, переломным в этом отношении был 1985 год, когда впервые в истории мировой нефтедобычи темпы увеличения добычи нефти превысили темпы прироста вновь открываемых резервов.)
•Сохранение на низком уровне добычи нефти в Ираке (Многие эксперты и руководители нефтяных компаний считают, что рост добычи нефти ни в Ираке, ни в Казахстане не сможет компенсировать в достаточной мере падение добычи в других странах производителях этого вида сырья (как в нетто-экспортерах, так и в нетто-импортерах). Примечательно, что подавляющая часть работ в нефтяной промышленности Ирана ведется корпусом инженеров армии США, и не гражданскими организациями.).
Арабские, американские и западноевропейские бизнесмены и эксперты отмечают, что сколько-нибудь крупных новых инвестиций е иракскую нефтяную промышленность все еще нет; условия для ее модернизации крайне тяжелые; для частных западных компаний приход е Ирак затруднен не только непосредственно высоким уровнем насилия, непосредственной опасностью для жизни их сотрудников, но и общей политической неопределенностью в Ираке. По словам одного американского банкира, «у западных нефтяных компаний память лучше, чем у правительств; они хорошо помнят свои огромные потери при национализации имущества «семи сестер» в начале 1970-х годов».
• Нестабильность в мировых ценах на нефть при их общем высоком уровне.
Как отмечает Н.А.Симония*, в мире существуют два основных рынка нефти - физический и виртуальный. В рамках последнего на соответствующих биржах заключаются тысячами трейдеров форвардные и фьючерсные сделки, где те или иные объемы нефти (даже еще не добытой) могут продаваться и перепродаваться многократно. Объемы денежных операций на виртуальных рынках торговли нефтью, по крайней мере, на порядок превышают те, что имеют место на рынке физическом. Они стали как бы новым финансовым инструментом при стагнации и снижении выгодности финансовых рынков.
*Н.А. Симония - Действительный член РАН (1997), академик-секретарь Отделения международных отношений РАН (с 1998 г.); директор Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН (с 2000 г.); родился 30 января 1932 г. в г. Тбилиси, Грузия; учился в Институте восточных языков (1950-1954), окончил МГИМО МИД СССР в 1955 г., аспирантуру МГИМО в 1958 г., кандидат экономических наук, доктор исторических наук, профессор; автор, соавтор и руководитель 250 опубликованных научных работ, в числе которых 16 индивидуальных монографий; член Научного совета при МИД РФ; член Европейской академии наук, искусств и литературы (Париж), иностранный профессор Центра славянских исследований Университета Хоккайдо (Япония); владеет английским, индонезийским и китайским языками; женат, имеет дочь.
• Развитие альтернативных источников энергии с технологической и экономической точек зрения явно отстало от темпов роста потребления энергии.
• Наблюдается заметное усиление конкуренции за доступ к источникам энергоносителей как между субъектами экономической деятельности (соответствующими компаниями), так и государствами. Причем речь идет о конкуренции между наиболее влиятельными «центрами силы» мировой экономики и мировой политики - как теми, кто уже на протяжении десятилетий утвердился в этом качестве (США, ЕС, Япония), так и теми, кто сделал самую серьезную заявку на завоевание высокого места в мировой экономической и политической иерархии в последние 5-10 лет (прежде всего Китай и Индия). Причем эта конкуренция, в отличие от общепринятой, пока не ведет к снижению цен на нефть, а работает в обратном направлении, поскольку конкурируют покупатели.
• За счет появления в качестве все более важных субъектов мирового рынка потребителей энергоресурсов Китая и Индии «стратегический ландшафт» в этой сфере к середине текущего десятилетия радикально изменился.
В 2007 году Китай вышел на второе место в мире по потреблению нефти, обойдя Японию. При этом разрыв между добываемой в КНР нефтью и потреблением ею этого сырья в середине текущего десятилетия оценивается примерно в 130 млн. тонн (с тенденцией к значительному росту). Индия обошла по потреблению нефти Южную Корею и ФРГ - крупнейшего потребителя нефти из европейских стран. Индия при этом зависит от импорта энергоносителей на 70%.
(Многие эксперты отмечают, что эти две страны, добиваясь обеспечения своих национальных интересов, сохранения высоких темпов роста экономики, готовы следовать во многих случаях иным правилам, нежели старые «центры силы» - нетто-импортеры энергоресурсов.) В том числе это связано, например, с тем, что с китайской стороны присутствует более долгосрочное видение проблем обеспечения страны энергоресурсами. Это, по ряду оценок, выливается во многих случаях в то, что китайская сторона предлагает более высокую цену разработки одних и тех же месторождений, чем даже наиболее мощные западные транснациональные компании.
• В поисках источников углеводородов Китай (как отмечают американские эксперты) все активнее идет в те страны, которые считаются в США входящими в «традиционную сферу интересов» Соединенных Штатов (Латинская Америка, Ближний Восток). Все более заметным становится «энергетическое присутствие» Китая и Индии в соответствующих странах Центральной Азии и Каспийского региона (Можно надеяться, что определение и установление баланса интересов всех заинтересованных сторон в данном регионе произойдет, в том числе в рамках деятельности Шанхайской Организации Сотрудничества, в которой в начале 2006 года был создан специальный орган для решения проблем международной энергетической безопасности.)
• Особенностью ситуации последних лет стало и то, что Китай и Индия (в несколько меньшей степени, чем КНР, но также весьма заметно) нарушили монополию западных финансовых центров на получение крупных инвестиций в добычу и переработку нефти и природного газа стран - нетто-экспортеров углеводородов. Этот фактор пока недооценивается многими политиками, бизнесменами и аналитиками на Западе.
Китай и Индия добиваются особых отношений с Ираном по поставкам энергоресурсов, что вызывает противодействие со стороны США.
• Предметом серьезных межгосударственных разногласий (во многих случаях трансформирующихся в конфликты) являются и проблемы выборов маршрутов прокладки нефте и газопроводов. При выборе этих маршрутов учитывается не только их непосредственная экономическая обоснованность и степень политической стабильности в странах, по территории которых пролегает маршрут, но и то, как они вписываются или не вписываются в более общие геополитические схемы тех или иных конкретных государств, включая ведущие «центры силы» мировой политики. При этом размеры ресурсов, подлежащих транспортировке, часто отступают на второй план.
• Серьезные конфликты могут возникать в треугольнике производитель - потребитель - транзитная страна. Недавний пример тому - кризис в российско-украинских отношениях, который вызвал серьезную озабоченность в странах Центральной и Западной Европы, в которые транзитом через Украину поставляется природный газ из Российской Федерации.
• Близость к исчерпанию ресурсов
• Наблюдается нарастание степени конфликтности между рядом стран в отношении спорных территорий, на которых имеются потенциально значимые объемы энергетического сырья (наиболее наглядно это проявляется во взаимоотношениях между КНР и Японией применительно к островам Сэнкаку (Дяоюйдао) - после того, как японское правительство дало своим компаниям разрешение на проведение изыскательских работ на шельфе вокруг этих островов; в предыдущий период разрешение спора об этих островах было отложено Пекином и Токио «для следующего поколения»).
• В то же время общие интересы в снабжении энергоносителями могут и способствовать развитию сотрудничества между странами-антагонистами, снижению напряженности в их отношениях. (Об этом свидетельствует, например, взаимодействие Индии, Пакистана по вопросу о строительстве газопровода из Ирана в эти две страны потенциально далее и в Китай.)
• Под обеспечение безопасности путей транспортировки углеводородов, районов добычи нефти и за во многом выстраивается и система мер политико-военного порядка.
Особенно рельефно это просматривается в деятельности CENTCOMи ВМС США. Генерал Дж. Бинфорд Пиэй III, выступая перед подкомитетом по вопросам национальной безопасности палаты представителей Конгресса США 17марта 1997 года, обосновывая важность CENTCOM, говорил о том, что в зоне ответственности CENTCOMнаходится 65% мировых нефтяных запасов, из которых США обеспечивают 20% своих потребностей, Западная Европа - 43%, Япония - 68%; по его словам, «международное сообщество должно иметь свободный и неограниченный доступ к ресурсам региона».
• В последние 20-25 лет все более заметную роль в принятии решений по проблемам энергетики играют экологические факторы, которые трансформировались во многих случаях в крупномасштабные политические проблемы. «Энергетическая экология», во-первых, затрагивает проблему вредных выбросов со стороны энергетических предприятий. Во-вторых, это проблема аварий при транспортировке энергоресурсов, особенно аварий на трубопроводах. В-третьих, нанесение ущерба окружающей среде при переработке энергетических ресурсов (особенно проблема НПЗ). В-четвертых, потребление энергетикой воды - энергетика потребляет две трети всей свежей воды, идущей на нужды промышленности. В целом ряде случаев воздействие экологических факторов может быть таковым, что оно повышает политические риски в решении энергетических проблем.
В мировой энергетической индустрии в настоящее время действуют два основных типа хозяйствующих субъектов - частные нефтяные холдинги и национальные нефтедобывающие компании, владельцами которых являются ведущие нефтяные государства. Именно они формируют основную конкурентную группу, ведущую борьбу за разработку новых месторождений в наиболее перспективных проектах.
По некоторым оценкам западных аналитиков, около 2/3 ресурсов недоступны для «международных нефтяных компаний»; считается, что некоторые страны полностью закрыты для иностранных инвесторов; среди них Мексика, Саудовская Аравия. По оценке бывшего министра энергетики США Дж. Шлессинджера, практически все основные дополнительные резервы по наращиванию добычи нефти сосредоточены у национальных (государственных) компаний.
Экспертами отмечается, что за последние 15-20 лет была осуществлена либерализация энергетического сектора экономики и многие правительства ликвидировали большинство государственных органов, занимавшихся проблемами энергетики. Сейчас все чаще поднимается вопрос об их восстановлении, так как в складывающейся все более сложной ситуации в мировой энергетике правительствам, многим государственным органам разных стран остро не хватает профессиональных экспертных знаний в этой сфере. Между тем Международное энергетическое агентство призывает к проведению в нынешних все более сложных условиях именно государственной политики.
Проблемы обеспечения баланса интересов между основными субъектами мировой энергетики
У НЕТТО-ИМПОРТЕРОВ существует естественный интерес к тому, чтобы цена на поставляемые им энергоносители была невысокой (На деле в ряде случаев в странах - нетто-импортерах углеводородов (прежде всего в США) существуют влиятельные в экономическом и политическом отношении группы, которые, будучи сами производителями, не могут позволить, чтобы цена на нефть на рынке спустилась ниже определенного предела, ибо ее добыча становится нерентабельной (при сохранении высокой степени рентабельности добычи более дешевой нефти из района Персидского залива и Венесуэлы). В силу этого ряд американских штатов (в том числе Техас) входят в Организацию стран независимых производителей нефти (ИАПЕК). По некоторым оценкам, предельно минимальная цена, обеспечивающая рентабельность нефтедобычи в таких штатах США, как Техас, Оклахома, Луизиана и др., близка к той цене, которая характерна и для части российской нефтедобывающей промышленности) и равна 18-25$ за баррель.
Интересы нетто-экспортеров - в обеспечении достаточно высокой цены (справедливой) на долгосрочной основе, т. е. стабильности в потребления. Под справедливой ценой на энергоносители можно понимать не слишком низкую (20-25$ за баррель) и не слишком высокую цену (100-150$ за баррель), ибо слишком высокая цена (более 100$ за баррель) может вызвать значительное снижение темпов роста экономики в странах - нетто-импортерах энергоносителей и соответственно спад в мировой экономике в целом, ударив тем самым и по интересам стран - нетто-экспортеров углеводородов. Оптимальная цена на нефть по оценкам экспертов составляет порядка 60-80$ за баррель.
Многие эксперты (в т.ч. связанные с интересами стран ОПЕК) отмечают, что устойчивое сохранение на длительную перспективу высоких цен на углеводороды увеличивает вероятность появления в экономически значимых масштабах альтернативных источников энергии. Для России это не представляет проблемы такого же масштаба, что и для многих других стран - нетто-экспортеров углеводородов, так как, обладая значительным научно-техническим потенциалом, Россия в принципе способна быть среди наиболее значимых стран мира в развитии альтернативных источников энергии, особенно действуя в кооперации с рядом других заинтересованных стран и компаний.
Россия и ряд других стран - нетто-экспортеров углеводородов не заинтересованы в чрезмерно высоких ценах на них в силу того, что они оказывают негативное воздействие на развитие экономики внутри страны, увеличивая долю энергетической составляющей в национальной промышленности. Рост цен на энергоносители является и важным инфляционным фактором для экономики России.
Концепция справедливой цены на нефть (и соответственно на природный газ и другие виды энергии, поскольку в конечном итоге они в большинстве своем связаны с ценой на нефть) выливается в определение коридора цены на нефть, который страны ОПЕК, например, пытаются обеспечить квотами на добычу нефти, поступающей на мировой рынок.
Нетто-импортеры заинтересованы в диверсификации источников энергоресурсов, нетто-экспортеры - в диверсификации рынков сбыта. Это полностью применимо и к России, о чем подробнее будет сказано далее. Такого рода диверсификация в значительной степени связана с развитием соответствующей транспортной инфраструктуры - развитием сети магистральных трубопроводов, соответствующего железнодорожного транспорта, терминалов, заводов по производству СПГ и по переработке. Все это требует огромных капиталовложений, сопряженных для частного сектора со значительными рисками, которые он стремится компенсировать (уменьшить) при той или иной поддержке государства.
Между нетто-экспортерами и нетто-импортерами имеет место и значительная общность интересов -прежде всего в обеспечении стабильного роста мировой экономики в целом. Директор Оксфордского энергетического института Роберт Скиннер использует заслуживающее внимания понятие «созависимость» во взаимоотношениях нетто-экспортеров и нетто-импортеров углеводородов.
Поиск «баланса интересов» между потребителями и производителями в условиях «созависимости» - это сложная, многомерная задача, которая должна решаться в разных форматах - как двусторонних, так и многосторонних. Несмотря на наличие многочисленных форумов, проблема отработки механизмов решения проблем международной энергетической безопасности и в 2006 году представляется далекой от своего разрешения. Роль «восьмерки» весьма значительна, однако она может быть единственным форумом, где решаются проблемы международной энергетической безопасности в интересах международного сообщества в целом.
Участники саммита «восьмерки» в Шотландии летом 2005
9-09-2015, 02:17