Становление прогностики как междисциплинарной науки о будущем

И.А. Асеева, д-р филос. наук, доцент, Юго-Западный государственный университет (Курск)

А.И. Алексеенко, канд. соц. наук, доцент, Юго-Западный государственный университет (Курск)

Попытки заглянуть в будущее известны с глубокой древности. Независимо от того, кем были первые провидцы: пифиями, шаманами, астрологами или учеными, они стремились удовлетворить естественную потребность человечества в информации о будущем и, следовательно, помогали сориентироваться в выборе направления движения, в формулировании целей и идеалов. Хотя уровень доверия к разного рода предсказаниям может заметно различаться. Мифологизированное мышление наделяет провидца исключительными, правда, не всегда осознанными, способностями в знании будущего. Интересно, что современные мифологемы о всесилии науки тоже склонны идеализировать и абсолютизировать научные прогнозы с не меньшим энтузиазмом, чем доверчивый предок. С другой стороны, в обществе наблюдается скептическое отношение к научным прогнозам. Это может быть связано с тем, что под научным прогнозированием нередко понимается прогнозирование научно-технического прогресса. Так, например, технооптими- стические настроения, распространенные в 1950 - 1970-х годах, приучали людей к мысли о будущем научно-техническом благоденствии и способности науки решить любые проблемы. Когда в конце XX века пришло некоторое отрезвление, вызванное осознанием целого комплекса глобальных проблем, возникло и разочарование в прогностических возможностях науки. Но, как ни парадоксально, в это же время формируется особый тип дискурса, научно-прогностический, нацеленный на разработку и оформление научных предсказаний, оформляется междисциплинарное направление, получившее в отечественной традиции название прогностики.

Серьезные трудности сразу возникают из-за сохраняющегося в философской литературе смешения понятий, определяющих человеческую способность постижения будущего в самых разных вариантах. Сама постановка проблемы создания языка прогностики относится к 60-м годам ХХ века. Термины и понятия, связанные с предвосхищением будущего различных по природе объектов, возникали в разное время у разных наук. Так, медицинские прогнозы известны со времен Гиппократа (V век до н.э.), гидрологические прогнозы стали разрабатываться с 80-х гг. XIX века, экономические и научно-технические прогнозы - с 20-х гг. ХХ века. Массовая литература 50-60-х годов по систематизации, классификации научного знания, выдвижения гипотез, описания фактов, методов и приемов прогнозирования, названная «футурологическим бумом», фактически использовала различные определения терминов, касающихся познания будущего.

Активный процесс формирования системы понятий прогностики был вызван объективными предпосылками, общественными потребностями и внутренней логикой становления самостоятельной науки, изучающей общие принципы и методы прогнозирования развития объектов любой природы, закономерности процесса разработки прогнозов. К концу ХХ века было разработано несколько структурированных систем понятий прогностики (Э. Янч, Ф. Хетман, В.А. Лисичкин и В.И. Каспин, Е.Д. Гражданни- ков и др.), содержащих от трех до десяти разделов, внутри которых в определенной взаимосвязи располагались термины, описывающие процесс, методы и объекты прогнозирования. Но, несмотря на изданный в 1990 году АН СССР сборник научно-нормативных терминов [1], в большинстве философских источников процесс и результат научного предвосхищения будущего развития объекта именуется «предвидением». Под ним понимается предвосхищение, основывающееся на обобщении теоретических и экспериментальных результатов исследований с учетом выявленных закономерностей развития явлений природы и общества. Но нам представляется, что в данном случае содержание определения шире термина, ведь научным может быть и предсказание. А в традиционной литературе до сих пор нет ясности по этому вопросу. Так, например, предсказание называется «локализованными во времени конкретным предвидением» [2] и является, по мнению В.С. Степина, одной из его форм, как и предчувствие, и предугадывание, и прогнозирование.

Б.Н. Попов называет предсказанием «предвидение, возникающее при осуществлении традиционной научной деятельности, направленной на создание теоретических объяснений». Формами научного предсказания являются, по его мнению, гипотеза, закон, теория. «Этапы создания теории есть одновременно, в другом аспекте, выработка научного предсказания, т.е. знания о будущем, наступающем по объективным законам» [3]. Таким образом, автор считает, что на основании познания объективных законов может быть выработано только научное знание. А если высказанное предвосхищение будущего основано на жизненном опыте или на результатах философского осмысления, оно не может быть достоверным, или это не предсказание? В данном случае, с нашей точки зрения, смысл термина «предсказание» шире того содержания, которое вкладывает автор. Думаем, что точнее понимать предсказание как вербальную модель будущего результата, независимо от того, обоснована она, т.е. научна, или интуитивна, т.е. допускает до конца не рационализированные догадки. Между тем в указанном нормативном сборнике термина «предвидение» вообще нет, а использование понятия «предсказание» авторами не рекомендуется.

Некоторые исследователи предлагают четко дифференцировать понятия «научный прогноз» и «научное предсказание». Так, современный русско- американский ученый П.В. Турчин считает, что предсказание имеет более общий характер, чем прогноз, который является менее конкретной формой предсказания будущего: «Прогноз - это когда у вас есть модель, и можно предсказать в какой-то точке t значение какой-нибудь переменной. А предсказание - это более общая вещь, предсказание - это эмпирическое сравнение между каким-то аспектом модели и моделируемым аспектом реальности. Если вы возьмете как пример модель какого-либо хаотического движения, долгосрочный прогноз будущего поведения траектории невозможен. Но предсказание вы можете сделать о чем-то другом...например, как связано будет давление с температурой. Предположим, что ваша модель предсказывает, что в аграрном обществе периодически будет происходить демографический кризис. Тогда вы можете предсказать, с какой частотой он будет происходить, какова периодичность этих кризисов. Я не могу сказать, в каком веке, через сколько лет данное общество будет проходить через демографические кризисы, но, если вы мне дадите траекторию длиной в тысячу лет, я смогу вам сказать: «Моя модель предсказывает, что средний демографический цикл 250 лет». ...Вот предсказание, которое не является прогнозом» [4]. То есть предсказание, по П.В. Турчину, выражено более общими фразами, неконкретно во времени, а указывает на определенные связи, тенденции и закономерности протекания события. Не следует, однако, забывать, что большинство прогнозов в экономике, политике или даже метеорологии носят приблизительный и вероятностный характер. Для сложноорганизованных эволюционирующих систем создание детальных моделей будущего развития практически невозможно. Более того, использование «жестких» моделей, претендующих на абсолютную надежность и точность, часто ведет к неверным выводам, стратегическим ошибкам и чревато разоблачением.

Как уже говорилось, при всем многообразии терминов, обозначающих научно обоснованное суждение о будущих состояниях объекта, прогноз нам представляется наиболее точным. В нем отражается стремление научного познания к получению обоснованных и достоверных знаний о будущем (про+гнозис), в отличие, скажем, от предсказания в жанре фантастики или пророческого предвидения общественного лидера.

Прогнозированием называют особую деятельность по описанию качественных и количественных характеристик возможных и желательных вариантов будущих событий в определенном интервале времени. Вместе с тем, чтобы усилить компонент надежности прогноза, он должен включать не только предвосхищение прямых, ближайших и предпочтительных результатов, но также не оставлять без внимания перспективы отдаленные, побочные, нежелательные или опасные. Специфика прогноза в том, что он призван дать аргументированное суждение о будущем, в котором сохраняется тенденция жизнеспособных факторов прошлого и настоящего исследуемого объекта. В силу этого, понятия «научное прогнозирование» и «научное предсказание», на наш взгляд, тесно взаимосвязаны. Научное предсказание, таким образом, является вербальным, понятийным оформлением научного прогнозирования. Оно является необходимым элементом научнопрогностического дискурса.

В силу многоаспектности будущего, прогнозированием, как правило, не занимается какая-то одна наука. Постижение будущего подвластно только комплексному трансдисциплинарному подходу, рассматривающему любую живую систему, в том числе и становящуюся социокультурную систему, как «набор когерентных, развивающихся, интерактивных процессов, проявляющихся во времени в виде глобально устойчивых структур, не имеющих ничего общего ни с равновесием, ни с жесткостью технологических структур» [5].

Современные концепции развития общества и культуры базируются на серьезных научных исследованиях широкого круга специалистов: экономистов, социологов, политологов, философов, математиков, объединяющихся в особую науку о будущем - прогностику. Сегодня значение прогностики как науки возрастает, что объясняется следующими причинами. Во-первых, разрабатываются теоретические подходы к предвосхищению социальных явлений (системный, статистический, структурно-функциональный, кибернетический, синергетический и др.), методологические принципы социального прогнозирования (альтернативности, согласованности, верифици- руемости, рентабельности и др.), что имеет общенаучное значение и позволяет повысить достоверность прогнозов. Во- вторых, выделяются действительно значащие тенденции развития сегодняшних кризисных ситуаций, с большой долей вероятности предсказывается возникновение проблем, связанных с воздействием на человека и общество информационного взрыва, компьютерной зависимости, экологического кризиса. В-третьих, делаются попытки создания привлекательного в глобальных масштабах социального идеала.

Сохраняя лучшие традиции классической и неклассической науки (поиск объективных закономерных тенденций развития, строгую выверенность понятий, ориентацию на достижение реально воплотимого результата в будущем и т.д.), научно-прогностический дискурс в постнеклассический период стремится к снятию «конфликта интерпретаций» (П. Рикер) в представлениях о будущем, полученных различными духовными практиками, к взаимообогащающему диалогу научной и вненаучных когнитивных традиций, доверию к «опыту уникальной субъективности» [6] прогнозиста.

Классическая наука высказывает свой прогноз сухим и конкретным языком цифр. Научный дискурс XX века при сохранении базовых ценностей и критериев, переживает значительные методологические изменения. М. Фуко, Ю. Хабермас, П. Фейерабенд отмечают разворачивающийся коммуникативный поворот в философии науки, который выражается в аксиологическом переходе от истинности знания к его правдоподобности, от актов доказательности к процедурам аргументирования, понимания и объяснения, что сближает научные тексты с философским и художественным дискурсом. «Наука, таким образом, может «специфицироваться не только формой и строгостью, но и объектами, с которыми он? имеет дело, типами актов высказывания, которые .вводит в обиход, концептами, которыми .манипулирует, и стратегиями, которые .использует. Таким образом, наука не связана с тем, что должно было быть пережито или должно переживаться, если установлена присущая ей интенция идеальности; но связана с тем, что должно было быть сказано - или должно говориться, если возможно существование дискурса, который при первой необходимости отвечал бы экспериментальным и формальным критериям научности» [7].

Классическая научно прогностическая практика стремилась к прозрачности, понятности, проверяемости своих положений, поэтому была способна передаваться другому в однозначнопонятийной дискурсивной форме. В постне- классический период наука обогащает собственную рефлексию, учитывая недоопреде- ленность, становящийся характер объекта предсказания, комплекс субъективных переживаний, страхов, ожиданий, целей, опыта и других «жизненных смыслов» прогнозиста; мотивацию выбора им методики прогнозирования и выборку его параметров; готовность к изменению «образов будущего» и т.д.

Выход прогностики на новый, расширенный уровень возможностей привлекает внимание к субъекту, предвосхищающему будущее. Становится ясно, что речь может идти не только о выстраивании вектора прогноза и обрисовывании вероятной картины будущего, но и о целенаправленном формировании желаемого будущего, влиянии на настроения, выборы и ценности человека. Отсюда особую значимость приобретает проблема ответственности ученого- прогнозиста перед обществом, осознания им своего воздействия на общественное сознание и выстраивания нравственных приоритетов.

Список литературы

Прогностика. Терминология. М., 1990.

Степин В.С. Творчество культуры и прогнозирующие функции философии // Диалектика научного и технического творчества. Обнинск, 1982. С. 504.

Попов Б.Н. Методологические проблемы научного предвидения: автореферат дис. ... канд. филос. наук. М., 1986. С. 6-7.

Турчин П.В. Выступление на «круглом столе» «Возможны ли математические модели истории?» // Общественные науки и современность. 2004. № 3. С. 114-117.

Jansch E. The Self-Organizing Universe. Scientific and Human Implications of the Emerging Paradigm of Evolution. New York, 1980.

Киященко Л.П. Постнеклассиче- ская философия - опыт трансдисципли- нарности // Постнеклассика: философия, наука, культура: коллективная монография / отв. ред. Л.П. Киященко, В.С. Степин. СПб., 2009. С. 138.

Фуко М. Археология знания. Киев, 1996. С. 180.