1. Выбор ситуации. Выбрать неприятную ситуацию. Если вы работаете со звуком, тогда желательно, чтобы она была связана с разговором. Если со зрительными образами, тогда это не важно. Главное – картинка.
2. а) Выяснение ведущих субмодальностей. Работа со звуком. Сделайте звук тише, затем громче. Можно представить, что перед вами регулятор громкости. Или дистанционный пульт от телевизора, и вы уменьшаете звук. А возможно, это вас получится само собой. Изменяйте звук, делая его глухим, ясным, мелодичным, дребезжащим, плавным, прерывистым.
2. б) Выяснение ведущих субмодальностей. Работа с изображением. Отодвиньте картинку, приблизьте картинку. Если не получается сразу, можно попробовать взять её руками и ими и отодвинуть. Сделайте картинку яркой или размытой, цветной. Посмотрите, что влияет сильнее, с ним и работайте.
3. Изменение оценки ситуации. После того как вы смогли уменьшить звук, отвлекитесь, потом попробуйте вспомнить ситуацию в первоначальном варианте и опять уменьшите громкость. Так надо сделать раз 5–7. Учтите, что уменьшать громкость надо очень быстро, стараясь с каждым разом делать всё быстрее и быстрее. Вспоминать можно и медленно, а вот уменьшать звук надо стараться чрезвычайно быстро. При работе с изображением сделайте то же самое с расстоянием. Или с яркостью, если она влияет сильнее. Или с размытостью, и так далее.
4. Проверка. Попробуйте после этого восстановить ситуацию в первоначальном виде. Если всё работает – звук сам, без вашего вмешательства, станет тише; либо картинка сама отодвигается, становится размытой и тому подобное. Если нет – попробуйте сделать пункт 3. ещё раз, но на большей скорости. Если не получится, попробуйте проделать всё то же самое, но не уменьшать звук, а отодвигать картинку. То есть попробуйте не со звуком, а с изображением. А если работали с изображением, попробуйте со звуком.
5. Обучение подсознания. А теперь обучите подсознание делать это автоматически. Это не означает, что вы больше не сможете вспоминать неприятные ситуации. Это означает, что ваше бессознательное само теперь сможет выбирать наиболее подходящую интенсивность переживаний. А теперь надо попробовать объяснить подсознательному то, что мы от него хотим. Для этого проделайте пункты 1–4 ещё с 2–3 ситуациями.
6. Проверка работоспособности. А теперь вспомните любую неприятную ситуацию. Если она сама изменится в сторону уменьшения интенсивности переживаний, то всё работает. В данном упражнении стоит обратить внимание на следующее. Для некоторых главное в ситуации будет отдаление картинки, а звук будет не столь важен. Для других основное – это звук; то, что ему говорят. Тогда ему лучше работать с ним. Обычно у таких людей одновременно с уменьшением звука картинка тоже отдаляется, либо темнеет, либо покрывается туманом и т.п.[7]
По-другому подход НЛП можно сформулировать и так: хороший способ быть всегда разочарованным – функционировать вне своего внутреннего мира, стараясь найти во внешнем мире то, что бы ему соответствовало. Большинство людей обладают весьма неразвитыми сенсорными способностями. Из-за этого огромное количество опыта проходит мимо них. Итак, самый лучший способ разочароваться – сконструировать образы того, какими должны быть вещи, и затем делать всё, чтобы они таковыми стали. Вы будете разочарованы всегда, когда мир не совпадёт с вашими представлениями. Это безошибочный способ сохранения хронического разочарования – поскольку мир никогда не присоединится к вашим представлениям.
3. Трансдеривационная морфология
В этой части мы рассмотрим ту составляющую НЛП, которая определяется в названии направления частью «лингвистическое». Этот аспект НЛП разработан прежде всего стараниями Р. Дилтса.
В НЛП термин «трансдеривационная морфология» относится к изучению путей влияния структуры слов на ассоциативные процессы восприятия, и, таким образом, на смысл слова и воздействие этого слова на человека.
Морфология, как известно,– раздел лингвистики, который изучает структуру отдельных слов, в противоположность синтаксису, который занимается структурой словосочетаний и предложений, то есть взаимным соотношением слов.
Разница между словами «счастье», «счастливый», «счастливейший», «несчастный», «осчастливить» заключается в их морфологической структуре. Они происходят от одного корня, но получают разные смыслы путём добавления к нему различных аффиксов (приставок, суффиксов).
В лингвистике деривация (словообразование) определяется как процесс построения нового слова из исходного, обычно это делается путём аффиксации (добавления аффиксов). Деривация создаёт новое слово, изменяя категорию, а также иногда и смысл исходного слова. Например, деривационный суффикс –тель (англ. – er : driver , teacher ), скомбинированный с некоторым глаголом «Х », создаёт существительное, смысл которого – «тот, кто делает Х ». Глаголы «водить», «учить», «сеять» могут быть таким способом трансформированы в существительные «водитель», «учитель», «сеятель». С точки зрения НЛП, добавление такого суффикса также смещает значение слова с уровней поведения и способностей на уровень идентичности.
Существуют суффиксы, с помощью которых образуются прилагательные. Суффиксы –ив , –н , например, могут создать прилагательное со значением «выполняющий или склонный к указанному действию»: «обидчивый», «активный», «оскорбительный» (англ. – ive : responsive, active, attractive).
Новые слова создаются и добавлением приставок. Прибавив к глаголу «Х » приставку –пере (англ. re – : rebuild, reteach), получим новый глагол со значением «делать Х снова»: «перестроить», «переучить». Добавляя приставку не– (англ. un – ), получаем слово со значением «не Х »: «несчастливый, нездоровый, недружелюбный» и т.д.
Мы видим, что приставки и суффиксы можно добавить практически к любому существующему слову. Любопытно отметить, что, например, суффикс – ize греческого происхождения и был намеренно введён в английский язык Томасом Нэшем в XVI веке, как средство от избытка односложных слов. Практически любое существительное и прилагательное можно превратить в глагол, добавив этот суффикс: “hospitalize”, “finalize”, “prioritize”. Русским эквивалентом этому служат суффиксы –иза–, –ир–, –ова– и другие: «осчастливить», «госпитализировать».
Трансдеривационная морфология была предложена в начале 80-х годов Р. Бендлером в качестве расширения метамодели одновременно с ранними разработками в области субмодальностей. Было создано несколько процедур для исследования и разработки приложений трансдеривационной морфологии, например, трансдеривационный поиск. Он представляет собой процесс отыскания в воспоминаниях и ментальных представлениях того личного референтного опыта, производным от которого является текущее понимание, «ментальная карта».
С точки зрения НЛП изменение синтаксической категории слова изменяет пути ассоциативных процессов, которые человек использует, чтобы определить смысл слова. В неврологическом смысле соответствующие паттерны мышления и ассоциаций, которые человек использует для понимания мира и организации своего поведения, происходят из деятельности так называемых «зон конвергенции» нервной системы. Эти зоны мобилизуют и связывают друг с другом центры активности в различных частях системы. Образование таких точек конвергенции (схождения) считается важнейшим элементом процессов обучения и коммуникации.
Язык является чрезвычайно разработанным способом формирования зон конвергенции для центров когнитивной деятельности. Недавние исследования в неврологоии указывают на то, что слова служат точками конвергенции для нейронных цепей. На языке теории самоорганизации И. Пригожина этот тип зон конвергенции известен как «аттрактор». Смысл и значимость слова для конкретного индивидуума есть функция от объёма мобилизуемых им нервных цепей. Вербальное обозначение опыта позволяет связать его с другими нервными цепями. Это влияет на процесс трансдеривационного поиска, который мы используем для придания словам смысла.
К примеру, существительные включают другие формы трансдеривационного поиска, нежели глаголы. Вероятно, со словом «орган» мы ассоциируем совсем другой личный опыт, чем со словом «организовать». Слово «орган» может включить мысленный образ части тела или же музыкального инструмента. Со словом «организовать» мы не сделаем таких ассоциаций. Возможно, это будет мысленный фильм об уборке письменного стола или о планировании какого-нибудь дела.
Таким образом, добавление суффикса полностью изменило весь процесс ассоциации, связывания слова с его смыслом. То есть, небольшие изменения в поверхностных структурах ведут к большим изменениям в глубинных структурах, которые определяют смысл слов.
Как и многие другие лингвистические паттерны, обнаруженные НЛП, концепция трансдеривационной морфологии разработана в ходе изучения интуитивных процессов у носителей языка, поскольку носители языка всегда обладают множеством бессознательных предположений о суффиксах и приставках.
4. Терапевтический аспект
НЛП развивалось, кроме прочих, ещё и специалистами, которые работали в психиатрических лечебницах. Ниже приводится взгляд с точки зрения НЛП на некоторые психопатологические явления[8] .
Галлюцинации – это то, чем люди занимаются каждый день. Формальных различий между галлюцинациями и теми процессами, которые вы используете, когда я прошу вас вспомнить что-нибудь, будь то событие сегодняшнего утра, или запах аммиака, просто не существует. Однако, некоторая разница между обитателями психиатрических больниц и нормальными людьми всё же существует. Одно из различий – это то, что больные и здоровые живут в разных зданиях.
Большинство из психологов думают, что общаться с сумасшедшими трудно. Это отчасти верно, но отчасти это ещё и результат того, что они с сумасшедшими делают. Если некто ведёт себя немного странно – его удаляют с воли, накачивают транквилизаторами и помещают в закрытые бараки вместе с ещё тридцатью другими. За ними наблюдают 72 часа и говорят: «Чёрт! Он странно себя ведёт». Ну, уж из нас-то никто, конечно, не повёл бы себя странно.
В статье «Нормальные люди в безумных местах» описан следующий эксперимент. Социолог предложил группе здоровых, счастливых, готовых к выпуску студентов поступить в психиатрические больницы – ради эксперимента. У всех были диагностированы серьёзные проблемы. Большинство из них выбиралось обратно с колоссальными трудностями, поскольку персонал считал, что желание выбраться было проявлением их болезни. Более того, оказалось, что пациенты сознавали, что эти студенты не были сумасшедшими; персонал – нет.
Это что касается первого отличия. Другое серьёзное отличие – это отсутствие у больных стратегии различения между разделяемой (общепринятой) реальностью и неразделяемой. Стратегия здорового человека состоит в том, что он переходит в другую репрезентативную систему и наблюдает, есть ли соответствие первой системе.
Существует только два различия между нами и теми, у кого стоит официальный диагноз «множественная личность»: (1) отсутствие амнезии на то, как вы вели себя в данном контексте – находясь в другом контексте, вы помните о том вашем поведении; (2) вы можете выбирать, как реагировать в зависимости от контекста.
Постараемся выявить различие между кем-то, кто не знает, что его галлюцинации – это галлюцинации, и нормальными людьми. Различие это состоит лишь в том, что у нормальных людей есть стратегия выделения того, что является разделяемой реальностью, а что – нет. У всех людей имеются галлюцинации, но они касаются идей, а не вещей. Содержание галлюцинаций нормальных людей социально приемлемо.
Когда речь идёт о галлюцинациях нормальных людей, имеется в виду такое хорошо известное явление, как проекция. Например, вы галлюцинируете о том, в каком настроении находится человек – в плохом или хорошем. Зачастую ваше представление о его плохом настроении (о его агрессивности, злобности и т.д.) является проекцией вашего состояния. И, когда ваше представление об эмоциональном состоянии человека не соответствует той информации, которую вы получаете извне, то это просто отражение вашего внутреннего состояния.
Гриндер и Бендлер рассказали о том, как им удалось адаптировать к реальности одного из пациентов психиатрической клиники. Они дали ему задание – определить, какую часть его переживаний остальные люди в палате могут валидизировать. Они не говорили ему о том, что реально, а что – нет, а просто попросили назвать те переживания, которые другие люди могли бы с ним разделить. И тогда он научился – как научается ребёнок – говорить о тех частях реальности, которые являются либо социально приемлемыми галлюцинациями, либо чем-то, что люди хотят видеть, слышать или чувствовать. И это – всё, что ему было нужно, чтобы выписаться из больницы. Сейчас у него всё нормально. Он по-прежнему пьёт кровь из чашки, но делает это в одиночестве. Большинство психотиков именно тем и отличаются, что не умеют отличать разделяемую реальность от неразделяемой.
Очень многие люди не умеют этого делать. единственное различие состоит в том, что у психиатров есть другие психиатры, которые разделяют их реальность, так что получается хоть немного, да разделяемая реальность.
Бендлер много раз подшучивал над тем, как гуманистические психологи общаются друг с другом, когда собираются вместе. У них есть много ритуалов, которых нет, например, в электронной компании. Электронщики, приходя утром на работу, не держат друг друга за руки и не смотрят пристально в глаза друг другу в течение 5 минут. И когда кто-то из них видит, как другие делают это, то говорит: «Ну и ну! Странно!» И гуманистические психологи думают, что электронщики – люди холодные, бесчувственные, бездушные. Бендлер продолжает: для меня обе эти реальности – психотические, и я не знаю, какая из них является более сумасшедшей. Но если говорить о разделяемой реальности, то электронщики окажутся в большинстве.
Вы имеете выбор тогда, когда способны переходить из одной реальности в другую и иметь взгляд на то, что происходит. Именно неспособность приспособиться к иной разделяемой реальности является самым ярким признаком психоза.
Один из наиболее мощных инструментов для коммуникатора – это умение различать своё восприятие от своих галлюцинаций. Если вы можете с ясностью отличать, какую часть вашего опыта вы выносите изнутри наружу, в противоположность тому, что вы действительно получаете извне с помощью ваших сенсорных аппаратов, вы не будете галлюцинировать тогда, когда вам это не полезно. В действительности, необходимым галлюцинирование не бывает никогда. Любой результат психотерапии можно получить, не галлюцинируя. Можно оставаться только при своём сенсорном опыте и быть очень эффективным, творческим и сильным психотерапевтом.
5. Некоторые НЛП-технологии
Обратимся к рассмотрению практических разработок приверженцев нейро-лингвистического программирования. Их существует очень много, мы остановимся лишь на некоторых из тех, которые можно считать центральными, «стволовыми».
5.1 Раппорт
Одним из центральных понятий НЛП является «раппорт», под которым понимается процесс построения и поддержания атмосферы взаимного доверия, гармонии и сотрудничества при взаимоотношениях посредством коммуникации с подсознанием партнёра в результате присоединения и ведения в общении.
«Как вы попадаете в замкнутый цикл коммуникации? Как вы можете учесть и оценить модель мира другого человека и одновременно сохранить собственную целостность? В образовании, терапии, консультировании, бизнесе, торговле и тренинге раппорт является существенным для установления той атмосферы доверия, конфиденциальности и участия, в которой люди могут взаимодействовать свободно. Когда двое находятся в раппорте, их тела, так же как и их слова, соответствуют друг другу. Вы могли заметить, что люди, находящиеся в раппорте, имеют тенденцию к тому, чтобы отзеркаливать и соответствовать друг другу в позе, жестах и взглядах. Это похоже на танец, в котором каждый партнёр откликается и отзеркаливает движения другого своими собственными движениями. Они вовслечены в танец взаимной отзывчивости. Языки их телодвижений взаимно дополняют друг друга»[9] .
По мнению специалистов по НЛП, именно установление глубокого раппорта с клиентом является основным (и едва ли не главным) условием осуществления эффективной психокоррекции и любой коммуникации. В отличие от обычного контакта раппорт можно определить как подсознательное доверие, «биокибернетический резонанс» и синтонность между двумя и более людьми, которые возникают вследствие их взаимоуподобления друг другу. Более пространно в нейро-лингвистическом программировании раппорт описывается следующим образом: раппорт – это глубокое чувство взаимного доверия и лёгкости, которое позволяет нам хорошо контактировать друг с другом и, следовательно, хорошо выполнять наши задачи. Раппорт – это предварительное условие хорошей коммуникации и отношений сотрудничества[10] .
Для поддержания и сохранения раппорта во время психологической консультации и просто общения рекомендуется время от времени задавать себе следующие вопросы:
– «В раппорте ли я (всё ещё)?»
– «Что мне нужно сказать или сделать, чтобы создать (ещё лучший) раппорт?»
– «Почему другой человек изменил позу / дыхание / голос?»
по мнению Гриндера, для полного раппорта достаточно отражать (не все сразу) поведенческие характеристики партнёра по общению в указанных пропорциях:
– тело (поза) – 50% движений и положений тел;
– дыхание – 100% темпа и ритма дыхания;
– жесты – 100% основных жестов;
– лицо и глаза – 70% направлений взгляда и выражений лица;
– язык (голос) – 100% темпа и тона речи.
Раппорт НЛП приблизительно соответствует понятию «эмпатия», которое часто используется в гуманистической психологии и определяется как сопереживание другому человеку в общении; внерациональное познание человеком внутреннего мира других людей, способность чувствовать то же, что и собеседник, понимать его не умом, а сердцем.
Как видим, в НЛП понятие раппорта по сравнению с понятием эмпатии более рационализировано и технологизировано. Акцент делается на сознательном стремлении к установлению раппорта; впрочем, по мере усвоения техники его установления человеком, он всё меньше фиксирует этот процесс сознательно.
5.2 Техника преодоления кризисной (тупиковой) ситуации
Эта техника применяется в рамках НЛП, когда человек уже использовал все возможности и не знает, какой сделать следующий шаг. Это может быть представлено словами: «Я не знаю, что делать дальше…», «У меня нет выбора…», «Я в тупике…» Иначе – когда человек не способен выбрать хоть какую-то цель, к которой он мог бы стремиться, и при этом понимает, что ему нужно что-то сделать.
1. Определите ситуацию, в которой существует проблема выбора или тупик.
2. Предложите клиенту вспомнить ситуацию в прошлом (в детстве), в которой предстояло сделать выбор, выбор был сделан, и, как оказалось в дальнейшем, успешно. Из точки «настоящее» на линии жизни определить, какой ресурс помог бы в прошлом сделать шаг вперёд, не
9-09-2015, 15:46