Характерная особенность терапевтического влияния в трансе состоит в его парадоксальности. Сам Эриксон помимо поощрения сопротивления часто использовал такие приемы: предлагал худший вариант, вызывал реакцию посредством ее фрустрирования, использовал перегрузки или предлагал особенно критичным пациентам прибегнуть к самогипнозу. Последний, по его мнению, состоял в интенсивном сосредоточении внимания на спонтанно появляющихся образах и символах. Происходящее при этом бессознательное обучение более эффективно, чем сознательные попытки измениться, сопровождаемые внутренним сопротивлением, сомнениями и неуверенностью.
Наиболее распространенным представлением о гипнотических техниках является следующее: человека погружают в глубокий транс и заставляют его нечто сделать после пробуждения. Сам гипнотик не знает и не догадывается о полученных инструкциях, он выглядит марионеткой в руках терапевта. Многие люди испытывают сильный страх перед неосознаваемой зависимостью, они ни за что не согласились бы на описанное выше прямое постгипнотическое внушение. Более щадящей является разработанная О.В.Овчинниковой методика косвенного внушения, при котором словесное воздействие лингвистически оформлено как пресуппозиция: "Если ..., то ..." Это актуализирует связь между способом осуществления постгипнотической деятельности и реализацией важного для клиента мотива, позволяя ему выполнить инструкцию гипнотизера как личностно значимое действие. Эриксоновский гипноз в какой-то степени похож на упомянутый метод, однако есть существенные отличия в типе проблем, с которыми работает терапевт, в "языке" самого внушения и — главное — в участии бессознательного в ходе трансовой коммуникации.
Эриксон любил работать с застарелыми проблемами. В типичном случае клиент рассказывал ему о многочисленных попытках справиться с той или иной трудностью, которые оказывались безуспешными. Рутинные действия, снова и снова повторяющийся внутренний диалог с самим собой, застывшее, прикованное к небольшой части внутреннего опыта и психологических ресурсов сознание — все это и составляет проблему. "Присоединившись" к ней, терапевт направляет внимание клиента к другим частям опыта и аспектам личности, которые могут быть полезны в данной ситуации. Обычно решение находится бессознательным, которое само "выбирает" формы и способы действия. Внутренняя механика разрешения проблемы остается скрытой от клиента, создавая пресловутую иллюзию чуда.
Часто проблема клиента обусловлена его глубинным, скрытым комплексом, влияние которого проявляется в форме разнообразных психологических защит, блокирующих активность личности. Транс, оказывая неспецифическое воздействие на когнитивный потенциал, переводит рефлексию на бессознательный уровень и предоставляет сделать выбор между иным (новый способ действия, приводящий к решению проблемы) и прежним (беспомощность, защитное поведение). Это своего рода "выбор без выбора", его формула может выглядеть примерно так:
"Вы хотите узнать это сейчас или немного попозже?"
"Как Вы думаете, Вы забудете об этом неприятном эпизоде целиком или только частично?"
"Вы начнете действовать сразу или постепенно?"
"Сумеете ли Вы дотерпеть до следующего сеанса, чтобы рассказать о том, как у Вас получилось?"
Местоимения "то" и "это" обычно заменяют обозначением реальной проблемы клиента. Называя ее, терапевт вовсе не пробует подсказать решение — клиент, точнее, его бессознательное, сделает это с куда большим успехом. Трансовая коммуникация не подменяет собой мысли, установки и поступки клиента — она лишь помогает ему свободнее думать и действовать самому. Если же терапевт хочет дать более конкретные указания, то можно прибегнуть к технике вставленных сообщений или рассказыванию историй.
Вставленные сообщения — это послания, которые терапевт направляет клиенту в замаскированной форме. При этом он опирается на способность к ассоциативному мышлению, интонационно выделяя в своем рассказе ключевые слова, составляющие содержание послания. Одним из наиболее известных примеров техники вставленных сообщений является знаменитая "История с помидором". В этом случае Эриксон помог снять боль и улучшил самочувствие фермера, страдавшего от последней стадии рака, рассказом о том, как выращивать помидоры, "чтобы они прекрасно себя чувствовали и наслаждались окружающей жизнью".
Очень эффективна также техника присоединения к чувствам, установкам, мнениям клиента. Присоединившись к актуальному негативному состоянию, терапевт ведет пребывающего там человека за его пределы и дальше, к более приятным и конструктивным ощущениям и действиям. Эриксон описывает случай со своим трехлетним сыном, который упал с лестницы, сильно рассек губу и вогнал обратно в десну один из молочных зубов. Вместо бесполезных утешений ("Потерпи, сейчас тебе не будет больно" и т.п.) отец прибегнул к присоединению и ведению. Он сказал "Тебе очень больно, Роберт. Просто ужасно болит". Ребенок понял, что отец знает, о чем говорит, Эриксон продемонстрировал искреннее, полное понимание. Затем он заметил: "И это еще будет болеть", предупредив мальчика о реальных последствиях ситуации. И только после он начал вести сына к позитивному разрешению, отметив, что боль постепенно пройдет, а кровь перестанет течь. Сконцентрировав внимание Роберта на том, какая у него хорошая, здоровая, красная кровь, Эриксон переформулировал пугающую ситуацию в такую, где ребенок смог почувствовать гордость и удовлетворение. Затем терапевт присоединил мотив соревнования (обсуждая, сколько швов придется наложить на рассеченную губу):
Поскольку это легко могло вызвать негативную реакцию ребенка, контекст, в котором это было ему преподнесено, тоже был негативным, предотвращая тем самым его возможную негативную реакцию. Вместе с тем это позволяло получить еще один важный результат, и я с сожалением сказал, что вряд ли при сращивании губы ему удастся получить много швов, и к сожалению, он даже сможет их сосчитать. Похоже на то, что он не получит даже и десяти швов, а он умел считать до двадцати. Я сожалел также и о том, что у него не будет и семнадцати швов, как у его сестры Бетти Элис, или двенадцати, как у его брата Алена. Но все-таки, и это его успокоило, у него будет больше швов, нежели у братьев Берта и Ланса. Таким образом, актуальная ситуация была преобразована в такую, когда Роберт получил возможность разделить со своими старшими братьями и сестрами общие переживания и, тем самым, почувствовать себя наравне с ними и даже выше их. Он оказался подготовленным к тому, чтобы встретить хирургическое вмешательство без тревоги и страха. Не требовалось больше никаких утешений, равно как и внушений об отсутствии боли.
В эриксонианстве клиенту часто даются задания "проективного" плана, при выполнении которых он не знает и не догадывается о том, какие изменения должны произойти.
Говоря в целом о специфике трансовой коммуникации в психотерапии, можно отметить следующее. Транс в какой-то степени противоположен психоаналитической технике, основная задача которой — перевод бессознательных интенций, управляющих поведением личности, в осознаваемую форму. В трансе же происходит бессознательное изменение самих интенций так, чтобы они побуждали к позитивным и конструктивным действиям и поступкам. Психоаналитик говорит: "Ты должен знать, что тобой движет на самом деле", а Эриксон утверждает: "Доверься бессознательному, все будет хорошо, и тем лучше, чем сильнее ты себе доверяешь". Конечно, ответственность психотерапевта при этом существенно выше, но Эриксон никогда не уклонялся от нее, называя свой подход стратегическим. Что же касается тактики воздействия, то здесь действительно велика роль индивидуальности психотерапевта, уровня его лингвистического мышления.
Терапевт-эриксонианец — это сложившаяся языковая личность, поскольку трансовая коммуникация детерминирована прежде всего полем речи и языка. В трансе, как в сказках Льюиса Кэррола, все происходит в языке и посредством языка. Развитая языковая способность в сочетании с лингвистической компетентностью обеспечивает эффективность терапевтического воздействия. Умение организовать трансовую коммуникацию и успешно использовать ее в психотерапии является специфически личностным и хорошо иллюстрирует взаимозависимость между психикой человека и его лингвистическими возможностями.
Литература
1. Бодлер Ш. Искусственные Раи. — М., 1991. — 136 с.
2. Гриндер Д., Бендлер Р. Наведение транса. — Волковыск, 2004.— 272 с.
3. Леви-Строс К. Структурная антропология. — М., 1983. — 536 с.
4. Овчинникова О.В., Насиновская Е.Е., Иткин Н.Г. Гипноз в экспериментальном исследовании личности. — М., 1989.-232 с.
5. Хейли Д. Необычайная психотерапия. — М., 2005. — 384 с.
6. Шерток Л. Гипноз. — М., 2002. — 224 с.
7. Шерток Л., де Соссюр Р. Рождение психоаналитика. — М., 1991.-288 с.
8. Эриксон М. Гипноз. — Харьков, 2004. — Т. 1 — 271 с, Т. 2.-319 с, Т. 3-383 с.
9-09-2015, 17:01