По наблюдениям Райта и Макдональда, бихевиористы, обращаясь к проблеме депрессии, больше внимания уделяли терапевтическим процедурам, нежели построению теоретической модели депрессии. Однако импульсом к развитию бихевиористского подхода в изучении депрессии послужила экспериментальная работа Селигмана и его коллег заложившая основы для понимания депрессии как усвоенной беспомощности. Селигман и его коллеги показали, что в тех случаях, когда собака многократно подвергается воздействию разряда электрического тока и не может предотвратить его, она в конце концов смиряется с их неизбежностью и начинает воспринимать их пассивно. По мнению Селигмана, собака усваивает, что не существует адаптивного ответа на разряд электрического тока, что она не может сделать ничего, чтобы избежать его, и, таким образом, научается пассивности и беспомощности. Используя контрольную группу собак, которые получали удар той же силы, но могли контролировать или предотвращать его, экспериментаторы показали, что вовсе не сила удара и не физическая травма определяют пассивное поведение собак из экспериментальной группы.
Позднее Мэйер показал, что собаки, обученные оставаться неподвижными для того, чтобы избежать удара, не обнаруживали пассивности в другой ситуации, когда они могли избежать удара, перепрыгнув через барьер. По-видимому, состояние беспомощности возникает у животного тогда, когда оно усваивает, что его реакция не может изменить воздействия среды. В таких случаях у животного снижается мотивация к взаимодействию со средой, к установлению контроля над ситуацией. Возникшая в результате этой реакции поведенческая апатия приобретает патологический характер тогда, когда она генерализуется и препятствует любому процессу научения, направленному на изменение окружающей среды и контроль за нею.
Селигман и его коллеги рассматривают феномен «усвоенной беспомощности», наблюдаемый у животных в результате многократного повторения неотвратимых разрядов электрического тока, как аналог реактивной депрессии у человека. Они полагают, что все ситуации, вызывающие депрессию, имеют одну общую черту — они воспринимаются индивидом как ситуации, над которыми он не может установить свой контроль, особенно над теми их аспектами, которые наиболее значимы для него. Селигман, распространяя результаты проведенных им экспериментов на человека, несомненно, находился под влиянием взглядов Бека и Келли. В разработанной Келли теории, личность рассматривается как функция персональных конструктов, при этом подчеркивается, что человек испытывает потребность предсказывать и контролировать свое окружение.
По мнению Селигмана, его теория депрессии сопоставима с теорией противоположных эмоциональных процессов. Вредоносное событие (у Селигмана это разряд электрического тока) порождает у индивида страх, который выражается в панических, дезадаптивных реакциях. При многократном повторении ситуации организм усваивает, что мотивированные страхом реакции дезадаптивны. По мере накопления негативного опыта у индивида возникает чувство беспомощности и депрессивные переживания. В конечном счете депрессия ограничивает страх, удерживая его в рамках индивидуальной толерантности (т.е. страх и депрессия действуют как противоположные процессы). После прекращения вредоносного воздействия индивида может вновь захлестнуть страх, однако депрессия при этом сохраняется. Как уже отмечалось, в теории дифференциальных эмоций и некоторых психоаналитических теориях утверждается, что неотъемлемой характеристикой эмоционального профиля депрессии являются интеракции между различными эмоциями, в частности интеракция «печаль—страх». В теории депрессии Селигмана страх выступает скорее как побочный эффект, чем каузальное явление; тем не менее экспериментальная парадигма Селигмана начинается со страха, вызванного разрядом электрического тока, и вопрос о том, какие другие аффективные состояния снижают толерантность индивида и способствуют развитию состояния усвоенной беспомощности и развитию депрессии, остается невыясненным.
Результаты экспериментальных исследований Селигмана и его коллег и разработанная на их основе теоретическая модель депрессии вызвали значительный интерес у тех специалистов, которые занимаются изучением и лечением депрессии. Пожалуй, самым серьезным недостатком данной теории является ограниченная сфера ее применения. Селигман и сам признает, что разработанная им теоретическая модель применима только при рассмотрении реактивной депрессии, да и то не объясняет всех ее разновидностей. Но, если исходить из того, что неблагоприятное воздействие вызывает у индивида только страх и дезадаптивные реакции, тогда модель Селигмана действительно может оказаться полезной для концептуализации того типа аффективно-когнитивно-поведенческой цепочки явлений, которая приводит к формированию таких бесспорных, по мнению ряда теоретиков, симптомов депрессии, как чувство безнадежности и беспомощности.
Клерман в своем глубоком труде поставил ряд вопросов перед бихевиористскими моделями депрессии. Он считает неправомерным рассматривать депрессию только как совокупность условных дезадаптивных реакций. У животных и у младенцев депрессия, по его мнению, выполняет ряд адаптивных функций, таких как:
1) социальная коммуникация;
2) психологическое возбуждение;
3) субъективные ответы;
4) психодинамические механизмы защиты. Он считает, что с помощью депрессии младенец сигнализирует окружающим его взрослым о своем неблагополучии, страдании, взывая таким образом к их помощи. Клерман не конкретизирует, в чем состоит адаптивное значение депрессии у взрослых, но приходит к заключению, что депрессия всегда является адаптивным процессом, независимо от возраста человека. В качестве доказательства он указывает на то, что реактивная депрессия имеет естественную, вполне ограниченную продолжительность (фактор, который, по мнению Клермана, свидетельствует о «доброкачественности» депрессии).
Форстер, рассматривая депрессию на поведенческом уровне, считает, что депрессия характеризуется утратой некоторых навыков адаптивного поведения и замещением их реакциями избегания, такими как жалобы, просьбы, плач и раздражительность. Депрессивный человек пытается устранить неблагоприятную ситуацию при помощи жалоб и просьб. Но еще более важной характеристикой депрессии Форстер считает снижение частоты тех поведенческих реакций, которые первоначально получали положительное подкрепление. В основе такой редукции адаптивного поведения лежат три фактора. Во-первых, это ограниченность репертуара доступных реакций в конкретной ситуации. Так, например, в депрессии одним из таких ограничителей является эмоция гнева. Поскольку гнев обычно направлен на другого человека, то вероятность того, что объект гнева обеспечит положительное подкрепление субъекту, выражающему гнев, крайне мала. Кроме того, проявление гнева наказуемо, и, для того чтобы избежать наказания, человек может подавлять свой гнев. При этом вместе с гневными реакциями могут быть подавлены и потенциально адаптивные реакции, что ведет к ограничению репертуара действий, которые могли бы вызвать положительное подкрепление. Второй причиной редукции адаптивного поведения является непоследовательность поощрения и наказания. Индивид теряет способность понимать закономерности подкрепления. Если родители или воспитатели применяют методы поощрения и наказания непоследовательно, у ребенка может возникнуть чувство растерянности, замешательства и в результате — чувство безнадежности и беспомощности, которое, согласно многим теориям, является компонентом депрессивного синдрома. Третий фактор, рассматриваемый Форстером, связан с изменениями в окружающей среде. Если окружающая среда, особенно социальное окружение человека, изменяется таким образом, что реакции, прежде получавшие положительное подкрепление, больше не подкрепляются, эти реакции постепенно исчезают из поведенческого репертуара индивида. Следуя клинической традиции, Фостер в качестве основного примера, иллюстрирующего данный случай, называет утрату любимого или близкого человека, который воспринимался индивидом как источник позитивного подкрепления.
1.3 Особенности проявления психических состояний у студентов
Одним из факторов, влияющих на успешность учебной деятельности, является наличие каких-то особенностей в структуре и проявлении психических и личностных качеств студентов. Для выявления этого субъективного фактора успешности деятельности сравнивались две группы студентов с разной успеваемостью по целому ряду показателей, отражающих некоторые особенности их психических процессов, свойств и качеств личности. Для этого были использованы материалы комплексного психологического эксперимента, осуществленного лабораторией психофизиологических проблем высшего образования Казанского университета, и сведения об успеваемости студентов первого курса историко-филологического и физического факультетов по итогам экзаменационных сессий.
Для выявления во взаимосвязях и отношениях изучаемых показателей был применен корреляционный анализ, связанный с построением корреляционных матриц. Следует сделать вывод о том, что предшествующая деятельность вызвала большой спад активности у более пассивных студентов. Судя по содержанию вопросов, эти студенты менее энергичны. Они реже, чем другие, проявляют инициативу в работе, не так целеустремленны при ее выполнении, очень редко берутся за дополнительную работу.
Более высокая эмоциональная реактивность соответствует относительно низкому уровню настроения до и после эксперимента, а так же относительно плохое самочувствие после него. Смысл является вполне очевидным, если обратиться к содержанию вопросов, по характеру ответов на которые определяется степень эмоциональной реактивности. Оказывается, наиболее плохое настроение в течение эксперимента было у студентов, которые чаще расстраиваются в связи с трудностями или неудачами в работе, легко сердятся, более обидчивы, у которых чаще бывает неожиданные смены настроений. У этих же студентов в большей степени ухудшалось состояние после эксперимента, о чем свидетельствует отрицательная корреляция показателя эмоциональной реактивности с показателем самочувствия после обследования и с его сдвигом.
Значительно большее число элементов содержит структура межфункциональных связей, полученная для сильной группы физического факультета. Все элементы этой структуры образуют единую плеяду. Системообразующими являются два элемента: работоспособность, отражающая выносливость к длительным нагрузкам, и эмоциональная реактивность, имеющая четыре связи, причем работоспособность положительно связана с самочувствием и активностью в начале эксперимента и с самочувствием и настроением после него. Следовательно, для тех студентов, которые имели лучшие показатели функционального состояния, судя по их ответам, характерна систематичность в работе. Они чаще доводят работу до конца, имеют тенденцию совершенствовать ее и дольше не утомляются. Кроме того, у них большой объем кратковременной памяти на слова.
Другой системообразующий фактор – эмоциональная реактивность – также коррелирует с некоторыми показателями функционального состояния, но уже отрицательно. Корреляция его с самочувствием и настроением говорят о том, что относительно высокая эмоциональная реактивность характерна для тех, у кого работоспособность и выносливость к длительным нагрузкам имеют более низкий уровень, как и в слабой группе.
Показатели функциональной активности до и после эксперимента коррелируют в этой с показателями, отражающими уровень активности как свойства личности. Данная связь естественна, поскольку высокий уровень энергичности может проявиться в соответствующе высокой функциональной активности. Последняя, определенная до начала эксперимента, связана положительно со скоростью обработки информации в условиях переключения внимания и отрицательно – со средним объемом памяти на цифры.
Смысл первой связи очевиден, а вторая, опять-таки, объясняется нелинейной зависимостью между средними объемом памяти на цифры и активностью. То же самое относиться и к отрицательной связи показателей функционального состояния в начале обследования с максимальным объемом кратковременной памяти на цифры.
Изменение функциональной активности, связанное с интенсивной умственной деятельностью, положительно коррелирует с показателями среднего объема памяти на цифры и максимального объема памяти на цифры. Чем они выше, тем меньше изменилась (а по первичным данным повысилась) функциональная активность студентов этой группы.
В лучшем настроении к концу обследования находились те студенты, которые успешнее справились (по показателю продуктивность деятельности) с тестом «Интенсивность внимания», о чем свидетельствует положительная корреляция этих показателей. По всей видимости, здесь имеет место положительное обратное влияние результатов деятельности на функциональное состояние.
Перейдем к рассмотрению структуры связей, полученных для сильной и слабой групп историко-филологического факультета. Здесь, как и у физиков, в слабой группе центральным системообразующим фактором является показатель эмоциональной реактивности, отрицательно связанный с пятью показателями функционального состояния: настроение в начале обследования, самочувствие в конце обследования, настроение в конце обследования, активность в начале и в конце обследования. Смысл этих связей состоит в том, что более низкая эмоциональная реактивность характерна для тех, у кого этим показатели функционального состояния хуже. У этих студентов относительно выше оказалась умственная работоспособность, о чем свидетельствует обратная связь между показателем умственной работоспособности и настроением до и после эксперимента. Картина соотношений между личностными показателями и показателями функционального состояния сходна с ней, которая наблюдалась в обеих группах физического факультета.
Наиболее сложная структура межфункциональных связей получена для «сильной» группы историко-филологического факультета. Два центральных компонента объединяют все показатели, входящие в эту структуру. Показатель, отражающий выносливость к длительным нагрузкам, имеет шесть корреляционных связей, а показатель активности личности – пять связей.
Анализ взаимосвязей в данной группе показал, что здесь более ярко, чем в слабой группе выражено прямое отношение между функциональным состоянием и показателями, отражающими эмоционально-волевые качества. Так, выносливость к длительным нагрузкам, характеризующая степень работоспособности студентов, связана здесь положительно со всеми показателями функционального состояния до и после обследования. Исходя из этого, можно сказать, что студенты-историки, находившиеся в лучшем состоянии, оценили свою работоспособность выше и – наоборот. Та же тенденция проявляется и в самооценке степени активности личности, которая оказалась положительно связанной с функциональной активностью до и после эксперимента и самочувствием после него. Наличие этой тенденции в самооценке, как и в слабой группе, в какой-то мере подтверждается там, что у более энергичных студентов выполнение экспериментальных заданий вызвало меньший сдвиг в самочувствии и настроении. Наконец, большая эмоциональная ркактивность оказалась свойственна тем студентам, которые, как и в слабой группе, имели худшие настроение в начале эксперимента. Положительная связь всех показателей, кроме максимального объема памяти на цифры, со сдвигом в настроении, а также скорости заучивания с настроением после эксперимента, дает основание предположить, что в данной группе фактор настроения играет существенную роль.
Рассмотренные нами данные говорят о том, что изучаемые группы различаются по структуре межфункциональных связей, ее объему, сложности, а также характером взаимоотношений. Наиболее сложной, имеющей несколько центральных компонентов, оказалась структура, полученная в сильной группе обоих факультетов. В качестве системообразующих в этой группе выделились показатели, отражающие характер умственной работоспособности и активность личности. В группе слабоуспевающих таким фактором является показатель эмоциональной реактивности, опосредующий волевую активность личности.
Выводы:
1. По результатам проведенного исследования, хорошо и слабо успевающие студенты практически не различаются по степени выраженности изучаемых свойств. Исключение составляет скорость заучивания, которая выше в сильной группе, и продуктивность деятельности в условиях переключения внимания.
2. В данном исследовании выявилось, что фактором, обуславливающим успешность деятельности, являются не отдельные психические процессы и свойства личности, а их структура. При этом деятельность является более успешной тогда, когда ведущую роль в структуре играют волевые качества, а не эмоциональная реактивность, являющаяся характеристикой сензитивности как свойства личности.
3. Характер полученных различий может быть следствием особенностей самооценки студентов, что само по себе уже представляет несомненный интерес.
ГЛАВА 2. Экспериментальное исследование выраженности эмоциональных состояний у студентов в ситуациях учебной деятельности.
2.1 Постановка эксперимента.
Экспериментальное исследование проводилось для определения уровня выраженности эмоциональных состояний у студентов психологов четвертого курса ЕГПУ. Было протестировано тридцать пять девушек в возрасте от девятнадцати до двадцати двух лет во время учебной деятельности.
Экспериментальное исследование проходило в три этапа.
Первый этап проходил в июне-октябре месяце 2005 года. Проводился анализ психолого-педагогической литературы по проблеме исследования, выбор контингента испытуемых, подбор методик, оформление первой главы.
Второй этап исследования проходил в ноябре 2005 года. Поводился сбор фактического материала, обработка фактического материала.
На третьем этапе (декабрь 2005 года) проводилось оформление материалов курсовой работы.
В экспериментальном исследовании использовались три методики:
1) «Дневник моего настроения», автором которого является А.Н. Лутошкин
2) Методика «Самооценка эмоциональных состояний», разработанная американскими психологами А. Уэссманом и Д. Риксом.
3) Методика «Дифференциальные шкалы эмоций», разработанная К. Изардом.
4) Методика «Самооценка тревожности, фрустрированности, агрессивности и ригидности», разработанная О. Елисеевым.
«Дневник настроения» предназначен для того, чтобы определить доминирующие состояния испытуемых и их причины. В «Дневнике настроения» испытуемым предлагалась таблица с рядом настроений и соответствующий каждому настроению цвет.
Красный цвет – восторженное
Оранжевый – радостное, теплое
Желтый – светлое, приятное
Зеленый – спокойное, уравновешенное
Синий – неудовлетворенное, грустное
Фиолетовый – тревожное, напряженное
Черный – полный упадок, уныние
Настроение и цвет – явления взаимосвязанные. В настроении не меньше оттенков, чем в палитре красок, окружающего нас. Поэтому каждая цветная полоса в цветописи – это условный знак настроения.
Испытуемым дается такая инструкция: « На месте пересечения даты и сегодняшнего настроения необходимо указать порядковый номер причины этого настроения:
1-состояния здоровья, самочувствия
2-предстоящая сдача зачета (экзамена)
3-настроение группы
4-предстоящий семинар, контрольная работа
5-отношение с преподавателями
6-отношение с одногруппниками
7-события в группе
8-мои отношения с близкими друзьями
9-недовольство собой
10-неприятности дома
11-очень личное
12-погода
13-успехи/неуспехи в обучении
14-просто устала
15-за день не было ничего интересного, нового»
Методика «Самооценка эмоциональных состояний» предназначена для самооценки эмоциональных состояний. В данной методике предлагается четыре следующие шкалы:
1) «спокойствие – тревожность»
2) «энергичность – усталость»
3) «приподнятость – подавленность»
4) «уверенность в себе – беспомощность»
В каждой шкале по десять утверждений от отрицательного эмоционального состояния до положительного эмоционального состояния. Испытуемому предлагается выбрать из наборов суждений то, которое лучше всего описывает его эмоциональное состояние сейчас.
И1 – равняется номеру суждения, выбранного испытуемым из первой («спокойствие – тревожность») шкалы. Чем выше балл, тем испытуемый оценивает свое эмоциональное состояние как более спокойное. Соответственно, чем ниже балл, тем испытуемый оценивает свое эмоциональное состояние как тревожное, неуверенное в себе.
И2 – равняется номеру суждения, выбранного испытуемым из второй («энергичность – усталость») шкалы. Если испытуемый выбирает высокий балл, то он оценивает свое состояние как энергичное, бодрое. Если же испытуемый выбирает низкий балл, то он оценивает свое состояние как усталое, утомленное.
И3 – равняется номеру суждения, выбранного испытуемым из третьей («приподнятость – подавленность») шкалы. Чем
9-09-2015, 15:59