Вообще педагогия Белинского была слишком идеалистична, возвышенна, благородна, чтобы она могла оказать какое-либо практическое действие, она была слишком не ко двору, не ко времени. Родится дитя в благородной дворянской семье, недоросль, родится разночинец. Что с ним делать, куда готовить? Очевидно, к службе — военной, морской, гражданской, к торговле, ремеслу. А вот является педагог и внушает, что с самого рождения дитя нужно посвятить служению Богу в духе и истине и что такое отношение к дитяти и есть единственное правильное выражение любви к нему, что прежде нужно быть ищущим истины человеком. Скажите, пожалуйста, какие фантазии, думает обыватель. А педагог поражает его окончательно и в лоск, прибавляя, что и девочек нужно готовить к тому же, к чему и мальчиков, и что любовь его, обывателя, к детям есть любовь звериная, а не человеческая. Обыватель мог только с пренебрежением посмотреть на такого педагога и отойти от него подальше прочь.
Откуда у Белинского такие дивные идеи? Нужно помнить, что Белинский был западник и хотя сам, по незнанию иностранных языков, и не мог следить за западной литературой, но вращался среди широко образованных людей, прекрасно знавших все новые течения в области европейской науки, философии и искусства, и от них мог многое почерпнуть, как это и было в действительности. А на Западе идея о воспитании и образовании прежде всего и больше всего человека (а не гражданина) сделалась господствующей в широких кругах общества со второй половины XVIII в. С другой стороны, "неистовый Виссарион" был человек горячий, увлекающийся всякого рода благородными идеями — и своими, и чужими, — которые он приобретал. Читая Плутарха, он так увлекался древностью, что в нем (по его собственному сообщению) развилась какая-то "фанатическая любовь к свободе и независимости человеческой личности, которая возможна только при обществе, основанном на правде и доблести". Он находил в классической древности зерно всего великого, благородного, доблестного, потому что основа древней жизни — гордость личности, неприкосновенность личного достоинства. А отсюда он сделал такой педагогический вывод: "Да, греческий и латинский языки должны быть краеугольным камнем всякого образования, фундаментом школы" 1 . Таким образом, даже отрывочные идеи тем или иным путем попадали в сознание Белинского, быстро в нем развивались, расширялись и превращались в определенное стройное учение.
Если западники дали русской педагогии несколько весьма ценных идей, то и славянофилы не прошли бесследно для развития русского педагогического самосознания. Один из главнейших представителей славянофильства А. С. Хомяков дал связный очерк постановки и задач русского просвещения в статье "Об общественном воспитании в России" 2 . Хотя статья эта, по предположению некоторых, и написана в 1858 г., но, вне всякого сомнения, идеи, в ней изложенные, занимали Хомякова гораздо ранее. Он при своей разносторонней и обширной начитанности постоянно интересовался вопросами образования, соотносительным положением и характером просвещения в России и Западной Европе. Отправившись в заграничное путешествие в 1847 г., он внимательно изучал Англию, знакомился с ее системой образования и старался выяснить себе ее сильные и слабые стороны 3 . При этом взгляды Хомякова на постановку образования в России так тесно связаны с его общим славянофильским мировоззрением, что и статья "Об общественном воспитании в России" должна быть отнесена по сущности изложенных в ней идей к раннему времени, т. е. ко второму, а не к третьему периоду истории русской педагогии. Уже в "Письме об Англии" намечаются некоторые мысли, развиваемые в статье "Об общественном образовании в России".
По представлению Хомякова, великим историческим двигателем в народной жизни является вера, проникающая все существо человека и все отношения его к ближнему. Выньте христианство из истории Европы и буддизм из истории Азии, и вы уже ничего не поймете ни в Европе, ни в Азии. Мера просвещения народа, характер просвещения и его источника определяются мерою, характером и источником веры. Внутренняя задача русского народа есть развитие деятельности, основанной на законах высшей нравственности и христианской правды, деятельности, скрепленной в своей вершине законом живого единства и стоящей на твердых началах общины и семьи. Вера, и именно православная вера, со всею ее животворною и строительною силою и терпеливой любовью должна послужить основанием, на котором воздвигнется здание русского просвещения. Соответственно этому и воспитание, даваемое одним поколением другому, по необходимости должно заключать в себе те начала, которыми живет и развивается народная историческая жизнь, т. е. "воспитание, чтобы быть русским, должно быть согласно с началами не богобоязненности вообще и не христианства вообще, но с началами православия, которое есть единственное истинное христианство, с началами жизни семейной и с требованиями сельской общины, насколько она распространяет свое влияние на русские села". Нужно заметить, что и семье и общине Хомяков придавал громадное значение, всю общественность он понимал построенной по типу семьи: семья — ячейка общественности, семейные отношения — идеальные прообразы общественных отношений. Такое обещство есть земщина, выражающая голос земли, голос народа, к которому власть должна прислушиваться.
Европейское просвещение, по Хомякову 4 , характеризуется преобладанием материальной стороны над духовной и рационализмом. Сущность же восточного просвещения заключается в том, чтобы, овладев законами человеческого духа, положить предел развитию личностного эгоизма и построить жизнь человека по закону любви. Движущую силу просвещения составляет не борьба человека с человеком, а любовь человека к человеку. Средством же для этого является религиозно-нравственное воспитание, имеющее конечною целью искоренение в душе эгоистических начал и замену их альтруистическими. С западной точки зрения благо заключается в подчинении другого человека и в вынуждении его служить своим интересам; с восточно-русской точки зрения благо есть добровольное принесение себя в жертву другому и постройка всей частной и общественной жизни на начале любви. Любовь есть начало активности в Боге и гармонии в мире, она есть высочайшая основа всей жизни и деятельности.
Родители, дом, общество заключают в себе большую часть того же воспитания. Строй ума у ребенка, первые слова которого были "Бог", "тятя", "мама", будет не таков, как у ребенка, первые слова которого были "деньги", "наряд" или "выгода". Душевный склад ребенка, который привык сопровождать своих родителей в церковь по праздникам и по воскресеньям, а иногда и в будни, будет значительно разниться от душевного склада ребенка, родители которого не знают других праздников, кроме театра, бала и картежных вечеров. Все воспитание и все училища должны быть насколько возможно соображены с условиями семейной жизни, а равно с жизнью по выходе из школы. Чтобы просвещение пустило глубокие корни и сделалось плодотворным, оно должно органически вырасти из жизни, как ствол растения вырастает из корней. Семейство и общество должны иметь свободный доступ в училища, особенно высшие. Истинное просвещение есть просвещение всего духовного состава человека или народа. Государство имеет полное право влиять на род образования народа — и отрицательно и положительно.
В просвещении народа путем школы весьма важное значение имеет выяснение правильного отношения между общим и специальным (профессиональным) образованием. Известно, что у нас царил в государственный период истории русской педагогии сословный профессионализм, а настоящего общего образования совсем не было. Хомяков решительно высказывается против предпочтения специально-профессионального образования общему.
Доказывая необходимость серьезной постановки общего образования, Хомяков приводит разные соображения, которые могут быть сведены к трем. Самый главный довод его — психологический. Разум человека есть начало живое и цельное, его деятельность по отношению к науке заключается в понимании. Предметы Вселенной и самые науки служат только материалом для развития понимания, а в развитии понимания посредством сопоставления различных явлений в природе и понятий, принадлежащих различным наукам, и заключается истинная цель умственного воспитания. Ранняя специализация притупляет ум, делает его односторонним и подрывает успех даже в той области, которая предназначена будущему специалисту. Само богатство материалов, если они все принадлежат к одной области и не пробуждают силы сравнивающего понимания, является бесплодным; этот богатый материал свинцовой тяжестью лежит в сонной голове и давит на нее, между тем как меньшее количество материалов, пробуждающее сравнивающую деятельность ума, приносит богатые плоды. Человек является хозяином знаний вследствие обобщений. Так, несчастный ученик ремесленно-художественной школы, век свой трудившийся над рисованием орнаментов, никогда не нарисует такого затейливого орнамента, который шутя накинет в одно мгновение рука академика, никогда не думавшего о сплетении виноградных и дубовых листьев.
Два других довода — практические: человек, получивший основное общее образование, находит себе пути по обстоятельствам жизни; человек же, замкнутый в тесную специальность, погиб, как только непредвидимая и неисчислимая в случайностях жизнь преградит ему единственный путь, доступный для него. Страна, наиболее отличающаяся учеными и изобретателями, специалистами, — Англия — почти не имеет специальных школ. Люди, прославившиеся самыми блистательными открытиями в отдельных отраслях наук и подвинувших их вперед, никогда не были питомцами специальных рассадников знания.
На основании приведенных соображений можно сказать, что специальность не может быть положена в основу воспитания. Умственная жизнь человека подчинена законам, подобным тем, которыми управляется его жизнь физическая. Так, кто желал бы воспитать известное число скороходов, носильщиков, кулачных бойцов и т. д., тот даст им всем сперва общее воспитание атлета, подчинит их общей диете и общим упражнениям, укрепит всю их мускульную систему, а потом уже обратит их к предназначенным специальностям, согласуясь насколько возможно с их врожденными способностями; он достигнет своей цели. Но тот, кто, разделив воспитанников сызмала по будущему ремеслу на скороходов, носильщиков, бойцов, вздумал бы развивать в будущем скороходе единственно силу ног и дыхания, в будущем носильщике — единственно крепость спины и в бойцах — мускулы руки, тот вырастит множество бессильных уродов, из которых едва ли один окажется сколько-нибудь способным к работе, которой был предназначен. Никому и не придет в голову такое нелепое физическое воспитание. Отчего же так нелепо умничают над человеческим умом люди, которые посовестились бы позволить себе те же самые несообразности в телесном воспитании человека? Твердою и верною основою может служить только общее образование, расширяющее круг человеческой мысли и понимающее способности. В гимназическом курсе должна быть устроена исключительная специальность занятий. Но так как особенные способности учащихся обнаруживаются довольно рано, то можно допустить разделение общего курса на два отделения — словесное и математическое, причем предметы обучения будут одни и те же, но на одном отделении будут преобладать словесные предметы, а на другом — математические. На словесном отделении преимущественное внимание должно быть дано древним языкам, на математическом — чистой математике. Преподавание живых языков и прикладной математики рассеивает мысль; преподавание древних языков и чистой математики сосредоточивает ее. Одно — изнеживает и расслабляет, другое — трезвит и укрепляет. Чистая математика готовит человека к занятиям прикладной, прикладная делает человека почти неспособным к ясному уразумению законов чистой математики.
Внешне бесполезное в практическом отношении учение созидает людей крепких и самомыслящих; учение чисто практическое воспитывает пустых подражателей, повторяющих заграничную болтовню. Наконец, нужно принять в расчет и то соображение, что познание новейших языков и физических наук легко приобретается и по выходе из школы, сама жизнь помогает этому приобретению; древние же языки и математика никогда уже не приобретаются тем, кого школа с ними не подружила.
В своем рассуждении "Об общественном воспитании" Хомяков коснулся и университетского вопроса. По его мнению, положение университета как высшего из государственных училищ определяет положение всех остальных. Его процветание есть процветание всех других, его падение — падение и их. Плохой университет делает все остальные школы ничтожными: иные вследствие их прямой зависимости, а другие за счет влияния на их строй путем соревнования (специальные школы). Поэтому улучшение университетского преподавания должно быть предметом первой важности в деле общественного образования. А самое существенное улучшение университетского преподавания заключается в сокращении специальных курсов и замене их общеобразовательными. Первые два года университетского преподавания должны быть посвящены общеобразовательным предметам (на гимназический курс Хомяков полагал достаточным шесть лет), содержащим знания, равно необходимые всякому образованному человеку, к какой бы специальности он ни готовился, каковы русский язык и словесность, история всемирной литературы, история всеобщая, начала математики, естественных наук и богословие "более всего". После этого подготовительного курса для всех факультетов, кроме медицинского 5 , студенты избирают специальность, которую и изучают три года.
Университетом образование не заканчивается, как школой не начинается. Последний и высший воспитатель есть общество, а его разумное орудие — книгопечатание. Оно дает самое полное и разнообразное выражение человеческой мысли и в наше время являет собой огромную силу, могущую принести большую пользу и большой вред. Но из того, что какая-нибудь сила может произвести гибельные последствия, следует ли ее умертвлять? Хомяков настаивал на том, что "честное перо требует свободы для своих честных мнений, даже для своих честных ошибок".
Можно, конечно, по-разному думать о состоятельности педагогических взглядов Хомякова, но, во всяком случае, нельзя им отказать в полной серьезности и определенности. Две главные идеи составляют сущность хомяковской педагогии. Первая: русское воспитание должно быть православно-социальным, т. е. основываться на православой религии и находиться в непосредственной связи с семьей, русской общиной и вообще с русской жизнью и обществом; "просвещение должно вырастать из жизни", "последний и высший воспитатель есть общество". А нужно заметить, что Хомяков, основывая русское воспитание на православной вере, совсем не имел в виду как-либо стеснять науку: православная вера не только не противоречит некоторой свободе в преподавании наук, но еще и требует этой свободы. Всякая наука должна излагать свои современные выводы прямо и открыто, без унизительной лжи, без смешных натяжек, без умалчиванья, которое легко может быть обличено. Опасна не свобода наук — она необходима столько же для их успеха, сколько и для достоинства веры; опасно суеверие в непреложность наук на каждом шагу их развития. Это суеверие, вредное для наук, еще вреднее для религии и должно быть устранено из всякого преподавания. Вторая главная мысль педагогии Хомякова: необходимо среднюю школу сделать строго общеобразовательной, устранив из нее всякие специальности, и в самом университете первые два года нужно посвятить дополнению общего образования. Эта мысль в первой своей половине есть прямое приобретение русской педагогики.
Таким образом, западники (Белинский) дали русской педагогии идею о воспитании и образовании прежде всего и больше всего человека, а славянофилы (Хомяков) дополнили ее идеей о серьезной общеобразовательной школе с возможностью разделения этой последней, при одинаковости предметов преподавания, на словесное и математическое отделения. Эти две основные педагогические идеи знаменовали собою скорое наступление нового времени в истории русской педагогии.
Общие выводы
Развитие образования в государственный период совершалось в такой последовательности: на месте прежнего единого церковного образования созданы были профессиональные, светские и духовные школы разных типов с принудительной посылкой детей известных сословий в известные школы. Следовательно, устроенные профессиональные школы были сословными. Таково было положение образования в период от Петра I до Екатерины II. Екатерина II и Александр I (в начале своего царствования) попытались поставить образование более свободно и гуманно, дать школам общеобразовательный курс, сделать школы бессословными, а посещение их необязательным. Общее образование вошло в жизнь, но постепенно вернулось к сословности (правда, смягченной) с прекращением принудительной посылки детей в известные школы. Для заведования школами был создан специальный государственный орган — Министерство народного просвещения, придавший школам внешнюю стройность и порядок.
Государственный период русской педагогии характеризуется следующими чертами.
1. Заимствования продолжаются и оказываются не менее значительными, чем в первый период: совершается масса переводов; выписываются из-за границы учителя, профессора и даже студенты (один раз); заимствуются и целые педагогические системы, и частные педагогические учения. Вся разница с первым периодом состоит в том, что заимствования делаются исключительно с Запада (а Восток, греки теряют всякое культурное значение) и делаются в интересах государства, а не церкви. Церковь в деле образования настолько подавляется государством, что одно время даже закон Божий исчезает из курса гимназий и учебники по закону Божию составляются светскими людьми. А вообще законоучитель превращается в простого учителя с подчинением его всем учительско-школьным порядкам, и даже самая церковь делается одним из многих органов государственного управления.
2. Единое для всех образование первого периода во втором, сделавшись сословным, раздробилось на многие типы и виды. Вследствие этого по сравнению с первым периодом мы наблюдаем во втором такие особенности: а) число школ значительно возросло (в абсолютном смысле слова) и типы их сделались разнообразными — университеты, гимназии, корпуса, духовные академии и семинарии, городские и приходские училища, разные профессиональные и технические школы. Появился особый класс людей — учителя, преподаватели, педагоги; возникла педагогическая литература, главным образом переводная и заимствованная, но частично и самостоятельная, с некоторыми оригинальными взглядами;
10-09-2015, 03:02