Другой важной проблемой является проблема выбора жизненного сценария каждой стороной (под влиянием общения и актуализированных образцов, пришедших из глубин нравственной жизни людей своей национальной культуры, своих современников). При этом неисчерпаемым источником конфликтов является то, что жизненный сценарий выбирается не только для себя, но и для - а что особенно конфликтогенно, за, - другого. Выбирая и выстраивая подходящий для себя сценарий, люди хотят добиться высшего блага, счастья, удовлетворения жизнью. Но когда они пытаются навязать свои представления о счастье, благе и так далее другому, небезразличному им существу, то есть навязать свой сценарий жизни другому, - тут-то и начинаются конфликты по самым различным "сценариям", в том числе по знаменитому сценарию конфликта "отцов и детей".
Выбирая тот или иной жизненный сценарий, каждый человек, будь он зрячеслышащим или слепоглухим, множество раз сопоставляет свои оценки, устремления и мотивы, свою "внутреннюю картину жизни" - с высказываниями, оценками и мотивами других. Поэтому, видимо, мы так настойчиво каждый день спрашиваем друг друга: "Как жизнь?" и никогда не бываем полностью удовлетворены ответом. Так получается скорее всего потому, что нам нужен тот ответ, который мы можем дать только сами - такого, например, характера: "Как выстраивается моя жизнь, есть ли у нее устойчивая перспектива, достойно ли моё существование звания и названия человека?"
И когда жизнь небезразличного нам существа складывается по иному, не нашему, сценарию, этот вопрос переформулируется (хотя бы и бессознательно) так: "Неужели моя жизнь выстраивается неправильно? Неужели у неё нет устойчивой перспективы? Неужели моё существование недостойно звания и названия человека?" И, навязывая другому свой жизненный сценарий, мы стремимся убедить прежде всего себя, что дело обстоит не столь уж и скверно...
Но если так, то и здесь проясняется та же картина, что и раньше: все мы - больные и здоровые, слепоглухие и зрячеслышащие, младенцы и старики - связаны друг с другом крепчайшими духовно-нравственными узами, существуем в одном и том же нравственном пространстве/времени, а наше неразумие, незрелость, человеческая слабость порождают равнодушие, эгоистическую злобу по отношению к другому, безответственное отношение к себе, к жизни в целом.
Жизнь каждого из нас является результатом огромных усилий не только родителей, медсестер, врачей, учителей, но и всех работников, обеспечивающих жизнедеятельность села или города, в которых мы живём, всех людей, создавших современную человеческую культуру и цивилизацию. Но все эти же самые люди не только обеспечивают существование каждого из нас и современной цивилизации в целом, но и ставят это существование под огромный знак вопроса, поскольку их огромные усилия весьма часто хаотичны, плохо скоординированы между собой, противоречивы до степени антагонизма.
Общая этическая культура с её альтернативными (и зачастую несовместимыми) моральными кодексами позволяет сохранить мотивационный потенциал мысли о всеобщей взаимозависимости людей, - мысли, являющейся одной из главных нравственных истин жизни человека. Она-то и должна быть принципом, определяющим направленность этической коммуникации слепоглухого со зрячеслышащим в рамках общей этики.
Профессиональная этика представляет собой отраслевую специализацию этической регуляции и этического знания.
Как слепоглухой, так и зрячеслышащий хотят и могут быть профессионалами в какой-либо из областей профессиональной деятельности человека. Естественно, у зрячеслышащего больше возможностей, что порождает повышенные обязательства (либо неосознаваемые, либо игнорируемые). Хотя и у слепоглухого есть свои преимущества, связанные со спецификой общения, обучения, образования и самовоспитания. В случае гиперкомпенсации слепоглухой может стать не просто профессионалом того или иного уровня, но общественным деятелем, профессионалом государственного масштаба, национальной гордостью. (Ярчайший тому пример - Элен Келлер.)
Современные разработки в области биоэтики, ограниченные пока острейшими генетико-медицинскими аспектами, могут быть (и должны!) с соответствующими изменениями продолжены и в области общей и профессиональной этики, связанных с обеспечением прав человека. К правам инвалида-колясочника архитекторы и городские власти перестают быть равнодушными, по крайней мере на уровне законодательных норм, которые на практике сплошь и рядом игнорируются так же, как и все прочие законы и нормативные акты в России. Ещё меньше социально-культурной озабоченности и в особенности нравственного творчества, связанных с обеспечением этических прав слепоглухих, слепых и других людей с естественными ограничениями жизненной активности, нуждающихся в небольшой, но повседневной помощи и специальном внимании со стороны зрячеслышащих - на улице, в транспорте и т.д.
Без сомнения, нужно искать и находить необходимые слова, вести постоянную социальную рекламу, которые бы приучали людей к мысли: всегда рядом с тобой может оказаться человек, нуждающийся в особом внимании или помощи, и его этические права на участие в современной комфортной жизни должны быть реализованы так же, как и твои; поэтому будь готов при соответствующей просьбе или знаке оказать соответствующие внимание и помощь. (Ходовой аргумент всех коммерсантов - равно как и искренних энтузиастов, - в сфере социальной защиты: никто не застрахован от участи инвалида; так посочувствуйте ему!) Это касается и профессиональной деятельности, отношений между профессионалами.
Но подобная пропаганда, как бы ни была она нужна, - масло на хлебе, а сам хлеб - распространение комфортности жизни на всех, а не только на власть и деньги имущих; в условиях, когда большинство населения независимо от состояния физического здоровья вынуждено бороться за существование, вынуждено выживать, а не жить, эффективность пропаганды в пользу прав инвалидов весьма и весьма сомнительна, эта пропаганда у безработных или бомжей, например, может вызвать небезосновательную иронию. Словом, необходимо улучшение, смягчение, гуманное упорядочение всего ансамбля отношений между людьми, а не только пропагандистские кампании в пользу отдельных бедствующих категорий населения.
Что касается профессионального этоса, то он часто бывает конфликтным, а конкуренция между профессиями за рабочее место, за внимание работодателя может принимать - и в неблагоустроенном социуме типа российского сплошь и рядом принимает - откровенно дискриминационный или даже криминальный характер. Но тем нужнее специальные антидискриминационные и антикриминальные меры; инициативы, исходящие не только от властных структур, но и от руководства каждого учреждения, и от отдельных работников, у которых борьба за выживание, в том числе профессиональное, не извратила окончательно, не фальсифицировала полностью этические ценности.
Усилия по социальной защите должны быть подкреплены требованиями профессиональной этики, направленными на формирование и защиту здоровой ауры вокруг слепоглухого профессионала. Необходимо внедрять в этическое самосознание специалистов идею о том, что явление гиперкомпенсации в случае слепоглухого профессионала, как и феномен героизма, представляет собой абсолютную ценность не только в рамках отдельной биографии (что даёт возможность сохранять нравственное достоинство профессионалу и человеку в любых испытаниях), но и в рамках профессии, в рамках нравственной жизни народа, всего человечества. Преодоление себя, самосозидание себя - самый наглядный нравственный урок, который могут преподать друг другу люди как этические субъекты, в том числе как профессионалы. И тем самым сохранить человечность - в себе, в своём времени и для будущего.
В сфере служебной этики конкретизируются на уровне этической практики требования этики профессиональной. Здесь общение слепоглухого со зрячеслышащим имеет свою специфику. Оно требует от каждого зрячеслышащего менеджера сохранять индивидуальный стиль управления и человечность при любых осложнениях служебных отношений, а от слепоглухого как подчиненного - не злоупотреблять в ущерб делу своим особым местом в служебных отношениях (которое, впрочем, ему стараются дать почувствовать... как можно меньше). Важно отметить этико-психологическую обязанность сторон в поддержании делового тонуса организации, создании благоприятного этико-психологического климата в коллективе и безусловном выполнении требований служебного этикета в ситуациях столкновения деловых и лидерских амбиций.
Попробуем теперь немного углубиться в этико-психологическую типологию общения слепоглухих со зрячеслышащими. Эта типология, с нашей точки зрения, включает в себя четыре основных типа.
1. Однородный интравертный тип, при котором слепоглухой и зрячеслышащий коммуниканты оказываются принадлежащими к одной и той же психологической группе рефлексивно акцентуированных личностей.
2. Неоднородный тип общения, складывающийся между слепоглухим человеком интравертной ориентации и зрячеслышащим - экстравертной ориентации, когда возникают, из-за неоднородности складов характера, трудности общения.
3. Неоднородный тип общения, когда слепоглухой человек является личностью экстравертного типа, а зрячеслышащий - напротив, - интравертного склада характера.
4. И наконец, однородный экстравертный тип общения, когда оба коммуниканта принадлежат к психологической группе вовне ориентированных личностей.
Коммуникация слепоглухого и зрячеслышащего своеобразно корректирует естественные установки и склад характера каждого индивида, оказавшегося участником общения. Так, слепоглухой интраверт сам'ой техникой и технологией общения вынужден корректировать - и даже трансформировать - естественную для себя установку на преимущественно внутреннее общение, то есть на общение с самим собой, направляя эту установку вовне и в известной мере экстравертируя свою психологическую природу. И напротив, зрячеслышащий экстраверт на основе общения со слепоглухим индивидом, - будь то экстраверт или интраверт, - обязательно должен интравертировать свои реакции, то есть трансформировать естественные для себя привычки, учитывая принципиально иной тип коммуникации, чем рутинное общение зрячеслышащих между собой.
Рассмотрим теперь отдельно каждый тип общения и прокомментируем этико-психологические особенности общения в рамках каждого из них.
1. Однородное общение интравертов представляется наиболее продуктивным и эффективным. Поскольку тот и другой коммуниканты совпадают по складу характера, устоявшимся привычкам. Здесь может быть облегчено взаимопонимание. Довольно быстро будет нарастать у каждого то этико-психологическое содержание, которое академик А.А. Бодалёв назвал коммуникативным ядром личности.
Вместе с тем, однородность коммуникации уменьшает творческие возможности общения, поскольку, во-первых, относительная беспроблемность такого общения существенно сужает способности каждого коммуниканта к децентрации и эмпатии. Во-вторых, двусторонняя интравертная коммуникация может породить иллюзию родства душ, когда, так сказать, заякоренность каждого коммуниканта на своём создаёт труднопреодолимые, если вообще преодолимые, барьеры для действительно резонансного, глубинного общения.
Эффективным средством по снижению, но не преодолению этих барьеров, выступают требования и нравы в сферах, отмеченных выше. Прежде всего в сфере профессиональной и служебной этики.
Профессиональная и служебная этика заставляет коммуникантов-интравертов выйти в предметную область деятельности, в область внутриорганизационных отношений, - с их бесконечной неустроенностью, так сказать, шероховатостью, и тем самым - этико-психологическим хаосом, который, по представлениям современной синергетики, является источником и материалом творения нового. Но следует особо подчеркнуть и возможности рефлексии личностного и профессионального самосознания, которые в руках, а точнее - в интеллекте и воле самокритичного человека, - всё равно, будь то слепоглухой или зрячеслышащий интраверт, - является могучим инструментом, позволяющим слышать и понимать не только другого, но и, в пределе, всё человечество. И тем самым - по-настоящему, а не на уровне иллюзий, - самого себя.
2. Второй тип общения - когда слепоглухой интраверт нуждается в помощи и контактах со зрячеслышащими экстравертами, - и не находит ни того, ни другого, поскольку экстраверт не даёт себе труда, как правило, углубляться в заботы и потребности другого. Все воспитательные и педагогические методы и приёмы, вся социальная реклама всегда были направлены на решение этой задачи. Они обращаются к экстравертам с постоянным призывом: "Люди, помните, что рядом всегда есть другие, нуждающиеся в вашем участии, помощи! Не ленитесь проявить себя в отношениях с другими, ибо все мы существуем не только рядом друг с другом, но и друг ради друга! От человечности других на все сто процентов зависит каждый из нас, а значит, и каждый должен быть человечен. к тому же каждый может оказаться в беде, никто не застрахован от инвалидности..."
В этом смысле прав был Конфуций, сказавший, что вся мудрость жизни может быть выражена одним словом, и слово это - "Взаимность".
3. Третий тип общения - слепоглухого экстраверта со зрячеслышащим интравертом. Первый может натолкнуться на неадекватную оценку вторым. который принимает первого за чересчур навязчивого или бесцеремонного. Очень часто со слепоглухим просто не хотят "возиться", игнорируя его естественную жажду общения и информации. "Я тоже хочу быть полноценным человеком!" - в отчаянии восклицает слепоглухой. "Ну и хоти себе на здоровье", - отвечают ему. Слепоглухой оказывается перед выбором: либо идти на конфликт, "качая права", встречая растущее презрение и до нуля уменьшая свои шансы на чаемую "полноценность"; либо, стиснув зубы, молча делать всё, что только оказывается по силам, ни на чьё внимание не претендуя, но самими результатами своей деятельности утверждая свою полноценность. На этом втором пути есть надежда в конце концов завоевать уважение, понимание и поддержку.
В служебном и профессиональном, а так же семейном общении может помочь зрячеслышащий экстраверт, который разъяснит и скорректирует ситуацию в сторону большего взаимопонимания и терпимости. Но что делать, если конфликт слепоглухого экстраверта со зрячеслышащим интравертом возник в детском саду, в школе, в ВУЗе, - то есть там, где коммуникация является формально заданной и безальтернативной? Вот здесь бы и понадобились усилия детского и школьного психолога, психотерапевта, социального работника.
На профилактику и сглаживание этих и других конфликтов направлена деятельность Детского ордена милосердия, организующего, в частности, смены общения в детских оздоровительных центрах, где вместе живут и учатся понимать друг друга дети и подростки с самыми различными проблемами здоровья, как и без таких проблем. Для активистов движения в различных местах действуют так называемые "Школы взаимной человечности" (или "Школы юных социальных педагогов"), учебный процесс в которых нацелен на то, чтобы помочь подросткам лучше понимать и решать психологические проблемы, возникающие между инвалидами и здоровыми.
4. Наконец, последний, четвёртый тип общения, то есть общение экстравертов. В рамках данного типа есть свои плюсы и свои минусы. К плюсам относится то, что сориентированность коммуникантов вовне делает их более уживчивыми, терпимыми; для обоих исходным является взаимный интерес к личности друг друга, обусловливающий готовность принять друг друга "такими, как есть". Они оба как бы излучают свою уникальность, индивидуальность, вместо того чтобы всячески маскировать, ревниво оберегать её от "посторонних". Коммуникация выступает в этом случае как обоюдосветимость, взаимооткрытость и углубляющаяся вовлечённость.
К минусам такого общения следует отнести слабую сориентированность каждого на самоконтроль и самосознание в ходе общения. Это значит, что в рамках профессиональной и служебной этики экстраверты могут достичь высших результатов не более как исполнители; дело их объединит, и они в свою очередь поднимут дело на более высокий уровень организации, чёткой отлаженности исправного механизма. Но когда встанет вопрос о переосмыслении задач дела, его перспектив, экстраверты могут спасовать, оказаться к этому неготовыми.
Поэтому так опасен в работе с детьми и подростками явный перекос на организацию общения чисто экстравертивного типа, то есть на всякие массовые развлечения, а на жизнь "для себя" стараются не оставлять времени, попросту панически боясь этой жизни "для себя": тут-то ведь и жди всяких сюрпризов, преимущественно неприятных. На самом деле жизнь "для себя" - вовсе не предоставленность себе, не беспризорность; это - специальная организация индивидуального общения, овладение культурой такого индивидуального общения, то есть необходимый противовес, альтернатива массовому, фронтальному воздействию. Слов нет, организовать общение на индивидуальном уровне труднее, чем на массовом, - но и неизмеримо ценнее для перспектив развития личности. Пока этот процесс идёт, если вообще идёт, главным образом в семье.
Подчеркнём, что предлагаемая нами классификация типов общения призвана облегчить теоретический анализ исследуемой проблематики, является довольно-таки условной, искусственной. Посему придавать этой классификации, как и любым другим теоретическим и методическим схемам, какое бы то ни было абсолютное значение - не стоит. В практической работе схемы эти могут облегчить осмысление конкретных ситуаций и проблем общения, но ни в коем случае не стоит любой ценой втискивать конкретные ситуации и проблемы в какие бы то ни было схемы; если в схемы жизнь "не лезет" - тем хуже для схем.
Резюмируя в целом динамику четырёх типов общения (и памятуя о только что подчёркнутой условности их классификации), можно прийти к напрашивающемуся выводу: эти типы должны дополнять друг друга, и лишь в ходе дополнения и смены всех этих типов может выстроиться эффективный устойчивый стиль общения между людьми, - неважно, слепоглухими или зрячеслышащими. Что касается именно этой несимметричной коммуникации, то ни в коем случае не следует думать, будто задача организации эффективного и устойчивого стиля общения - это исключительно задача слепоглухого, а зрячеслышащего касается в меньшей степени. Нет, задача эта равно важная, но слепоглухой её поневоле быстрее осознаёт, а потому настойчивее ищет способы решения, вступая в общение с людьми разных складов характера, разных ценностных ориентаций, в то время как зрячеслышащие чаще всего проявляют поразительную душевную слепоту и глухоту, безграничную душевную лень.
Потому-то в большинстве типов культур и литератур мы ничего - или почти ничего - не найдем по такому естественному и ключевому вопросу, как нравственное многообразие людей. Аристотель, Теофраст, Лабрюйер, Лафонтен да Дедушка Крылов - вот и все
10-09-2015, 03:08