Практическая мифология и торговля мифами

субъекта плацебо-лечение не будет эффективным, а если Е<0, то на 84.4% субъективный эффект вероятен.

Таблица 4. Решающее правило прогнозирования эффективности плацебо-лечения

Измерение Градации Коэффициент

Атрибуция обращения

1 — обратился самостоятельно

2 — направлен на лечение

—74

185

Ранг уверенности в успехе лечения

1 —не уверен

2 — сомневается

3 — полностью уверен

133

—8

—118

Общее количество ощущений (ШВП)

1—<9

2 — 9—26

3—>26

81

—191

107

Количество часто встречающихся ощущений (ШВП)

1—<2

2 — 2

3—3—15

4—>15

43

19

—158

42

Количество интенсивных ощущений

1—<4

2—4—18

3—>18

28

—202

107

С некоторыми потерями в точности решающее правило можно еще упростить, оставив лишь один признак — атрибуцию обращения. Для больного, обратившегося самостоятельно, любое лечение с вероятностью 85.3% будет эффективным, тогда как для того, кому оно назначено, эффективность составляет лишь 28.6% (вспомним 30% эффективности плацебо и любого психотерапевтического метода, составляющих, видимо, минимальную величину, определяемую нормальным распределением других факторов субъективной эффективности).

Обсуждение. Итак, полученные результаты доказывают, что эффект мифологизированной процедуры лечения в значительной степени определяется такими индивидуально-психологическими характеристиками, как поленезависимость/полезависимость, уровень вегетативной (или более точно, телесной) перцепции и степень доверия к мифологическому концепту. Величина плацебо-эффекта не является неким стабильным параметром и не может применяться в качестве универсального показателя без учета формирующих его факторов.

Этот тезис имеет вполне конкретные практические следствия, так как существует очевидная возможность улучшить показатели любой терапевтической процедуры, повысив ее эффективность за счет семиотических компонентов.

Как мы убедились в исследовании, наиболее важна степень доверия клиента к предлагаемому концепту-мифу. Это открывает достаточно широкие возможности для манипулирования доверчивыми клиентами и создания убедительного имиджа квалифицированного врачевателя. В предыдущей части работы мы уже останавливались на приемах включения в сакральный или эзотерический контекст, использования мифа «науки», различных способах доказательства своего права врачевания. Очень эффективны различные декорации и постановочные эффекты, семиологизирующие саму обстановку лечебного процесса: развешанные на стенах крупноформатные золотообрезные дипломы обилие никелированных непонятных инструментов (выполняющих роль хрустальной сферы прорицателя), мигающие и гудящие приборы с иностранными надписями, долго ожидаемые и волнующие «профессорские» обходы в сопровождении все записывающих учеников и пр. (По свидетельствам очевидцев, хорошо отрежиссированные профессорские обходы В. М. Бехтерева создавали такое высокое напряжение ожидания, что с больными происходили чуть ли не обмороки.)

Очень эффективно подробное инструктирование больного, дающее ему язык, необходимый для фиксации и осознания возможного эффекта, введение системы опосредования его телесных функций. Так, задание ложной биологической обратной связи повышает число плацебо-феноменов в 2—3 раза (Тхостов, 1991).

Истинные качества продаваемого продукта или конкретные умения данного продавца, как правило, куда менее весомы, чем его способности внушить доверие предполагаемому клиенту. Эта сфера работы практикующего психолога мало отличается от продажи мифов в любой другой человеческой деятельности, связанной с отношениями продавец — покупатель. Есть нечто поразительно схожее в методах аукционной продажи произведений искусства и терапевтической практики.

В. Тетерятников (1991) замечает, что наибольшего успеха добиваются дилеры искусства, офисы которых располагаются в наиболее шикарных районах и чьи секретарши наиболее красивы. Хотя мы понимаем, что качество покупаемой картины менее всего связано с красотой секретарши, но попадаем в ловушку именно потому, что покупаем (как и обращаясь к «преуспевающему» терапевту) не «вещь», а «слово», «знак». Этой нехитрой уловкой всегда пользовались все продавцы мифов: от адвокатов до гадалок. «Сегодняшний герой — тот, кто и не думает интересоваться вкусом потребителя, а насилует обывателя, вручая ему неведомый спрос на совершенно нетребуемое и ненужное, если не вредное. Даже в медицине коммерческий успех обеспечивается не мастерством врачевания от существующих недугов, а мастерством внушения несуществующих недугов в психику совершенно здорового человека, случайно забредшего к доктору» (там же, с. 46).

Особый способ, обеспечивающий доверие клиента, — введение платы за лечение. Этим одновременно достигается решение двух задач: повышение престижности лечения (высокая цена как бы гарантирует качество услуг) и, что еще более важно мгновенное отсеивание немотивированных и недостаточно доверяющих клиентов. Оплаченное лечение — скрытая и очень точная реализация атрибуции обращения. Величину платы, которую готов внести клиент, можно рассматривать как меру его мотивированности. С известными оговорками это очень похоже на практиковавшийся в экспериментальной психологии способ измерения выраженности потребностей крысы величиной силы электрического тока, которую она была способна претерпеть для достижения стимула. С семиотической точки зрения платное лечение всегда обладает преимуществами по сравнению с бесплатным и, на мой взгляд, это одна из причин того, что психоаналитики, особенно лакановского направления, настаивают на обязательной оплате психоаналитических сеансов[12] .

Столь же очевидна роль отбора мотивированных и доверяющих пациентов необходимостью длительного ожидания, предварительной записью. Очередь проясняет атрибуцию обращения и так же, как высокая плата, повышает авторитет врача. В апокрифических рассказах о работе В. М. Бехтерева есть очень интересное описание того, что он брал на лечение от алкоголизма только тех, кто умолял его об этом на коленях. Даже если это и неправда, сам по себе принцип такого отбора наверняка был бы более чем эффективен.

Ориентация на мотивированных и доверяющих пациентов может объяснить также сектантский оттенок деятельности каждого популярного психотерапевта: требование полного подчинения, позиция гуру-учителя, владеющего самым сокровенным знанием, жесткий отсев сомневающихся и диссидентов. Если, например, обратиться к истории психоанализа, не говоря уже о менее рефлексивных психотерапевтических техниках, то нельзя не заметить, что его развитие, как правило, сопровождалось постоянными расколами и скандалами: судебный процесс между 3. Фрейдом и К. Юнгом, изгнание Ж. Лакана из Международной психоаналитической ассоциации и пр.

Семиотическую эффективность лечебного процесса можно также значительно повысить, если отбирать для лечения лиц с высокой степенью полезависимости и хорошо развитой способностью выделять и рефлексировать субъективные сенсации (либо тем или иным способом создавать условия их порождения). Степень полезависимости увеличивается при приеме наркотиков, алкоголя, психотропных препаратов, длительной гипервентиляции, что достаточно широко использовалось в шаманской практике и традиционной медицине.

Весьма интересны йоговские техники, связанные с фиксацией внимания на своем теле, оригинальными методами его объективации, управляемым дыханием, освоением языка тела. Достаточно близко к ним стоят современные методы телесно ориентированной психотерапии, использующие сходные механизмы. Особенно демонстративна, на мой взгляд, популярная методика голотропного дыхания по Станиславу Грофу. Лежащая в его основе старая техника гипервентиляции, порождающая, с одной стороны, гипокапнические явления и дисфункцию вегетативной регуляции, сопрождающиеся обильными телесными сенсациями и изменениями состояния сознания (Молдовану, 1991), приводит, с другой стороны, к резкому повышению полезависимости. Методы такого рода одновременно сами создают и феномены, подкрепляющие надстраиваемые над ними мифологические конструкции, и условия, усложняющие возможности их проверки. Эффективность техник подобного рода достаточно сложно подвергать сомнению, так как они основаны на замкнутых структурах, мифологическая природа которых незаметно, но очень прочно укоренена в феноменологически очевидной реальности.

Прочность мифологических конструкции психотерапевтической практики, обеспечивая успешность их применения, приводит к значительным трудностям ее научного осмысления. Разнообразие мифологии лечения, практически равные эффективности разных психотерапевтических процессов затемняют лежащее в их основе структурное единство. Психотерапевту очень трудно понять и тем более признать, что оригинальность выстраданного им метода с научной точки зрения имеет не более чем этнографическую ценность и его преимущества перед шаманом весьма относительны. Получая постоянное подтверждение эффективности своего метода (сколь бы абсурдным он ни был — каждый психотерапевт найдет своего клиента), он склонен впадать в квесалидизм[13] , веру в собственную исключительность, реальность «оригинальных» теоретических построений. Сочетаясь с очевидными антисциентистскими и прагматическими установками современного общества и части ученых, эта тенденция становится крайне опасной. «Если взять практику непосредственно (дотеоретически), то тогда успешная практика подтверждает существование таких объектов и их особых хронотопов, как «злые духи» (Тищенко, 1991, с. 21—22). Психотерапевт или психолог, идущий следом за своей практикой и не желающий замечать того, что эта практика может порождать семиотические фантомы, обладающие всеми признаками реальности, обречен жить в этом фантомном мире. Он, конечно, имеет на это право, но необходимо учитывать, что личная убежденность психотерапевта в истинности своей теории и коммерческий успех его деятельности — недостаточные аргументы для науки.

Список литературы

Бердичевская А. Вопреки инструкции//Смена. 1987. № 15. С. 14—16.

Леви-Строс К. Структурная антропология. М.: Наука, 1983. 535 с.

Молдовану И. В. Нейрогенная гипервентиляция и вегетативная дистония//Автореф. дисс. ... докт. мед. наук. М., 1991. 36 с.

Соловьев А. Н. Исследования познавательных стилей в американской психологии//3арубежные исследования по психологии познания. М.: ИНИОН АН СССР, 1977. С. 235-249.

Тетерятников В. Искусство акционировать искусство//Декоративное искусство. 1991. № 12. С. 45—48.

Тищенко П. Д. Что значит знать? Онтология познавательного акта. М.: Изд-во Российского Открытого ун-та, 1991. 63 с.

Тхостов А. Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни//Автореф. дис. ... докт. психол. наук. М ., 1991. 36 с

Barthes R. L'empire des signes. Geneve; Paris. Ed. d'art Albert Skira, Flamarion. 1970. 151 p.

Boas F. The Religion of the Kwakiult Indians//Columbia University Contribution to Anthropology. N. Y.: Columbia University Press, 1930. N 10. P. 1—41.

Main С . J. The modified somatic perception questionnaire (MSPQ)//J. Psychosomatic Res. 1983. Vol. 27. N 6. P. 503—514.

Schacter S, Singer Т . E. Cognitive-social and physiological determinants of emotional state//Psychoi. Rev. 1962. Vol. 69. P. 379—397.

Witkin H Personality through perception. An experimental and clinical study. N. Y., 1954. 312 p.

Witkin H. et al. Psychological differention. N. Y.; L., 1962. 418 p.

Witkin H. A., Gooclenough D. R. Cognitive Styles//Psychologi-cal issues. Monograph. N. J.: Intern. Univ. Press. 1982. Vol. 51. 141 p.

[1] Следует оговорить, что речь идет не об объективном симптоме, а именно о субъективном явлении—ощущении (не только телесном), означающем болезнь и ставшим ее знаком, т. е. симптомом.

[2] Телевизионные "проективные» сеансы А. Чумака очень хорошо демонстрируют, что знак—это не «содержание», а «место», значащей может быть и пустота.

[3] Это, кстати, объясняет популярность наиболее невежественных, но уверенных в себе психотерапевтов: хорошее образование внесло бы в их деятельность ненужные и опасные сомнения.

[4] В результате этого в Нигерии 70% пациентов продолжают пользоваться услугами народных врачевателей, даже при возможности обращения к научной медицине ( Chiwuzie et al ., 1988).

[5] Так, идея изучения, совершенно очевидно мифологического, телевизионного лечения А. М. Кашпировского объективными методами напоминает попытку объяснить действие Библии на верующих химическими свойствами бумаги, на которой она напечатана.

[6] Образцы такого водопроводно-компьютерного понимания работы организма нашли место в регулярных публикациях журнала «Свет. Человек и природа», предлагающего читателям самые разнообразные варианты оздоровления и «очищения организма»: от «заземления» до «сухого голодания». Небольшая брошюра «Гомокибернетика», изданная 200-тысячным тиражом под грифом Министерства здравоохранения БССР (Аринчин, 1990), отличается от других подобных лишь лапидарносгью и особой прямолинейностью изложения. «Гомокибернетика», по определению автора, ото искусство управления здоровьем и долголетием, опирающееся на новые научные данные о роли скелетных мышц в происхождения человека и кровообращении». Основная причина болезней видится в том, что человек стал прямоходящим, в результате чего нарушился приток венозной крови из капилляров нижних конечностей. Цель гомокибернетики—«заставить работать всех помощников сердца, так как во время сна они отдыхали, а сердце продолжало трудиться. После пробуждения надо перевести хранившиеся в «депо» форменные элементы крови в кровяное русло, «промыть», «промассажировать» внутренние органы, запустить в работу помощников сердца». Страшно даже представить себе, какая масса новых ощущений ожидает человека, решившегося последовать этим советам!

[7] Живой пример этого — постоянное стремление врачевателей придать своей деятельности оттенок академизма: создание "курсов», «академий», «центров», «ассоциаций», с простодушным подчеркиванием их международного, планетарного или галактического характера, присвоение себе немыслимых титулов, типа «профессор профессоров», президент «международных академий», выдача дипломов и пр.

[8] Окончание. Начало см. № 1, 93.

[9] Так, например, очень интересная и продуктивная техника психоанализа превращается зачастую в набор «психоаналитических» пошлостей, дурно истолкованных и извращенных терминов, так же как методы восточной медицины (неважно, в какой степени обоснованной) становятся чем-то вроде « chinoiserie » — «китайщины», художественного стиля, бессмысленно имитирующего формально-декоративную сторону китайского искусства.

[10] Математическая часть работы выполнялась совместно с зав. лабораторией медицинской кибернетики ОНЦ РАМН докт. физ.-мат. наук Т. Г. Глазковой.

[11] Интересно сопоставить этот феномен с результатами классического эксперимента С. Шехтера: 2 группы студентов экзаменовались в условиях враждебности, а 2 другие — в условиях дружественного отношения. Одна из каждой пары групп получала инъекцию адреналина, а другая — физиологического раствора. Первая группа испытывала отрицательные эмоции, а вторая — положительные. Адреналин стимулировал как положительные, так и отрицательные эмоции. Какое бы физиологическое состояние ни вызывала инъекция, его знак определялся установкой, а не веществом ( Schecter , Singer , 1962).

[12] Я не отрицаю и аргумента психоаналитиков, что плата необходима из чисто терапевтических соображений, из необходимости личной жертвы и личного поступка.

[13] Речь идет об отрывке из автобиографии туземца по имени Квесалид на языке квакиутль, записанном Францем Боасом ( Boas , 1930). Квесалид не верил в могущество колдунов и, побуждаемый желанием раскрыть их обман, добился посвящения в шаманы. Его обучили симулировать обмороки, нервные припадки, вызывать у себя . приступы рвоты, петь магические песни, использовать "видящих», т. е. шпионов, обязанных подслушивать частные разговоры, и тайно сообщать шаману сведения об источнике и симптомах болезней, которыми страдал тот или иной соплеменник. Утвердившись в своих наихудших подозрениях, Квесалид решает продолжить свое расследование, однако неожиданно сталкивается с тем, что его лживые приемы приносят очевидный терапевтический эффект и громкую славу великого шамана, что заставляет его переосмыслить свое отношение к колдовству (Леви-Строс, 1983).




10-09-2015, 04:17

Страницы: 1 2
Разделы сайта