Таким образом, для утверждения о том, что средовые влияния для МЗ и ДЗ не равны, есть достаточно серьезные основания.
Значимость этого ограничения близнецового метода возрастает по мере перехода от исследования, например антропометрических признаков к физиологическим и далее к психологическим. Больше всего оснований сомневаться в предположении о равенстве среды у моно- и дизигот в тех случаях, когда исследуются черты личности, поскольку интерперсональное взаимодействие является одним из факторов формирования последних, а в этом смысле “каждый близнец есть часть среды другого” (Zazzo, I960, с. 187). Очевидно, при изучении высших психических функций и личностных черт необходим специальный анализ близнецовой среды с точки зрения тех ее переменных, которые могут быть актуальными для формирования исследуемого признака и внутрипарного сходства по нему. Однако существуют и весомые аргументы в пользу того, что все указанные выше обстоятельства не могут быть принципиальной помехой в близнецовом исследовании. По мнению К. Штерна (1965) и других исследователей, тот факт, что каждый из близнецов МЗ-пары в силу своего генетического сходства с партнером, но независимо от него выбирает сходные с ним внешние условия, есть как раз выражение идентичности их генотипов и служит лишь подтверждением правильности допущения о равенстве сред. Исследование семей, в которых родители имели ошибочное представление о типе своих детей-близнецов, показало также, что их поведение по отношению к детям в большинстве случаев соответствует истинной зиготности последних, а не предположениям родителей, т. е. тоже оказывается, очевидно, функцией идентичности генотипов (Scarr, 1969). X. фон Браккен отмечает также феномен “разделения ролей” в паре, существующий и у МЗ, и у ДЗ, но чаще встречающийся у первых и, следовательно, действующий в направлении, обратном обычно полагаемому: ясно, что разделение ролей должно снижать психологическое сходство МЗ. Обнаруженное некоторыми исследователями большее сходство разлученных МЗ по сравнению с воспитанными вместе по некоторым личностным чертам объясняется, по-видимому, именно отсутствием этого разделения ролей (Shields, 1962; von Bracken, 1960). Есть сообщения и о том, что ролевые функции Могут с возрастом меняться: например, в детстве и юности доминирует не один и тот же член пары.
Таким образом, в пре- и постнатальных средовых условиях развития близнецов выделяются такие факторы, которые делают среду МЗ внутрипарно более сходной, чем у ДЗ, повышают тем самым сходство первых за счет негенетических влияний и, следовательно, приводят к ошибочному завышению оценок наследуемости. Однако выделяется и другая группа факторов, действующих в противоположном направлении, и приводящая тем самым к столь же ошибочному занижению этих оценок.
Все сказанное выше не делает невозможным использование метода близнецов для выяснения роли генотипических и средовых факторов в формировании фенотипического полиморфизма (межиндивидуальная вариативность, диапазон индивидуальных различий) нормальных психологических и психофизиологических признаков, Оно “лишь показывает, что - как это часто бывает - проблема, которая вначале казалась простой, оказывается на самом деле значительно более сложной...” (Штерн, 1965, с. 527). Однако перечисленные ограничения близнецового метода необходимо иметь в виду, когда речь идет об интерпретации получаемого с его помощью фактического материала.
КРАТКИЙ ОБЗОР РЕЗУЛЬТАТОВ ПСИХОДИАГНОСТИЧЕСКИХ БЛИЗНЕЦОВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Общее количество работ, относящихся к области психогенетики, весьма велико. Обзор двенадцатилетней давности X. фон Браккена (1969) охватывает более 1200 исследований, проведенных главным образом близнецовым методом и отобранных автором, по его словам, по принципу надежности использованных в них методик. За истекшие 10 лет количество работ значительно увеличилось, но общая картина осталась, в общем, той же. Подавляющее большинство их посвящено генетическим основам индивидуальных различий в области высших психических функций, прежде всего интеллекта, диагносцируемого разнообразными “тестами интеллекта”, а также познавательных способностей, памяти, перцептивных процессов, пространственных представлений, моторики и т. п. Правда, последние изучены несравненно менее систематично, чем интеллект по тестам: они, как правило, не образуют специального предмета исследования, а используются постольку, поскольку входят в программы диагностики “общего психического развития”. Довольно большое количество исследований посвящено генотипическим влияниям на формирование “черт личности”, для описания которых чаще всего употребляются схемы Айзенка, Кэттела, батарея тестов MMPI, некоторые вопросники.
Типичный результат, получаемый у близнецов по тестам интеллекта, заключается в том, что МЗ оказываются внутрипарно более похожими, чем ДЗ. Абсолютные значения коэффициентов от исследования к исследованию колеблются, что легко объясняется разной надежностью использованных тестов, разной величиной и возрастом близнецов и т. п., но большее сходство МЗ отмечается практически всегда.
Л. Эрленмайер-Кимлинг и Л. Ярвик (1963) суммировали результаты 52 проведенных независимо друг от друга исследований генетической обусловленности интеллекта. В целом это 99 выборок, состоящих из 30 000 пар, объединяющих людей разной степени родства и средовой общности. Представленная ими сводная таблица корреляций наглядно демонстрирует повышение в среднем внутрипарного сходства с повышением степени родства, т.е. количества общих генов. Эта работа, несмотря на свою давность, и теперь является своеобразным итогом исследований в этой области и одновременно одним из главных аргументов в пользу наследуемости интеллекта. (Сводная таблица опубликована в статье И. В. Равич-Щербо (Вопр. психологии, 1972, № 2). Необходимо отметить, что появившиеся в последние годы оценки наследственности интеллекта по широкой совокупности накопившихся в литературе Материалов обычно значительно ниже прежних. Например, Пломин и Де Фриз - ведущие исследователи в области психогенетики, - проанализировав очень большой массив прежних данных, полученных тремя методами, - близнецов, сиблингов, генеалогическим - приходят к выводу, что наследственность ближе к 0,5, чем к 0,7 (Plomin е. а., 1980).)
Признание последнего положения имеет далеко идущие последствия для теории индивидуальных различий и практики психологической диагностики. Ведь большинство психологических тестов претендует на измерение чего-то фундаментального, глубоко укоренившегося в природе индивида. “Фундаментальность” может быть понята, очевидно, двояким способом: как стабильность признака в онтогенезе или как его наследственная (генотипическая) обусловленность. Соответственно одному или другому пониманию должны быть использованы и методы исследования “фундаментальности”: лонгитюдный - в первом случае и генетические (в частности, близнецовый) - во втором. Однако всегда ли констатируется достаточно определенная зависимость межиндивидуальной изменчивости психических функций от фактора генотипа? Анализ многих работ показывает, что общая картина оказывается значительно более сложной и что достаточно часто тесты интеллекта, различные “тесты достижений”, познавательных способностей, черты личности и т. п. не обнаруживают генотипической обусловленности - во всяком случае, по всей шкале их проявлений.
Так, Тэрстон с соавт. еще в 1953 г. (цит. по Анастази, 1958) исследовали близнецов со средним возрастом около 14 лет (48 пар МЗ и 55 пар однополых ДЗ) при помощи, широкой батареи равновариативных тестов и получили весьма любопытную картину: по каждому из 53 измерений и у МЗ, и у ДЗ преобладают малые внутрипарные различия; наиболее часто встречающиеся (т. е. их мода) в большинстве случаев в обеих группах также имеют примерно одинаковую величину. Существенная разница между ними обнаружилась только в зоне особо больших внутрипарных различий, занимавших верхние 20% общего распределения; достоверное преобладание последних у ДЗ констатировалось в 28 из 53 измерений. Иначе говоря, различия между МЗ и ДЗ определяются главным образом наиболее резко “разведенными”, крайними, парами ДЗ. Отмечая этот факт, А.Анастази полагает, что эти пары должны быть особо изучены для выделения причин, приводящих к большим, сравнительно со средними, внутрипарными различиями.
В Мичиганском междисциплинарном исследовании близнецов (Vandenberg, 1962) - одной из наиболее обширных программ по генетике психических функций, охватившей первичные интеллектуальные способности, моторные, сенсорные и перцептивные функции, тесты достижений и личностные переменные (в целом 117 показателей, полученных у 45 пар МЗ и 37 пар ДЗ со средним возрастом 16 лет), не обнаружили зависимости от генотипа 54,7% показателей. При этом в разных группах процент признаков, не имевших существенной разницы между МЗ и ДЗ по дисперсии внутрипарных разностей, - значит, и генетической обусловленности сильно колебался; максимальным (67,9%) он оказался среди черт личности. Обсуждая эти результаты, автор приходит к выводу о том, что некоторые, даже “прогностичные” психологические тесты не перспективны для изучения генотилических факторов.
В Луивилльской программе было предпринято лонгитюдное исследование умственного и двигательного развития близнецов (42 пары МЗ и 49 пар ДЗ) первых двух лет жизни (Vandenberg, 1968). В течение 24 мес. дети подвергались шестикратному обследованию. Результаты, судя по приводимым таблицам, не позволяют прийти к определенным выводам: в ряду последовательных измерений большее сходство МЗ сравнительно с ДЗ по умственному развитию обнаружено один раз у девочек в возрасте 12 мес. и дважды у мальчиков в 3 мес. и 24 мес.; усредненный индекс умственного развития не показал генетической обусловленности ни у одних, ни у других. Близкие результаты получены и по местам моторного развития: хотя в большинстве случаев дисперсия внутрипарных разностей у ДЗ оказывается несколько большей, чем у МЗ, статистически надежного уровня F - отношение (Отношение дисперсии внутрипарных разностей ДЗ к МЗ.) достигает только в двух обследованиях (9 и 12 мес.) у девочек и в трех (3, 9 и 12 мес.) у мальчиков. В рамках этой же программы у трехлетних детей при помощи 17 подтестов диагносцировались 6 “способностей”, включая моторные, перцепцию, память и др.; зависимыми от генотипа оказались только две.
Эти примеры взяты нами из двух наиболее обширных и хорошо организованных междисциплинарных исследований. Их можно продолжить, так как практически почти любая работа, выполненная методом близнецов и исследующая высшие психические функции несколькими методиками, содержит подобные данные. При их интерпретации возникают трудности двоякого рода. Одни связаны с обсуждавшимися выше ограничениями близнецового метода, наложенными особой психологической ситуацией внутри МЗ- и ДЗ-пар и их положением во внешнем мире. Казалось бы, они должны исчезнуть при использовании метода разлученных МЗ, но тщательное изучение семей-усыновителей показало, что в подавляющем большинстве случаев существенной разницы в условиях воспитания не было. Так, А. Анастази (1958) и К. Штерн (1965) проанализировали материал по 19 парам разлученных МЗ, представленный X. Ньюменом, Ф Фрименом и К. Холзингером (1937) и нашли следующее. Различия в условиях воспитания (школьных, социальных и физических) и общественном положении семей-усыновителей, оцененные пятью экспертами, у 15 пар оказались несущественными, а в тех парах, где они были достаточно серьезными, обнаруживались и большие различия в личностных чертах. Корреляция между внутрипарными разницами в образовании и в IQ оказалась равной 079 (р<0,01); между различиями и в социальном окружении она равна 0,51 (р<0,05).
Большое впечатление производит появившийся недавно разбор другого исследования разлученных МЗ, принадлежащего Д. Шилдсу (Shields, .1962). Автор его - американский исследователь Л. Кэмин в книге с симптоматичным названием “Наука и политика IQ”, полемизируя с А. Джексоном, точку зрения которого о генетической обусловленности расовых и классовых различий в интеллекте он считает “фундаментально некорректной” (Kamin, 1974, с. 3), детально анализирует основные работы, используемые обычно для обоснования подобных утверждений. В числе этих работ и исследования разлученных - МЗ. Мы не можем сейчас остановиться на книге Л. Кэмина в целом, хотя она, как и последующая дискуссия на ту же тему, заслуживает специального внимания и анализа. Остановимся лишь на его разборе исследования Д. Шилдса, ярко демонстрирующем роль разнообразных средовых переменных в фактах, допускающих на первый взгляд лишь одно объяснение с позиций наследственной обусловленности интеллекта. (Напомним, что, по Д. Шилдсу, внутрипарные корреляции разлученных МЗ, воспитанных вместе МЗ и ДЗ соответственно равны 0,77; 0,76 и 0,50.)
Детальное описание условий жизни каждого члена разлученной пары и процедуры обследования, содержащееся в книге Д. Шилдса, позволило Л. Кэмину провести собственный анализ первичных данных, и вот что он получил. Из 40 пар 27 воспитывались родственниками родителей, причем наиболее часто встречается случай, когда один близнец рос у матери, а второй - у бабушки по матери или у тетки. У неродственников воспитывались 13 пар. Внутрипарная корреляция во втором случае значительно ниже (0,83 и 0,51 соответственно); причем различия между коэффициентами статистически надежны. Если учесть, что усыновители - неродственники - в большинстве случаев были все же друзьями матерей (что обеспечивает, вероятно, сходный статус семей), а некоторые близнецы воспитывались в разных отделениях одного и того же приюта для сирот, то можно предположить, что, если бы МЗ воспитывались в действительно разных условиях, корреляции между ними приближались к нулю. 10 пар из воспитывающихся в неродственных семьях никогда не посещали одну школу, для них q=0,46; и наоборот, в 7 случаях отмечается поразительное сходство средовых условий, что приводит к “неправдоподобному” коэффициенту в 0,99, превышающему надежность теста! Сопоставление этих двух коэффициентов “весьма затрудняет генетическую интерпретацию”. Все это позволяет детально понять, что реально означает “разлученность”, и демонстрирует, по справедливому мнению Л. Кэмина, большую роль среды в формировании различий между генетически идентичными индивидуумами. Анализируя это и другие исследования разлученных МЗ, он отмечает и дополнительные источники искажений: использование неадаптированных к данной популяции и нестандартизированных тестов, сопоставление групп близнецов разного возраста и т. п. вплоть до фактора экспериментатора.
Не отрицая важности подобных исследований, Л. Кэмин полагает, что в настоящее время нет достаточных оснований утверждать какую-либо степень наследуемости IQ. Нельзя не признать, что многое в его критических замечаниях абсолютно справедливо и исследования разлученных МЗ пока допускают не только генетическую, но и средовую интерпретацию.
Помимо этой критики, касающейся главным образом недостаточно корректного использования близнецового метода, содержательная интерпретация совокупности близнецовых данных сильно затрудняется неразработанностью психологического содержания понятия “интеллект”, несмотря на обилие дефиниций, практически все исследователи генетики поведения пользуются его операциональным определением как “того, что измеряют тесты IQ”. Для психолого-генетических исследований весьма существенно, что эти тесты дают лишь конечный результат, не описывая процессуальную сторону дела, хотя она может быть различной у разных людей, несмотря на одинаковую успешность решения тестовых задач. Вероятно, чем сложнее по своей психологической структуре исследуемый признак, тем актуальнее это обстоятельство, - ведь фактически оно означает, что диагностические приемы, предположительно направленные на одну и ту же функцию, могут реально относиться к различным и, наоборот, один и тот же прием у разных людей может фактически вскрывать разные психологические функциональные структуры.
Отсутствие процессуальных характеристик и неразложимость интеллекта на более “простые” составляющие как отрицательные - для генетического исследования - особенности тестов IQ, отмечают и многие другие исследователи.
В этом отношении прогресс исследований полностью зависит от успехов общей психологии и приходится лишь удивляться тому, что при обилии работ по генетике интеллекта почти отсутствуют такие, которые были бы выдержаны в русле определенной общепсихологической теории высших психических функций. Хотя желательность такого подхода отмечалась разными авторами, лишь недавно появились первые - пока предварительные - публикации такого рода. В рамках уже упоминавшейся Луивилльской программы проведено исследование по шкалам типа Пиаже 126 пар однополых близнецов первого года жизни (82 МЗ, 44 ДЗ) и 154 пар (91 МЗ, 63 ДЗ), тоже однополых, второго года. Внутрипарное сходство на втором году жизни в целом оказалось значительно ниже, чем в течение первого, но МЗ в обоих случаях имели более высокие корреляции, чем ДЗ. Авторы делают вывод о том, что поведение ребенка, описываемое по Пиаже, испытывает влияния со стороны генотипа так же, как и диагносцируемое обычными тестами детского умственного развития. К сожалению, более развернутого анализа авторы не дают (Motheny e. а., 1974).
Однако А. Гарфинкл и С. Ванденберг получили противоположные результаты (Garfinkle a. Vandenberg, 1978). Они исследовали генетические и средовые влияния на развитие логико-математических понятий Пиаже при помощи разработанных им 15-специальных заданий у близнецов четырех возрастных групп: 4, 5, 6 и 7 лет. После элиминации возраста коэффициенты корреляции были: 0,62 у МЗ (n = 51) и 0,65 у ДЗ (n = 49). Иначе говоря, никакой генотипической обусловленности авторами не обнаружено, но отчетливо проявились средовые семейные влияния.
Высокая комплексность интеллекта как поведенческого признака и его явная социальная сущность делают его, с точки зрения многих исследователей, вообще малопригодным объектом для генетического изучения. (Отношение дисперсии внутрипарных разностей ДЗ к МЗ.) Так, комментируя упоминавшийся выше обзор Л. Эрленмайер-Кимплинг и Л. Ярвик, известный американский генетик Д. Хирш (Hirsch, 1969) пишет, что, несмотря на значимость этой работы, едва ли можно узнать о первичных влияниях на поведение при помощи общих (omnibus) тестов интеллекта или личности. “Их недостаток в том, что они измеряют слишком многое” (также с. 52). Он отмечает, что, поскольку существует неограниченное число путей для получения любой
10-09-2015, 04:24