Пример истории компьютерной отрасли демонстрирует лишь частичную зависимость изменений в обществе от технологического развития, т.е. производства. Такое же важное место автор отводит опыту, рассматриваемому как воздействие человеческих субъектов на самих себя, через меняющееся соотношение между их биологическими и культурными идентичностями. Наряду с производством и опытом третьим важным фактором, влияющим на организацию человеческой деятельности, является власть. В обществе фактор производства, под которым подразумевается развитие компьютерных технологий, оказывает доминирующее влияние, как на отношения власти, так и на культуру.
М. Кастельс делает существенное различение между известными концепциями "информационного общества" и собственной концепцией "информационального общества". Если в первом случае подчеркивается определяющая роль информации в обществе, то по мнению, М. Кастельса информация и обмен информацией сопровождали развитие цивилизации на протяжении всей истории человечества и имели критическую важность во всех обществах. В то же время зарождающееся "информациональное общество" строится таким образом, что "генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти". Одной из ключевых черт информационального общества является сетевая логика его базовой структуры. К тому же информациональное общество развивается на фоне ускоряющихся и противоречивых процессов глобализации, процессов, затрагивающих все точки земного шара, вовлекая или исключая из общего социального, символического и экономического обмена. Информационные технологии определяют картину настоящего и в еще большей мере будут определять картину будущего. В связи с этим М. Кастельс придает особое значение исследованию того, как развивались такие технологии в послевоенный период. В них ученый включает "совокупность технологий в микроэлектронике, создании вычислительной техники (машин и программного обеспечения), телекоммуникации/вещании и оптико-электронной промышленности". Таким образом, ядро трансформаций, которые переживает современный мир, связано с технологиями обработки информации и коммуникацией. М. Кастельс предлагает социологическое описание и понимание основных моментов истории становления подобного рода технологий, уделяя много внимания роли Силиконовой долины в развитии компьютерной индустрии. Дух свободного предпринимательства, университетский интеллектуализм и правительственные заказы сделали Силиконовую долину лидером компьютерной отрасли.
М. Кастельс очерчивает границы информационно-технологической парадигмы, имеющей несколько главных черт. Во-первых, информация в рамках предлагаемой парадигмы является сырьем технологии и, следовательно, в первую очередь технология воздействует на информацию, но никак не наоборот. Во-вторых, эффекты новых технологий охватывают все виды человеческой деятельности. В-третьих, информационная технология инициирует сетевую логику изменений социальной системы. В-четвертых, информационно-технологическая парадигма основана на гибкости, когда способность к реконфигурации становится "решающей чертой в обществе". В-пятых, важной характеристикой информационно-технологической парадигмы становится конвергенция конкретных технологий в высокоинтегрированной системе, когда, например, микроэлектроника, телекоммуникации, оптическая электроника и компьютеры интегрированы в информационные системы. Взятые все вместе характеристики информационно-технологической парадигмы являются фундаментом информационального общества.
Это становится постоянно присутствующим фоном, тканью нашей жизни. Так, по мнению М. Кастельса, зарождается новая культура, "культура реальной виртуальности". Реальная виртуальность — это система, в которой сама реальность (т.е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена и погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, где внешние отображения не просто находятся на экране, но сами становятся опытом. Наряду с телевидением развитие электронных компьютерных сетей (Minitel, Internet) становится тем фактором, который можно считать формообразующим для культуры виртуальной реальности. М. Кастельс исследует этапы становления Интернета, т.е. его превращения из локальной компьютерной сети военного назначения в новую глобальную реальность информационной эпохи. Он полагает, что "компьютерная коммуникация не есть всеобщее средство коммуникации и не будет таковым в обозримом будущем" . "Новые электронные средства не отделяются от традиционных культур они их абсорбируют". Члены данных сообществ могут быть разъединены в физическом пространстве, однако в пространстве виртуальном они могут быть также традиционны, как общины небольших городов.
М. Кастельс использует теорию сетей для анализа изменений, происходящих в городской среде информационного общества. Сетевые структуры воспроизводятся как на внутригородском уровне, так и на уровне отношений между глобальными городами. В глобальных городах появляются информационно-властные узлы, которые замыкают на себе основные потоки информации, финансовых ресурсов и становятся точками принятия управленческих решений. Между этими узлами курсируют ресурсные потоки, а сами узлы находятся в беспрерывной конкуренции между собой. Он рассматривает мегаполисы в качестве масштабных центров "глобального динамизма", культурной и политической инновации и связующих пунктов всех видов глобальных сетей. Таким образом, М. Кастельс дает рельефное описание процессов, происходящих в структуре городов в период перехода к информациональной эпохе.
Изучение пространственных трансформаций не ограничивает анализом городской среды, опирающимся на богатый эмпирический материал — читателю предлагается социальная теория пространства и теория пространства потоков. Под потоками М. Кастельс понимает "целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями, которые занимают социальные акторы в экономических, политических и символических структурах общества". Таким образом, "пространство потоков есть материальная организация социальных практик в разделенном времени, работающем через потоки". Пространство потоков видится автору в виде трех слоев материальной поддержки: первый слой состоит из цепи электронных импульсов; второй слой состоит из узлов и коммуникационных центров; третий слой относится к пространственной организации доминирующих менеджерских элит, осуществляющих управленческие функции.
Элиты информационального общества могут рассматриваться как пространственно ограниченная сетевая субкультура, в которой формируется стиль жизни, позволяющий им унифицировать собственное символическое окружение по всему миру. Складывающиеся в пространстве потоков слои материальной поддержки формируют инфраструктуру того общества, которое М. Кастельс называет информациональным. [ 4 ]
Глава 2. Современная система информационного производства
2.1Информационно-коммуникационные ресурсы и культурное воспроизводство
Среди современных концепций становления информационное общество наибольшей глубиной отличается теория Дж. Бенигера. Он считает, что информационное общество явилось результатом революции контроля над всей системой человеческой деятельности. Важна его идея: усиление контроля в обществе происходит для сохранения системности общества.
Информационное общество не результат изменений последних дней, а процесс, который начался с ускорением материального производства и течения материальных потоков 100 лет назад. Компьютеры, информационные технологии не случайный результат, внедренный в неготовое общество, а инновации, ускоренные революцией управления. Большинство рабочей силы имеет дело с информационной активностью, и богатство накапливается благодаря информационным товарам и услугам. Самым важным вкладом в разработку концепции становления информационное общество явился вывод Дж. Бенигера о длительности этого процесса в общественной жизни. Таким образом, становление информационное общество — длительный исторический процесс, подготовленный предшествующим развитием.
Итак, объективная потребность в новых интегральных теориях, нарастающая интенсивность общественных трансформаций, необходимость осмысления процессов современной общественной жизни во имя дальнейшей жизнедеятельности, особенности культурно-философского контекста, о которых говорилось выше, формируют специфические направления рассмотрения информационного (постиндустриального) общества в качестве определенной системы взаимодействующих процессов.
В отечественной традиции большой вклад в развитие понимания современного общества и его связи с информацией и иными процессами внесли В.Л. Иноземцев, А.И. Ракитов, В.З. Коган, В. А. Уханов, А. Ф. Зотов, В.Г. Федотова, В. Красильщиков, Д.А. Гущин, И. А. Негодаев и др. В их работах показаны и доказаны причины роста информатизации; взаимосвязанность развития постиндустриального общества, процесса индивидуализации труда и роста его творческой составляющей. В целом, отечественные теоретики внесли большой вклад в разъяснение процесса информатизации человеческой жизнедеятельности.
Итак, определим информационное общество как самоорганизующуюся систему взаимодействий и связей, в процессе функционирования которых создаются необходимые условия для развития экономической, технико-технологической, познавательной, интеллектуальной жизнедеятельности. Оно характеризуется созданием системы, сбора, хранения, передачи, распространения информации как главного фактора контроля на каждом социальном месте. Самоорганизация этой системы на данном историческом этапе протекает как процесс, с одной стороны, информатизации повседневной человеческой деятельности, с другой стороны, создания условий для глобальной жизнедеятельности.
Однако не следует понимать процесс становления информационного общества как единый путь для всех стран и регионов. Становление информационного общества формируется как под воздействием различных факторов. К универсальным относятся: общие технологические изменения, новые возможности экономического роста, возрастающая роль науки, потребность в научно-информационной оснащенности государственных органов, потребность в долговременном характере планирования научных программ, тесная связь науки и образования, тесное сотрудничество с мировым научным и культурным сообществом. [ 3 ]
Индивидуальные особенности национальной информатизации определяются следующими факторами:
· потребностями в новых технологиях со стороны общественных партий и групп;
· национальной политикой информатизации;
· институциональными и правовыми особенностями региона или страны;
· особенностями социального пространства (размер и богатство национального рынка, существование заинтересованных инвесторов, значимость телекоммуникационных структур для населения, национальная ориентация на международное окружение);
· типом национальной коммуникационной культуры. Остановимся на наиболее существенных аспектах.
Самым интересным в исследовании национальных информационных особенностей является национальная информационная культура, а именно элитарные и массовые ценности, привычки по отношению к компьютерам и средства массовой коммуникации. Национальная коммуникационная культура — общественная восприимчивость к средствам массовой коммуникации, плюрализм в культуре, культурная значимость коммуникации для членов общества.
Информационное общество — наилучшее и наиболее эффективное средство повышения уровня жизни. Информационное общество — средство усиления национальной экономики в международном соревновании. Информационное общество — новый уровень развития сообществ, информационных общин, новая независимая среда, неподконтрольная репрессивным институтам, средство борьбы с властью (США, Россия). Информационное общество — средство получать доход (США, Япония).
В целом хотелось бы заметить, что технологические и политические изменения в современном мире будут формировать интерес для сравнительного анализа социальных и культурных изменений, связанных со становлением информационного общества. [ 6 ]
2.2 Взаимодействие, влияние и взаимосвязь информационного общества и культуры
Актуальность проблемы, связанной с особенностями культуры в информационном обществе, определяется целой совокупностью взаимосвязанных обстоятельств.
Начиная с 40-50-х годов XX столетия, после появления работ теоретиков Франкфуртской школы, а также после оформления теории индустриализма, сформулированной Р.К.Ф. Ароном в его лекциях в Сорбонне (1956-59) и У. Ростоу в книге «Стадии экономического роста. Некоммунистический манифест», объектом критики западной философии стала «индустрия культуры» как механизм производства массовизированного обезличенного индивида. Понятие «культуриндустрия», как известно, введенное в научную практику Т. Адорно и М. Хоркхаймером в «Диалектике просвещения» (1948), означало новый способ производства культуры, превращающейся в одну из отраслей экономики. Культуриндустрия в работах франкфуртских теоретиков рассматривалась как орудие осуществления «тотальной» формы господства «организованного общества» - своеобразного «тоталитарного универсума» «технологической рациональности» - над человеком.
Характерно, что подобное критическое отношение к культуре как продукту массового общества, основанного на экономическом, политическом и социальном отчуждении и порождающего специфического субъекта культуры — «человека-локатора» (Д. Рисмен), «одномерного человека» (Г. Маркузе), «самоотчужденной личности» (Э. Фромм), в постиндустриальных концепциях сменилось достаточно лояльным ее восприятием. В этих теоретических системах наиболее значительное внимание отводилось информации, информационным технологиям и средствам коммуникации. В качестве ведущих признаков нового типа общества его исследователи называли ускорение технического прогресса, уменьшение доли материального производства в совокупном общественном продукте, развитие сектора услуг, повышение качества жизни.
В концепции постиндустриального общества Беллом были выделены в качестве базисного феномена знание и информация, что определило и ведущие векторы содержательной трансформации индустриализма — ведущее значение интеллектуальных технологий и качественно новый способ организации технологической сферы, демонтаж классовых монолитов и формирование профессиональной дифференциации, реорганизация культурной сферы и ее переориентация на интеллектуальные приоритеты, формирование индустрии знания. [ 11 ]
Представление о том, что ведущей тенденцией развития современного общества, перерастающего в общество нового информационного порядка, является интеграция новейших массовых информационных и коммуникационных технологий и существующей социальной системы, лежит и в основе концепций информационного общества. Критерием прогресса в таком обществе является возрастание скорости внедрения инноваций, увеличение объема и скорости коммуникации, рост объема полезной информации и ускорение ее обработки за единицу времени в контурах управления за счет автоматизации этой сферы. В новом обществе изменяются типы организационных стилей, характер восприятия реальности, семейные ценности.
Тоффлер отмечает что, современный этап развития цивилизации делает «метакультурную индивидуальность», проявляющую способность к отказу от привычных матриц поведения и восприятия и выходу за рамки привычного видения мира, типичным проявлением новой формирующейся информационной культуры. Для человека новой культурной формации мобильность ориентации в рамках стремительно изменяющейся среды и новый способ ее освоения становятся принципиальным моментом, возможно, вопросом его выживания. Для успешной социальной и информационной адаптации в качественно изменившихся условиях субъект новой культуры вынужден постоянно обновлять свою собственную «базу данных». В таких условиях, по замечанию Тоффлера, становится реальностью неизбежный в современной ситуации переход к личности нового типа - информационно-адаптированной, основными характеристиками которой могут быть представлены естественное включение в информационные процессы, способность к адекватному восприятию полученной информации и настроенность на эффективное ее использование в своей деятельности.
Новое общественное устройство характеризуется невиданным усложнением социальной организации, интенсификацией культурных связей и обменов, ростом культурного многообразия, отходом от господствующей в эпоху массового индустриального общества унификации и стандартизации и формированием человека, обладающего критическим сознанием и стремлением реализовать свой творческий потенциал. Своеобразие этого периода составляет верховенство индивидуального начала над всеобщим, психологии над идеологией, связи над политизацией, многообразия над одинаковостью, разрешительного над принудительным.
Итак, постиндустриальное или информационное общество характеризуется не только изменением характера производства, но и, в первую очередь, трансформацией потребностей и ценностных ориентиров человека. Современная эпоха является эпохой демассификации общества, дестандартизации культуры и персонализации человека.
Вместе с тем, необходимо отметить, что все обозначенные особенности культуры общества, ориентированного на развитие новейших информационных технологий, отнюдь не являются доминирующими и полностью выявленными. Практика показывает, что тенденции демассификации и в постиндустриальном и в информационном обществе, несмотря на их ощутимость, все-таки остаются достаточно поверхностными, а тенденции к унификации усиливаются. Массовая культура, вопреки прогнозам, продолжает существовать, а носитель ее ценностей — «человек массы» — по-прежнему выступает как один из наиболее типичных субъектов социального действия. [ 12 ]
Пытаясь определить характер и специфику культуры в постиндустриальном и информационном обществе, прежде всего, необходимо учитывать эволюционный, а не революционный характер развития общества, что, в частности, подтверждает и содержание самой постиндустриальной теории, где все этапы социального развития (доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный), во-первых, преемственны по отношению друг к другу, и, во-вторых, не определяются в четких хронологических границах.
Именно эти складывающиеся новые формы и дают основание предположить, что в рамках старого типа общества — в данном случае постиндустриального — создаются предпосылки для перехода к качественно новой деятельности человека, где труд как основа экономического производства постепенно сменяется таким новым видом производственной активности, как творческая деятельность, а отношения между человеком и природой замещаются межличностным общением. Между тем даже в рамках информационного общества подобные отношения не выступают в качестве доминирующих, но сосуществуют с продолжающей оставаться актуальной осознанной орудийной деятельностью, осуществляющейся в форме материального производства. По существу, подобной коррекции может быть подвергнута любая из тех тенденций, которые характеризуют изменившийся тип производительных сил и производственных отношений нового типа общества, что и позволяет сделать вывод о том, что формирование новых производственных отношений в постиндустриальном обществе является лишь тенденцией, но отнюдь не ведущим процессом.
В защиту тезиса о переходном состоянии современной экономики и культуры можно также отметить, что многие тенденции развития общества, основанного на знании и информации, еще не стали широкой практикой.
Не изменяют принципиальным образом социокультурной реальности и многие виды деятельности, выполняемые on-line, в том числе телемагазины, которые, скорее, заменяют традиционные каталоги заказов по почте, банковские операции с помощью телекоммуникаций, которым в большинстве случаев предпочитается продажа финансового продукта путем персонализированных отношений, медицинские услуги в реальном времени. Несмотря на весьма широкие возможности сетевых коммуникаций, используются они достаточно ограниченно, в противовес сфере электронных развлечений, продолжающих выступать в качестве одной из наиболее прибыльных отраслей экономики.
Если же рассмотреть социальную структуру общества, основанного на знании и информации, то можно отметить, что количественный рост управленческих, профессиональных и технических страт, представляющих собой ядро новой структуры, не является единственной тенденцией. Процесс активного развития сферы, связанной со сложными технологиями, сопровождается ростом неквалифицированных занятий в сфере услуг на нижних ступенях социальной лестницы. Причем, по абсолютной численности эти рабочие места составляют существенную долю и постиндустриального и информационного социального организма, образуя вместе с расширяющейся интеллектуальной и управленческой элитой поляризирующуюся социальную структуру, взаимодействия между составляющими которой достаточно напряженны и противоречивы.
Таким образом, сегодня можно констатировать вполне ощутимое имущественное расслоение по признаку образования, где причиной существующих в настоящее время классовых различий становится именно образовательный уровень.
Если говорить о влиянии Интернета на современную культуру, то необходимо признать, что такие свойства, как интерактивность и индивидуализация встроены в новейшие коммуникационные системы технологически и культурно. Электронный формат изначально предполагает проявление творческой активности. Виртуальное искусство, сетевая литература, практика общения в сети — все это, даже если не принимать во внимание огромный информационный
10-09-2015, 15:02