Но сама по себе «затянутость» периода обучения в индустриально развитых и постиндустриальных обществах - необходимое, но не достаточное условие для появления феномена молодежной субкультуры. Появление в XIX веке серийного производства привело к необходимости обучать всех. Резкое усложнение социокультурной ситуации и ускорение темпа социальных изменений оборачивается появлением социально-демографической группы «молодежь», основным занятием которой становится обучение.
Итак, следствием индустриализации, а затем и перехода ряда обществ к техногенной ступени развития - к индустриально развитой стадии - стало появление большого количества людей молодого возраста, которые вынуждены были длительное время учиться жизни в окружавшей их социокультурной действительности. Но этот переход имел и другие последствия. По мнению американского футуролога, социолога и философа А. Тоффлера, ускорение темпов жизни рождает чувство эфемерности как нового качества «скоротечности» повседневного бытия, нарастание ощущения мимолетности и непостоянства всего. Если в прошлом идеалами были прочность и долговечность, то теперь господствует принцип «использовал — выбросил»; причем этот принцип распространяется на отношение человека не только к вещам, но и к людям, идеям, представлениям, понятиям и т.п.
На это накладывается еще и утрата семьей в этих обществах своих традиционных функций. Так, в доиндустриальных, «партикулярных» обществах господствовало единство семьи и рода, семья обеспечивала ребенка и биологической, и социокультурной составляющими его существования. Подросток в семье не только «получал жизнь» как таковую, но и мог в полном объеме овладеть общественно необходимым поведением, принятым в мире взрослых. В силу этого в доиндустриальных обществах благодаря социализирующей функции семьи переход из мира детства в мир взрослых для подростков проходил плавно, был и естественным, и желанным. В таких обществах молодежная субкультура как таковая просто не могла возникнуть, поскольку в ней не было социальной необходимости. Также не существовало и особых молодежных форм поведения.
Все изменилось с достижением обществами развитой стадии индустриализма и началом перехода к постиндустриализму. В таких обществах социальные и семейные структуры стали распадаться, и ориентация семьи перестала быть достаточной для подростка. Появилась необходимость в новой ориентации, которая стала удовлетворяться, прежде всего, за счет объединения подростков в группы «подобных» или «равных» себе. Часть социализирующих функций семьи перешла в peergroups, которые стали продуцировать собственно молодежную субкультуру.
Подобная точка зрения была распространена среди западных исследователей с конца 50-х вплоть до середины 70-х годов XX столетия. Но исследования семьи и молодежи, проводившиеся в 60—70-х годах, не подтвердили ее. Все прогнозы отмирания семьи как социального института, ее развала оказались ошибочными. Однако что действительно произошло с семьей с переходом общества к индустриально развитой стадии, так это смена ее функции. Семья в индустриально развитых и постиндустриальных обществах уже не в состоянии предоставить подрастающему поколению полную и абсолютную социализацию. Но от нее этого уже и не требуется, а сам факт утраты семьей своей функции в процессе социализации и потери семейного престижа у молодежи не соответствует действительности.
Таким образом, можно сделать промежуточный вывод, что семья, по крайней мере на индустриально развитой и переходе к постиндустриальной стадиях развития, несколько изменив свои функции, сохранилась как институт социализации. В дополнение к ней появились другие инстанции, взявшие на себя и те функции, которые семья уже не выполняла (или часть семей не справлялась с этими функциями). Сработал механизм самосохранения общества. А молодежная субкультура стала одним из проявлений этого механизма, поскольку позволила компенсировать молодым людям то, что им уже не в состоянии была предоставить родительская семья.
Кроме того, молодежная субкультура выполняет еще целый ряд функций, изучением которых занимался немецкий исследователь Д. Аусубель. Он пришел к выводу, что субкультура молодых людей-сверстников выполняет следующие положительные функции[16] :
· Кроме того, молодежная субкультура выполняет еще целый ряд функций, изучением которых занимался немецкий исследователь Д. Аусубель. Он пришел к выводу, что субкультура молодых людей-сверстников выполняет следующие положительные функции[17] :
· предоставляет возможность молодому человеку выработать собственный первичный статус;
· помогает молодым людям освободиться от родительской зависимости и опеки;
· передает специфические для того или иного социального слоя ценностные представления (автор придерживался не далекого от истины взгляда, что молодежь того или иного социального слоя создает собственную разновидность молодежной субкультуры; здесь имеется в виду то обстоятельство, что дети разнорабочих и дети высших слоев общества редко оказываются носителями одной разновидности молодежной субкультуры. Как правило, дети каждой из этих групп в специфических формах воспроизводят формы поведения своих родителей);
· помогает молодым людям сплотиться, чтобы противостоять авторитету взрослых (Аусубель понимал под взрослыми в основном родителей, а не мир старших поколений. Однако в реальной жизни тезис о противостоянии детей собственным родителям очень редко оказывается верным, поскольку лишь в исключительных случаях родные «отцы» и «дети» действительно не могут найти общего языка.);
· помогает молодым людям удовлетворять потребности в гетеросексуальных контактах;
· работает как важнейший социальный подготовительный институт («переходное поле для юношеского возраста»).
Молодежная субкультура возникает из потребности молодых людей в самовыражении, самоутверждении в обществе и невозможности по той или иной причине их удовлетворения традиционным путем. Однако для того чтобы самоутвердиться нетрадиционным путем, молодому человеку сначала следует принять единообразие определенной разновидности молодежной субкультуры. Для борьбы с «чужими» (а именно с «взрослыми», или «отцами») необходимо полное соответствие «своим», то есть единообразие молодежной субкультуры выступает непременным условием самоутверждения молодых людей в молодежной субкультуре. Таким образом, развитие личности молодого человека оборачивается его полным отказом от проявления индивидуальных качеств.
Согласно К. Левину молодой человек совершает вынужденный переход из мира детства в мир взрослой жизни, в силу чего доминирующим у него становится чувство социальной неуверенности. При таком «переходе» группа сверстников, играя незаменимую роль, маргинальна как миру взрослых, так и миру детей.
Но не все подростки оказываются вовлеченными в молодежную субкультуру. Молодые люди избирают и так называемый традиционный путь социализации. Это не означает, что эти молодые люди не слушают «молодежную» музыку, не носят «молодежную» одежду и т. п. Процесс социализации в их родительской семье и в их формальной группе не дал сбоя, родители вовремя признали в молодом человеке равного и помогли ему пройти социализацию традиционно, не прибегая к иным способам, а в формальной группе молодой человек занял надлежащее, соответствующее его потребностям место. Кроме того, это говорит и о том, что в силу обстоятельств таким молодым людям молодежная субкультура не нужна, и им достаточно той «культуры для молодых», которую для них создают взрослые.
Для возникновения молодежной субкультуры необходимо сочетание как минимум следующих факторов :
· отвержение принятых ранее регламентирующих социальных нормативов, не удовлетворяющих более ввиду объективно изменившихся условий (так называемая реакция эмансипации и негативизма);
· попытки построения собственных «независимых» мировоззренческих систем (этот фактор можно назвать философической интоксикацией);
· поиск молодыми людьми (подростками) референтных групп со сходными целевыми установками (так называемая реакция группирования).
Предпосылки для вовлечения в молодежную субкультуру . В основном они сводятся к сбою в «нормальном», привычном течении дел в следующих случаях:
· в семье (излишний контроль родителей или предоставление подростку сверхсвободы);
· в формальной группе (организации), к которой принадлежит молодой человек. Как правили, здесь речь идет о коллективе в учебном заведении (чаще всего в школе);
· в так называемых локальных войнах, в результате участия в которых молодой человек приобретает столь необычный для мирного течения жизни опыт (опыт страха, боли, убийства, крови, разрушения, потери товарищей и т. п.), накладывающий такой отпечаток на восприятие действительности и на отношение к окружающему миру, что молодой человек уже не вписывается в мирную жизнь, в которую возвращается (даже если он не получил физических увечий), и как бы «выпадает из гнезда»;
· среди безработных, а также временно или частично занятых работой молодых людей;
· при несоответствии реального социального статуса уже приступившего к работе молодого человека его желаемому (воображаемому) статусу.
Таким образом, мы можем выделить несколько «болевых точек», в зоне которых образуются «группы риска» для возможного продуцирования «субкультурной молодежи».
Глава 2. Типология молодежной субкультуры
2.1. Основания для типологизации молодежных субкультур.
Поскольку целостный феномен молодежной субкультуры проявляется во множестве форм, были изучены конкретные формы неформальных молодежных объединений, которые позволили провести типологизацию молодежных субкультур по различным основаниям. Среди возможных оснований для типологизации молодежных субкультур можно отметить следующие: принадлежность, взаимоотношения, степень общения, направления деятельности, «непересекаемость молодежных миров», степень конформности.
Выявление существенных оснований, в соответствии с которыми проводится типологизирование, позволяет полнее раскрыть сущностные характеристики феномена молодежной субкультуры. Основанием для типологизации молодежных субкультур может служить и экономический фактор. Речь идет о достатке семьи - низком или высоком, — «поставляющей» молодого человека в субкультуру.
Молодежная субкультура - дорогостоящее занятие и, пользуясь выражением И. Хейзинги о культуре вообще, это «излишество, избыток»[18] . Здесь имеются в виду два момента. Во-первых, когда у молодого человека нет материальных средств для обеспечения своей жизнедеятельности и никто ему эти средства не собирается просто так предоставлять (к примеру, богатые родственники), то при решении вопроса, присоединяться к той или иной молодежной субкультуре и там заниматься самоутверждением, самореализацией и отработкой социальных ролей или зарабатывать на жизнь, вряд ли выбор падет на молодежную субкультуру. Ведь постмодернистские «игрушки» предназначены лишь для состоятельных людей. Как пишет Р. Инглхарт: «Ценности постмодерна получат наибольшее распространение в обществах, где уровень богатства и степень уверенности в будущем - наивысшие; для населения скудно живущих обществ на первый план будут выдвигаться по преимуществу ценности выживания». Это согласуется и с иерархической пирамидой человеческих потребностей, выведенной А. Маслоу.[19]
Согласно концепции Маслоу человеческие потребности образуют пирамиду, причем вышележащие уровни потребностей могут быть реализованы только в случае удовлетворения нижележащих. Потребности же (снизу вверх) располагаются следующим образом:
· физиологические (органические: в пище, жилье, одежде, и т.п.);
· в безопасности и самосохранении (в защите от насилия и угроз);
· в общении, привязанности и любви;
· в уважении, самоутверждении и признании (почитании, высокой самооценке и высокой репутации);
· в самоактуализации, самовыражении.
Во-вторых, различная атрибутика принадлежности к той или иной молодежной субкультуре (к примеру, «форма» металлистов или амуниция байкеров), а также виды деятельности довольно дорогостоящи. Поэтому «водораздел» между молодежными субкультурами проходит также и по материальному достатку. Исследования показывают, что молодых людей из семей с большим и средним достатком можно встретить, как правило, в субкультурах хиппи, музыкальных фанатов, «ролевиков», а также тех, для кого молодежная субкультура — своеобразное хобби и т. п.; молодых людей из семей с малым достатком - в криминальных молодежных субкультурах, среди «скинов», фашистов, расистов и т. п.
К данному случаю подходит наблюдение П. К. Гречко, правда, сделанное им не по поводу молодежной субкультуры: «Сначала преобладали материальные ценности; ими люди, надо полагать, насытились и потому потянулись к высшим, постматериальным ценностям. Собственно материальные ценности служат здесь реальной почвой, исторической органикой, на которой постматериальные ценности только и могут расцвести. Есть куда пускать корни, с чего брать соки. Духовность, создаваемая постматериальными ценностями, как нельзя лучше подходит современному, сильно изменившемуся, по сравнению с прошлым, миру. За ней стоит сознательный и свободный выбор явно окрепшего в своей бытийной самостоятельности человека, человека, активно наращивающего свои требования-претензии к жизни. Это не аскеза, а всесторонность и жизненная полнота. Ничто человеческое субъектам и носителям такой духовности действительно не чуждо. Грубо говоря, постматериальные ценности — это тот случай, когда "не в деньгах счастье", но деньги есть, их достаточно, хватает. И наоборот, нематериальные ценности — это когда "не в деньгах счастье", и при этом денег действительно нет, их хронически не хватает»[20] . При подобном подразделении молодежных субкультур примечательно и то, что первые (то есть среднего и выше среднего достатка) оказываются разнополыми субкультурами, а вторые(то есть низкого достатка), как правило, однополыми — мужскими.
Исследованиями молодежных субкультур уже совершивших и совершающих деяния, наказуемые законом, а так же тех, которые стоят на пороге преступности, («группы бездельников») в свое время занималась так называемая Чикагская школа (Ф. Трашер, У. Уайт), А. Коэн, В. Миллер и др. Преимущественную однополость подобных молодежных субкультур исследователи объясняли тем, что не очень интеллектуально развитые молодые люди (а таковыми они являются опять-таки в силу недостатка материальных средств у родителей на их обучение) склонны выражать свое стремление стать взрослыми в опасностях и приключениях, пристрастии к алкоголю и наркотикам, сексу, автомобильным гонкам, насилию и т. д., то есть в поведении, приводящем, как правило, к конфликту с законом.
Однако надо учитывать, что непроизводящая, не приносящая дохода, молодежная субкультура всегда паразитирует на труде других. Ее существование может себе позволить либо достаточно состоятельное общество, либо дети из относительно состоятельных семей. Ведь «этика отказа от труда» возможна лишь за счет того, что большинство населения того или иного общества соблюдает трудовую этику. Поэтому молодежная субкультура не может стать всеобщим явлением и поэтому нереально, что отказ от труда превратится в общезначимую социальную ценность. Чтобы «делать то, что тебе нравится» и «жить так, как хочется», необходимо отказаться от всяких регулярных занятий и вообще от учета времени.
Пытаясь типологизировать молодежные субкультуры, большинство исследователей отталкивались от того, что существуют peergroups со сходным мировоззрением. Но в современных обществах существование групп, разделяющих общие нормы и Ценности и обладающих общим «стилем жизни», скорее иллюзия, чем реальность.
На практике между молодежными субкультурами не существует жестких разграничений, и принадлежность молодого человека к одной молодежной субкультуре не исключает его членства в других. Так, футбольный фанат может одновременно быть и музыкальным фанатом, и сатанистом, и рокером, и национал-большевиком. Это возможно потому, что у молодежи есть нечто общее, объединяющее ее, но не возраст.
Тем, что объединяет молодых людей и отличает их от взрослых, выступает возможность «тусоваться». Как считает М. Соколов, «тусовка — это ситуация взаимодействия, правила поведения в ней, и группа тех, кто в данный момент играет по этим правилам. Тусовка — это сцена, на которой, как в театре, в нужных костюмах исполняют нужные роли. Она локализована в пространстве и времени - как в физическом, так и в социальном. За ее пределами разворачиваются другие драмы, и ни один актер не проводит всю жизнь на одних подмостках».[21]
В молодежных субкультурах вовсе не обязательно разделять то или иное мировоззрение — здесь молодые люди должны разделять (но обязательно) внешние формы поведения и символику. Именно поэтому большинство молодежных субкультур «не располагают развернутыми текстами, передающими общее мировоззрение их участников, зато они все разъясняют новичкам, как им себя вести и как им себя чувствовать»[22] .
2.2. Множественность имеющихся типологий молодежной субкультуры
Еще великий астроном Галилей говорил, что исследователи должны не только собирать факты, но и систематизировать, типологизировать их. Данное положение одним из первых реализовал немецкий социолог Макс Вебер, создатель типологии по методу идеального типа, который мысленно утрировал, гиперболизировал элементы действительности, благодаря чему получал возможность конструировать некие чистые формы, создавая тем самым структурированный теоретический мысленный мир. Это позволило продвигаться от частного к общему, от практического — к теоретическому.
Целостный феномен молодежной субкультуры проявляется через множество форм и явлений. Различия этих форм и явлений, а также изучение конкретных эмпирических форм позволили провести типологизацию молодежных субкультур по различным основаниям.
Типологизировать молодежные субкультуры начали в 70-х годах XX столетия, когда рассматриваемый феномен, миновав стадию синкретизма, рассыпался на множество различных форм - эти формы были своеобразной «групповой индивидуальностью» молодых людей, объединявшихся в субкультуры.
Существует целый ряд типологий молодежной субкультуры, которые дополняют одна другую, но не являются исчерпывающими.
Феномен молодежной субкультуры проявляется через множество неформальных молодежных объединений, или групп, которые согласно. С. С. Фролову[23] могут быть в общем виде типологизированы следующим образом.
По принадлежности:
· ингруппы, то есть такие, к которым молодой человек чувствует свою принадлежность, и в которых он идентифицируется с другими членами таким образом, что оценивает членов группы как «мы».
· аутогруппы, то есть такие группы, к которым молодой человек не принадлежит и для которых он подбирает символические значения «не мы», «другие».
По взаимоотношениям:
· первичные, то есть такие, в которых каждый член группы видит в другом индивида и личность; молодые люди интересуют друг друга, прежде всего, как личности. Группа всегда ориентирована на взаимосвязи ее членов;
· вторичные, то есть такие, в которых контакты носят безличный, односторонний и утилитарный характер. Группа всегда ориентирована на цель.
По степени общения:
· малые группы, то есть такие, в которых молодые люди имеют личностные контакты каждый
10-09-2015, 16:49