Еще один пример употребления параллельных конструкций передает взволнованный характер повествования Клегга: «... But I was too weak. The next thing was I was naked and she was against me and holding me but I was all tense, it was like a different me and a different she.»
В романе мы обнаруживаем многочисленные повторы, создающие эмфазу путем простого удвоения синтаксической конструкции. Интересно, что почти все подобные повторы принадлежат Миранде, что позволяет нам дополнить лингвистический портрет Миранды такими характеристиками, как необыкновенная чувствительность, эмоциональность...
Приведем несколько примеров таких повторов: «I hate you, I hate you»; «I pity you. I pity you for what you are and I pity you for not seeing what I am»; «don't resist, don't resist»; «don't kill me, don't kill me»; «I can't, I can't»; «I will not give in. I will not give in»; «I won't die. I won't die» и др.
Пропуск логическинеобходимых элементов высказывания в романе принимает разные формы и имеет разные стилистические функции. В первую очередь сюда относится использование односоставных и неполных предложений (эллипс).
Весомую долю неполных предложений в романе составляют предложения диалогической речи, где пропускаются все те формы, которые легко угадываются благодаря ситуации и контексту: «It was a teacher I had. Whan I was a kid. He showed me how. He collected. Didn't know much. Still set the old way. And my uncle. He was interested in nature. Always helped.»
Огромное количество односоставных и неполных предложений придают повествованию Миранды интонацию живой речи, динамичность, эмоциональность: «The time in prison», « Endless time»; «The mock-humble»; «No newspapers. No radio. No TV»; «So daylightly, sparrows»; A for and two teaspoons»; « Nothinglike him»; «This terrible silence» и т.п.
Номинантные однословные предложения имеют большой экспрессивный потенциал, поскольку существительные, являющиеся их главным и единственным членом, совмещают в себе образ предмета и идею его существования: «A bitch»; «Exciting»; «Nothong»; «Mad»; « Light»; « Affluence»; « Incident»; « Fever» и т.п.
В сказе коллекционера находим пример апозионезиса-эмоциональный обрыв высказывания: «If I'd spoked in a la-di-da voice and said I was Lord Muck or something, I bet...still I've got no time for that». Клегг прерывает свое высказывание, объясняя это нехваткой времени, но мы понимаем, что это всего лишь отговорка.
А истинная причина, вероятно, в нерешительности Клегга обозначить свои мысли вслух.
В романе так же можно встретить пример актуализации морфемного уровня. Приведем наиболее яркий пример индивидуального неологизма, раскрывающий недобрую сущность Клегга - «Calibanity». В тексте он служит своеобразным маркером эмоционального отношения с богатой импликацией.
Таким образом, подводя небольшой итог вышесказанному, необходимо отметить, что стилистические особенности синтаксического построения романа позволяют противопоставить грамотно построенную речь умной и образованной Миранды простонародной (иногда с претензией на интеллектуальность) речи Клегга, где имеют место самые разнообразные отступления от принятых норм (наличие двойного отрицания в повествовательном предложении, отсутствие согласования времен, пренебрежение к глагольным формам, неверная интерпретация фразеологических единиц...)
Стилистические особенности повествования Миранды (главным образом это повторы) позволяют судить о присущих этой девушке качествах характера-решительности, смелости, упорстве, а так же о ее импульсивности и высокой эмоциональности.
2.3.4. Уровень образов.
Образы создают возможность передать читателю то особое видение мира, которое заключено в тексте, свойственно автору или его персонажу и характеризует их.
В романе Д. Фаулза «Коллекционер» присутствуют два главных образа-символа.
Во-первых, Фредерик Клегг сравнивается с Калибаном из шекспировской «Бури.» И действительно, у этого подчеркнуто обезличенного типажного чиновника из городской ратуши есть нечто общее с Калибаном: он тоже опрокидывает барьеры, переступает все табу , покоряясь своей маленькой идее, он так же труслив, хотя и пытается скрыть это за маской самодовольства и за наигранной уверенностью в себе. Калибан - «гнусный раб, в пороках закосневший». Навряд ли Клегг порочен, но это то, что он раб - очевидно. Клегг - раб своих желаний, раб обстоятельств, раб случая, раб своего увлечения, раб окружающих его людей, раб «убогого мещанского мирка», в котором вырос раю промежуточного социального слоя, «униженно и гротескно стремящегося перенять стиль жизни и манеры людей из «высшего общества».
Вид тропа, использованный при создании данного образа - антономазия, т.е.
употребление имени собственного (Caliban) для обозначения лица, наделенного свойствами известного по литературе, истории носителя этого имени (Clegg).
29-04-2015, 05:01