Атрибутивная синтагма в романе Германа Мелвилла “Моби Дик, или Белый кит”
(“Moby Dick, or the Whale”)
Данное исследование строится на анализе романа американского писателя Германа Мелвилла “Моби Дик, или Белый Кит”. Он замечательное явление в истории американской литературы прошлого столетия. Его творчество до сих пор продолжает вызывать интерес во всем мире. Мелвилл признан классиком литературы, а его роман “Моби Дик, или Белый Кит” — величайшим американским романом XIX века.
“Моби Дик” — книга необычная. Она написана вопреки всем существующим законам жанра и не похожа ни на одно произведение мировой литературы. Читать “Моби Дик” не легко. Приходтся преодолевать своего рода “сопротивление материала”. Втянувшись в описание морской стихии то и дело приходится спотыкаться о специальные главы, посвященные подробной классификации китов. Не торопливая повесть о корабельной жизни неожиданно сменяется драматургическими сценами.
“Моби Дик“ — это роман о человеке и человечестве, но в первую очередь об исторических судьбах сообщества людей, именовавших себя американцами. Хотя сюжет “Моби Дика” построен как история китобойного рейса в далекие просторы Атлантики и Тихого океана, главным предметом авторского внимания остается современная Мелвиллу Америка.
Эта книга в значительной степени обращена в будущее. Автор изучает современность не только для того, чтобы воспроизвести ее в художественным образе. Главная его цель — на основе исследований современной ему Америки предсказать ее завтрашний день.
С самого начала автор отдает судьбу “Пекода” в руки трех неоанглийских квакеров: владельца корабля Вилдада, капитана Ахава и его старшего помощника Старбека. От них зависит направление, успех и цель плавания. Каждый из них олицетворяет определенную эпоху развития Америки.
Вилдад — это день вчерашний. Сегодняшний день Новой Англии представлен Старбеком. Будущее воплощено в образе Ахава. Оно-то и занимает мысли автора более всего. Ахав — характер сложный, противоречивый, многозначный. В нем сплавлены романтическая таинственность, библейская вековая боль человечества, фанатическая ненависть к Злу и такая же неограниченная способность творить его. Но сквозь всю сложность, сквозь сплетение физических, нравственных, психологических элементов отчетливо просматриваются “законы бытия”.
"Моби Дик" — философский роман. Подавляющее большинство современников Мелвилла полагало, что силы руководящие человеческой жизнью, рано как и жизнью народов и государств, лежат за пределами человека и общества. Пессимист и скептик, Мелвилл сомневался в справедливости этих представлений. В своем романе он подверг их анализу и проверке, которой ни одно из них в конечном счете не выдержало. Мелвилл поставил проблему в самом общем виде: существует ли в природе некая высшая сила, ответственная за жизнь человека и человеческого общества? Ответ на этот вопрос требовал в первую очередь познания природы. А так как природа познается человеком, то немедленно вставал вопрос о доверии к сознанию и об основных типах познающего сознания. С этим связана наиболее сложные символы в "Моби Дике", и прежде всего сам Белый Кит.
Историки литературы до сих пор спорят относительно символического значения этого образа. Что это — просто кит, воплощение мирового Зла, или символическое обозначение вселенной? Белый Кит в "Моби Дике" существует не сам по себе, а всегда в восприятии персонажей романа. Мы не знаем, в сущности, как он выглядит на самом деле. Но зато нам известно, каким он представляется Стаббу, Измаилу, Ахаву и другим.
Для Стабба Моби Дик просто кит. Огромный белый кит, и только. Для Ахава Моби Дик воплощение всего Зла мира. Для Измаила — символическое обозначение вселенной. И дело здесь не в том, что Моби Дик символически представлен в нескольких ипостасях. Дело в типе познающего сознания. У Стабба сознание индифферентное. Оно только регистрирует явления, не подвергая их анализу и не пытаясь определить их существо. У Ахава сознание проецирующее. Ему безразлично, каков Моби Дик на самом деле. Ахав переносит на Белого Кита представления, живущие в его собственном мозгу. Именно по этому сознание Ахава трагично. Ахав не может уничтожить Зло. Он может уничтожить лишь самого себя.
Лишь созерцательному сознанию Измаила Мелвилл дает увидеть истину. Эта истина с точки зрения религиозной ортодоксии крамольна и ужасна. Во вселенной нет сил, направляющих жизнь человека и общества. В ней нет ни бога, ни провиденциальных законов. В ней — только неопределенность, безмерность и пустота. Она безразлична к человеку. Этот вывод чрезвычайно важен.
Создание образа Ахава.
В романе достаточно широко представлены атрибутивные словосочетания. По количеству выделяются простые аттрибутивные словосочетания типа “ A + N ” :awfulAhab, darkAhab, crazyAhab, wordlessAhab, oldman, ivoryleg, fatalgoal, mortalman, ironsoul, finalperch. Самой распространенной группой являются концептуально-обусловленные и клишированные словосочетания (“wreckedcraft, crookedjaw, submergedtrunk, bentface, oldlog-books”). Часть этих словосочетаний служит для передачи информации (oldage, greybeards, wrinkledbrow). Другие играют роль в создании художественного образа. Например словосочетание “whiteelephant” является клишированным, но попадая в контекст помогает автору создать образ киты как белого, благородного исполина. Изделия из белой слоновой кости во все времена были предметом роскоши и позволить себе иметь такие могли только очень богатые люди. Тем более, что в Индии они вообще считаются священными животными.
Другое словосочетание “old log-books” несет на себе и второй смысл. Книгами замера глубин пользовались капитаны судов, у каждого была своя собственная. И старость их говорит не о их ветхости, а о том, что Ахав пробыл на море не один год и был старым, опытным морским волком. Тем более что в романе автор достаточно часто употребляются сочетания типа “oldman, oldAhab, (his) oldacquaintance, oldage) при описании капитана.
Особую роль играют два словосочетания проходящие через весь роман “ivoryleg” и “ivorylimb”. В своей схватке с Моби Диком Ахав потерял ногу и вместо нее он приказал плотнику изготовит ему протез из челюсти кита. Поддержкой ему в прямом и переносном смыслах стал кит. Убивая кита он, в то же время, использует его для продления своей жизни. Пусть эта нога и не настоящая, но тем не менее она дает ему возможность двигаться, а следовательно быть капитаном, и по- морским законом господом богом на корабле.
Словосочетание “ mortalman” употребленное в самом конце романа во время последней схватки с китом несет на себе двойную нагрузку. Употреблено оно по отношению к Ахаву и это абсолютно оправдывает весь смысл книги. Ахав пытался посягнуть на вечность, будучи простым смертным. За что и был жестоко наказан.
Особое внимание заслуживает само имя Ахава, которое в связи с прилагательными создает в голове читателя достаточно сильный, но мрачный, негативный образ “wordlessAhab, solidAhab, earthlyAhab, inflexibleAhab, oldAhab, darkAhab, awfulAhab”. Концептуальная их обусловленность явна. Капитаны судов не отличаются особой говорливостью, как и пожилые, перенесшие множество невзгод люди. Поэтому такой набор эпитетов дается не с проста. Создается эффект твердости, несгибаемости, даже грубости человека, в чьих руках лежат жизни экипажа судна. Такая твердость хороша, когда решаются вопросы, где важна мгновенность реакции, т.е. на флоте, но слепая фанатичность может перейти в свою противоположность. И не только может, но и переходит у Ахава. Ради достижения своей цели отомстить киту он ставит на карту жизни всех находящихся на “Пекоде”. И он не остановится до самого конца, пока не погибнет кит или пока кит сам на погубит его. Ничто и никто другой его не интересуют.
Здесь же рядом стоит и следующий пример — “monomaniac thought” . Это словосочетание жестко приковывает все интересы капитана к убийству кита, придавая его сознанию некоторую параноидальность. Прилагательное “monomaniac” сводит значение существительного к простой умственной деятельности, показывая, что все мысли, образы, надежды и желания сводились к достижению своей единственной цели.
Динамику роману придают, используемые автором, сложные словосочетания со второй основой “-ing”. Для описания корабля, являющегося главным местом действия, он использовал выражение “world-wandering whale ships” и уже через несколько строк идет описание капитана “an all-ramifying heartlessness”. Интересно здесь употребление атрибута “all-ramifying”, поскольку он не совсем обычен в связи со словом “heartlessness”. Здесь хладносердие и жестокость приобретают , в какой-то мере, положительную черту, позволяющую Ахаву идти вперед к своей цели.
Не менее важную роль в создании образа Ахава играют и социолингвистически-обусловленные словосочетания. К примеру “bloodthirstypirates” или “remorselesswildpirates”. Всё это клишированные, социолингвистически-обусловленные словосочетания. Понятие “пираты” имеет под собой историческую основу. Но здесь о “пиратстве” речь идет метафорически. Нет, они не жгли и не грабили проходящие корабли и не убивали людей, но они убивали китов, таких же живых существ, и даже еще более беззащитных, безмолвных, ради спермацета.
Еще более ярким словосочетанием такого рода можно назвать следующий пример — “independent lord”. Его использование приурачивается автором к началу финальной погони за китом. Испытывая ночные агонии Ахав тем не менее становился все большим и большим тираном. Слово “lord” не может иметь никакого иного значения, кроме чем доброго, хорошего, ибо Бог в сознании всех людей связан именно с этим. Но в сочетании с прилагательным “independent” оно приобретает негативную коннотацию. Само представление Ахава, как человека равного Богу, и даже не просто равному, а еще одному господу, противопоставление ему, выходит за рамки понимания в современном автору обществе, исповедующему всемогущие и всесилие единого Бога. Противопоставление Ахава Богу создает из первого дьявольский образ, образ отступника. И тем сильнее, ярче впечатление об Ахаве в глазах современного Мелвиллу читателя.
Вообще, автор довольно часто использует ссылки на библейские и религиозные мотивы, тем самым придавая героям и персонажам налет “вековой мудрости”. Образ следующего примера строится на аллюзии — “last men in flooded world”. Изображаемая автором последняя ночь перед катастрофой, когда все уже предчувствуют несчастье и только капитан до конца стоит на выполнении цели его жизни и остается на ночь в лодке в открытом море, чтобы не упустить Моби Дика, становится сродни библейскому эпизоду о всемирном потопе. И акцент здесь делается не на то, что одиночество это избранность божья, а на мирское несчастье, людское горе. Достигается такое ощущение посредством смешения значения библейского потопа и того положения, в котором находился Ахав, с командой своей шлюпки в ночном море вдали от корабля.
Все примеры касающиеся темы веры принадлежат к классу социолингвистически-обусловленных словосочетаний, так как библейские образы возникают в среде людей знающих содержание Святого писания. Вот еще один пример, основанный на использовании образов описания ада. “Forked flames” — простое атрибутивное словосочетание, употребленное для описания мук во время сна Ахава. Здесь явное метафорическое сравнение состояния Ахава перед его погоней за китом со сценами ада. У читателя, тем самым, создается ощущение предчувствия Ахавом своего близкого конца физического, и уже полного духовного разложения.
Важную роль в раскрытии образа Ахава играют и многочленные аттрибутивные словосочетания : “inhuman atheistical devils, formless somnabulic being, exhausting and intolerably vivid dreams”. Особенность их употребления в романе такова, что их количество увеличивается по мере приближения к концу книги. Это связано с тем, что в книге простые аттрибутивные словосочетания используются , в основном для описания физической стороны предметов и событий и лишь некоторая часть из них носит яркий метафорический характер. Многочленными атрибутивными словосочетаниями создаются более абстрактные образы.
В словосочетании “some guilty mortal miseries”, описывающем один из образов вспыхивающих в голове Ахава слово “guilty” значащее в словаре виновный, виноватый приобретает значение заслуженный и это придает словосочетанию положительную коннотацию.
Другойпример, построенныйнаоксюмороне: ”an eternally progressive progeny of griefs beyond the grave”.В английском языке словосочетание “an eternally progressive progeny” связанно прежде всего с жизнью, с продолжением рода так как денотативное значение слова “eternally” -”вечно”, а “progeny” -”потомство”. Но в сочетании с “grief” - “печаль, горе” это словосочетание приобретает внутреннее противоречие. Определенное концептуальное несоответствие заложенное в данном словосочетании, полностью раскрывает понимание мира Ахавом и автором посредством своего персонажа.
В тоже время для команды и для читателя он “courageous, the undaunted and victorious foul”. Само слово птица создает образ свободы, свободного полета и в тоже время одиночества. Прием же синонимической конденсации усиливает эффект и придает Ахаву качества героя-одиночки, непризнанного гения, тем самым как бы убирается на второй план его физическая неполноценность и эмфатируется воля, сила духа, чего так пытался добиться Мелвилл.
“The firm tower” — словосочетание простое по структуре, но несущее сходное значение. Это словосочетание клишированно и концептуально-обусловлено. Слово “tower” несет здесь особую нагрузку. Оно переводится здесь не как “башня”, то есть согласно своему словарному значению, а как “столп”. И это придает большую значимость образу.
В кратком подведении итогов исследования использованных словосочетаний мы встретили различные по структуре словосочетания. Самой распространенной группой являются словосочетания “A+N” все эти словосочетания делятся на немотивированные (small river, little town), мотивированные( gloomy man, ivory leg ), сложными и сложно-производными прилагательными(death-dealing lightning, half-wrecked Ahab). Среди них есть:
клишированные (dead limp”, ”gray beards”);
социолингвистически-обусловленные (“Grand-Lama-like exclusiveness”, “chief dish”);
коннотативные (“inflexible Ahab”, “last man in a flooded world”).
Структурныйанализсловосочетанийпомогвыявитьтакжемногочленныесловосочетаниятипа “A+A+N” (own true heart, spechless, placeless power). Следует отметить, что все сложные словосочетания в романе являются коннотативными.
Роль атрибутивных словосочетаний в понимании образов очень велика. Некоторые клишированные словосочетания помогают создать автору образы. Например, словосочетания “old man, old log-books, dark Ahab) помогают автору создать образ старого, прокуренного всеми морскими ветрами капитан.
Анализ атрибутивных словосочетаний помогает ярче увидеть образ одного и главных героев романа. Образ капитана проходит красной линией через весь роман. Он образует некий символ человека, даже сверх человека, как борца со злом. Но не со злом как таковым, а с его воплощением в виде Белого Кита. Такая маниакальность ни к чему и не могла привести, кроме как к краху корабля и гибели всех за исключением того, для кого все это было лишь наблюдением. Социолингвистически-обусловленные злом нельзя бороться путем мести. Как гласит библейская заповедь “ если тебя ударили по одной щеке подставь другую”. Месть не приносит ничего кроме зла ее творящему. За это-то Ахав и понес суровое наказание.
Моби Дик.
Вторым, равным по значимости Ахаву, выступает образ Белого кита, который выступает в двоякой роли: в роли кита и в роли символа судьбы, рока. В начале повествования белый кит символ страха, его боятся все китобои, слывшие своей храбростью. Затем он становится целью охоты Ахава, который пострадал в схватке с ним, в самом же конце он становится вершителем правосудия, карающем покусившихся на святая святых на саму суть мира, борющихся со злом по сути ставшими самим этим злом.
В романе для создания этого образа встречаются различные по структуре словосочетания : ”crooked jaw”, “murderous monster”, многочленные: ”a peculiar snow-white wrinkled forehead”, “a high pyramidical white hump”. Среди двучленных словосочетаний есть клишированные и концептуально-обусловленные: “submerged trunk”,
29-04-2015, 05:04