Палестино-израильский переговорный процесс до и после: начало Интифады

введена идея о временной последовательности (sequence) положений доклада и постадийности их реализации, причем переход к каждой последующей стадии обусловливался выполнением предыдущей. В докладе этого не было.

Действительно, Дж. Митчелл упоминал о «времени и последовательности» (timing and sequence), но применительно лишь к мерам доверия, специально подчеркивая, что это должно быть решено только самими сторонами, и что «никакая из этих мер не связана с другой и не является предварительным условием для любой другой меры»42 .

Может создаться впечатление, что авторство этой идеи принадлежит израильтянам, и что от них она была воспринята американцами, ведь положения «доклада Митчелла», составлявшегося в тесном контакте с палестинцами и израильтянами, а также американцами как его «заказчиками», являлись результатом дипломатических усилий и до его публикации (как выше отмечено, президенту США доклад был передан еще 1 мая). Как бы там ни было, сам термин «последовательность» (sequence), но в смысле, обратном тому, который ему придавался в «докладе Митчелла», был впервые заявлен госсекретарем США К. Пауэллом на пресс-конференции в Вашингтоне 21 мая в связи с презентацией «доклада Митчелла». В выступлении госсекретаря эта «последовательность» прочерчена достаточно ясно: «После того, как мы поставим под контроль насилие, безусловно, ослабим его, затем нам потребуется временной график и последовательность выполнения мер доверия и вступления на путь, который ведет нас к переговорам», поскольку «переговоры не могут начаться в нынешней ситуации интенсивного насилия и полного отсутствия доверия между двумя сторонами»43 .

Необходимо подчеркнуть, что в первоначальных отзывах на «доклад Митчелла» другие участники встречи в Шарм аш-Шейхе также не говорили о временной «последовательности» реализации его положений. Напротив, подчеркивалась сложность обуздания насилия без политической составляющей, необходимость переговоров по субстантивным проблемам урегулирования. Например, генеральный секретарь ООН К.Аннан разделял особое внимание в «докладе» к «катализирующей роли разочарованных экспектаций и трудности контролировать насилие в отсутствие политического прогресса». «Сейчас, – указывал К.Аннан, – следует обратиться к ключевым вопросам, обсуждаемым в докладе – экономическим, политическим и безопасности – параллельно, с тем, чтобы построить мост к возвращению к переговорам, дабы наконец-то могло быть достигнуто мирное соглашение между сторонами».

В приложениях к «докладу Митчелла» опубликованы отклики на него США, Израиля и палестинцев, а также генерального секретаря ООН, сделанные до публикации доклада, после того, как он был им передан на ознакомление.

С формальной точки зрения, не требовалось «отзыва» на доклад от европейцев и России, которая не входила ни в число участников встречи в Шарм аш-Шейхе, ни в число авторов доклада.

Но европейцы и Россия приветствовали этот документ. В заявлении официального представителя МИД России от 23 мая отмечалось, что «необходимо максимально эффективно использовать доклад комиссии Дж. Митчелла, а также выдвинутую ранее египетско-иорданскую инициативу для того, чтобы добиться начала реализации практических мер по выправлению положения». При этом «главной целью усилий всех заинтересованных сторон» декларировалось «восстановление и продвижение мирного процесса на всех переговорных треках на основе принципов Мадрида, резолюций 242 и 338 СБ ООН, имеющихся договоренностей и решений».

Своего рода «точку» в оценках доклада Митчелла поставил, причем практически сразу же после его публикации, госсекретарь США К.Пауэлл, заявив 21 мая, что не существует связи между призывами Митчелла к немедленному и безусловному прекращению насилия и «последующими» мерами доверия, наподобие замораживания поселенчества. И далее: «Израильтянам будет трудно принять абсолютное замораживание поселенчества, рекомендованное Митчеллом, поскольку поселения являются вопросом, «который может быть рассмотрен только самими сторонами»44. И после этого уже можно согласиться с мнением, высказанным в лондонском журнале, специализирующемся на ближневосточной тематике, что «доклад Митчелла, при потворстве Запада, был развернут из проекта возобновления мирных переговоров в требование безусловного прекращения интифады. Он был эффективно лишен положения о замораживании поселенчества и низведен до механизма установления «прекращения огня» между армией завоевателей и колонизированным населением»45 .

Можно сказать, что в контексте дипломатической борьбы вокруг рекомендаций доклада комиссии Дж. Митчелла американцам удалось сначала закрепить «последовательность» его основных рекомендаций, затем – убрать их понимание как единого целого, как своего рода «па-кета» взаимосвязанных и взаимообусловленных действий, основным смыслом которых были переговоры по окончательному статусу.

Между тем палестино-израильская конфронтация продолжала разворачиваться. «Ответные» репрессии Израиля в отношении палестинцев не только становились все более масштабными, но и обретали новое качество, будучи нацеленными против районов, которые по соглашениям на переходный период являются территорией, полностью подконтрольной палестинской администрации (зона «А»). Так, уже 19 мая израильские бомбардировщики F-16 нанесли ракетный удар по Рамалле и Наблусу.

Дипломатические последствия вызвал взрыв в тель-авивской дискотеке 1 июня, повлекший многочисленные жертвы среди гражданского населения. Под жесточайшим внешним давлением, в первую очередь, со стороны США и европейцев, под нажимом введенной Израилем военной блокады палестинских территорий и угрозы вооруженной акции46 Я.Арафат заявил в Рамалле 2 июня о прекращении огня. Эта «вынужденная декларация Я. Арафата о прекращении огня, очевидно, была колоссальным поражением его дипломатической стратегии в отношении доклада Митчелла, стратегии, которая связывала прекращение насилия с обязательством Израиля о выполнении других «политических» рекомендаций доклада – замораживании строительства поселений, выполнении обязательств по действующим соглашениям и возобновлении переговоров по соглашению об окончательном статусе»47 .

Сразу после заявления Я. Арафата 5 июня Дж. Буш направляет на Ближний Восток директора ЦРУ Дж. Тенета с задачей «консолидировать» прекращение огня.

Дж. Тенет принимает израильский подход, что меры доверия, предусмотренные в «докладе Митчелла», как, например, замораживание поселенчества, должны последовать за «существенным периодом охлаждения продолжительностью порядка шести недель»48 .

Речь фактически шла о дипломатическом упрочении ситуации, при которой в центре урегулирования кризиса оказывалась бы нормализация обстановки вне связи с политическими переговорами.

Исходя из этой посылки, Дж.Тенет после встреч с палестинскими и израильскими руководителями 9-10 июня разрабатывает условия прекращения огня.

«План Тенета» фиксировал договоренности между службами безопасности правительства Израиля и ПНА о конкретных мерах, которые восстановили бы сотрудничество между ними в сфере безопасности и вернули ситуацию на местах к положению, существовавшему до 28 сентября 2000 года.

В соответствии с этим планом правительства Израиля и ПНА через неделю после начала контактов в рамках комитета по безопасности и возобновления сотрудничества в сфере безопасности разработают график полной передислокации израильских войск на позиции до 28 сентября 2000 года.

Таким образом, по «плану Тенета» на самом деле сотрудничество в сфере безопасности между палестинцами и израильтянами должно было предшествовать передислокации (отводу) израильских войск на палестинских территориях. Это касалось и составления графика снятия внутренней блокады, открытия дорожного сообщения, открытия моста, связывающего палестинские территории с Иорданией, морского порта и аэропорта в Газе, пограничных пропускных пунктов49.

То, что политика США изменилась, подтвердил в это время и К. Пауэлл: «… Действительно, со сменой администрации (в США) произошел сдвиг (shift), который совпал со сменой администрации в Израиле. От переговоров о мире, которые продолжались на фоне не-которого уровня существовавших в прошлом году безопасности и доверия, они перешли к новой ситуации, когда сначала – безопасность, прежде, чем вы можете пойти на переговоры в обстановке интифады, интифады-2; в нынешнем году это фундаментально другая ситуация по сравнению с той, которая имела место в конце прошлого года; и в некоторой степени поэтому мы и относились к ней иначе. Как я и говорил, … безопасность, затем – меры доверия, и затем – вы подходите к миру»50 .

Уже 12 июня на встрече Я.Арафата с Дж.Тенетом в Рамалле палестинцы приняли «план Тенета». Ранее о согласии с «планом» заявили израильтяне. Палестинцы при этом продолжали заявлять, что рассматривают аспект безопасности как часть «пакета», предусмотренного «докладом Митчелла», который включает также политическую составляющую и прекращение поселенчества51 .

Для тех, кто следил за развитием ситуации, было понятно, что, хотя предметом дипломатической работы был «план Тенета», на самом деле речь шла о серьезном разногласии двух, палестинской и израильской версий доклада комиссии Дж. Митчелла: «является ли он политическим процессом, который приведет к выполнению требования о замораживании поселенчества и возвращению к переговорам, что, как полагают палестинцы, вызовет развал коалиции национального единства Шарона, или это план безопасности, который, при нынешних обстоятельствах, может только ускорить кончину режима Я.Арафата»52 .

Вероятно, в этой уже наглядно проявившейся к тому времени политической несовместимости и кроется причина того, что терпели фиаско все дипломатические инициативы по преодолению кризиса.

Внешне дело выглядело таким образом, что споры идут вокруг того, когда можно начать отсчет «периода спокойствия», каковы его критерии. Вокруг этих дискуссий «план Тенета» и забуксовал. Ситуация же продолжала развиваться так, как будто бы этого плана не было, хотя не нужно забывать, что свою дипломатическую функцию, о которой говорилось выше, этот «план» выполнил.

Силовое давление Израиля на палестинскую администрацию продолжалось под требование о прекращении актов насилия. Оно носило явный политический характер, причем политическая составляющая этого давления проявлялась все больше.

Израильтяне продолжали нанесение ударов по объектам в зоне «А», более того, стали практиковать вторжение наземными войсками на территорию этой зоны, временную реоккупацию отдельных ее частей. Наиболее сильный резонанс во вне вызвала подобная акция в городе Дженине 13 августа.

Очередное обострение обстановки в августе в связи с новыми террористическими акциями на территории Израиля и израильскими «ответными» силовыми действиями (вторжение на территории «зоны А» в Дженине и других районах, захват Восточного дома (Orient House), продолжение «избирательных убийств» (targeted killings) палестинских активистов)53 стимулировало антикризисные посреднические усилия в пользу прямых контактов сторон на уровне политического руководства.

Эти усилия привнесли новый момент в механизм внешнего посредничества – появление Германии в качестве ключевого игрока, при том, что министр иностранных дел Германии Й. Фишер сыграл решающую роль в известном заявлении Я. Арафата 2 июня о прекращении огня. Правда, тогда вместе с ним действовал представитель генсекретаря ООН Т. Ларссен.

На сей раз Й. Фишер, находясь в регионе, передал Я. Арафату предложение Ш. Переса о «поэтапном плане реализации прекращения огня», который предусматривал его прекращение поочередно в отдельных районах (начиная с Газы) с параллельной отменой израильских «ограничительных» мер (restrictions) в отношении палестинцев там, где насилие прекращается.

США одобрили этот ход. Одновременно американцы блокировали попытки палестинцев провести в Совете Безопасности ООН очередную резолюцию, вновь противодействуя вовлечению ООН в урегулирование кризиса.

При том, что в связи с «немецкой инициативой» упоминался «мирный план Митчелла», акцент явно был выборочно сделан на той части доклада комиссии Дж. Митчелла, которая касается мер безопасности и нормализации, без политических аспектов. С самого начала было ясно, что полномочий на политические переговоры, о которых шла речь в «докладе Митчелла», Ш. Перес иметь не будет. Об этом заявили и американцы, причем в тот же день, 22 августа, когда Я. Арафат на совместной пресс-конференции с И. Фишером приветствовал его (И. Фишера) «хорошие идеи» и встречу с Ш. Пересом. Подтверждая заинтересованность США в диалоге между двумя сторонами (палестинцами и израильтянами), представитель госдепартамента Ф. Рикер «приветствовал усилия любого правительства организовать переговоры по вопросам безопасности».

Предложение Ш. Переса шло в русле попыток хоть как-то разблокировать запуск нормализации обстановки и реализации рекомендаций «доклада Митчелла», хотя понятно, что заложенная в предложении фрагментация «плана Тенета» вряд ли могла сама по себе облегчить выправление кризисной ситуации.

Так и произошло. Случилось новое обострение. 25 августа палестинцы атакуют военный израильский пост у поселения Гуш Катиф в Газе, в результате – жертвы среди военнослужащих, погибают и нападавшие. Израиль, возлагая ответственность на Я.Арафата, «отвечает» введением танков в Рафах – в Газе, неподалеку от границы с Египтом, на следующий день израильская авиация бомбила палестинские объекты и в Газе, и на Западном берегу р. Иордан. 28 августа в результате ракетного обстрела с вертолетов в Рамалле убит генеральный секретарь Народного Фронта освобождения Палестины (НФОП) Абу Али Мустафа, израильские войска оккупируют деревню Бейт-Джала, расположенную вблизи Вифлеема.

Эти события, при том, что они как бы продолжали серию репрессивных мер, похоже, означали качественно новое развитие палестино-израильской конфронтации.

И прежде израильтяне подвергали ударам территории в зоне «А», находящейся под полным контролем палестинской администрации. И раньше израильские войска совершали наземные рейды на эти территории. И уже не впервой израильтяне практиковали внесудебную расправу над палестинцами. Однако на сей раз, по существу, произошла реоккупация территории в зоне «А». Теперь преднамеренно, по решению, принятому правительством Израиля, был убит один из видных палестинских политических деятелей. Абу Али Мустафа долгие годы находился в оппозиции «мирному процессу», вернулся в Палестину в 1999 году, причем разрешение на его проезд давал и премьер-министр Израиля (тогда – Э. Барак). Пожалуй, с этого времени можно говорить о вступлении конфликта в стадию прямой военно-политической конфронтации между правительством Израиля и Палестинской Национальной Администрацией, ее выплескивании за рамки дипломатического урегулирования.

Видимо, осознание этой «рубежности» в ситуации вновь стимулировало посреднические усилия. С одной стороны, через находившегося в регионе министра иностранных дел Италии Р. Руджеро 29 августа удалось добиться развязки по Бейт-Джале: израильские войска были выведены из этого населенного пункта, Я. Арафат и Ш.Перес подтвердили готовность к прямым контактам. К. Пауэлл заявил, также 29 августа, о намерении США в ближайшие дни предпринять интенсивные усилия по преодолению кризиса. С другой стороны, появляется предложение Бельгии (страны, председательствующей на то время в ЕС) об организации переговоров по ближневосточной ситуации между США, Россией и Евросоюзом. 4 сентября в Иерусалиме состоялась встреча министра иностранных дел Израиля Ш. Переса с председателем Палестинского Совета (парламента) А. Крейя и министром местного самоуправления ПНА С. Эрейкатом. Посредничали европейцы (Х. Солана). По весьма скудным сообщениям, речь шла о согласовании повестки дня «серии встреч» между Я. Арафатом и Ш. Пересом. Просматривалось стремление восстановить политический диалог. Примечательно, конечно, что Европа стала проявлять больше политической самостоятельности. Но для нас важно другое обстоятельство: и отмеченные действия европейцев, и упомянутая реакция американцев, и установление все-таки прямых политических контактов, причем очень высокого уровня, между палестинцами и израильтянами, могут рассматриваться как симптомы осознания и самими сторонами, и во вне, непродуктивности попыток преодолеть кризис в Палестине в рамках принятой трактовки рекомендаций комиссии Дж. Митчелла. Т.е. сначала сбить напряженность, понизить уровень конфронтации мерами, носящими сугубо технический характер, причем ограниченными только сферой безопасности, затем – постепенно нормализовать ситуацию в палестино-израильских отношениях, вернуться к состоянию на 28 сентября 2000 г. и только потом – восстановить переговорный процесс. Кроме того, появились симптомы понимания необходимости искать решение кризиса вне этой схемы. В этой связи обратило на себя внимание высказывание иорданского короля Абдаллы о том, что «только мирные переговоры могут прекратить кровопролитие»54 , сделанное в контексте налаживания, при европейском посредничестве, политических переговорных контактов.

Список источников и литературы

1.Middle East International. – 4 May 2001. – № 649. – С. 23.

2.Аль-Арабий (на араб. яз.). – Август 2001 г. – № 513. – С. 116.

3.Бюллетень Партии Ликуд. 14 ноября 2000 года.

4.Middle East Policy Council Journal: Middle East Policy. – March 2001. – Vol. VIII. – № 1.

5.The Jerusalem Post, 22.06.2001.

6.Правильная трактовка палестинской позиции состоит в том, что, не принимая саму формулировку «демилитаризованное государство», палестинцы согласны с тем, чтобы его вооруженные силы обладали только оборонительными вооружениями.

7.Middle East Policy Council Journal: Middle East Policy. – March 2001. – Vol. VIII. – № 1.

8.2000 Wienberg Founders Conference. Agenda 2001: Middle East Policy Planning for a New Administration, Washington Institute for Near East Policy. – W., 2001. – С. 92.

9.New Thinking About JerusalemD:institiitJerusalem_event.htm, p. 8.

10.Выступление Б.Клинтона на пресс-конференции в Вашингтоне 25 октября 2000 г.

11.The Jerusalem Post, 22.06.2001.

12.New Thinking About JerusalemD:institiitJerusalem_event.htm, p. 8.

13.Там же, с.9.

14.Там же, с.9.

15.The Jerusalem Post, 22.06.2001 г. (ИнтервьюД.РоссаХ.Кенону).

16.ВыступлениеЭ.Снэв Washington Institute for Near East Policy 13.11.2000.

17.Пресс-конференция Б.Клинтона в Вашингтоне 25.10.2000 г.

18.Международная жизнь. – М., 2001 г. – № 4. – С. 63.

19.Aluf Benn and David Landau. Barak Opts for Interim Agreement // Ha’aretz (On-line Edition), 28.11.2000.

20.Deborah Sontag. The Israelis and Arafat Get Together // New York Times, 15.12.2000. – С. 19.

21.Assaf Moghadam, Diplomacy and Force in the Middle East Crisis: Israeli Crisis Management Strategies, September – December 2000 // Middle East Review of International Affairs (MERIA). – March 2001. – Vol. 5. – № 1.

22.Аль-Кудс (на араб. яз.), 25.12.2000.

23.Middle East International, 12.01.2001. – С. 3.

24.Тамже, с. 4.

25.The Washington Institute for Near East Policy. Peacewatch, Number 302, 05.01.2001.

26.Аль-Кудс (на араб. яз.), 26.12.2001.

27.См.: The Washinlton Institute for Near East Policy. Peacewatch, 5.01.2001. – № 302.

28.Middle East International, 12.01.2001. – С. 6.

29.Dore Gold. Untenable Linkages: Tying a cessation of Palestinian Violence to an Israeli Settlement Freeze // Jerusalem Viewpoints. – 15 May 2001. – № 454.

30.Ha’aretz, 24.07.2001; Аль-Хаят (на араб. яз.), 20.07.2001.

31.The Jerusalem Post, 22.06.2001.

32.The Washington Institute for Near East Policy. Peacewatch, 14.08.2001. – № 340.

33.Akiva Eldar. What went wrong at Camp David – the official PLO version. 25.07.2001.

34.Аль-Кудс (на араб. яз.), 22.07.2001.

35.The Washington


9-09-2015, 01:58


Страницы: 1 2 3 4 5
Разделы сайта