Социальная психология - прошлое, настоящее и будущее

радикальную перестройку на базе марксистской философии, превратилась к этому времени в развитую дисципли­ну, располагающую и солидными теоретическими работами, и широко разветвленной практикой экспериментальных исследова­ний. Значительно возросла квалификация исследователей как в профессиональном, так и в методологическом плане. К этому же времени произошли изменения в общей духовной жизни общест­ва, что было связано с некоторым смягчением идеологического пресса и начавшейся «оттепелью» и позволило обсуждать судьбу социальной психологии не в качестве «буржуазной науки». Таким образом, были созданы и необходимые субъективные предпосыл­ки для нового обсуждения вопроса о судьбах социальной психоло­гии, о ее предмете, задачах, методах, а также о ее месте в системе наук. Обсуждение этих вопросов на новом уровне становилось не только необходимым, но и возможным.

Дискуссия началась в 1959 г. статьей А.Г. Ковалева, опублико­ванной в журнале «Вестник ЛГУ»[12] , после чего была продолжена на Втором Всесоюзном съезде психологов в 1963 г., а также на страницах журнала «Вопросы философии» (1962, № 2, 5). Основная полемика касалась двух вопросов:

1) понимания пред­мета социальной психологии и соответственно круга ее задач;

2) со­отношения социальной психологии с психологией, с одной сторо­ны, и с социологией — с другой. Несмотря на обилие нюансов различных точек зрения, все они могут быть сгруппированы в не­сколько основных подходов.

Так, по вопросу о предмете социальной психологии сложились три подхода. Первый из них, получивший преимущественное рас­пространение среди социологов, понимал социальную психоло­гию как науку о «массовидных явлениях психики». В рамках этого подхода разные исследователи выделяли разные явления, подхо­дящие под это определение; иногда больший акцент делался на изучение психологии классов, других больших социальных общнос­тей и в этой связи на таких отдельных элементах, сторонах обще­ственной психологии групп, как традиции, нравы, обычаи и пр. В других случаях большее внимание уделялось формированию об­щественного мнения, таким специфическим массовым явлениям, как мода и пр. Наконец, внутри этого же подхода почти все еди­нодушно говорили о необходимости изучения коллективов. Боль­шинство социологов определенно трактовали предмет социальной психологии как исследование общественной психологии (соответ­ственно были разведены термины: «общественная психология» — уровень общественного сознания, характерный для отдельных со­циальных групп, прежде всего классов, и «социальная психоло­гия» — наука об этой общественной психологии).

Второй подход, напротив, видит главным предметом исследо­вания социальной психологии личность. Оттенки здесь проявля­лись лишь в том, в каком контексте предполагалось исследование личности. С одной стороны, больший акцент делался на психоло­гические черты, особенности личности, типологию личностей. С другой стороны, выделялись положение личности в группе, меж­личностные отношения, вся система общения. Позднее с точки зрения этого подхода дискуссионным оказался вопрос о месте «пси­хологии личности» в системе психологического знания (есть ли это раздел общей психологии, эквивалент социальной психологии или вообще самостоятельная область исследований). Часто в за­щиту описанного подхода приводился такой аргумент, что он го­раздо более «психологичен», что лишь на этом пути можно пред­ставить себе социальную психологию как органическую часть психологии, как разновидность именно психологического знания. Логично, что подобный подход в большей степени оказался по­пулярным среди психологов.

Наконец, в ходе дискуссии обозначился и третий подход к во­просу. В каком-то смысле с его помощью пытались синтезировать два предыдущих. Социальная психология была рассмотрена здесь как наука, изучающая и массовые психические процессы, и поло­жение личности в группе. В этом случае, естественно, проблема­тика социальной психологии представлялась достаточно широкой, практически весь круг вопросов, рассматриваемых в различных школах социальной психологии, включался тем самым в ее пред­мет. Были предприняты попытки дать полную схему изучаемых проблем в рамках этого подхода. Наиболее широкий перечень со­держала схема, предложенная Б.Д. Парыгиным, по мнению кото­рого социальная психология изучает:

1) социальную психологию личности;

2) социальную психологию общностей и общения;

3) со­циальные отношения;

4) формы духовной деятельности.[13]

Согласно В.Н. Мясищеву, социальная психология ис­следует:

1) изменения психической деятельности людей в группе под влиянием взаимодействия;

2) особенности групп;

3) психи­ческую сторону процессов общества.[14]

Важно, что при всех частных расхождениях предложенных схем основная идея была общей — предмет социальной психологии достаточно широк, и можно с двух сторон двигаться к его опреде­лению — как со стороны личности, так и со стороны массовых психических явлений. По-видимому, такое понимание более все­го отвечало реально складывающейся практике исследований, а значит, и практическим запросам общества; именно поэтому оно и оказалось если не единогласно принятым, то, во всяком случае, наиболее укоренившимся. Можно убедиться, что предложенное в начале главы рабочее определение дано в рамках данного подхода.

Но согласие в понимании круга задач, решаемых социальной психологией, еще не означает согласия в понимании ее соотноше­ния с психологией и социологией. Поэтому относительно самостоя­тельно дискутируется вопрос о «границах» социальной психологии. Здесь можно выделить четыре позиции:

1) социальная психология есть часть социологии;

2) социальная психология есть часть психо­логии;

3) социальная психология есть наука «на стыке» психологии и социологии, причем сам «стык» понимается двояко:

а) социаль­ная психология отторгает определенную часть психологии и опреде­ленную часть социологии;

б) она захватывает «ничью землю» — об­ласть, не принадлежащую ни к социологии, ни к психологии.

Если воспользоваться предложением американских социаль­ных психологов Макдэвида и Харрари (а вопрос о месте социаль­ной психологии в системе наук обсуждается не менее активно и в американской литературе), то все указанные позиции можно свес­ти к двум подходам: интрадисциплинарному и интердисциплинарно­му. Иными словами, место социальной психологии можно стре­миться отыскать внутри одной из «родительских» дисциплин или на границах между ними. Это можно изобразить при помощи сле­дующей схемы (рис. 1).

Рис. 1. Варианты определения места социальной психологии:

(«границы» с социологией и психологией)

Несмотря на кажущиеся довольно существенные различия, все предложенные подходы по существу останавливаются перед од­ной и той же проблемой: какая же «граница» отделяет социальную психологию от психологии, с одной стороны, и от социологии — с другой. Ведь где ни «помещать» социальную психологию, она все равно при всех условиях граничит с этими двумя дисциплинами. Если она часть психологии, то где граница именно социально-психологических исследований внутри психологии? Социология, если она даже при таком рассмотрении оказалась за пределами социальной психологии, все равно тоже граничит с ней в силу специфики предмета той и другой дисциплины. Такое же рассуждение можно привести и относительно положения социальной психологии внутри социологии. Но и при интердисциплинарном подходе мы не уйдем от вопроса о «границах»: что значит «на сты­ке», какой частью стыкуются психология и социология? Или что значит «самостоятельная дисциплина»: «отсекает» ли она какие-то части у психологии и социологии или вообще имеет какие-то аб­солютно самостоятельные области, не захватываемые никоим об­разом ни психологией, ни социологией.

Попробуем рассмотреть эти «границы» с двух сторон в отдель­ности. Что касается социологии, то ее современная структура обыч­но характеризуется при помощи выделения трех уровней: общей социологической теории, специальных социологических теорий, конкретных социологических исследований. Следовательно, в сис­теме теоретического знания имеются два уровня, каждый из кото­рых соприкасается непосредственно с проблемами социальной психологии. На уровне общей теории исследуются, например, про­блемы соотношения общества и личности, общественного созна­ния и социальных институтов, власти и справедливости и т.п. Но именно эти же проблемы представляют интерес и для социальной психологии. Следовательно, здесь проходит одна из границ. В об­ласти специальных социологических теорий можно найти несколько таких, где очевидны и социально-психологические подходы, на­пример социология массовых коммуникаций, общественного мне­ния, социология личности. Пожалуй, именно в этой сфере осо­бенно трудны разграничения, и само понятие «границы» весьма условно. Можно сказать, что по предмету различий часто обнару­жить не удается, они прослеживаются лишь при помощи выделе­ния специфических аспектов исследования, специфического угла зрения на ту же самую проблему.

Относительно «границы» между общей психологией и соци­альной психологией вопрос еще более сложен. Если оставить в стороне первую интерпретацию социальной психологии как уче­ния о социальной детерминации психики человека, ибо в этом смысле вся психология, ориентирующаяся на культурно-истори­ческую традицию, социальна, то специфическая проблематика социальной психологии, естественно, ближе всего к той части об­щей психологии, которая обозначается как психология личности. Упрощенно было бы думать, что в общей психологии исследуется личность вне ее социальной детерминации, а лишь социальная психология изучает эту детерминацию. Весь смысл постановки проблемы личности, в частности в отечественной школе психоло­гии, в том и заключается, что личность с самого начала рассматри­вается как «заданная» обществом. А.Н. Леонтьев отмечает, что деятельность конкретных индивидов может протекать в двух фор­мах: в условиях открытой коллективности или с глазу на глаз с окружающим предметным миром. Но «в каких бы, однако, усло­виях и формах ни протекала деятельность человека, какую бы струк­туру она ни приобретала, ее нельзя рассматривать как изъятую из общественных отношений, из жизни общества».[15] С этой точки зрения в общей психологии исследуется струк­тура потребностей, мотивов личности и т.д. И, тем не менее, оста­ется класс специфических задач для социальной психологии. Не говоря уже о тех задачах, которые просто не решаются общей пси­хологией (динамика развития межличностных отношений в груп­пах, сама природа совместной деятельности людей в группах и формы складывающегося общения и взаимодействия), даже отно­сительно личности у социальной психологии есть своя собствен­ная точка зрения: как конкретно действует личность в различных реальных социальных группах — вот проблема социальной психо­логии. Она должна не просто ответить на вопрос о том, как фор­мируются мотивы, потребности, установки личности, но почему именно такие, а не иные мотивы, потребности, установки сфор­мировались у данной личности, в какой мере все это зависит от группы, в условиях которой эта личность действует и т.д.

Таким образом, сфера собственных интересов социальной пси­хологии просматривается довольно четко, что и позволяет отгра­ничить ее как от проблем социологии, так и от проблем общей психологии. Это, однако, не прибавляет аргументации в пользу более точного выявления статуса социальной психологии между двумя указанными дисциплинами, хотя и дает основания для оп­ределения областей исследования. Что же касается статуса, то споры о нем идут до сих пор и в западной социальной психоло­гии. Французские исследователи Пэнто и Гравитц так объясняют основную линию этой полемики... До возникновения социальной психологии были две линии развития проблематики личности и общества: психология анализировала природу человека, социоло­гия анализировала природу общества. Затем возникла самостоя­тельная наука — социальная психология, которая анализирует отношение человека к обществу.[16] Эта схема возможна лишь относительно такой психологии, кото­рая анализирует природу человека в отрыве от природы общества. Но теперь уже трудно отыскать такого рода психологические тео­рии, хотя многие из них, признавая факт «влияния» общества на человека, не находят корректного решения проблемы о способах этого влияния. Понимание предмета социальной психологии и ее статуса в системе наук зависит от понимания предметов как психологии, так и социологии.[17]

Глава 3. Задачи социальной психологии и проблемы общества.

Столь обширная дискуссия по поводу предмета социальной психологии — участь большинства наук, возникающих на стыке различных дисциплин. Точно так же и итоги дискуссий во всех этих случаях не обязательно приводят к выработке точной дефиниции. Однако они все равно крайне необходимы потому, что, во-первых, помогают очертить круг задач, решаемых этой наукой, и, во-вторых, ставят нерешен­ные проблемы более четко, заставляя попутно осознавать свои собственные возможности и средства. Так, дискуссия о предмете социальной психологии не может считаться вполне законченной, хотя база достигнутого согласия вполне достаточна, чтобы прово­дить исследования. Вместе с тем остается несомненным, что не все точки над «i» поставлены. Как известный компромисс сложи­лось такое положение, что практически в нашей стране сейчас существуют две социальные психологии: одна, связанная преиму­щественно с более «социологической», другая — преимуществен­но с «психологической» проблематикой. В этом смысле ситуация оказалась сходной с той, которая сложилась и в ряде других стран. Так, например, в США социальная психология официально су­ществует «дважды»: ее секция есть внутри Американской социо­логической ассоциации и внутри Американской психологической ассоциации; в предисловиях к учебникам обычно указывается, яв­ляется ли автор социологом или психологом по образованию. В 1954 г. в США по предложению известного социального пси­холога Т. Ньюкома в одном из университетов был поставлен лю­бопытный эксперимент: курс социальной психологии читался по­ловине студентов одного курса в первом семестре лектором-соци­ологом, второй половине во втором семестре — лектором-психо­логом. После окончания курсов студентам было предложено про­вести дискуссию по проблемам социальной психологии, но она не получилась, так как студенты были в полной уверенности, что прослушали совершенно различные курсы по совершенно раз­личным дисциплинам.[18] Издан­ный в США в 1985 г. учебник К. Стефан и В. Стефан так и назы­вается «Две социальные психологии». Конечно, такая двойствен­ность вызывает ряд неудобств. Она может быть допустима лишь на каком-то этапе развития науки, польза от дискуссий о ее пред­мете должна заключаться, между прочим, и в том, чтобы способ­ствовать однозначному решению вопроса.

Острота проблем социальной психологии диктуется, однако, не только некоторой неопределенностью ее положения в системе наук и даже не преимущественно этой ее особенностью. Весьма важной и существенной чертой социально-психологического зна­ния является его включенность (в большей мере, чем других об­ластей психологии) в социальную и политическую проблематику общества. Конечно, это касается в особой степени таких проблем социальной психологии, как психологические характеристики больших социальных групп, массовых движений и т.д. Но и тра­диционные для социальной психологии исследования малых групп, социализации или социальных установок личности связаны с теми конкретными задачами, которые решаются обществом определен­ного типа. В теоретической части социально-психологического знания непосредственно влияние конкретных социальных усло­вий, традиций культуры. В определенном смысле слова можно сказать, что социальная психология сама является частью культу­ры. Отсюда возникают, по крайней мере, две задачи для исследо­вателей.

Во-первых, задача корректного отношения к зарубежной со­циальной психологии, прежде всего к содержанию ее теоретичес­ких концепций, а также методов и результатов исследований. Как об этом свидетельствуют многочисленные западные работы, боль­шинство практически ориентированных исследований в социаль­ной психологии было вызвано к жизни совершенно конкретными потребностями практики. Следовательно, сама ориентация этих исследований должна быть внимательно изучена под углом зрения задач, в свое время поставленных практикой. Современные науч­ные исследования не могут осуществляться без определенной сис­темы их финансирования, а система эта сама по себе диктует и цель, и определенную «окраску» основного направления работы. Поэтому вопрос об отношении к традиции социальной психоло­гии любой другой страны не имеет однозначного решения: ниги­листическое отрицание чужого опыта здесь столь же неуместно, сколь и простое копирование идей и исследований. Не случайно в современной социальной психологии введено понятие «социаль­ного контекста», т.е. привязанности исследования к определенной социальной практике.

Во-вторых, задача тщательной отработки проблемы приклад­ного исследования в социальной психологии. Исследования, про­водимые непосредственно в различных звеньях общественного организма, требуют не только высокого профессионального мас­терства, но и гражданской ответственности исследователя. Направ­ленность практических рекомендаций и есть та сфера, где социальная психология непосредственно «вторгается» в общественную жизнь. Следовательно, для социального психолога весьма остро стоит не только вопрос о профессиональной этике, но и о форму­лировании своей социальной позиции. Французский социальный психолог С. Московией справедливо заметил, что задачи для со­циальной психологии задает именно общество, оно диктует ей проблемы.[19] Но это означает, что социальный психолог должен понимать эти проблемы общества, уметь чутко улавливать их, осознавать, в какой мере и в каком направлении он может способствовать решению этих проблем. «Академизм» и «профессионализм» в социальной психологии должны органически включать в себя и известную социальную чуткость, понимание сущ­ности социальной «ангажированности» этой научной дисциплины.

В современном обществе раскрываются многочисленные сфе­ры приложения социально-психологических знаний.

Специфика социальной психологии, сложившейся в нашей стране в конкретных исторических условиях, а именно в период существования социалистического строя, естественно, породила и новую проблематику. Конечно, многие из открытых в традицион­ной социальной психологии явлений имеют место в любом типе общества: межличностные отношения, коммуникативные процес­сы, лидерство, сплоченность — все это явления, присущие любо­му типу общественной организации. Однако, констатируя этот факт, нужно иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, даже и эти, описанные в традиционной социальной психологии, явления при­обретают в различных социальных условиях порой совершенно иное содержание. Формально процессы остаются теми же: люди обща­ются друг с другом, у них формируются определенные социальные установки и т.д., но каково содержание различных форм их взаи­модействия, какого рода установки возникают по отношению к определенным общественным явлениям — все это определяется содержанием конкретных общественных отношений. Значит, ана­лиз всех традиционных проблем приобретает новые грани. Мето­дологический принцип включения именно содержательного рас­смотрения социально-психологических проблем продиктован в том числе и общественными потребностями.

Во-вторых, новая социальная реальность рождает порой и не­обходимость новых акцентов при исследовании традиционных для данного общества проблем. Так, период радикальных экономи­ческих и политических преобразований, происходящих сегодня в России, требует особого внимания, например, к проблемам этни­ческой психологии (особенно в связи с обострением межнацио­нальных конфликтов), психологии предпринимательства (в связи со становлением новых форм собственности) и др. Идея о том, что общество диктует проблемы социальной психологии, должна быть дополнена идеей о том, что долг социального


9-09-2015, 16:15