Работа в некоммерческой организации (НКО): просто занятость или стиль жизни?
Юлия Качалова
В июле 2001 года специалистами фонда «ФОКУС» и Института развития личности была проведена первая экспериментальная образовательная программа «ДАO НКО». Участниками программы были люди, занимающиеся весьма специфической деятельностью – возглавляющие негосударственные некоммерческие молодежные. Мы говорим “специфической” потому что эта область не связана с какой-то конкретной профессиональной деятельностью, не связана с производством продукции и услуг. Главная задача этих организаций заключается в том, чтобы направлять духовную энергию молодежи на решение наиболее острых социальных задач сообщества. Чтобы успешно справляться с этой задачей лидерам подобных организации необходимо понимать духовные запросы (или способствовать их формированию) других людей и предлагать способ их адекватного удовлетворения.
Поскольку, для лидеров некоммерческих организаций ясное и глубокое осознавание своей миссии, ценностей и смысла деятельности является не менее важным, чем профессиональное мастерство, наша программа объединяла тренинг личностного развития с тренингом повышения профессиональных знаний и навыков.
Использование в программе техник измененных состояний сознания; ритуалов, воздействующих на архетипические области сознания; эмоциональных процессов, связанных с представлениями о собственной идентичности, позволило участникам получить трансперсональный опыт (переживание глубоких «состояний сознания»). Для того чтобы опыт переживания глубоких «состояний сознания» не остался внутренним и непроявленным, он должен быть спроецирован на плоскость социальной реальности. Обычно программы личностного развития, в фокусе которых стоят задачи самоисследования и самопознания, дают участникам переживание глубокого экзистенциального опыта. Однако, осознание этого опыта и то, как он скажется на жизни или на профессиональной деятельности участников в дальнейшем, выходит за рамки этих программ. Образовательные программы, направленные на повышение профессионального уровня участников (если говорить о программах для НКО, то это – тренинги по организационному развитию, стратегическому планированию, социальному маркетингу, фандрайзингу, ПР, менеджменту, защите прав и т.д.) передают участникам определенную сумму знаний, навыков и умений, которые должны сказаться на их профессиональной деятельности. Они содержат минимум личностных интервенций и не требуют от участников изменения уровня осознанности по отношению к работе как части жизни и осмысления экзистенциальных ценностей.
Особенность нашей образовательной программы заключалась в том, что она:
а). интегрировала тренинг личностного развития с тренингом профессиональным, развивающим умение убеждать, структурировать идеи, вычленять главное; строить работу в команде и т.д.
б). через активизацию трансперсональных областей сознания давала участникам глубокий экзистенциальный опыт и побуждала их вывести переживание «состояния» на уровень осознания. Создавала связь, своего роста «мосты», между глубоким личностным переживанием и пониманием ценностей, обуславливающих деятельность на социальном поле.
в). исходя из этого осознания, побуждала воплотить полученный персональный опыт в практические действия на социальном поле.
И хотя изменение состояния и мировосприятия участников в результате программы, довольно трудно измерить, определенные выводы можно сделать, воспользовавшись качественными. Нами было проведено такое исследование. Мы выбрали метод фокус-групп, имеющий двойной генезис – социологический и психологический – поскольку он позволяет достигать ретроспекции, полноты, глубины и личностного контекcта [1] . Фокус-группы проводились в присутствии наблюдателя, высказывания записывались на аудиокассету, расшифровывались и анализировались нами.
Помимо оценки влияния программы на состояние участников, в ходе исследования мы старались прояснить особенности и преимущества стиля жизни людей, занятых в молодежном сегменте “социального” сектора; понять особенности этой категории людей, понять, является ли для них их деятельность просто специфическим рабочим местом или чем-то иным; какие хорошие эмоциональные состояния они получают от своей деятельности; в какой среде действуют; какими ценностями руководствуются.
Результаты данного качественного исследования, которое следует отнести к категории “пилотного”, являются весьма общими и предварительными. В то же время, они могут быть полезны для определения направления дальнейших исследований в этой области.
Состав участников
В каждой фокус-группе приняло участие по 8 человек. В первой фокус-группе - 6 мужчин и 2 женщины. Средний возраст участников – 38 лет. Во второй фокус-группе - 5 мужчин и 3 женщины. Средний возраст участников – 27 лет.
Все участники являлись лидерами и руководителями программ некоммерческих организаций, работающих с молодежью, и локализованных на Европейской части России (города Фрязино (Московская область), Жигулевск, Пенза, Архангельск, Нижний Новгород, С.-Петербург, Тверь, Ростов-на-Дону, Новороссийск, Набережные Челны, Отрадный).
Результаты исследования
Какой смысл участники вкладывают в понятие “стиль жизни”.
Половина участников первой фокус группы связывают понятие “стиль жизни” непосредственно с деятельностью человека, его целями и задачами. Для оставшихся стиль жизни – это отношение к жизни и характер взаимоотношения с людьми, определяемые воспитанием, образом мыслей, внутренними качествами человека, его убеждениями.
Во второй группе двое участников определили стиль жизни как жизненную философию – образ мыслей, чувств, систему ценностей, проявляющуюся на внешнем уровне в виде поступков, внешнего облика, языка, организации жизненного пространства. Важное отличие от первой группы заключается в том, что участники второй фокус-группы делали акцент на процессуальности этого понятия. Участники первой фокус группы для прояснения “жизненной философии” использовали слова “внутренние границы”, “внутренние свойства”, “набор убеждений”, рисуя некую статичную замкнутую систему. Участники второй группы, подчеркивая, что стиль жизни – это внутреннее состояние, постоянно развивающийся процесс, то, что “очень хорошо ощущается, но тяжело выражается словами”.
Как участники характеризуют собственный стиль жизни?
Большинство участников первой группы определяли свой стиль жизни через деятельность. При этом половина участников делала акцент на форме: “природный”, “авантюрный”, “эклектичный”, “все время в пути, все время в дороге”. Вторая половина акцентировалась на содержании, подчеркивая альтруистичный характер своей деятельности – “делать добро не для себя, а для кого-то”, “делать что-то нужное другим людям”, “стремление отдать больше, чем приобрести”, “быть кому-то полезным”. Часто использовались понятия “самореализация”, “самосовершенствование”. Однако, добиться прояснения этих номинализаций было чрезвычайно сложно.
Участники второй группы с меньшей легкостью давали определения, однако, их ответы были гораздо менее формальны. Участники второй группы не определяли свой стиль жизни через деятельность, но пытались прояснить свою “жизненную философию” и определить, почему их стиль жизни, описываемый ими как процесс, запущен именно таким образом.
“Ориентация на людей, на чувства, на добро, некая наивность. Желание, чтобы было красиво, хорошо и попытка это делать. Мой стиль жизни – быть в потоке. Если ты идешь, куда нужно, ты чувствуешь себя комфортно, если ты идешь в неправильном направлении, то получаешь шлепок”.
“Для меня стиль жизни – это противление какой-то армейской тупости, готовность защищать мир моей любви”.
“Мой стиль – изменения, постоянный процесс изменений. Я сделал вывод, что если придерживаться неизменного стиля, скорее можешь погибнуть. Мир и наше состояние изменяется с каждым днем, и надо быть готовым к изменениям. Кроме того, общение с людьми – это хождение по мирам, каждый человек – свой мир. Когда я прихожу к вам, я понимаю правила вашего “монастыря”, не лезу со своими правилами. При этом я не теряю своей точки зрения и честно ее говорю, если меня просят”.
Еще одна участница определила свой стиль как протест против навязываемого со стороны окружения единообразия, унификации одежды, поведения, реакций. И хотя этот вызов воспринимается ее окружением “в штыки”, он позволяет ей чувствовать себя комфортно и проявлять себя в неожиданных поступках.
В чем участники видят преимущества своего стиля жизни.
Преимущества своего стиля жизни для участников первой группы определялись как преимущества занятости в некоммерческом секторе. Согласно подавляющему большинству высказываний, основным преимуществом является “свобода”, под которой, судя по ответам, подразумевается главным образом “свобода от начальства и режима”:
“Живу так, как хочу, мне не диктуют. На работе делаю то, что хочу”.
“Свобода сменить одно поле деятельности на другое, когда устаешь от однообразия”.
“Независимость от начальства. Чувство что “сам себе хозяин”.
“Мой стиль – разгильдяйский. Плюсы: – свобода действия, свобода поведения, свобода выбора партнеров и общения.”
“Ощущение свободы творчества”.
Вторым преимуществом этого стиля является его насыщенность общением с людьми:
“Окружая себя интересными людьми, я с ними развиваюсь”.
“Интересная, насыщенная жизнь. Возможность увлекать за собой других”.
“Ощущение многих возможностей”.
Третьим преимуществом участники считают возможность видеть результаты своих трудов:
“Видишь результаты своей работы и понимаешь, что это кому-то нужно”.
Участники второй группы отталкивались не от деятельности/занятости, а от своего внутреннего процесса. Главным преимуществом своего стиля жизни, по мнению большинства, является ощущения внутреннего комфорта.
“Преимущество во внутренней гармонии, которую я иногда ощущаю”.
“Я пробовал другие стили жизни и получал по башке. Преимущества моего стиля в ощущении комфорта”.
“Я ношу только то, что мне нравится, ни в коем случае ничего другое. Если мне это не нравится и я это одену, мне сразу неудобно. Вот мой стиль жизни”.
На втором месте – наличие веры. Для одного участника – это вера в сказки, в чудеса, придающая жизни неповторимый особый вкус. Для другой участницы – это христианская вера, благодаря которой ей удается “не принимать в сердце чувства ненависти и злости”. Такая вера способствует большему эмоциональному здоровью, потому что “с чувством любви жить легче”.
Еще одна участница, связывающая свой стиль с обретением внутренней свободы и развитием, видит его преимущества в том, что “это бесконечный путь, который предоставляет бесконечные возможности”.
Что участники изменили бы в своем стиле жизни, если бы представилась возможность?
В первой группе, рассматривавшей стиль жизни главным образом с позиции занятости, 7 человек твердо ответили, что оставили бы все как есть, руководствуясь, очевидно теми преимуществами “свободы от начальства” и т.д., которые обсуждались выше:
“Нынешний стиль устраивает больше предыдущего, в госструктуре”.
“Я уже выбрала свой стиль”.
При этом участники в большинстве своем утверждали, что они совершили осознанный и наилучший выбор в имеющихся условиях, невзирая на предложения модератора переключиться с “наилучшего выбора при данных обстоятельствах” на “выбор по желанию”. Эмоциональный накал, с которым участники доказывали, что “имеют именно то, чего хотят” и, с другой стороны, сильное сопротивление при попытках перевести вопрос о “желаемом” на более личный уровень, не связанный исключительно с занятостью, наводит на мысль о “защитной позиции”, об избегании вопросов: “Правильно ли живу? Почему именно так? Как я хочу жить?”. Хотя, были отдельные попытки приблизиться к ним: “Не знаю, чтобы я делал, если бы у меня была свобода выбора. Не знаю, из чего выбирать. Не то, чтобы обстоятельства заставили меня жить таким образом. Я сам сделал выбор, но к тому моменту уже имел сформированные взгляды, привычки, опыт. Несколько раз в жизни у меня были поворотные моменты, но я все равно выбирал этот стиль. Но это не значит, что если мне представится возможность, я опять буду делать то же. Я, наверное, застрял на каких-то этапах развития, в подростковом возрасте и порой думаю, что надо что-то изменить, но не уверен, что все-таки это сделаю”.
Но в большинстве своем высказывания участников о “желаемых изменениях”, сводились к тому, чтобы добавить в коктейль деятельности еще какого-нибудь сиропа:
“Я бы выбрал тот же самый стиль, но добавил в него большую дозу конструктивности”
“Я бы “гармонизировала” отдачу и получение”.
Впрочем, без особых прояснений, что означают эти туманные пожелания самим себе.
Во второй группе вопрос о “выборе стиля жизни по желанию” не вызвал сопротивления. Участники отвечали не столько с позиции занятости, сколько с позиции достижения большего внутреннего комфорта:
“Я бы, наверное, переселился бы в экологическое поселение, которое сейчас потихоньку начинает развиваться”.
“Я бы, наверное, носила разные народные костюмы, обожаю народные костюмы”.
“Хочется иметь отдельное жилье”.
“Я до конца не определился со своим стилем, пытаюсь играть с ним. Не уверен, что мой сегодняшний стиль жизни выгоден для меня самого, для внутреннего моего состояния, для спокойствия”.
Что касается собственно деятельности, то в отличие от большинства участников первой группы, в явной и неявной форме прикрывавшихся флагом “альтруизма”, вторая группа выражала гораздо меньше пафоса по этому поводу.
“Я бы хотела работать с людьми, которые мне близки. Иногда не чувствуешь, что твоя работа нужна, не чувствуешь обратной связи, не получаешь ничего взамен. Ты отдаешь им что-то, а для них это не важно”.
“Хочется его переориентировать больше на себя и свое внутреннее состояние. Я выбрасываю в мир больше, чем то, что я хочу получить. Из-за этого у меня возникает некий дисбаланс”.
“Хотелось бы привлечь людей, которые мне лично интересны, найти сообщество людей, близких по духу, по чувственному состоянию. Хочется идти, что называется, в люди, искать этих людей”.
“Я хотел бы меньше распыляться. Направления, которыми я занимаюсь, никак не связываются и там абсолютно разные люди. Приходится постоянно перестраиваться. Но в то же время я не хочу себя ограничивать”.
Что в течение полутора последних лет приводило участников в особенно хорошее ценное эмоциональное состояние?
Как эти состояния сказывались на поступках?
Все без исключения участники первой фокус-группы говорили, что они испытывали огромную радость от результатов своей работы. Самые сильные эмоциональные состояния, описываемые как “удовольствие, кайф, эталонное состояние, блаженство, эйфория”, в большинстве ответов связывались с ощущением “общности, когда человек сто – сто пятьдесят что-то проводят вместе, и кажется, что все друг с другом очень дружат и любят всех”. Аналогичные эмоции возникают “в конце тренинга, когда все прощаются, когда все любят друг друга, чувствуется какое-то единство”. Подобные состояния придают необычайный заряд энергии, и “на этой волне начинаешь думать о будущем, испытываешь удовольствие от предвкушения работы”, “на этом подъеме сразу тебя посещает множество мыслей, что сделать дальше, хочется сразу браться и что-то делать, делать моментально”.
В то же время, участники отмечали краткосрочность этого состояния: “Это состояние длится не долго. Потом проходит, и опять все надо начинать сначала, кажется, все плохо, все не так”.
Участники второй группы привели более обширный спектр ситуаций, в которых они испытывали сильные положительные эмоции, причем в большинстве случаев эти эмоции носили не обусловленный, а спонтанный характер. Например, они возникали после “приятных снов, когда какое-то такое потрясающее чувство приснится – безумная любовь, или нежность”, от общения с природой, от прелести раннего утра, когда “идешь пешком по набережной – бухта красивая, природа классная, свежесть. Просто идешь, и нравится город, в котором живешь, нравятся люди, которые мимо проходят. Все нравится”.
Радость от ощущения свободы, когда ощущаешь свое единство со стихиями: “я очень люблю состояние голода, очень люблю состояние холода. Когда последний автобус ушел, а домой идти два часа, гололед жуткий, ты в одной легкой курточке, а радость не знает границ. Я чувствую, что меня никто не обделяет, ощущение полной свободы…”; “когда разыгрался сильный шторм, я был в этой стихии, в этих волнах. Я чувствовал себя частью могущества природы, силы моря, и был счастлив”.
Упоминались ситуации “безумной радости” от нечаянных встреч со старыми знакомыми. Интересно, что самой ценной в этих встречах для участников оказалась возможность увидеть себя прежних, отраженных в других людях, и сравнить с собой нынешними.
Разными словами и разными ситуациями участники описывали свои состояния, которые можно определить как ощущение “магии жизни”.
“Просто событие, рождение кого-то. Они вызывают у меня всегда радость, причем радость на самом глубоком духовном уровне”.
“Идешь по парку – рядом с церковью народ нарядный гуляет, влюбленные прохаживаются. Отходишь на десять метров, и – покореженное дерево, совершенно какое-то сумасшедшее, с какими-то вороньими гнездами. И вдруг такой выброс энергии – сквозь тебя, от земли куда-то, осознание, что это дерево – противоположность праздничной толпы. И этот контраст настолько тебя выбивает, захлестывает!”
“В этом году происходят хорошие вещи, позволяющие верить в Ассоль, в “Бегущюю по волнам”. Просто чудеса! Например, для моих знакомых было достаточно проблематично создать семью из-за высоких запросов. И вдруг – вал свадеб, рождений детей”.
“Ощущение детства, когда для тебя мир нов, и краски свежие и яркие – такие, как они должны быть”.
“Во мне сильно пробило отцовство. За последние сумасшедшие полгода, когда у меня не было возможности долго общаться с сыном, я понял что мне так дорог сын, я так по нему скучаю!”
По словам участников, эти ценные эмоциональные состояния сопровождаются зарядом энергии, который хочется выплеснуть в “что-то большое и доброе”, “это чувство наполняет желанием сделать что-то большое, доброе, светлое”.
Что в стиле жизни участников способствует достижению хороших эмоциональных состояний? Что препятствует?
Среди обусловленных стилем жизни факторов, способствующих достижению положительных эмоциональных состояний, половина участников первой группы назвала общение с хорошими, интересными людьми, наличие коллектива единомышленников. Была упомянута насыщенность стиля жизни, заполненность ее событиями, отсутствие “дыр”, пустоты. Были также
10-09-2015, 03:47