Реферат:
Методы и формы террористической деятельности радикальных исламистских организаций
Методы и формы террористической деятельности радикальных исламистских организаций
исламский радикализация социальный политический
Отличительной чертой последних десятилетий стало заметное усиление исламского фактора в общественно-политической жизни многих стран. Его воздействие в той или иной мере испытывает ныне практически весь мусульманский мир, оно ощущается в прилегающих к нему регионах. Многие исследователи полагают, что центр нового противостояния сместится с оси «Восток–Запад» на ось «Север–Юг», а в качестве основного врага Запада будут выступать религиозно-политические движения мусульманского мира. Сразу хотелось бы оговорить, что современные исламистские движения носят как умеренный, так и радикальный характер. В последние годы отмечается сильный всплеск активности радикального исламизма, который провозглашает джихад – «священную войну» на пути веры с применением силы наиболее действенным средством достижения цели. Причины радикализации исламского движения заключены не в якобы имманентно присущей исламу агрессивности. Они заключаются в конкретных причинах социально-политического и цивилизационного свойства.
Главной отличительной чертой радикальных движений является то, что насилие для них имеет целенаправленное религиозно-правовое обоснование и является основным средством в стратегии борьбы за власть. Наибольшим радикализмом отличалась организация «Аль-Джихад», основанная Абд ас-Салямом Фарагом в Египте в конце 70-х годов, которая особенно активно действовала в последней четверти прошлого столетия и имела отношение к убийству президента Анвара Садата. Следует заметить, что А.Фараг как главный идеолог организации довел до решительной максимы весь опыт радикального исламизма 60–70-х годов, который содержался в теориях Сеида Кутба, Салиха Сиррийя, Шукри Мустафы, и сформулировал классические основы радикального исламизма суннитского толка. Идеи А.Фарага в закамуфлированном или открытом виде служат основой деятельности большинства радикальных группировок и по сей день. А.Фараг ориентировал радикальное исламское движение на создание исламского государства в Египте путем полувоенного государственного переворота. Главную роль в перевороте должна была сыграть небольшая группа хорошо организованных исламистов. Причем А.Фараг отрицал необходимость длительного подготовительного периода и выступал за немедленный захват власти при первой же возможности. 6 октября 1981 г. организация попыталась провести переворот, было спланировано убийство президента Египта Анвара Садата прямо во время военного парада. Но не смотря на это, мятеж был вскоре подавлен. Провал переворота привел многих радикалов к переоценке некоторых принципов своей тактики. Из провала были извлечены следующие уроки. Во-первых, исламисты способны проводить эффективные акции против первых лиц в государстве. Во-вторых, события октября 1981 г. стали переломным моментом в окончательном разделении исламистского движения на умеренное и радикальное течения. В-третьих, убийство А.Садата показало, что, несмотря на всесилие служб безопасности, исламисты могут с успехом проводить крупные политические акции.
Кроме того, значительно была изменена тактика и стратегия «Аль-Джихада». Новый лидер организации бывший полковник военной разведки АРЕ А.аз-Зумр пересмотрел прежнюю тактику организации. Во-первых, он выдвинул тезис о «переходном этапе», согласно которому «Аль-Джихад», понеся существенные потери, должен временно прекратить военную деятельность, усилив пропаганду исламистской идеи и работу по воссозданию новой военной инфраструктуры1 . Во-вторых, он считает, что любая акция, тем более переворот, должны быть тщательно и масштабно подготовлены. Умудренный опытом 1981 г., А.аз-Зумр выступал против поспешности и необдуманных действий. В-третьих, сторонник идеи внезапного переворота, новый лидер, однако, далек от недооценки роли массовых народных выступлений2 . В-четвертых, в новой стратегии большое значение стало придаваться различным формам подпольной деятельности.
После фактического разгрома организации в 1981 г. подпольная структура «Аль-Джихада» была преднамеренно децентрализована для того, чтобы укрепить ее стратегическую гибкость. Она строится по принципу «виноградной грозди» и состоит из небольших ячеек, разбросанных по различным районам Египта. Каждая региональная ячейка организации имеет своего руководителя, который свободен в принятии решений организационного и политического плана. Чтобы эффективнее соблюдать конспирацию и оградить себя от ударов спецслужб, деятельность пропагандистского аппарата в организации отделена от военного крыла. Активисты пропагандистского отдела не имеют никакой информации о членах военизированных ячеек. Более того, различные региональные группы также не располагают никакой информацией друг о друге. Им даже разрешено действовать под любыми названиями3 .
Однако новые изменения и сознательное снижение военной боевитости вызвали недовольство части активистов организации. Они расценили этот шаг со стороны А.аз-Зумра как отход от принципов джихада. Последовала серия расколов, в результате чего из «Аль-Джихада» выделились одна за другой шесть групп. В жесткую оппозицию к А.аз-Зумру встал его бывший соратник Айман аз-Завахири. С середины 80-х годов, когда значительная часть бывших активистов «Аль-Джихада» оказалась в Афганистане, в организации появилось внешнее руководство, которое после внутренней борьбы возглавил А.аз-Завахири. С этого момента наряду с египетской организацией в разных странах стали возникать организации и группы, которые стремились действовать самостоятельно, впрочем, в основном дублируя структуру материнской организации – египетского «Аль-Джихада». А.аз-Завахири выступил против временной приостановки военной активности и принял решение отколоться от «исторических лидеров». Он создал собственную группировку, по сути, заложив новую стратегию и создав структуру на базе прежних тезисов старого «Аль-Джихада». А.аз-Завахири расширил рамки концепции «враг дальний и близкий». В своей работе «Последнее завещание» (Аль-Васыйя аль-ахира) он пишет, что «не следует считать, что борьба за создание исламского государства является региональной войной. Альянс крестоносцев и сионистов, возглавляемый США, не позволит мусульманским силам прийти к власти в какой-либо из мусульманских стран. Надо готовиться к тому, что эта борьба не ограничится рамками одного региона, она будет вестись как против внутреннего врага – вероотступников, так и против внешнего – крестоносцев и сионистов». По мнению А.аз-Завахири, «недопустимо откладывать борьбу с внешним врагом», потому что после «разгрома внешних врагов» будет легче одержать победу на «внутреннем фронте».
Он считает, что джихад необходимо вести сразу против двух врагов. И прежде всего против «дальнего» врага – США и Израиля.
Основную стратегию своей организации А.аз-Завахири изложил в нескольких тезисах следующего содержания:
1) необходимо создавать небольшие группы, которые смогут наводить на «врагов ислама» (прежде всего американцев и евреев) «большой страх». Такие группы должны проводить акции, от которых «враг должен нести огромные потери». Именно такая тактика и есть тот самый «единственный язык, который понимает Запад»;
2) исламисты должны использовать как наиболее эффективное тактическое оружие «готовность моджахедов к самопожертвованию». Акции самоубийства – «наиболее удобное средство для свершения возмездия над врагом», которое исключает «большие потери со стороны наших бойцов»;
3) каждый регион или страна требуют выработки адекватной стратегии. Необходимо просчитывать выбор соответствующих условий и вида оружия для ведения борьбы;
4) борьба не может сегодня ограничиваться рамками только одного региона, иначе такая стратегия будет крайне неэффективной4 .
Следует отметить, что подобная идея, по сути, пересматривала концепцию исторического лидера «Аль-Джихада» А.Фарага «враг дальний / враг ближний» суть которой заключена в трех постулатах:
1) сегодня прежде всего необходимо вести войну с «близким врагом» – режимами, существующими ныне в арабских странах, и только потом, после их свержения, заняться «дальним врагом» – Израилем, оккупирующим исламские святыни в Иерусалиме;
2) мусульмане безуспешно боролись с Израилем под знаменами безбожных режимов, но даже если бы и была одержана победа над Израилем, это не привело бы к созданию исламского государства, а только способствовало бы укреплению безбожных режимов. А ведь согласно исламским установлениям, воевать можно только под мусульманским руководством;
3) арабские страны по сей день находятся в колониальной зависимости, потому что ими правят марионеточные правительства. Так что «нам необходимо прежде всего установить власть Аллаха в нашей стране и свергнуть безбожное правительство»5 .
Характерно, что современное радикальное насилие, связанное с исламистскими группами суннитского толка, в какой-то степени отражает кульминацию в эволюции всего радикального исламистского движения, начавшего свой путь в Египте в 60-х годах, претерпевшего значительную трансформацию и расколы на фракции, некоторые из которых закончили свои идейные поиски концепциями А.аз-Завахири. Следует отметить, что децентрализация есть главная черта современного радикального исламистского движения. С одной стороны, это результат как эффективных ударов государственных служб безопасности по единым центрам радикалов, так и результат собственной целенаправленной стратегии исламистов. Подобная мысль идеологически была обоснована Сеидом Кутбом. В частности, ее можно сформулировать в четырех тезисах. Во-первых, С.Кутб утверждал, что достичь власти можно только революционным насилием, что, по сути, исключало преемственность идеи основателя «Братьев-мусульман» Хасана аль-Банны о постепенной исламизации. Во-вторых, основной движущей силой исламской революции провозглашалось не массовое движение, каковым являлись «Братья-мусульмане» в Египте на протяжении 30–40-х годов, а небольшая группа мусульман, способных пожертвовать ради исламского дела своими жизнями и готовых развернуть тотальный джихад с правящим режимом. В-третьих, С.Кутб полагал, что воспитательная работа и пропаганда должны быть направлены именно на создание этой небольшой группы «истинных» мусульман, а не на подготовку массового движения. В-четвертых, джихад объявлялся не оборонительной, а наступательной борьбой, направленной прежде всего против внутреннего врага – правящих режимов, с последующей целью установления исламского порядка во всем мире. К началу 90-х годов идея «небольшой группы» нашла простое и банальное применение в стратегии некоторых радикальных организаций. В частности, удалось сбить с толку силовые органы, так как отсутствие большой организации затрудняло поиски тех, кто действует, по сути, сам по себе.
Как уже упоминалось, децентрализация стала своеобразной реакцией радикальных групп на усиленные попытки спецслужб расколоть и подавить деятельность подобных организаций. Для примера можно привести события в Алжире. С начала 90-х годов после аннулирования результатов выборов, в стране вспыхнула, по сути, гражданская война между наиболее непримиримым крылом исламистов и властями. Уже на третий и четвертый годы войны от радикальных организаций осталась только масса группировок, действовавших на свое усмотрение. Под названием небезызвестной организации Вооруженная Исламская Группа Алжира (ВИГ) действовало свыше 20 групп с различными формами выраженного экстремизма, подчиняющихся исключительно своему региональному «амиру». К 1994 г. военное крыло ИФС (Исламского фронта спасения) ИАС (Исламской армии спасения) состояло из разрозненно действовавших 650 групп6 . Существовавшая фракционность и раздробленность между радикальными исламистами в Алжире вскоре по примеру египетских групп была превращена в умелую стратегию. Силовые структуры, ликвидируя подпольные ячейки в городах и сельской местности, не могли выявить всю сеть. Несмотря на то, что в 1994 г. в Алжире было ликвидировано друг за другом четыре руководителя ВИГ, а в 1995 г. в засаде было уничтожено 160 полевых командиров, формирования ВИГ вплоть до 1996 г. активно действовали в нескольких алжирских провинциях7 . Вместе с тем фракционность привела к еще одному непредвиденному результату. В рамках ВИГ стали появляться группы, решившие вести войну со всеми, кого они обвиняли в неверии.
Лишенные общего руководства, они повели джихад с властями, а также с исламистами из других групп, обвиненными в измене делу исламу. Летом 1997 г., когда ИАС пошла на перемирие с властями, никем не контролируемые группы, обвинив в предательстве руководство умеренных исламистов, при попустительстве властей, стали совершать массовые убийства в деревнях, расположенных в районах, подконтрольных формированиям ИАС и ИФС В результате в июле было вырезано до 500 мирных граждан, а в декабре до 7008 . Следует отметить, что аналогичная ситуация прослеживалась с известным убийством в декабре 1997 г. 60 иностранных туристов в египетском городе Луксор. По мнению руководства организации «Аль-Гамаа аль-исламийя», в Луксоре действовала «неопытная молодежь», не имевшая никакого отношения к реальной деятельности исламистов и действовавшая вразрез с приказами высшего командования9 .
Тактика децентрализации с первой половины 90-х годов стала широко практиковаться и в ХАМАС. Это объяснялось стремлением руководства оградить организационные структуры от проникновения агентов израильских спецслужб, а позже сотрудников службы безопасности палестинской администрации10 . Дифференцированность хамасовских структур усложняла выявление по одной цепочке наиболее активных членов движения. Отдел пропаганды был отделен от центрального политического бюро. Бюро в свою очередь было разделено на региональные отделы. С 1992 г. в ХАМАС проявилась боевая фракция под названием «Бригада мученика Изз ад-Дина Кассема», которая и стояла за большинством акций террора на Западном берегу реки Иордан, секторе Газа и в городах Израиля. К середине 90-х годов ХАМАС уже представлял собой не некую единую структуру, а лишь общее название различных фракций умеренных и радикальных палестинских исламистов, зарубежных структур, даже частных школ, больниц и клубов. К примеру, в 1996 г. глава службы безопасности Шин – Бет Ами Аялон заявил, что «ХАМАС как массовое движение, как идею ликвидировать невозможно»11 .
Раздробленность и обособление исламистских радикальных движений постепенно привели к тому, что с середины 90-х годов в странах Запада и Ближнего Востока стали возникать различные филиалы, отделения и «руководства за рубежом». Примерно к 1996–1997 гг. этап вооруженного противостояния между радикальной оппозицией и властями Алжира, Египта и Ливии стал входить в фазу завершения. Властям удалось переломить ситуацию не только путем физических репрессий, но и своеобразным вытеснением непримиримых группировок в зарубежные страны. К примеру, с 1995–1996 г. организация «Аль-Джихад» практически перестала существовать в Египте, но продолжала функционировать на территории пяти государств: трех европейских, одной арабской и азиатской странах12 . «Аль-Гамаа аль-Исламийя» с 1994 г. образовала свои филиалы в четырех европейских государствах. С 1996 г. ВИГ Алжира, по сути, перенесла свою военную активность во Францию. В это же время, начиная с 1995 г. «Новый аль-Джихад» стал проводить первые акции международного террора, направленного против зарубежных египетских объектов. В частности, в ноябре 1995 г. в Швейцарии был убит торговый представитель АРЕ, в Исламабаде взорвано посольство Египта, в Софии обстреляна резиденция посла АРЕ, в Каире в последний момент был предотвращен теракт против группы израильских туристов. Все 4 акции планировались практически одновременно. В 1994 г. главный консультативный орган ХАМАС «Шура» был перенесен в Иорданию. Кроме того, с 1993 и 1995 годов по ходу обострения вооруженных конфликтов на Балканах и на Кавказе произошла своеобразная афганизация и интернационализация некоторых исламистских групп, выдавленных из Алжира и Египта и вовлеченных в данные конфликты.
Характерно, что подобные обстоятельства с середины 90-х годов стали благоприятствовать появлению нового вида радикального исламского насилия – активизации международной деятельности. Идейную базу под религиозное интернациональное насилие подвел, как уже упоминалось, Айман аз-Завахири. Стратегия подобного террора базировалась на акциях изолированных друг от друга групп, не имеющих общего централизованного командования. Все, что было общего между ними, – это преданность идейным догматам небольшой группы мусульманских улемов радикальной ориентации, проживающих в различных арабских странах. Сегодня санкции на проведение акций джихада даются не в конкретных приказах, а в проповедях, прочитанных в независимых мечетях, или фетвах улемов, находящихся ныне под арестом.
С начала 90-х годов значительное число изолированных друг от друга радикальных исламистских групп в различных частях мира стали поборниками идеологии антиамериканизма. В этот момент приобрела популярность идея А.аз-Завахири о «дальнем враге». Структура подобных групп предельно децентрализована. Можно сказать, что сегодня организация «Аль-Каида» – это родовое название любой группы, состоящей даже из трех человек, исповедующих воинственный антиамериканизм. Подобные группы состоят из ветеранов войны в Афганистане, а также включают в себя остатки разгромленных отрядов алжирской ВИГ, египетских «Аль-Джихада», «Аль-Гамаа аль-исламийя», религиозных диссидентов из Туниса, Марокко, Йемена, стран Персидского залива или просто состоят из одиночек или групп молодых людей, решивших любым способом отомстить США за их политику на Ближнем Востоке. По мнению министра внутренних дел Саудовской Аравии Амира Наифа Абд аль-Азиза, Усама бен Ладен, которого большинство мировых СМИ считают главой хорошо отлаженной международной террористической сети, на самом деле практически не управляет никакой организацией и даже не способен проводить теракты по типу того, что произошли в США 11 сентября 2001 года. Теракты исполняют люди, о которых ни он, ни «мы ничего и по сей день не знаем»13 .
На самом деле с 1993 по 2000 гг. в различных частях мира было задержано более 50 чел., действовавших в группах, состоявших из 5 и больше человек и знавших о бен Ладене и ему подобных только понаслышке. Они в одиночку планировали теракты у различных американских объектов. Аналитики из ФБР и других западноевропейских спецслужб, подводя итоги расследования терактов 11 сентября, полагают, что одной из главных причин удавшейся акции можно назвать то, что исполнителей 11 сентября практически никто не знал в мире радикального ислама. Все биографии угонщиков самолета «безупречны», они никогда не привлекались к уголовной ответственности, не были связаны с политическими партиями. Некоторые из них были из довольно обеспеченных семей. Семьи отдельных участников терактов 11 сентября до сих пор не могут поверить, что их сын, брат или племянник был способен на такое. Следователи неоднократно выслушивали одну и ту же историю, к примеру, родственники и друзья Марвана Шаха, гражданина ОАЭ, которого считают одним из лидеров группы захвата
9-09-2015, 02:31